Две крепости

– Они уничтожены, – последовал ответ.

– А наши друзья? Они совсем маленькие, для вас – как дети.

– Там не было ни детей, ни гномов. Мы сочли и обыскали убитых, потом сложили трупы и сожгли их, как велит обычай. Кострище еще дымится.

– Да при чем тут гномы! – не выдержал Гимли. – Речь о хоббитах.

– Хоббиты? – переспросил Йомер. – Впервые слышу это название.

– Согласен, прозвание странное, а вот народец весьма приятный, – разговорился Гимли. – Вы в своем Рохане наверняка слышали о пророческих словах, встревоживших Минас Тирит. В них говорилось о полуросликах. Наши хоббиты – те самые полурослики и есть.

Ближайший к Йомеру всадник расхохотался.

– Да ведь полурослики бывают только в детских сказках! А мы-то здесь, при свете дня, на зеленой земле.

– Можно быть и там, и здесь, – отвечал Арагорн. – Не нам, а тем, кто придет потом, складывать предания о нашем времени. Из зеленой земли родились все легенды, хоть ты и топчешь ее при свете дня…

– Надо спешить, повелитель, – не дослушав Арагорна, обратился всадник к Йомеру. – Отпустим чужеземцев или возьмем с собой?

– Уймись, Йотэйн, – Йомер перешел на родной язык. – Оставьте нас одних. Собери йоред у тропы, скоро выступаем.

– Как ни странно то, что вы говорите, – обратился Йомер к Арагорну, – но это правда. Люди Рохана не лгут, поэтому их трудно обмануть. Но ведь вы сказали далеко не все. Мне нужно принять решение, а я знаю пока очень мало.

– Несколько недель назад я вышел из Имладриса, о котором говорилось в пророчестве, вместе с Боромиром, сыном Денетора, – ответил Арагорн. – Я шел помочь Минас Тириту в войне с Сауроном. У моих товарищей была другая задача. Сейчас говорить о ней ни к чему. А возглавлял отряд Гэндальф Серый.

Услышав это имя, Йомер помрачнел.

– Гэндальфа Серого знают у нас, – сказал он, – но наш правитель Теоден не хочет больше о нем слышать. Каждый раз вслед за его появлением происходили странные события. Кое-кто говорит, что Гэндальф – недобрый вестник. Да и то сказать: в прошлый раз после его прихода все пошло не так. До тех пор мы считали Сарумана другом, а Гэндальф предупредил, что в Изенгарде готовятся к войне. Он говорил, что сам еле спасся из Ортханка, и просил о помощи. Но Теоден не внял ему, только разрешил взять коня, и старик ушел. Король в гневе: Гэндальф выбрал самого лучшего коня во всей стране, это был наш драгоценный Сполох… Семь ночей назад конь вернулся, да только теперь он не признает ничьей руки.

– Значит, он нашел дорогу с Севера, – сказал Арагорн. – Там они расстались с Гэндальфом, и там вскоре Гэндальф погиб во мраке Мории.

– Это тяжелая утрата и для меня, и для многих других, – вздохнув, произнес Йомер. – Не для всех, правда…

– Боюсь, никому из вас не понять, что именно мы потеряли с его гибелью, – сказал Арагорн. – Но когда гибнут великие, малые приходят на их место. Я вел отряд через Лориен вниз по Великой Реке до водопадов Рэроса. Там пал Боромир. Убивших его орков уничтожили вы.

– Горестные вести! – воскликнул Йомер. – Великая потеря для Минас Тирита, да и для нас тоже. Достойный человек и отважный воин! Когда же это случилось?

– Сегодня четвертый день, как его нет, – ответил Арагорн.

– И вы с того самого дня преследуете орков пешком?

– Как видите, – ответил Арагорн.

– Вам больше подошло бы имя Странствующего Орла, – сказал Йомер. – Четвертый день еще не кончился, а вы уже прошли сорок пять лиг. Однако как же мне быть теперь? – помолчав, продолжал он. – Действительно, мы не воюем с Черной Страной, правда и то, что король внимает дурным советам; так что война не за горами. Мы не нарушим союза с Гондором. Под моей рукой – Восточные пределы Рохана, и я говорю за весь Остфолд Мои люди и кони ушли за реку, здесь остались лишь дозоры.

– Так вы не платите дань Саурону? – подозрительно спросил Гимли.

– Нет, и никогда не бывать этому! – отвечал Йомер, гневно сверкнув глазами. – Я знаю об этих наветах. Темный Владыка как-то пытался купить у нас коней, но мы ему отказали. Тогда его орки стали красть лошадей, и всегда только черных, сегодня в табунах они редкость. С орками мы рассчитаемся, но сейчас главная опасность – Саруман. Он хочет поработить мою страну; ему служат и орки, и оборотни, и даже дикари. Его отряды перекрыли Гриву Рохана, мы окружены с востока и с запада. К тому же Саруман – могучий маг, он принимает любые обличья. Последнее время его видят то там, то здесь в образе старика в плаще с капюшоном. Боюсь, у него есть сообщники не только в Изенгарде. Впрочем, сами увидите, когда придете в королевские палаты. Провидение послало вас мне в час нужды и сомнений.

– Я приду, как только смогу, – пообещал Арагорн.

– Прямо сейчас! Сыновья Йорла почтут за честь сражаться рядом с Наследником Элендила. Наши западные границы в огне, там война, я боюсь, что для нас она кончится плохо.

Я ушел в поход без ведома короля. Без моей дружины Эдорас не выстоит, но три ночи назад мне сообщили об отряде орков, спустившемся с нагорья. Там видели много щитов со знаком Сарумана. Я заподозрил самое плохое – союз Ортханка с Темной Крепостью, и сразу повел йоред, мою дружину. Два дня назад мы перехватили орков на подступах к Лесу Фангорна. Мы потеряли пятнадцать всадников и двенадцать коней – врагов оказалось куда больше, чем мы думали. К ним подошел на помощь отряд с востока – их тропа проходит чуть севернее, – а в лесу их ждали здоровенные орки со знаком Белой Руки. Мы сделали свое дело, но слишком задержались. Надо немедленно возвращаться… – Йомер помолчал и неуверенно добавил: – Идите с нами прямо сейчас. У меня есть свободные кони. Возрожденному мечу, эльфийскому луку и гномьему топору будет работа. Надеюсь, эльф и гном простят меня за необдуманные слова о Владычице Золотого Леса. Я ведь только повторил то, что говорят у нас…

– Спасибо на добром слове, – сказал Арагорн. – Я пошел бы с тобой, но обязан спасти друзей, пока еще есть надежда.

– На севере Рохана твоих друзей нет, – вздохнул Йомер.

– Их нет и на юге, – возразил Арагорн. – Недалеко от Стены Рохана один из них оставил нам знак, но до самых холмов ни один след не уходил от орочьей тропы. Я боялся, что их убили и сожгли вместе с орками; ты уверил меня, что это невозможно. Быть может, их утащили в лес еще до сражения, пока вы не успели окружить врагов. Такое возможно?

– Разве что эльфийские чары помогли им скрыться, – с сомнением проговорил Йомер. – Впрочем, в чем можно быть уверенным среди стольких чудес! Весь мир меняется. Эльф бродит под руку с гномом, люди гостят у Владычицы Золотого Леса и остаются в живых, а меч, сломанный в прадедовские времена, снова в бою! Как быть теперь человеку? Как поступать?

– Как и всегда, – твердо ответил Арагорн. – Добро и Зло все те же. И эльфы, и гномы судят о них одинаково. В Золотом Лесу человек различает их так же, как в отчем доме.

– Истинно так, – кивнул Йомер. – Я верю вам и верю своему сердцу. Но как я могу следовать ему? Наш закон не позволяет чужеземцам бродить по стране без разрешения Короля, а в такое тревожное время он должен выполняться неукоснительно. Я просил вас отправиться со мной, вы отказались. Не сражаться же нам всем йоредом против троих!

– Вряд ли твой закон применим в нашем случае, – спокойно возразил Арагорн. – Да и я – не чужой здесь. Я бывал в Рохане, и не однажды, только звали меня иначе и выглядел я… получше. С тобой мы не встречались, но я знал твоего отца, Йомунда, знаю и Теодена, сына Тенгеля. В те дни мне не стали бы мешать спасать друзей. Я должен идти за ними. Решай же, Йомер, поможешь ты нам или поступишь по законам твоей страны?

Йомер задумался.

– Вы свободны, – произнес он наконец. – И вам, и нам надо спешить, поэтому я дам вам коней, но прошу потом вернуть их в Эдорас, Королю Теодену. Это докажет, что я не ошибся в вас. Честь и жизнь моя в ваших руках, – добавил он.

– Тебе не придется жалеть об этом, – ответил Арагорн. – Нам предстоит еще не раз биться бок о бок, я надеюсь не остаться в долгу.

Среди всадников поднялся ропот недовольства, когда Йомер приказал дать чужеземцам свободных коней. Йотэйн, оруженосец, высказал общее настроение:

– Ладно бы еще князю, он родня гондорцам, – проговорил он, – но кто слышал, чтобы роханский конь слушался гнома?

– Никто не слышал и не услышит, – отрезал гном. – Лучше пешком идти, чем лезть на спину к такому зверю!

– Ты сядешь со мной, друг Гимли, – успокоил его Леголас. – Избавим от мучений и тебя, и коня.

Йомер быстро восстановил порядок. Арагорну подвели рослого темно-серого коня. Со своего – легконогого и ретивого – Леголас попросил снять седло и уздечку. Мгновение спустя он был уже верхом и, к удивлению Всадников, строптивый конь под ним не шелохнулся. Гимли уцепился за товарища так же, как недавно цеплялся Сэм за борта лодки.

Они расстались друзьями. Прощаясь, Гимли не преминул напомнить Йомеру, что спор о прекрасной Владычице Лориена еще не закончен.

– Вы должны научиться говорить о ней подобающим образом, – заявил гном, – а я готов помочь вам в этом.

– Там видно будет, – с улыбкой махнул рукой Йомер.

Роханские кони недаром славились быстротой. Когда Гимли спустя несколько минут оглянулся, дружины Йомера уже не было видно. Арагорн, припав к шее коня, всматривался в траву. Вскоре они достигли места, о котором упоминал Йомер, – к основной тропе вела тропка с востока. Арагорн спешился и тщательно осмотрел все вокруг.

– Интересного мало, – сообщил он. – Всадники возвращались по орочьей тропе, и следы орков перекрыты копытами коней. Зато следы с востока просматриваются отчетливо, и ни один след не отходит назад, к Андуину. Вот здесь орки заметили Всадников. Они могли попытаться увести хоббитов прежде, чем их перехватят. Теперь придется ехать медленнее. Я хочу убедиться, что никто не сворачивал с основной тропы.

Новых троп действительно не было, но чем дальше, тем чаще то слева, то справа встречались цепочки следов, в конце каждой непременно лежал пронзенный серой стрелой орк.

Уже в сумерках на краю Леса Фангорна друзья нашли место, где закончилось сражение. Кострище еще дымилось. Рядом грудой лежали изрубленные шлемы, щиты и копья. Посредине на колу торчала голова огромного орка с белым знаком на помятом шлеме… Дальше, там, где из леса вытекала река, высился свежий курган. Из зеленого дерна в небо смотрели пятнадцать копий. В сгущающейся тьме друзья обошли поле битвы. Ни единого следа хоббитов не было видно.