Фурии командира

– Еще одно слово, – рявкнул Арнос, – и я отстраню тебя от командования и прикажу выпороть. Ты меня понял?

Тави прикусил язык, чтобы не сказать лишнего, и быстро кивнул сенатору.

Арнос смотрел на него еще несколько секунд, после чего встал и продолжил уже гораздо спокойнее.

– Благодарю тебя за рапорт, командир, – сказал он и направился к подиуму. – Ты можешь сесть.

Тави подошел и сел справа от дона Сирила.

– Проклятые вороны, – пробормотал Тави.

– Это едва ли можно назвать сюрпризом, – заметил Сирил.

Тави только зарычал в ответ.

– Спокойно, – остановил его Сирил. – На сегодня вполне достаточно. Мне кажется, Налус нас понял.

Тави искоса посмотрел на командира сенаторской гвардии. Налус, нахмурив лоб, изучал карту, пока Арнос произносил речь о защите Алеры от нашествия канимов.

Холодок пробежал по спине Тави, когда он заметил, что Наварис смотрит на него пустыми глазами. Она несколько мгновений выдерживала его взгляд, потом холодно улыбнулась.

Тави отвернулся и с трудом сдержал дрожь.

– Господа, – заговорил Арнос, – мы слишком долго придерживались оборонительной тактики. Слишком долго стояли на стенах и защищали мосты. Пришло время перейти в наступление и встретить врага в поле, чтобы он узнал, что такое разгневанные легионы.

По залу прокатился одобрительный шум – и опять офицеры Первого алеранского легиона помалкивали.

– С этого дня начинается наступательная кампания, – продолжал Арнос. Он повернулся и начертил на грифельной доске прямую стрелу от Элинарха на Мастингс. – Мы сразимся с основной частью войск канимов и покончим с ними еще до того, как они успеют построить корабли. Мы выступаем на рассвете, через два дня. Подготовьте людей. Все свободны.

В зале зашумели, офицеры вставали со своих мест и направлялись к выходу. Очень скоро Сирил и Тави остались вдвоем.

Сирил бросил взгляд на карту, нарисованную на грифельной доске, и закатил глаза.

– Конечно. Маршируем к цели по прямой. – Он вздохнул. – Сколько укрепленных пунктов у Насауга на этом пути?

– Три, может быть четыре, – ответил Тави. – И множество прекрасных возможностей ударить с флангов по нашим колоннам с продовольствием. А потом взять город.

– Мы сможем сломить их сопротивление?

– Это зависит от нескольких факторов, – ответил Тави. – Если Насауг готов нести тяжелые потери, он наверняка нас остановит.

Сирил покачал головой:

– Он не станет так поступать. Насауг постарается наносить нам тяжелые удары, но своих людей будет беречь.

Тави кивнул:

– И мы будем нести тяжелые потери до самого Мастингса. А потом молот опустится.

– Сколько это займет времени?

Тави покачал головой и погрузился в подсчеты. Благодаря напряженной работе Эрена у него имелись детальные карты, которые Тави использовал в собственном планировании, и он хорошо знал территорию, на которой предстояло вести бои.

– Думаю, потребуется недель десять, если только нам не начнет везти. – Тави посмотрел на карту. – А мне не кажется, что удача повернется к нам лицом.

– Очень многое может случиться за десять недель, – заметил Сирил.

– Мне следует еще раз с ним поговорить, – сказал Тави. – Лично. Возможно, он по-другому отнесется к идее переговоров, если вокруг не будет других людей.

– Он всегда окружен людьми, – сказал Сирил. – И у тебя ничего не получится, командир.

– Но это так глупо. Насауг хочет переговоров.

– Ты не можешь знать, – возразил Сирил. – Он никогда не давал этого понять.

– Они устроены иначе, – ответил Тави. – Для канимов разговоры ничего не стоят. Действия – вот что имеет значение. А поступки Насауга говорят сами за себя. Он готов войти в контакт с алеранцами, он не хочет их убивать, и он собирается покинуть Алеру.

– Вполне возможно, – не стал возражать Сирил. – Может быть, ты прав. Если бы командующим был я, то обдумал бы твои предложения самым серьезным образом. Ты это заслужил. – Он покачал головой. – Но во главе армии стоит Арнос, а не я или ты. Если ты снова поднимешь этот вопрос, он тебя сместит. Не давай ему такого шанса.

Тави выдохнул сквозь стиснутые зубы:

– Но должен же быть какой-то выход.

– Так найди его, – сказал Сирил, вставая. – В свободное время. А сейчас соблюдай осторожность. Не все это знают, но жизнь очень многих людей зависит от тебя.

– Да, господин, – ответил Тави.

Они обменялись салютами, и Сирил, тяжело опираясь на трость, заковылял прочь. Через мгновение в зал заглянул Максимус:

– Привет, командир. Какие новости?

– Мы выступаем, – ответил Тави, встал и направился к двери. – Пожалуйста, пришли ко мне в кабинет трибуна Кимнею, мы начнем с задач перевозок снаряжения и продовольствия. И предупреди людей. – Он оглядел коридор. – Почему-то здесь не было Маркуса. Ты его видел?

– Сегодня нет.

– Когда найдешь, пришли ко мне в кабинет.

– Есть, командир, – сказал Макс.

Тави подошел к грифельной доске и вытер ее влажной тряпкой. Арносу не следовало отдавать приказ о выступлении в такой форме – и оставлять на доске, чтобы любой идиот, оказавшийся в зале, мог все увидеть.

– Ладно, трибун, – вздохнул Тави. – За работу.

Глава 7

Маркус оглядел потрепанную палатку-таверну, одну из многих в лагере беженцев. Прежде он здесь не бывал, но видел немало похожих заведений. Следовало признать, что немногие из них выглядели столь убогими. Прорехи в парусине кто-то небрежно замазал смолой, не попытавшись их аккуратно зашить. Голый земляной пол, даже не покрытый тростником, никому не приходило в голову подмести. Ножки наспех сколоченных столиков ушли в землю дюймов на шесть, и они стали бы слишком низкими, если бы со скамьями не произошло то же самое.

Маркус посмотрел на стоявшую перед ним кружку. В пиве плавали какие-то кусочки – вероятно, частички зерен, попавших туда в процессе брожения, но уверенности у него не было. Да и запах не слишком походил на пиво. Скорее так пахнет грязная вода, только гораздо хуже. Он заплатил за кружку одним серебряным быком, а медяшки, которые получил на сдачу, так сильно стерлись, что на одной из сторон рожки быков почти исчезли.