Пассажиры

– Джуд… Джуд Харрисон, – ответил он. – С моей машиной что-то стряслось.

– Меня зовут Клер Арден, я внутри «Скептера AR5», регистрационный номер FGY778. Я ехала на работу, когда мое авто поехало в другом направлении и голос сказал мне, что я умру. Мой телефон не работает. Вы не могли бы послать кого-нибудь мне на помощь?

– Я бы с радостью, но я в одной лодке с вами, – вздохнул Джуд. – Я заперт в машине и не могу выбраться.

– Я не поняла… Бен сказал, что купил полный план сервисного и экстренного обслуживания. Вы разве не оператор?

– Нет, извините. Я перепробовал все, что только в голову взбрело, но тоже не могу остановить свою машину.

– Почему… почему такое случилось? – с запинкой пролепетала Клер. – Чего от меня хотят? Денег? У меня их немного, но я могу попытаться наскрести…

– Вам кто-нибудь сказал, что вашу машину хакнули? – осведомился Джуд.

– Да.

– А деньги просили?

– Нет. Мне только сказали, что через два с половиной часа я умру.

Голос ее надломился, и Джуд услышал, что она снова заплакала.

– Мне сказали то же самое, – сообщил он.

– Кто же нам поможет?

– Понятия не имею. По-моему, придется просто подождать, пока нам скажут…

– Сэм, что происходит? – появился вдруг ниоткуда третий голос, преисполненный отчаяния, заполнив машину Джуда.

– Не знаю, но прошу тебя, постарайся сохранять спокойствие, – вступил четвертый, на сей раз мужской.

– Алло! – вскричали Клер и Джуд в один голос.

«Сколько нас таких?» – подумал Джуд и вслух спросил:

– Вы нас слышите?

– Да, кто это? – откликнулся мужчина.

– Мы взаперти в наших машинах и не можем выбраться; вы не можете нам помочь? У вас есть доступ к телефонной связи или вай-фаю?

– Нет, мою жену и меня… кто-то запер нас внутри…

Но прежде чем мужской голос успел договорить, приборная доска в автомобиле Джуда включилась, и он увидел себя на телевизионном мониторе. Его снимали анфас, камерой, встроенной в приборную доску. Потом появились экранчики поменьше, с незнакомыми лицами. Джуд насчитал в общей сложности пять штук.

С сердцем, застучавшим, как пулемет, он вслушивался в пронизанный ужасом гомон замешательства остальных, умолявших объяснить, что с ними стряслось.

А потом так же быстро, как подсоединили, их всех повыключали, снова оставив Джуда в зловещем безмолвии.

Глава 11

Воздев правую руку вверх, Джек Ларссон опустил указательный палец, подавая сигнал одному из двоих своих помощников.

– Дело номер триста двадцать два, – начал он, и видеозапись из едущего автомобиля появилась на планшетах членов жюри. Также велась проекция улицы в виде трехмерной подвижной голограммы, вырисовываемой установленными на стенах лазерами, направленными на стол в центре помещения. Движущиеся автомобили были видны под всеми углами.

Глядя на свой планшет, Либби по положению и близости дороги заключила, что ролик снят камерами высокого разрешения, встроенными в переднюю решетку радиатора автомобиля. В уголке экрана демонстрировалась различная статистика, в том числе скорость авто, погодные условия, уклон дороги и географические координаты.

– Данное происшествие имело место на участке нового градостроительства в непосредственной близости от Хемел-Хемпстеда, – продолжал Джек. – Машина представляет собой «Хаули ET», автономный автомобиль Пятого уровня, изготовленного, как и большинство, из графена и пластика, армированного углеволокном. Единственный владелец, ранее в аварии не попадал, дорожный сбор и страховая премия уплачены своевременно, загружено новейшее программное обеспечение.

На экране планшета Либби видела, как машина едет на стабильной скорости 25 миль в час. Ролик переключился на объектив приборной доски.

– Температура наружного воздуха ровно двадцать два градуса, – вел дальше Джек. – Никаких атмосферных осадков, автомобиль ехал на скорости на пять миль ниже ограничения скорости для сухого асфальтового четырехполосного шоссе, покрытие которого прошло восстановительный ремонт тремя месяцами ранее. В автомобиле находился один Пассажир в условиях умеренного двухстороннего движения в течение двадцати двух минут подряд.

Выскочив будто ниоткуда, белый мопед попытался обогнать авто. Либби невольно отпрянула, упершись в спинку стула в тревожном предвосхищении. Ее взгляд метнулся к голографической проекции, и у нее на глазах мопед юркнул в зазор между «Хаули» и едущим впереди грузовиком, зацепив передний правый бампер легковушки. Внезапно мопед вильнул влево; ездок попытался взять его под контроль и развернулся, выписав полукруг. Позади него автономное авто резко затормозило, но обогнуть его не сумело. Потом мопед так же внезапно, как и выскочил, опрокинулся в сторону, вместе с ездоком скрывшись из виду под машиной.

Джек снова поднял руку, чтобы дать второй сигнал. Без предупреждения картинка переключилась на камеру, закрепленную на шасси авто. На планшетах членов жюри и самом большом из настенных экранов появилась молодая женщина, неподвижно застывшая на дороге с конечностями, торчащими под немыслимыми углами, и разбитой левой половиной черепа. Рядом валялся ее шлем. Либби отвела взгляд от планшета, но тут же наткнулась взглядом на то же изображение куда большего масштаба, застывшее на стене.

Нахлынула тошнота, когда память на миг перенесла ее на два года назад, на бирмингемскую Монро-стрит. Либби увидела себя совершенно беспомощно стоящей на дороге, вдыхая запах резины шин, слыша хруст битого стекла под подошвами кроссовок и глядя на собственные ладони, запястья и манжеты блузки, залитые кровью. Моргнув, отогнала воспоминание.

Из шести дел, представленных для расследования вчера, ни одно не было столь чудовищно натуралистичным. Либби повернула голову, чтобы взглянуть на коллег, но на их лицах не отразилось ни проблеска чувств. Они занимаются этим настолько давно, что выработали иммунитет к виду смерти. Либби – нет. Хотя та и преследует ее всю жизнь.

Темноволосый и темноглазый представитель Генерального медицинского совета встал на ноги и указал лазерным пером на стену. Появилась красная точка, и ролик начал воспроизводиться заново в замедленном движении. Либби не поднимала век.

– Как видите, – повел он, – когда ездок появляется, автомобиль почти ничего не может сделать, чтобы избежать этого. Он делает, как было запрограммировано, и резко тормозит, но столкновение неизбежно.

– Какова причина смерти? – осведомился Джек.

– Результаты вскрытия показали, что она наступила в результате серьезных черепно-мозговых травм ствола мозга, лимбической коры и черепа. Вероятнее всего, смерть была мгновенной.

– А что случилась с ее защитным шлемом? – поинтересовалась женщина в шотландке. – Его что, сбило при столкновении?

– Да, он не был пристегнут как следует. Шлем был подвергнут независимым испытаниям, не обнаружившим ни волосяных трещин в оболочке, ни проблем с подбородочным ремешком или изъянов в его изготовлении.

– Суетное тщеславие, – Джек резко потянул носом. – Это и есть первопричина, попомните мои слова. Глупая девчонка больше заботилась о внешности, чем о собственной безопасности.

Либби открыла глаза и рот, чтобы запротестовать, но тут же стушевалась.

– Что нам известно о Пассажире? – справилась представительница религий.

– Мужчина, тридцать семь лет, работает в финансовом округе Лондона, арестов и судимостей в личном деле нет, – доложил Джек. – У него двое детей моложе пяти лет, и он единственный кормилец в семье. Очевидно, он был крайне потрясен и произошедшим, и ремонтом автомобиля, который пришлось произвести из своего кармана.

– А жертва?

Джек бросил на нее предостерегающий взгляд.

– Вам прекрасно известно, что мы никогда не называем погибших «жертвами». Здесь нет жертв, если только мы не решим, что их кончина была неправомерной.

Религиозная представительница понурила голову, будто собака после выволочки, а Джек продолжал: