Мой плохой босс

И лучше бы ему подписать моё заявление.

Лучше для него, конечно!

Глава 7. Антон

– Геныч – мудила, скажи же, – тянет Игнат, глядя, как я опускаю телефон и смотрю вперед невидящими глазами.

Мы стоим на парковке, по-прежнему, наблюдаем, как потихонечку рассасываются по домам наши сотрудники. Завтра им просыпаться и лечить похмелье. Жаль, что мое “похмелье” не отпустит меня так скоро…

Мудила – слишком слабо сказано. Смальков – кое-кто похуже!

Впрочем, оно и понятно, что на войне все средства хороши, и пока я играл плохого копа, Геныч отыграл хорошего, и вот пожалуйста – Хмельницкая прыгнула в одну машину с ним.

“Сколько времени ты будешь еще трепать Ирине нервы?”

Надо же, какой благородный. Просто Паладин Ордена Праведности и Непорочности, только сияющих доспехов не хватает, а нимб – он у Геныча уже имеется. Сам себе нарисовал!

Пыль в глаза пускает он прекрасно.

Не один я оценил задницу Хмельницкой. Оценил её и Смальков. И оценил, и подсуетился, выхватив эту стервозину прямо у меня из-под носа.

Я ведь её бы додавил.

Я прекрасно представляю, насколько просто сейчас развести Ирину на секс. Особенно если Геныч продолжит играть рыцаря, подставит грудь для рыданий и вот это все.

И уже сегодня он её завалит. Она раздвинет свои ноги перед ним.

В глазах все плывет.

Я слишком хорошо помню те ноги – длинные, красивые ноги в темных чулках…

Бля!

Я его урою…

А её…

А её – поимею все равно. Она будет вертеться на моем члене, пока я сам не позволю ей с него слезть.

И за то, что сегодня она даст Смалькову – я с неё тоже спрошу. Нехрен. После всего… После того, как она сама терлась об меня своими чертовыми сиськами, после того, как швырнула на колени меня – я не спущу ей вообще ничего. Геныч переспит с ней разик, но лезть принципиально мне наперекор он не будет.

Из-за бабы этот хрен порушит партнерство? Ой, не смешите. Даже я в ту его херню, что он нес по телефону, не поверил. Все было сказано для красного словца, для пыли в глаза Хмельницкой, ни для чего больше.

Я знаю Геныча четыре года. Он мог и поубедительней.

И все равно бесит.

Это моя территория и моя бухгалтерша. Об меня она терлась сиськами. Мне её и трахать.

– Нет, все-таки ты тоже дебил, Тоха, – замечает Игнат, уткнувшись в телефон, – что тебе вообще не понравилось? Шикарная же сучка. Я бы отодрал.

Так. А это еще что за маневры?

Выхватываю у друга из пальцев телефон смотрю на экран. Ну, так я и думал!

Она!

Чертова монашка, прятавшая один лишь дьявольский соблазн за своими унылыми тряпками.

Черное и белое кружево на гибком теле, ажурные резинки чулок на бедрах.

Сидит на столе, опираясь ладонями об столешницу, изящно положив друг на дружку длинные ноги в красных туфлях.

А туфли-то были чертовски сексуальные…

Это вот так она ждала меня?

И снова – никаких слов, одни междометия, снова звенит в ушах от кипящей в венах крови, снова встает все, что только может вставать. Боже, как же это бесит – вот это вот чертово наваждение. Я надеюсь, что хотя бы когда протрезвею – меня отпустит.

А если не отпустит – придется ускорить свои маневры, чтобы засадить этой сучке без лишних реверансов. Жду не дождусь момента, когда нагну её у своего же рабочего стола.

Фотку скидываю себе через приложение, а с телефона Игната удаляю.

– Эй, ну и какого хрена? – возмущается Третьяков. – Это был мой трофей.

Я смотрю на него – достаточно красноречиво, чтобы он заткнулся. Мне достаточного одного ублюдка, решившего поиметь Хмельницкую вперед меня. Двоих я точно не переживу. Ну, точнее – они не переживут. Не иначе.

– Не умеешь ты проигрывать, Тоха, – хмуро бурчит Игнат, отбирая у меня телефон.

– Я не проиграл, – я только ухмыляюсь, – ничего еще не окончено. И без обид, Третьяков. Но это – моя сучка. Тебе она не светит.

Игнат смотрит на меня долго, пристально, чуть покачивая головой. Затем пожимает плечами.

– И что ты дальше делать будешь?

А дальше – я звоню Виталику, чтобы он пригнал тачку Хмельницкой к моему дому – он не так далеко, я специально выбирал ресторан для корпоратива так, чтобы мне самому ехать недалеко было.

Виталик у нас оказался ответственный, настолько, что единственный из мужиков на корпоративе оказался трезвым. И очень хотел отомстить Хмельницкой за оттоптанные ноги.

Нет, я его, конечно, еще тихой сапой уволю, за то, что он лапал мою Хмельницкую. И уж больно он по трезвяку легко согласился поучаствовать в моем «сюрпризе» – значит, он изначально на неё пялился? Может, еще и глаз положил? А не хрен! Но пока я его не уволил – грех не воспользоваться этим трезвенником.

Я её по-прежнему хочу. Настолько сильно, что уже сейчас хочется сесть в машину, доехать до Геныча и оторвать ему все лишнее, выступающее из тела, чтобы не лез к моим сиськам. Тьфу, то есть к сиськам Хмельницкой. И ко всем остальным частям её тела Смалькову тоже нехрен тянуть свои руки.

И тем сильнее бесит, что она ломается!

Должна бы понимать, насколько сильно она меня выбесила.

– Антон Викторович, я, наверное, домой поеду, – томно тянет подрулившая откуда-то слева Ольга. Интересно, мне-то нафига в этом отчитываться? Хотя девочка оказалась полезной, пока мои же сотрудницы шушукались по углам ресторана и бросали на меня косые взгляды – Ольге хватило одной СМС-ки, чтобы она вынула из сумки Хмельницкой ключи от машины. По счастью, это не вызвало подозрений, они сидели за одним столиком.