Дело о четырёх стаканах

–Идите все сюда.

Феликс залетел первым, держа руку на кобуре с пистолетом.

–Только меня не застрели, – мрачно сострил Овсов, – смотрите под ванну.

–Там грязь? Я там не убирала, – поспешно проговорила горничная.

–Там пакет, – дежурная по этажу продемонстрировала удивительную гибкость, сильно нагнувшись вниз без всякой помощи и не опираясь ни на что.

–Да, пакет, я его достаю, – Овсов медленно и осторожно, зацепив одним указательным пальцем, вытащил белый пакет с рекламным логотипом обувного магазина. Затем, не вставая, он его приоткрыл и все увидели сложенную в несколько раз прозрачную плёнку.

–Это всё? Мы для этого оружие брали? – на лице Феликса было написано не просто недоумение, а твёрдая уверенность в психической неполноценности капитана из УВД. Последний встал, отряхнулся, слегка усмехаясь и покачивая головой.

–И что нам с этим богатством теперь делать? – дежурной по этажу явно хотелось найти, как минимум, кровавые отпечатки пальцев и, как максимум, эти самые пальцы в порубленном виде.

–Все в коридор, – Овсов проскользнул первым и стал осторожно доставать целлофан, – не трогайте руками. И пакет не трогайте. Феликс, бери очень аккуратно, кончиками пальцев и помогай мне.

–Делать-то что?

–Сейчас мы его полностью разложим и внимательно рассмотрим, – именно так они и поступили. В белом пакете оказалось четыре плёночных листа. Они легли на пол коридора один на другой. Овсов внимательно осмотрел каждый лист со всех сторон и на одном месте задержался. С краю целлофановой плёнки был вырван клок. По форме и размеру он напоминал найденный в одной из кровати зарезанных парней.

Овсов открыл свою папку, осторожно и медленно, стараясь не повредить, вытащил целлофан и, тщательно расправив, приложил к месту, которое его заинтересовало. Кусок плёнки и большой лист сошлись в единое целое.

Глава 7. Четыре химика

-Феликс, я запамятовал твою фамилию.

–Нет.

–Что «нет»? – сперва Овсов подумал, что Феликс решил окончательно законспирироваться, затем, что он сошёл с ума, ну, а после, что старший лейтенант стесняется своей фамилии, – что «нет»?

–Ты не мог забыть мою фамилию. Такое не забывается. Ты её просто не знаешь.

–И как же она звучит? Я весь в нетерпении.

–Яблоков.

–И почему её нельзя забыть? – Овсов взглянул на женщин, словно желая расспросить, что помнят они о чужих именах, – Я знаю и другие названия фруктов. И даже овощей.

–Это же яблоко, – Феликс томно понизил голос, – плод греха. Символ всей моей жизни.

За плечом Яблокова громко прыснули, Феликс оглянулся, но обе женщины уже смотрели в другой конец коридора.

–Так и запишем, – пробурчал Овсов, – кисло-сладенький ты наш.

–Мне казалось, что на расследовании убийств вести себя следует гораздо серьёзнее, – недовольно проговорил Феликс.

–Ты будешь смеяться, но мне тоже так казалось, – усмехнулся Дмитрий, – всё, осталось только расписаться. Прошу всех начертать свои автографы.

–Теперь куда? – они захлопнули за собой дверцы Жигулей, и Феликс нетерпеливо заёрзал на жёстком автомобильном кресле.

–Сам думаю, – Овсов бросил папку на заднее сиденье и положил ладони на руль, – теперь следует доложить начальству. Вот только в какой последовательности, чтобы правильно получилось? И по шапке сильно не схлопотать, и дело с точки Алялина сдвинуть.

–Так мы больше нигде никого ловить не будем?

–Пока нет. Настало время подумать о фактах: о тех, что сегодня узнали, и тех, которые нужно просчитать.

–Мне необходимо сдать пистолет в оружейку.

–Время ещё позволяет. Сейчас мы съездим в прокуратуру, к Новикову, и всё расскажем. Затем я тебя подкину до вокзала. Согласен?

–Поехали.

Кабинет старшего следователя городской прокуратуры находился на втором этаже. Дорогая итальянская жёлто-чёрная офисная мебель, подвесной французский потолок, девственно белый и идеально ровный, набор дистанционных пультов: от матового жалюзи, от кондиционера над средним окном, от широкого телевизора на стене напротив, от видеокамеры за спиной хозяина кабинета, нацеленной на собеседника.

–Что-то случилось? – Новиков поднялся навстречу и пожал протянутые в приветствии руки.

–Александр Валерьевич, появилось множество косвенных улик, которые выстраиваются в новую версию.

–Любопытно, рассказывай.

На то, чтобы описать весь сегодняшний день, у Овсов ушло не более получаса. Хватило бы и пятнадцати минут, если бы не ехидные замечания Феликса, которые ясности не вносили, но мешали повествованию капитана милиции.

–Итак, – Овсов перевёл дух и строго посмотрел на Яблокова, – самый главный недостаток моей версии – полное отсутствие мотива преступления. Сложно даже представить себе более менее вменяемую причину такого убийства.

–С другой стороны, – задумчиво проговорил Новиков, – если перебрать не спеша все схемы, то очень немногое впишется в такое замысловатое преступление. Решение простое и лежит на поверхности.

–И оно одно, – добавил Овсов, – только мы его не видим.

–Пока не видим, – уточнил Новиков, – а теперь коротко обо всех действиях убийц, исходя из того, что мы уже знаем. Назовём их для удобства «четвёркой».

–Из-за своего мотива они садятся в поезд с целью убить четверых парней. Перед этим покупают несколько газет и журналов, чтобы ходить по вагонам, не привлекая к себе особого внимания. Считаю, что периодику они приобрели на вокзале непосредственно перед убытием. Думаю, надо послать Яблокова в тот город в небольшую командировку. Собрать данные по убитым и опросить все киоски железнодорожного вокзала. Улика для опознания только одна – оттопыривающаяся губа, но зато она очень редкая и в сочетании с тем фактом, что их было четверо, улика становится практически стопроцентной.

–Согласен, – Новиков кивнул головой и посмотрел на Феликса, – сразу после нашего разговора я перезвоню твоему начальству. Кстати, откуда четвёрка приехала?

–У меня всё записано, – в голосе Феликса прозвучали горделивые нотки, – купе, где нашлись лишние стаканы, мы зафиксировали, как только я вернусь к себе в кабинет, немедленно подниму списки и установлю город, откуда четвёрка выехала.

–А почему вы это сразу не сделали? – Новиков повернулся к Овсову, но Дмитрий не успел ответить.

–А наш капитан торопился всех мух в гостинице распугать, – теперь интонации Феликса поменялись на радостно-ехидные, – даже заставил меня табельное оружие получить.

–Надеялся, вдруг успеем, – Овсов вздохнул, – наивно, да?

–Не скажи, – Новиков покачал головой, – правильно торопился. Мы же не знаем, что у них в голове крутится, какие мысли о милиции преобладают. Вот чувствовали бы они себя в безопасности, и сидели бы в гостинице дальше, в ус не дуя, и всех дураками считая. А тут вы, без оружия, – следователь прокуратуры строго посмотрел на Яблокова, – какое к чёрту тогда задержание, они бы вас просто послали, да и всё.

Феликс втянул голову в плечи и сделал вид, что внимательно рассматривает телевизор на стене.

–Продолжай, – Новиков повернулся к Овсову.