Из Товарда в Ленциг

– Хмелёк? Эй, Хмелёк, завязывай! Хватит, не смешно!

Неожиданно погасла лампа. Мир вокруг Гэрри погрузился в кромешную тьму. Он вжался в стену. В груди гулко стучало сердце. Тут чьи-то руки схватили его за горло и сдавили стальными тисками.

– Ма… – просипел Гэрри, отбиваясь от невидимого врага и скребя ногами по полу.

Грудь горела, воздуха мучительно не хватало. Он понял, что сейчас потеряет сознание. Вдруг его отпустили. Гэрри упал на пол и хрипло закашлялся. Рядом послышался кудахтающий смех. Загорелась лампа, разгоняя тьму. Её держал хохочущий во всю глотку Хмелёк. От смеха он даже пополам согнулся, утирая слезы:

– Как… Как ты мог поверить в этот бред?!

Гэрри, продолжая кашлять, привстал на четвереньки и обжёг Хмелька взглядом. Рука сама потянулась к спрятанной за поясом заточке, но Гэрри вовремя себя остановил. Это был розыгрыш. Всего лишь шутка. Нормальные люди за такое не убивают. А он нормальный!

– Ох… ха-ха… ох… ладно, человечек, прости. Но я не мог тебя не разыграть. Это было выше моих сил!

Гэрри бухнулся на пол, налил себе полную чашку воды и залпом осушил её. Гном на цыпочках дотянулся до ниши, повесил лампу и подошёл к другу.

– Не серчай. За тридцать лет надо учиться как-то развлекаться. А то крыша совсем тю-тю. Ну? Обиделся?

Гэрри, соврав, помотал головой. Хмелек потрепал его по голове.

– Ладно, с меня вечером бутыль красного. Так сказать, залить вину.

Поплевав на руки, гном взялся за кирку и двинулся к залежам.

– Ты, если хочешь, поспи. Я тут закончу. К ужину разбужу!

Гэрри кивнул, хотя Хмелёк этого уже не видел. Он достал из сумки шерстяное одеяло, нашёл камень поровнее и, прислонившись к нему, завернулся по шею. Хотелось плакать. Но Гэрри проглотил ком в горле и попытался представить родную деревушку на берегу моря. Деревянные домики. Чайки. Они с братом, сестричкой и отцом идут рыбачить. Отец ещё жив, брата не поглотило море, а сестру не забрали люди из Ордена. И яркое солнышко играет в его рыжих волосах. Картинке мешал только равномерный стук откуда-то со стороны. Но так даже лучше. Этот звук убаюкивал.

Хрясь. Хрясь. Хрясь…

***

– Эй! Трутень! Ау, тебе говорю! Вставай, проглоти тебя земля!

Кто-то сильно тряс его за плечо. Гэрри разлепил глаза.

– Ну, наконец-то! Ты, человечек, не поверишь!

Гэрри попытался вспомнить, где он. Ещё секунду назад он был мальцом и ужинал в своем доме наловленной днём рыбой. Отец рассказывал о хорошо идущих делах, старший брат под смех сестрёнки пытался подлить ему в тарелку компот, а Гэрри не помнил, когда он последний раз был так счастлив. Перед глазами в бледном свете мельтешило бородатое лицо гнома. Гэрри ещё никогда не видел Хмелька столь взволнованным.

– Чего случилось-то? Время ужинать?

– Да забудь ты о своём брюхе хоть на время!

«Уж кто бы говорил», – подумал Гэрри.

– Я нашёл его! Не зря я просился в эту Титанами забытую шахту! Нашёл! Ты представляешь?! Ух, заживём теперь!

– Да кого? Кого ты там нашёл? – прохрипел Гэрри, отползая от гнома.

– От, дурная ваша раса! Руний я нашёл, кого же ещё.

– Руний?

Гном посмотрел на Гэрри, как на идиота. Затем покачал головой, попричитал себе под нос на кабутвурде и вытянул кулак. Хмелёк разжал пальцы, и Гэрри увидел несколько кусочков золотисто-серебристого камня, каждый с фалангу пальца, не больше.

– И что это?

– Во даёт! Дать бы тебе в морду за такое. Это – Руний! Самая дорогая и редчайшая из пород – из всех, что только рождала мать земля!

Гэрри скептически посмотрел на напарника и сложил руки на груди.

– И почему я никогда не слышал об этом твоём Рунии?

– Да потому что башка у тебя дурная, говорю же!

– Так ты расскажешь что-нибудь или только орать будешь?

Гном с обожанием посмотрел на камушки. Затем стал рассказывать. Медленно, словно ребёнку.

– Этот материал мы, гномы, добываем у себя на родине глубоко в Железных Горах. Я никогда не слышал, чтобы хоть где-то ещё находили эту породу. Потому существование Руния хранится в секрете. Он используется практически во всех отраслях – от магии и алхимии до металлургии. Руний обладает уймой полезных и редких свойств и стоит бешеных деньжищ! Но главное достоинство Руния – это… клянусь Титанами, ты такого ещё не видел. Ща!

Хмелёк стал судорожно копаться в своей сумке и, наконец, выудил железный тубус для чертежей. Свинтив крышечку и вытряхнув чертежи прямо наземь, гном отломал маленький кусочек от одного из камушков и, размяв его пальцами в пыль, засыпал её прямо в тубус.

– Смотри!

Гэрри посмотрел в жерло направленной на него трубки. Внутри что-то засверкало ярким золотистым светом. Словно искры от кремня, только в тысячу раз ярче! Гэрри ойкнул и дёрнулся в сторону, и вовремя. Из тубуса с грохотом вырвалось облако сияющей пыльцы, а из облака сгусток золотисто-серебряного огня! Сияющий росчерк со скоростью стрелы пронёсся сквозь пещеру. Громыхнуло, вспыхнуло и стихло. Перед тем, как вспышка погасла, Гэрри увидел в стене пещеры дыру размером с его голову.

– Видал? – гордо вскинул голову Хмелёк.

– Это… это… это просто чудо!

Гэрри бросился к гному и заставил его показать Руний ещё раз. Теперь камушки заиграли совершенно в ином свете.

– Как? Как это возможно? Как оно работает? – сыпал вопросами Гэрри.

– Всё-всё, Трутень, угомонись! – гном сжал кулак с рунием. – И послушай меня.

Гэрри не без усилий успокоился и кивнул. В человеческих и в гномьих глазах горело дикое возбуждение.

– Ты Руний не видел. Не знаешь о нем. И вообще, слыхом не слыхивал. Усёк?

Гэрри кивнул.

– Смотри у меня. Если хоть кому слово ляпнешь, я тебя зарою!

– Да понял я, понял.

– Хорошо. Знай же: Руний – это сила. А там, где есть сила – там есть власть. У меня уже созрел дерзкий, но гениальный план. Человеку такого в жизни не придумать!