Свидетельства достоверности Библии

Биографические очерки

В конце книги приводятся также крат кие биографии некоторых авторов использованных в книге источников.

Выражение признательности

По словам Роберта Маунса, декана Колледжа гуманитарных наук в Западном университете Кентукки в Поттере, для написания подобной книги необходимы преданность делу и широта видения: «Перед учеными стоит, в общем, довольно незавидная задача, для выполнения которой требуется полная самоотдача. Я убежден, что молодые люди с аналитическим даром и философским складом ума должны знать, что служить Богу можно и в тиши кабинетов, среди плодов научных изысканий».

Публикация любой книги требует усилий многих людей. Они играют важную, но часто незаметную роль. Это в особенности верно по отношению к данной книге, учитывая все те изменения и дополнения, которые внесены в новое издание. Поэтому мне хотелось бы выразить свою глубокую благодарность многим и многим людям.

Костяк работавших над первым томом «Свидетельств» составляли одиннадцать студентов из девяти университетов. Это: Даг Уайлдер из Университета штата Мичиган; Фил Эдвардс из Университета штата Огайо; Рон Лутьенс из Университета Грин-Баулинга; Уэйн Траут из Политехнического института штата Вирджиния; Брент Нелсон из Университета штата Индиана; Дэвид Шелдон из Университета штата Огайо; Фрэнк Дикерсон из Университета штата Огайо; Стив Смит из Политехнического института штата Вирджиния; Джеймс Дэвис из Политехнического института штата Луизиана; Линн Смит из Университета Западного Техаса и Стик Юстик из Университета города Сакраменто.

Основная исследовательская команда по подготовке второго тома «Свидетельств» состояла из четырнадцати студентов, представлявших четырнадцать различных университетов. Это: Рон Лутьенс из Университета Грин-Баулинга; Джеймс Дэвис из Политехнического института штата Луизиана; Фрэнк Дикерсон из Университета штата Огайо; Джей Гэри из Технологического института штата Джорджия; Рей Моран из Университета Бейлора; Джон Остин из Университета штата

Вирджиния; Ричард Бэкем из Университета штата Луизиана; Дейв Уилсон из Семинарии Тринити; Терри Шоуп из Университета штата Арканзас; Джон Слоан из Университета Западного Техаса; Фейт Остин из Университета штата Аризона; Стефани Росс из Университета Северного Техаса; Бет Виэзи из Университета Аризоны и Нэнси Томпсон из Колледжа Чэффи.

Билл Уоткинс работал над набором текста, оформлением и правкой переработанного и дополненного издания «Свидетельств».

Доктор Джеймс Беверли из Богословской семинарии Онтарио помог критическими замечаниями и советом по поводу оформления, содержания и исправления «Свидетельств достоверности Библии».

Доктор Норм Гейслер из Южной Евангелической семинарии в Шарлотте, штат Нью-Йорк, взял на себя роль главного редактора переработанного издания «Свидетельств достоверности Библии» вместе с командой из восемнадцати студентов своей семинарии, которые обеспечили проверку, написание и редакцию нового тома. Это: Тодд Б. Вик; Бенджамин Хластан; Стив Брайт; Дуэйн Хансен; Сабрина Барнс; Д. Скотт Хендерсон; Кеннет Ли Худ; Дуглас И. Поттер; Скотт Матцкерс; Гэвин Т. Хед; Дэвид Л. Джонсон; Стивен

М. Пуриер; Эрик Ф. Ларок; Джанис И. Хластен; Джефф Спенсер; Малколм Армстронг; Брюс Лэндон и Фрэнк Тарик. Миссис Лорел Могел, секретарь доктора Гейслера, оказала неоценимую помощь в наборе текста на компьютере и общей координации данного проекта.

Билл Уилсон выступил выпускающим редактором переработанных «Свидетельств достоверности Библии», а Маркус Маранто – помощником редактора. По части научного редактирования Биллу помогала его команда из Богословской семинарии Далласа. Это: Николас Элсоп; Дэвид Хенер; Ронни Редди; Майк Свигел и Джон Зарива.

Мой сын, Шон Макдауэлл, высказал ценные критические замечания по всему изданию, а также переписал заново главу о постмодернизме.

Дэйв Беллис в течение двадцати двух лет координировал и направлял долгую и кропотливую работу нашей исследовательской группы, вникая во все детали с самого начала и до окончания проекта.

Марк Робертс из издательского дома «Thomas Nelson» терпеливо направлял нашу работу, давал руководящие указания и помогал в написании поправок и дополнений для нового издания.

Ли Холлэвей, редактор издательского дома «Thomas Nelson», обеспечила редакторскую правку рукописи и руководство всем издательским процессом.

Выражаю благодарность квалифицированной команде из более чем пятидесяти верных людей – они с энтузиазмом стояли на защите надежды, которая есть упование каждого из нас.

Джош Макдауэлл

Бог изменил мою жизнь

Фома Аквинский писал: «Каждый в душе жаждет обрести смысл жизни и счастье». Я испытал это, будучи еще подростком. Я хотел стать счастливым и найти смысл жизни. Я страстно искал ответ на три самых главных вопроса: «Кто я? Зачем я родился? Куда я иду?» Но это один из самых трудных вопросов в жизни. Думаю, что девяносто процентов людей не в состоянии ответить на них. Я же непременно хотел понять, зачем человек рождается в этот мир. И с юных лет бился над этим вопросом.

Там, где я тогда жил, в церковь, казалось, ходили все. Я решил попробовать найти ответы на мучившие меня вопросы религиозности и потому стал посещать церковь. Я не пропускал ни одного собрания, отправлялся на них утром, днем и вечером. По-видимому, я попал не в ту церковь, потому что чувствовал себя в этих стенах еще хуже, чем вне церкви. Правда, я ходил туда все же не без пользы, и выражалась она в семидесяти пяти центах в неделю. Я клал в тарелку для сбора пожертвований двадцать пять центов, а выходя из церкви, забирал семьдесят пять, чтобы купить молочный коктейль!

Я вырос на ферме в Мичигане, а многие фермеры – люди очень практичные. Мой отец, фермер, всегда учил меня: «Если что-то не работает, выбрось это из головы!» Поэтому я оставил религию.

Затем я решил, что ответ на мои вопросы о счастье и смысле жизни может дать образование. Поэтому я поступил в университет. Но как же я разочаровался! Пожалуй, столько университетов не сменил больше никто в истории человечества. В университете можно найти что угодно, но пытаться обрести там смысл жизни – дело бессмысленное и напрасное.

Думаю, для многих преподавателей в моем первом университете я был самым нелюбимым студентом. Я приходил к ним в кабинеты и забрасывал их вопросами. Завидев меня на улице, они притворялись, что не замечают меня, и старались свернуть куда-нибудь в сторону, чтобы не вступать со мной в разговоры. Очень скоро я понял, что в университете мне не найти ответов на тревожившие меня вопросы. Мне стало ясно, что и сами преподаватели, и остальные студенты, как и я, пребывают в отчаянии от множества вопросов и неразрешимых проблем. Несколько лет назад в одном студенческом городке я видел студента, на спине которого красовалась надпись: «Не ходите за мной, я заблудился». Мне кажется, в университете любого можно назвать заблудшим. Так что образование не могло дать мне исчерпывающего ответа на мои вопросы!

Тогда я решил, что, наверное, справлюсь со своими проблемами, если получу престижную должность. Просто нужно найти какую-нибудь благородную задачу, посвятить ей всего себя и добиться известности. Самым престижным в университете, что позволяло к тому же держать в своих руках все финансовые ниточки, было стать студенческим лидером. И я активно занялся общественной работой – скоро меня выбрали студенческим вожаком. Мне нравилось знать в университете всех и каждого, принимать важные решения и тратить университетские деньги как мне заблагорассудится. Скоро, однако, ощущение новизны прошло, как и во всем другом, что я уже перепробовал.

Каждое утро в понедельник я просыпался с головной болью после бурно проведенной воскресной ночи. И каждый раз я думал: «Ну вот, впереди снова пять скучных серых дней». Счастье для меня заключалось в трех вечерах в конце недели, когда можно было кутить, развлекаться и ни о чем не думать. Но потом опять начинался круговорот будничных рабочих дней. Я стал уставать от этой бессмысленной жизни. Мне хотелось понять, для чего я живу и в чем смысл моего существования. Но все, за что бы я ни брался, одинаково опустошало меня, и нигде я не находил ответа на свои вопросы.

Примерно в это же время я заметил в университете небольшую группу людей из восьми студентов и двух преподавателей. Они заметно отличались от всех остальных. Казалось, они знают, что делают и куда идут. Кроме того, они обладали качеством, которое я высоко ценю в людях: твердыми убеждениями. Мне нравится общаться с такими людьми, пусть даже я сам мыслю иначе. Те, у кого всегда есть собственное мнение, очень активны и динамичны, а мне это по душе.

Привлекло меня в этих людях и еще одно качество. Они относились друг к другу с любовью. Причем любили эти студенты и преподаватели не только друг друга – они почтительно и дружелюбно относились и к тем, кто не принадлежал к их кругу. К тому же они не просто рассуждали о любви, но и вели себя соответственно. Я впервые столкнулся с подобным поведением, и мне самому захотелось стать таким же. Я решил подружиться с этими людьми.

Недели через две в студенческом клубе я уже сидел за одним столом с несколькими членами этой группы. Вскоре разговор коснулся Бога. Я тут мало что понимал, поэтому предпочел сделать вид, что меня эта тема совершенно не интересует. Я откинулся в кресле и пренебрежительным тоном заявил: «Христианство? Это только для слабаков, но не для думающих натур». Однако в глубине души я очень хотел обрести то, что имели эти люди. Но гордость и мое положение в университете мешали мне открыто сказать им о моем желании. Я повернулся к одной девушке из этой группы и спросил ее: «Скажи мне, что именно изменило твою жизнь? Почему вы все так разительно отличаетесь от других студентов и преподавателей?»

Она посмотрела мне прямо в глаза и произнесла два слова, которые я никак не ожидал услышать в высокоинтеллектуальной беседе в университетском кампусе: «Иисус Христос».

«Иисус Христос? – изумился я. – Знаешь, не держи меня за младенца. Я сыт по горло всей этой религией, Библией и церковью».

Она тут же возразила: «Но я не произносила слова “религия”, я сказала “Иисус Христос”».

Удивленный смелостью девушки и ее твердостью, я извинился за свою реакцию. «Я просто устал от религии и религиозных людей, – пояснил я, – и не хочу иметь с этим ничего общего».

И тогда моим новым друзьям пришла в голову совершенно неожиданная идея. Они предложили мне, студенту юридического факультета, рассмотреть с интеллектуальных позиций утверждение о том, что Иисус Христос есть Сын Божий. Сначала я подумал, что они шутят. Эти христиане иногда ведут себя так неразумно. Разве можно предположить, что столь иллюзорное явление, как христианство, устоит перед разумом? В ответ на их предложение я только засмеялся.

Но они не сдавались. Изо дня в день они продолжали напоминать мне о своем предложении и наконец загнали меня в угол. Мне все это настолько надоело, что я принял их вызов. Доказывать я ничего не собирался, но рассчитывал опровергнуть их утверждения. Я решил написать книгу и в ней выставить христианство нелепым и смешным. Я ушел из университета и объездил Соединенные Штаты и Европу, собирая необходимые свидетельства, чтобы доказать, что христианство – большой обман и сплошное притворство.

Как-то я сидел в библиотеке в Лондоне и вдруг услышал внутри себя голос, который сказал мне: «Джош, ты ничего не сможешь доказать». Я тут же заглушил в себе этот голос. Но теперь почти каждый день я слышал все тот же внутренний голос. Чем больше я углублялся в мои исследования, тем отчетливее этот голос звучал во мне. Я вернулся в Соединенные Штаты, восстановился в университете, но по ночам мне не спалось. Я ложился в десять вечера и до четырех утра лежал с открытыми глазами, пытаясь мысленно опровергнуть многочисленные свидетельства в пользу того, что Иисус Христос есть Сын Бога.

Наконец я начал осознавать, что готов совершить интеллектуальное мошенничество. Мой разум утверждал, что все свидетельства об Иисусе Христе истинны, но воля моя пыталась увлечь меня в другом направлении. Я приложил столько сил, чтобы отыскать истину, а теперь, найдя ее, не хотел за ней следовать. Призыв Христа из Откровения 3:20 воспринимался мною теперь как обращенный лично ко мне: «Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним, и он со Мною». Но я боялся, что, став христианином, должен буду полностью сокрушить свое внутреннее «я», свое эго. Я ведь отдавал себе отчет, что мое обращение положит конец всем развлечениям и греховным удовольствиям.

Я понимал, что должен как-то разрешить этот внутренний конфликт, потому что уже не мог думать ни о чем другом. Я всегда считал себя здравомыслящим человеком, умеющим принимать ответственные решения. И вот однажды я все же решил испытать на собственной жизни обетования Христа. Это случилось поздно ночью в Юнион-Сити, штат Мичиган, когда я заканчивал второй курс университета. Я стал христианином. Меня могут спросить: «Почему ты так уверен, что стал христианином?» Но это действительно так! Я уединился с одним другом-христианином и помолился, причем в молитве провозгласил четыре момента, которые помогли мне установить личные взаимоотношения с Богом.

Во-первых, я сказал: «Господь Иисус, спасибо за то, что Ты умер на кресте вместо меня». Я осознавал, что даже если бы я был на земле единственным человеком, Христос все равно пошел бы на крест ради моего спасения. Можно предположить, что меня привели ко Христу неоспоримые доводы разума, основывавшиеся на свидетельствах, которые я собрал о Нем. Но это не так. Просто Бог использовал эти свидетельства для того, чтобы хоть немного приоткрыть дверь моего сердца. Я пришел к Богу, потому что осознал Его великую ко мне любовь, которая побудила Его умереть вместо меня.

Во-вторых, я сказал: «Я признаю себя грешником». Меня не нужно было убеждать в этом. Я знал, что в моей жизни были вещи, абсолютно несовместимые с требованиями святого, справедливого и праведного Бога. В Библии сказано: «Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды» (1 Ин. 1:9). Поэтому я сказал: «Господи, прости меня».

В-третьих, я заявил: «Прямо сейчас я открываю дверь моего сердца и моей жизни и доверяюсь Тебе как Спасителю и Господу. Иисус, руководи моей жизнью. Измени меня изнутри и очисти. Сделай меня таким, каким Ты хочешь видеть меня».

И последним моим провозглашением в молитве было следующее: «Спасибо за то, что Ты вошел в мою жизнь».

После моей молитвы не произошло ничего необыкновенного. Молнии не засверкали. Ангельские крылья у меня не выросли. Если честно, мне стало намного хуже, чем до молитвы, и я даже почувствовал тошноту. Я боялся, что впоследствии, разумно все взвесив, я пожалею о решении, к которому подтолкнули меня чувства. Но более всего я боялся того, что скажут мои друзья, когда узнают об этом. Я понимал, что совершил очень серьезный шаг.

Но в последующие полтора года жизнь моя коренным образом изменилась. Я стал иначе относиться к людям, и это, пожалуй, самое важное. Во время учебы в университете я распланировал всю свою жизнь на двадцать пять лет вперед. Моей

Иногда я заставал маму в коровнике скорчившейся в куче навоза за коровьими стойлами – отец жестоко избивал ее поливочным шлангом, так что она потом не могла встать. В такие минуты во мне закипала ярость, и я клялся себе, что, когда вырасту, убью отца.

главной мечтой было стать губернатором штата Мичиган. На людей я смотрел как на трамплин для достижения мной успеха на политическом поприще. Я вообще полагал, что люди существуют для того, чтобы их использовать. Но после того, как я доверился Христу, я стал думать по-другому. У меня больше не возникало желания использовать других ради моих целей – теперь я хотел служить людям. Моя жизнь перестала вращаться вокруг меня самого, в нее вошли чужие нужды и интересы. И изменение это было поразительным.

Еще одно изменение касалось моего раздражительного характера. Я мог вспылить от одного только неласкового взгляда. У меня до сих пор сохранились шрамы после драки на первом курсе, когда я чуть не убил человека. Вспышки ярости были для меня настолько привычными, что я даже не пытался как-то с этим бороться. Но однажды, когда все подталкивало меня к приступу ярости, я вдруг с удивлением обнаружил, что полностью контролирую свои эмоции и не испытываю никакого раздражения. До идеала, конечно, далеко, но разительные перемены в моем характере очевидны.

Но, пожалуй, самое серьезное изменение во мне касается ненависти и обид. Все мое детство было отравлено ненавистью по отношению к человеку, которого я ненавидел как никого на свете. Я презирал все, что он делал или говорил. Еще мальчиком я, бывало, лежал по ночам в своей постели и представлял, как убью его и полиция меня не поймает. Этим человеком был мой отец.

Отец мой был известным всему городу алкоголиком. Не припомню, чтобы когда-нибудь я видел его трезвым. Ребята в школе часто смеялись над тем, что мой отец валяется пьяным в придорожных канавах, выставляя себя на посмешище. Их шутки и насмешки глубоко ранили меня, но я и вида не показывал. Я смеялся вместе со всеми. Свою боль я таил глубоко в душе.