Переосмысление заикания

Люди, которые добились значительного прогресса в своей речи, а особенно те из них, которые излечились, являют собой огромную ценность для профессионального сообщества. Тем не менее обращаются к нам достаточно редко. Например, я заикался 30 лет. И в возрасте за 40 полностью излечился. И как вы думаете, сколько логопедов сказали мне: «Слушай, Джон! Это действительно интересно. Рассказал бы мне подробнее, как ты это сделал!»

Ни единого!

НОВАЯ ПАРАДИГМА ЗАИКАНИЯ

А задай они мне вопрос, я бы их ознакомил с той парадигмой заикания, которая возникла у меня из собственного жизненного опыта. Я пришел к пониманию заикания не просто как к речевой проблеме, а как к системе, вовлекающей всего человека, – интерактивной системе, состоящей не менее чем из шести компонентов: поведения, эмоций, восприятия, убеждений, намерений и физиологических реакций. Эта система может быть представлена в виде шестиугольника, каждая вершина которого воздействует и подвергается воздействию со стороны всех остальных вершин. И этим динамическим взаимодействием шести компонентов система заикания поддерживается в относительном балансе.

Я считаю, что такая концепция полезна, поскольку отвечает на вопрос, идет ли речевой ступор от эмоций, от восприятия, от физиологии, от генетики или от среды окружения. Работает это все сразу. Ступор – это не вопрос «или-или»: это система, которая включает в себя постоянное взаимодействие всех факторов. Каждая точка может воздействовать на другие либо позитивно, либо негативно. Отсюда и получается, что в системе, большинство точек которой несут негатив, ждать сохранности свободной речи и легкости самовыражения практически не приходится. В то же время если точки системы позитивны, это поддерживается и свобода самовыражения, и речь человека. В следующей главе эта система описана более подробно.

До недавнего времени существовали аспекты заикания, которые не были исследованы и объяснены по той причине, что не хватало знаний и идей, делающих возможными открытия в определенных областях. Но сегодня, получив подпитку в виде новых концепций когнитивной психологии, а также в связи с развитием групп самопомощи посредством интернета, позволяющего каждому, у кого есть компьютер и линия связи, легко обмениваться идеями со всем миром, мы готовы присоединить эти недостающие фрагменты.

Эта открывшаяся возможность сотрудничества для всех членов сообщества заикающихся дает нам наконец отправную точку для разработки новой парадигмы заикания, способной дать нам те ответы, которые мы ищем.

_____________

Решение загадки: Джордж ложился спать днем.

Разработка новой парадигмы заикания

Есть известная задачка, в которой девять точек собраны в квадрат по три точки в каждом ряду. Вам надо соединить все эти точки четырьмя прямыми линиями, не отрывая при этом пера от бумаги.

Я помню свои попытки решить эту головоломку и разочарование, когда решение так и не находилось. После бесплодных усилий, когда казалось, что ничего так и не получится, я прекратил борьбу. Но просто так я сдаться не мог и спустя некоторое время к задаче вернулся.

Я спросил себя: «Что я предположил изначально? Как это меня ограничило?»

И я действительно нашел решение. Как и большинство людей, я полагал, что линии должны располагаться в пределах квадрата из 9 точек. Как только я вышел за границы фигуры, ответ был найден.

Извлеченный из этой истории урок имеет прямое отношение к моему излечению от заикания. Как человек, чья профессиональная деятельность была связана с творчеством (в NSA я работал на общественных началах), я знал, что если я долго и безрезультатно борюсь с проблемой, то обычно задача изначально неверна. Как человек, прозаикавшийся 30 лет и полностью излечившийся[3 - Под излечением я понимаю вовсе не то, что я стал контролировать заикание. Я имею в виду то, что заикание не просто исчезло, оно перестало вызывать у меня эмоциональный отклик. Страх речи в моей жизни тоже перестал играть роль. Фактически я получаю удовольствие от любой возможности поговорить, говорю ли я по телефону или обращаюсь к аудитории.] после 40, я убежден, что парадигмы, традиционно использовавшиеся при описании речевых ступоров у взрослых заикающихся, дают неполную картину того, что лежит в основании этих проблем.

Далее будет предложена другая парадигма, которая соответствует моему опыту превращения в человека с нормальной речью, а также моему более чем 30-летнему опыту пребывания в Национальной Ассоциации Заикающихся.

Но перед этим несколько слов об истории моего заикания. Я всегда знал, что у меня есть какая-то проблема с речью. Когда мне было четыре с половиной года, меня отправили на несколько месяцев в Национальный госпиталь для больных с нарушениями слуха и речи в Нью-Йорке. Позже, когда мне было уже восемнадцать, я еще раз побывал в этом госпитале.

В средних и старших классах школы, а также в университете у меня был болезненный и повергающий в уныние опыт, связанный с хроническим заиканием. Мое речевое нарушение приобрело форму полной невозможности сказать что-либо и проявлялось по ситуации. В целом у меня не было проблем поговорить с одноклассниками, но если я должен был отвечать перед классом, обратиться к незнакомому человеку на улице или поговорить с авторитетным для меня человеком, то меня, что называется, «переклинивало». Тот факт, что я заикался не всегда и не везде, делало эти эпизоды заикания еще более болезненными, я ощущал себя в подвешенном состоянии, поскольку не мог отнести себя ни к нормальным, ни к ненормальным.

Если не считать тех двух моих посещений Национального госпиталя, то формально лечением речи я не занимался. Я говорю «формально», поскольку потратил в возрасте уже после 20 лет много времени на дотошное наблюдение за процессом своего заикания и в итоге получил довольно обстоятельное знание о мышцах и других компонентах внешних проявлений речевого ступора. И еще я перебрался в Сан-Франциско и погрузился в атмосферу программ личностного роста, которые позже широко распространились по всей Калифорнии.

КАК ИСЧЕЗАЛО МОЕ ЗАИКАНИЕ

Люди часто спрашивают меня: «Когда вы перестали заикаться?»

Обычно я отвечаю: «Я перестал заикаться задолго до того, как перестал заикаться». Я говорю так не для загадок, а для того, чтобы показать, как же происходила эта трансформация.

После сотен часов участия в групповой терапии и другой групповой работе я обнаружил, что моя «проблема с речью» на самом деле является совокупностью проблем. Да, я действительно производил такие действия губами, языком, голосовыми связками и грудной клеткой, которые препятствовали плавной речи, но это было не единственное, что выполнялось неверно. Мне не хватало самоутверждения. Я излишне стремился к совершенству. Я излишне заботился о том, как угодить другим. Я рассматривал жизнь как спектакль. Я не делился тем, что я чувствовал. Я даже не знал, что именно я чувствовал. Мои представления о себе были ложны, они не давали понять мне, что я представляю из себя на самом деле.

Чем глубже я изучал себя, тем более меня поражало, насколько мои проблемы были не только взаимосвязаны, но и проявлялись в моей речи каждый раз, когда у меня возникал ступор. Будто каждый речевой ступор, как кусок голограммы, содержал полное представление обо мне. Именно в этот период моего открытия себя и «пропало» мое заикание. Конечно, для исчезновения поведения, характерного для заикающегося, времени потребовалось больше. Но изменилось мое восприятие того, что происходило на самом деле. Я больше не определял свое поведение как «заикание».

Именно ограниченность представлений о заикании и выставляет заикание такой противоречивой проблемой, которая крайне слабо поддается излечению. Обычно заикание рассматривается как проблема с речью. Но более точно под заиканием следует понимать систему, в которую вовлечен весь человек. Интерактивную систему, состоящую, как минимум, из шести основных компонентов: поведения, эмоций, ощущений, убеждений, намерений и физиологических реакций.

Эта система может быть представлена как шестиугольник – или Гексагон Заикания, – в котором все вершины соединены и оказывают влияние друг на друга. Именно это непрерывное взаимодействие шести компонентов и поддерживает гомеостатическое равновесие системы в целом.

ГЕКСАГОН ЗАИКАНИЯ

Именно в силу того, что система имеет свойство поддерживать себя, и это ее основное свойство, так сложно вызвать долговременные изменения в одной-единственной точке. Обычно бывает так, что после лечения у большинства заикающихся возникает рецидив. Происходит это потому, что многие методики лечения ориентированы только на контроль, относящийся исключительно к речи. И ничего не делается для изменения всей системы, поддерживающей эту нарушенную речь. Стратегия исчезновения, с другой стороны, требует расчленить систему заикания на отдельные компоненты и проводить изменения одновременно во всех точках Гексагона Заикания – отдельно оперируя с эмоциями человека, его ощущениями, убеждениями и представлениями. Следование этой общей стратегии может привести к самоподдерживающейся системе свободной речи, поскольку работа идет не только со ступором, но и с теми факторами, которые способствуют его возникновению. Такая стратегия также может привести к иному пониманию заикания.

ВЫСТРАИВАНИЕ СИСТЕМНОЙ МЕНТАЛЬНОСТИ

Для того чтобы понять, как изменение парадигмы системы может изменить ваше восприятие, рассмотрим следующую аналогию. Допустим, вы намерены продемонстрировать двум заинтересованным зрителям работу нового пульта дистанционного управления автомобилем, какие в магазинах Radio Shack стоят в пределах 50$. Один зритель – это двухлетний мальчик. Второй – инженер-механик.

Мальчик видит машинку как единый целостный живой организм. Она будто живет своей собственной жизнью, дергаясь вперед, застывая, поворачивая, изучая что-то… будто маленькое капризное живое существо. Инженер, напротив, воспринимает все совершенно иначе. Он видит эту машинку не как живое существо, а как систему, состоящую из взаимодействующих частей. Он проверяет мотор, изучает электронику. Он пытается понять эти компоненты и то, как они друг с другом взаимодействуют.

Эта аналогия хорошо отражает разницу между тем, как я смотрел на заикание когда-то, и тем, как я вижу проблему сегодня. Будучи подростком, я относился к заиканию как к какому-то живому существу, поведение которого день ото дня я не могу предсказать. Теперь, «подняв капот» и заглянув внутрь, я понимаю, что это «существо», которое я называл заиканием, в действительности являет собой набор компонентов, находящихся между собой в особого рода отношениях.

Но постойте. У нас есть проблема, потому что в данный момент вы не знаете точно, что я имею в виду под словом «заикание». Я говорю о том, как лепечет 8-летний Джонни, когда вы застигли его с коробкой печенья? Или я говорю о той борьбе, которую ведет Джонни, когда я прошу его назвать свое имя? Как нам продолжать эту дискуссию, если мы даже не уверены в том, что говорим об одной и той же проблеме?

Для облегчения предстоящей задачи в первую очередь следует сделать вот что: нам надо заменить слово «заикание». В письме редактору[4 - How to Rid Yourself of Stuttering in under 60 Seconds. John C. Harrison, J. Fluency Disord., 16 (1991) 327–333.] Журнала Речевых Нарушений (the Journal of Fluency Disorders) я говорю о том, как слово «заикание» приводит к путанице, будучи слишком неопределенным и неконкретным. Я заметил, что легкие нарушения, которые многие испытывают в эмоциональные моменты, явно отличаются от битвы, сопутствующей полновесному речевому ступору. Первые – это просто рефлексы, срабатывающие под воздействием эмоций и, вероятно, обусловленные влиянием наследственного фактора. Последняя же – вызубренная стратегия, набор поведенческих приемов, предназначенных для преодоления и прорыва через ступор. Это указывает не только не на общность, но и является свидетельством совершенно иного явления. Используя общее название, мы подразумеваем связь и сходство, которых на деле существовать не может, и общее название «заикание» приводит только к бесконечной путанице, даже если мы и добавляем слова «первичное» и «вторичное».

По этой причине я предлагаю отказаться от слова «заикание» (за исключением общих дискуссий) и различать пять типов поведения, присвоив им собственные названия.

• Нарушения, связанные с изначальной патологией типа ДЦП или умственной отсталостью, назовем патологическими нарушениями.

• Нарушения, которые проявляются как детские, когда ребенок старается усвоить тонкости, назовем нарушениями развития. Такое нарушение имеет свою собственную модель развития, которая отделяется и отличается от модели развития поведения взрослого человека. Нарушения развития часто исчезают сами по себе, когда ребенок становится старше. Также они весьма восприимчивы к терапевтическому вмешательству, настолько, что при своевременном лечении большинство детей получают нормальную речь без необходимости какого-либо контроля. Отметим, что и патологические нарушения, и нарушения развития не будут затронуты в этой главе, поскольку мы останавливаемся только на хроническом заикании.

• В случае легких неосознаваемых нарушений, проявляющихся у тех, кто испытывает временные затруднения или запинки, нам придется самим придумать слово, поскольку такового не существует. Назовем такое нарушение bobulating (в русском языке есть аналог – «запинки». – Прим. пер.). Почти все начинают запинаться в определенных стрессовых ситуациях. Тем не менее почти всегда это не хроническая проблема, и даже в этом случае человек обычно не осознает своей привычки, а потому вряд ли имеет к ней какое-то негативное отношение.

• Напряженные, делающие речь невозможной блокировки, возникающие, когда что-то перекрывает воздушный поток и сковывает мышцы, мы будем называть ступорами. Человек блокирует что-то в своем сознании (неудобные эмоции или самовосприятие) либо отгораживается от того, что может иметь отрицательные последствия. Это хроническое нарушение, которое большинство людей и имеют в виду, когда говорят о заикании, которое остается, хотя человек давно взрослый. В отличие от нарушений развития и запинок ступоры – это стратегия, призванная защитить говорящего от неприятных последствий.

• И, наконец, пятый тип нарушений, связанный с ограничением, которое происходит, когда человек начинает повторять слово или слог, потому что ощущает страх того, что у него возникнет ступор на следующем слове или слоге. Поскольку он просто тянет время, пока не найдет в себе силы сказать то слово, которого опасается, назовем этот тип нарушений stalling (уловка, обман, задержка. – Прим. пер.). Поскольку уловки – это стратегия, представляющая собой альтернативу тому напряжению, которое возникает при речевых ступорах, два последних типа речевых нарушений будут рассматриваться в едином русле.

Я знаю, что многие читатели будут возмущены одной только мыслью отказаться от использования слова «заикание» во всех ситуациях. Но поскольку нарушения развития, запинки, ступоры и уловки могут выглядеть похожими для неопытного глаза (к сожалению, бывает, что и для опытного), сваливание всего в одну кучу может только существенно запутать проблему.[5 - Я не был первым, кто почувствовал, что одного слова «заикание» для точного описания явно недостаточно. Статья в Журнале Речевых Нарушений в декабре 1989 года, написанная Р. М. и С. И. Боэмлерами (R. M. Boehmler и S. I. Boehmler), посвящена той же теме.Цитирую. «Специалисты по речевым и языковым нарушениям согласны с тем, что причина заикания неизвестна. Такой пробел связан не с отсутствием исследований на этот счет, а, возможно, с неправомерностью такой постановки вопроса. Мы бы рассказали о происхождении отдельных компонент, которые все вместе и образуют заикание, если бы нам были заданы более конкретные вопросы». Далее в статье говорится: «Термин “заикание” используется для обозначения широкого спектра поведения, ощущений и явлений. Этот термин используется как обозначение абстрактной концепции. Использование таких абстракций в исследовательской работе может привести к постановке вопросов, не имеющих ответов в стандартах научной методологии. Невозможно получить конкретные научные ответы на абстрактные, нечетко поставленные вопросы. Вместо того чтобы спрашивать «что вызывает заикание?», более продуктивным выглядит отделение вопросов о нарушениях от вопросов относительно ступоров… Вместо этого мы могли бы спросить: «что вызывает неконтролируемые повторения?» или «что вызывает ступоры?». Клинически продуктивно было бы двигаться дальше и сформулировать гипотезы возникновения конкретных типов затруднений и подкатегорий традиционных видов речевых нарушений. Глоточный зажим вовсе не обязан вызываться той же причиной, что и языковый. Приписывать единое происхождение всем повторениям тоже не выглядит логичным».«…Полезность ориентации наших гипотез на коллективные формы поведения, называемые нами «заиканием», не доказана. Либетрау (Liebetrau) и др. (1981) указывают, что «заикание является не унитарным расстройством, а, скорее, общим названием для широкого круга смежных расстройств»… Наши исследования могли быть более продуктивны, а вмешательство более эффективным, если бы мы концентрировались на вполне определенных проявлениях, а не на наборе смежных явлений».«Мы убеждены, что причину заикания можно установить (и, возможно, в значительной степени она уже известна), если поставить вопрос в такой форме, чтобы на него можно было дать ответ.» Boehmler R. M. & Boehmler S. I. “The Cause of Stuttering: What’s the Question?” J. Fluency Disord., 14(1989) 447–450.][6 - Д-р Юджин Купер (Eugene B. Cooper) также солидарен с высказанными мнениями. В интервью, напечатанном в The Clinical Connection, Vol. 4, No. 1, p. 1–4, он высказывает мнение, что «с углублением понимания сложности речевых нарушений термин «заикание», подобно термину «рак», просто не передает информации в объеме, полезном при дискуссиях по данному вопросу. На деле продолжение использования этого термина в качестве окончательного диагноза является контрпродуктивным. Его использование в качестве диагноза предполагает, что существует только один вид нарушения по типу заикания и что единственной его характеристикой является определенное нарушение поведения, тогда как на самом деле клиническое заикание слагается из аффективных, когнитивных, а также поведенческих компонентов».]

ОБЩНОСТЬ СИСТЕМ

Несколько лет назад на Седьмом ежегодном собрании Национальной Ассоциации Заикающихся в Далласе я проводил мини-семинар, посвященный Гексагону Заикания.

«Кто из присутствующих когда-либо боролся с проблемой избыточного веса?» – спросил я. Как и ожидалось, больше половины собравшихся подняли руки.

Я подошел к лекционному плакату. «Как вы, возможно, знаете, исследования показывают, что более 85 % людей, которые садятся на диету, со временем снова набирают сброшенный вес. А теперь давайте составим список причин, почему диеты не работают. С какими трудностями сталкивается человек, когда садится на диету?»

Люди стали называть свои причины. «Никакого удовольствия», – начал кто-то. «У меня возникает протест», – крикнул другой. «Легко получается отложить на потом», – сказал кто-то еще. «При стрессах я сам себя не помню», – пожаловался четвертый. За несколько минут у меня образовалось 20–30 причин, по которым диеты обычно терпят фиаско.

«Хорошо, а теперь смотрите, – сказал я. – Небольшой фокус».

До сих пор у списка не было заголовка. А теперь я его написал: «Отчего у людей бывают проблемы с лечением речи».

Все замолчали, размышляя над тем, что получилось на плакате. Удивительно, но те причины, по которым неэффективны диеты, почти совпадали с причинами, по которым 85 % людей, проходящих курсы логопедии, в последующие месяцы сдают свои позиции.

Успешное снижение веса и успешное избавление от речевых ступоров – это системные проблемы, к которым применима парадигма Гексагона.