Первый закон. Трилогия: Кровь и железо. Прежде чем их повесят. Последний довод королей

«Очень подходящее имя».

Майору Весту вспомнились песни, что он слышал в детстве, и рассказы о кровожадных великанах, живущих в горах на далеком Севере. В комнате воцарилось недолгое молчание.

– Хм-м, – проговорил лорд-камергер, оставшийся совершенно равнодушным. – И вы просите об аудиенции у его августейшего величества, верховного короля Союза?

– Именно так, милорд камергер, – ответил старый воин. – Наш господин Бетод чрезвычайно сожалеет о враждебности, возникшей между двумя нашими народами. Он всей душой желает наладить наилучшие отношения со своими южными соседями. Мы принесли вашему королю от нашего предложение мира, а также подарок, чтобы подтвердить нашу искренность. Ничего больше.

– Очень хорошо, – сказал Хофф, откидываясь на высокую спинку кресла с довольной улыбкой. – Вежливая просьба, вежливо переданная. Вы сможете увидеть короля завтра на открытом совете, где передадите ему ваше предложение и подарок перед лицом высочайших сановников государства.

Белый Глаз почтительно поклонился:

– Вы очень добры, милорд камергер.

Он повернулся и двинулся к двери, сопровождаемый двумя мрачными воинами. Фигура в плаще помедлила немного, затем тоже медленно развернулась и наклонилась, пролезая под притолокой. Лишь когда двери плотно закрылись, Вест смог вздохнуть свободно. Он тряхнул головой и пожал вспотевшими плечами. Вот тебе и песни о великанах! Здоровенный верзила в плаще, только и всего. Впрочем, если посмотреть, дверь-то действительно очень высокая…

– Вот! Вы видели, мастер Морроу? – Хофф был чрезвычайно доволен собой. – Едва ли их можно назвать дикарями, как вы пытались мне внушить! Я чувствую, мы скоро решим наши проблемы с Севером. Как вы считаете?

Заместитель не казался убежденным.

– Э?э… да, милорд, разумеется.

– Вот именно! То, что городят наши пугливые горожане на Севере, – пустая болтовня, пессимистическая пораженческая чепуха. Война? Ба! – Хофф снова хлопнул ладонью по столу, так что вино выплеснулось из кубка на деревянную столешницу. – Да северяне не посмеют! Вот увидите, в следующий раз они придут к нам с петицией о вступлении в Союз! Посмотрим, прав ли я. Да, майор Вест?

– Э?э…

– Замечательно! Превосходно! Хоть что-то сегодня получилось! Еще один проситель, и мы сможем выбраться из этой треклятой печки. Кто там остался, Морроу?

Заместитель нахмурился и сдвинул очки вверх по переносице, пытаясь справиться с непривычным именем.

– Э?э… некто Йору Сульфур, ваша милость.

– Кто-кто?

– Или Сульфир, или Сульфор, или что-то вроде того.

– Никогда не слышал о таком, – проворчал лорд-камергер. – Что за человек? Южанин? Только, прошу, хватит с меня крестьян!

Заместитель вчитался в свои заметки и сглотнул.

– Это… посланник.

– Хорошо, но от кого?

Морроу прямо-таки съежился, будто ребенок, ожидающий шлепка.

– От Великого ордена магов! – выпалил он.

Последовало несколько мгновений изумленного молчания.

Брови Веста поползли вверх, рот открылся. Он подозревал, что точно так же изменились лица солдат у стены, скрытые от наблюдателей забралами шлемов. Он инстинктивно сморщился, предвкушая реакцию лорд-камергера, но Хофф удивил всех присутствующих, разразившись бурным хохотом.

– Превосходно! Наконец хоть какое-то развлечение! Здесь так давно не бывало магов! Впустить волшебника! Мы не должны заставлять его ждать!

Йору Сульфур несколько разочаровал их. Его простая поношенная одежда, пожалуй, выглядела едва ли лучше, чем платье фермера Хита. Его посох не имел ни золотого наконечника, ни сверкающего кристалла сверху. Его глаза не горели таинственным огнем. Совершенно обычный человек тридцати с небольшим лет. Он казался слегка усталым после долгого путешествия, но перед лицом лорд-камергера держался непринужденно.

– Добрый день всем вам, господа, – проговорил он, опираясь на посох.

Вест безуспешно пытался понять, откуда он родом. Не из Союза – его кожа была слишком смуглой; не из Гуркхула или далекого юга – для этого она была слишком светлой. Не с Севера и не из Стирии. Значит, из совсем далеких мест, но откуда? Разглядев его поближе, Вест заметил, что глаза у мага разного цвета: один голубой, другой зеленый.

– И вам тоже добрый день, сэр, – отозвался Хофф с улыбкой, на вид совершенно искренней. – Моя дверь всегда открыта для Великого ордена магов. Поведайте мне, имею ли я удовольствие беседовать с самим могущественным Байязом?

Сульфур выглядел озадаченным.

– Нет-нет, меня, наверное, неверно представили. Мое имя Йору Сульфур. Мастер Байяз лысый, – ответил он и провел рукой по своей курчавой каштановой шевелюре. – Здесь есть его статуя, снаружи, на проспекте. Но я имел честь обучаться под его руководством в течение нескольких лет. Это весьма могущественный и знающий мастер.

– Несомненно! Несомненно, он именно таков! И чем же мы можем вам служить?

Йору Сульфур откашлялся, словно собирался начать длинный рассказ.

– После смерти короля Гарода Великого Байяз, первый из магов, покинул Союз. Но он дал клятву, что когда-нибудь вернется.

– Да-да, это верно, – хохотнул Хофф. – Совершенно верно, это известно каждому школьнику.

– И он объявил, что, когда это произойдет, о его возвращении оповестит другой.

– Тоже правильно.

– Ну вот, – заключил Сульфур с широкой улыбкой, – я здесь.

Лорд-камергер взревел от хохота.

– Вы здесь! – прокричал он, колотя кулаком по столу.

Харлен Морроу тоже позволил себе слегка подхихикнуть, но немедленно замолчал, как только улыбка на лице Хоффа начала угасать.

– На протяжении того времени, что я занимаю пост лорд-камергера, у меня побывали три члена Великого ордена магов, просившие об аудиенции у короля. Двое были явными безумцами, еще один – исключительно смелым мошенником. – Он наклонился вперед, поставил локти на стол и сомкнул перед собой кончики пальцев. – Скажите мне, мастер Сульфур, магом какого рода являетесь вы?

– Ни тем ни другим.

– Понимаю. Но тогда у вас должны быть бумаги.

– Разумеется.

Сульфур вытащил из складок своей одежды маленькое письмо, запечатанное белой печатью с единственным непонятным символом, и небрежно положил его на стол перед лорд-камергером.

Хофф нахмурился. Подняв документ, он принялся вертеть его в руках. Тщательно изучил печать и, промокнув лицо рукавом, сломал ее, развернул толстую бумагу и стал читать.

Йору Сульфур не проявлял никаких признаков беспокойства. Казалось, даже жара не беспокоила его. Он расхаживал по комнате и кивал закованным в панцири солдатам, не смущаясь тем, что они не отвечали. Внезапно он повернулся к Весту: