Шанс на выбор

– Чем-то занята сегодня?

– Да.

– Я подумал, что ты снова могла бы меня натаскать.

– Ты прекрасно знаешь, что я не пойду к вам после последнего раза.

– Ладно, можно к тебе, – как в порядке вещей, бросает он.

Чувствую, как по талии ползут ладони. Это слишком знакомые ладони, на одной руке браслет, подаренный мною, на второй кольцо, огибающее указательный палец. Они скрепляются в замок на животе, и Алестер, который обычно является душкой и душой компании, превращается в непроницаемую и непробиваемую скалу. Я ощущаю это спиной, когда он прибивает меня к себе. Конечно, я поделилась с ним всем, что было на душе и зачем приходил Эйден. Поделилась и поцелуем, вкус которого до сих пор ощущаю. Описала всё в самых невероятных красках, в которых только могла, пока Алестер, причмокивая попкорном, слушал меня сидя на диване. Иногда он делал вид, что отвлёкся на телевизор, но потом смеялся и повторял всё слово в слово, что я сказала. Он никогда не перестанет дурачиться.

– Вряд ли это получится, – вступает в разговор мой лжепарень.

– А ты… – прищурившись, Картер окидывает Алестера оценивающим взглядом. Лишний раз горжусь, что мой друг всегда держит себя в форме, внешне уведомляя собеседника о способности дать отпор. – Парень?

– Круто, что ты заметил у меня наличие члена, – кивает Алестер. – Ещё будет круто, если не придёшь в квартиру, которую я делю со своей девушкой. Не забывай, что яйца у меня тоже есть.

– Без проблем, чувак.

Наградив нас усмешкой, Картер уже хочет уйти, но останавливается и оборачивается, посылая мне немые намёки, читаемые по глазам.

– Есть много других мест, – подмигивает он. – До встречи, Эм.

Алестер не настолько глуп, чтобы кидаться вслед и набрасываться со спины. Наоборот, всё его внимание сосредотачивается на мне с любопытством.

– Что значит последний раз?

– Я должна рассказать тебе не тут.

– Ты про то, что Эйден выручил тебя?

– Нет, – тяжело вздохнув, говорю я. – Это другое.

Хмурость его лица неприятно отзывается внутри. Я никогда ничего не скрывала. Только он знает всё, кажется, каждую мысль в моей голове, каждый следующий шаг. Люди, которые находятся в компании друг друга намного чаще, чем постоянно, привыкают и узнают повадки друг друга со временем. Тот, кто рядом, начинает понимать тебя, заранее предугадывать ход мыслей или действий. Таким образом, вы становитесь открытой книгой друг другу. Но между мной Алестером всегда существовала незримая связь, которая не соединяется по родству. Я нашла человека, который изначально понимал меня, а я – его. Мне не понадобилось время, всё было изначально понятно. Я бы доверила ему жизнь, и знаю, что он сделал бы то же самое.

Когда парни вновь берут меня в охапку и зажимают между собой, краем глаза смотрю в сторона того стола, где была девушка. Её там уже нет, как и его обитателей. Все они разошлись. И приложив ладонь к сердцу, признаюсь, что рада такому исходу. Она не поплелась за ними.

Спустя несколько минут, обед мозолит глаза, чувствую взгляд Алестера, наблюдающего за мной. Отсутствие аппетита не причина отказываться от еды. Стоит так поступить, и внимание Алестера никогда не перейдёт к кому-то другому. Он будет смотреть на меня, пока я не проглочу всё до последней крошки. Так даю только повод для мрачных мыслей в его голове, а это последнее, чего хочется. Показываю язык и приступаю к обеду. Сощурив глаза, он не доверяет мне до конца, но получает толчок со стороны Вики. Его внимание всё же переходит с меня на неё, и я благодарю всё на свете, что она так сделала. Она даже не догадывается о ложности наших отношений, каждый сидящий за столом думает, что мы действительно без конца и края любим друг друга. Да, это действительно так, но любовь, которая есть между мужчиной и женщиной или же подругой и другом – разная. Я люблю его всем сердцем, но как близкого человека, которым он всегда был; как друга, которым всегда являлся; как брата, который защищает; как отца, который заботится. Это не то, что я должна чувствовать к человеку, с которым готова разделить жизнь и создать настоящую семью.

– Знаешь, что я узнал? – спрашивает Фил, смотря меня поверх солнцезащитных очков, за которыми прячутся его карие глаза.

Закатываю глаза, потому что это очередной бред.

– Удиви меня, Филип.

– Что на прошлой неделе вы тусили у нашей сборной.

– Сборной по чему? Я уже могу зацепить капитана и завоевать ненависть всего женского пола?

– Если только Ал захочет делиться, – играя бровями, Филип падает на спинку стула и скрещивает руки под грудью. Сигарета, покоившаяся за его правым ухом, вот-вот окажется на полу.

Серые глаза Алестера обращаются ко мне. Наш немой язык понятен только нам, и сейчас мы оба понимаем, что такое уже произошло. Он уже поделился. Это всего лишь поцелуй, но для многих символизируется с изменой. Кроме того, мы оба не знаем, о какой сборной речь. И Алестер решает сказать первым.

– Смотря, что за команда, – шутливо бросает он. – Если футболисты, то я подумаю.

– Хоккеисты, – довольно щебечет Филип.

Бровь Алестера дёргается. Он смотрит на меня, я же делаю это в ответ. Последний раз мы были именно у той тройки парней, один из которых значит для меня больше, чем просто человек, выручивший однажды; второй пытается вывести первого и в добавок моего лжепарня, проявляя вполне понятные намёки; а третий встаёт между ними, чтобы не произошла катастрофа. Отличное начало года.

– Если бы мы жили в штатах, я мог как девочка визжать от восторга при футбольной команде, – улыбается Алестер. – К счастью, мы не там. Я подумаю.

– Конечно, – хихикает Вики. – Я уже вижу, что ты визжишь от восторга, только внутрь себя.

– Это же Канада, сколько гребаных чемпионатов были нашими?

– Почти все, – усмехается Филип.

– Успокойся, милый, – пихнув Алестера бедром, она широко улыбается. – Они же не из сборной страны.

– Даю сотню, что хотят в ней быть, – кивает друг, пока моя челюсть готова рвануть под ноги, но я крепко стискиваю зубы и сижу вполне спокойно.

Шон, Филип и Вики начинают громко спорить между собой, говоря, что у университета сменился тренер, которого до сих пор никто не видел и не знает. Он же имел такую наглость, распустить прошлогодний состав команды, решив отобрать новый. Каждый из них строит догадки и создаёт образ из слухов, в то время как я полностью абстрагируюсь от разговора, как и Алестер.

Парень склоняется к моему уху и шепчет:

– Ты не говорила, что он гребаный хоккеист.

– Для меня это такая же новость, как и для тебя.

– Какого черта вообще? Ты же знаешь, что это хреново. Каждый знает, что это хреново.

– И все всё равно хотят быть в их компании, присутствовать в их гареме и пользоваться вниманием.

– Я не видел, чтобы ты в школе бегала за кем-то, желая быть популярной.

– Потому что все они смазливые идиоты, которые рады воспользоваться ситуацией.

– И с чего ты решила, что тут не так же? Я слышал и знаю лично, что университетская команда не лучше. У них мозг в члене, разве что возрастом старше.

– Как будто это отсутствует у других парней, – ворчу я.

Алестер окидывает взглядом все столы и останавливается на одном, игнорируя мои выпады. Стол переполнен девчонками, хихикающими над каждым брошенным словом из уст парней. Они словно в кино или сериале, где при поднятой по табличке, нужно посмеяться или заахать.

– Вон они, – говорит он, – не вижу среди них тебя.

Пожимаю плечами.

– Возможно, я претендую на младшие лиги, – хихикнув, отворачиваюсь и делаю глоток сока.