Железный принц

– Серьезно?

– Тебе нужно потренироваться?

– Нет, я справлюсь.

Мне вспомнились те несколько раз, когда я держал в руках настоящие мечи гуро – короткие клинки с одним острым краем, похожие на мачете. По длине они уступали моим ротанговым палкам, но отличались остротой и смертоносностью. Они принадлежали семье гуро на протяжении многих поколений, и оттого, что сегодня вечером я удостоюсь чести подержать их в руках, я пребывал в восторге.

– Иди, готовься, – сказал он и покосился на мои дырявые джинсы и футболку. – Если хочешь, разомнись немного. Начинаем примерно через час.

Я направился в раздевалку, где переоделся в свободные черные штаны и белую рубашку, аккуратно достал бумажник и ключи с телефоном, чтобы убрать их в боковой карман спортивной сумки. Когда очередь дошла до телефона, на пол полетело что-то яркое, ударившись о поверхность со звоном.

Серебряная монета. Совсем вылетело из головы. Я уставился на нее в раздумьях, засунуть ли ее в сумку или так и оставить валяться на полу. Однако она олицетворяла последнюю связь с сестрой, и хотя Меган давно не давала о себе знать, мне напоминание о ней терять не хотелось. Я все-таки поднял монету и запихал ее в карман.

Затем я немного размялся, отрепетировал несколько элементов без использования оружия и, убедившись, что хорошо помню все схемы, отправился смотреть турнир. Уже начали прибывать другие ученики, занимавшиеся кали?. Проходя мимо, они отрывисто кивали и махали мне, прежде чем собраться вокруг гуро, но мне не хотелось ни с кем общаться. Тогда я отыскал уединенный уголок за рядами стульев и, скрестив руки на груди, прислонился к стене, чтобы понаблюдать за сражениями.

– Итан?

Знакомый голос застал меня врасплох. Я вскинул голову: с блокнотом в руке и камерой на шее ко мне сквозь толпу продиралась Кензи. По телу прокатился легкий электрический разряд, но я быстро подавил его.

– Привет, – поприветствовала она, одарив меня дружелюбной, но озадаченной улыбкой. – Не ожидала тебя здесь увидеть. Что ты здесь делаешь?

– Это ты что здесь делаешь? – возразил я, как будто это не очевидно.

– О, сам знаешь. – Она приподняла камеру. – Школьные газетные заботы. Пара учеников из нашего класса берут здесь уроки, и я освещаю турнир. А что насчет тебя? – Ее глаза загорелись. – Ты участвуешь в турнире? Я увижу, как ты дерешься?

– Я не дерусь.

– Но ты же чем-то занимаешься? Кэмпо? Джиу-джитсу?

– Кали?.

– Что это?

Я вздохнул.

– Филиппинский стиль боя с использованием палок и ножей. Увидишь через несколько минут.

– О. – Обдумав мои слова, Кензи сделала шаг вперед и вперилась в меня задумчивыми карими глазами. Во рту резко пересохло, и я отклонился назад, спиной чувствуя, что стена мешает мне бежать отсюда подальше. – Ты полон сюрпризов, Итан Чейз, не так ли? – склонив голову набок, загадочно произнесла она и слегка улыбнулась. – Интересно, какие еще секреты скрываются за мрачной миной?

Мне пришлось приложить все силы, чтобы не вздрогнуть и не выказать своим голосом что-либо, кроме безразличия.

– Так вот почему ты вертишься вокруг меня? Тебе просто любопытно? – Я усмехнулся и покачал головой. – Ты будешь разочарована. Моя жизнь не такая уж захватывающая.

В ответ она уставилась на меня с сомнением, сделала еще один шаг вперед и заглянула прямо в глаза, будто могла прочесть в них правду. Кензи подалась вперед, и у меня сжался желудок.

– Ну конечно. Ты держишь всех на расстоянии, посещаешь тайные занятия по боевым искусствам, тебя исключили из последней школы, потому что, пока ты был в библиотеке, она таинственным образом загорелась, а теперь смеешь уверять меня в том, что твоя жизнь не такая уж захватывающая?

Я беспокойно поерзал. Стоило отдать ей должное: проницательности ей не занимать. К сожалению, она подобралась слишком близко к «захватывающей» части моей жизни, а значит, если желаю прогнать ее, мне придется либо солгать ей, либо притвориться высокомерным, либо разыграть карту придурка. Но прямо сейчас на роль придурка у меня не имелось никаких сил.

Встретившись с ней взглядом, я пожал плечами и выдавил улыбку.

– Ну, я ведь не могу раскрыть все свои секреты, да? Иначе испорчу имидж.

Она фыркнула и тряхнула челкой.

– О, прекрасно. Оставайся загадочным и задумчивым. Знаешь, ты все еще должен мне интервью. – Тут на ее лице появилось лукавое выражение, и она подняла свой блокнот. – Вообще, раз уж ты ничем не занят, может, ответишь на парочку вопросов?

– Итан!

Почувствовав странное облегчение и разочарование одновременно, я поднял глаза и заметил, что гуро машет мне рукой. Остальные ученики собрались вокруг него и нервно слонялись рядом. Похоже, соревнования по кэмпо подходили к концу.

«Вовремя, гуро», – подумал я, не понимая, серьезно ли или с оттенком сарказма. Оттолкнувшись от стены, я повернулся к Кензи и беспомощно пожал плечами.

– Мне пора. Прости.

– Ну и ладно! – крикнула она вслед. – Но я заполучу это интервью, крутой парень! Увидимся после твоего выхода.

Я подошел к гуро, и он лишь приподнял бровь, не вдаваясь в вопросы, кто эта девушка и что я с ней делал. Он никогда не совал нос в нашу личную жизнь, за что я был ему благодарен.

– Скоро наш выход, – сообщил он и протянул мне пару коротких клинков, чьи металлические края поблескивали в свете флуоресцентных ламп. Это были не знаменитые мечи гуро. У меня в руках оказались другие орудия – вероятно, чуть более длинные и с менее изогнутыми лезвиями. Я покачал их на ладони, привыкая к весу и пытаясь найти баланс, и пару раз взмахнул клинками, чтобы приноровиться. Как ни странно, но у меня возникло ощущение, что их будто бы выковали специально для меня.

Я вопросительно посмотрел на гуро, и он одобрительно кивнул.

– Заточил их утром, так что осторожнее, – только и сказал он.

Я отступил и занял свое место у стены.

Наконец, маты опустели, и из колонок прозвучал голос, который представил гуро Хавьера и его учеников, занимавшихся кали?. Раздались негромкие аплодисменты, и мы вышли на поклон, пока гуро рассказывал о происхождении боевого искусства, какой в нем заключен смысл и в каких ситуациях применяется. Ученики других классов, подперев стены, явно скучающе вздыхали и с нетерпением ждали конца. Их не интересовали показательные выступления – они просто желали продолжить турнир. Я держал голову высоко и смотрел прямо перед собой. Я делал это не для них.

В одном из углов помещения мигнул короткий проблеск света – вспышка фотоаппарата. Я подавил стон, отлично зная, кто меня снимал. Прекрасно. Если моя фотография попадет в школьную газету и все вдруг узнают, что я изучаю боевые искусства, на меня тут же начнется охота. Школьники выстроятся в очередь, чтобы попытаться победить «малыша-каратиста». Я мысленно проклинал эту любопытную журналистку, задаваясь вопросом, смогу ли оторвать ее от камеры достаточно надолго, чтобы удалить снимки.

Выступление началось с того, что пара начинающих учеников выполнила элемент, известный как «Небесная шестерка», щелчки их ротанговых палок громким эхом разнеслись по всему залу. Пока они кружили на матах, Кензи сделала несколько фотографий. Затем более продвинутые ученики продемонстрировали техники обезоруживания, тейкдауны и провели спарринги в свободном стиле. Гуро кружил вокруг них, одновременно объясняя, что именно они делают, как мы тренируемся и как эти элементы можно применить в реальной жизни.

Вскоре настала моя очередь.

– И разумеется, – продолжил рассказывать гуро, когда я ступил на маты с мечами в руках, – ротанговые палки – это аналоги настоящих клинков. Мы, как правило, тренируемся с палками, но каждую технику можно повторить как с клинками и ножами, так и без использования оружия. Итан сейчас продемонстрирует. Это продвинутая техника, – предупредил он, когда я прошел мимо него и остановился в нескольких ярдах. – Не пытайтесь повторить дома.

Я поклонился и ему, и зрителям. Он поднял ротанговую палку, крутанул ею один раз и внезапно бросил в меня. Я отреагировал мгновенно – взмахнул мечами в воздухе и разрезал палку на три части. Зрители ахнули, резко выпрямившись на стульях, и я улыбнулся.

«Да, это настоящие мечи».

Гуро кивнул и отошел. Я закрыл глаза и принял стойку, скрестив руки на груди: один меч прижал к ребрам под предплечьем, а другой – поднял вертикально над плечом. Балансируя на носках, я позволил мыслям плыть по течению, забыл о тренировочном зале, о зеваках и других учениках, наблюдавших у стены. Медленно выдохнул и полностью очистил разум.

В колонках заиграла музыка, отбивавшая ритм, и я начал двигаться.

Сначала медленно; оба меча скользили передо мной, переходили из одного положения в другое. «Не думай о том, что делаешь, просто двигайся, пари». Точно танцуя на мате, я сделал несколько прыжков и ударов с разворота в такт музыке, просто потому что мог. Барабаны все ускорялись, задавая бешеный темп, а я двигался все быстрее, вращая лезвиями вокруг своего тела с такой скоростью, что чувствовал создаваемые мечами потоки воздуха и слышал зловещий гул, когда они рассекали воздух.

В зале кто-то выкрикнул подбадривание, но звуки едва доносились до моих ушей. Наблюдавшие за мной люди не волновали меня, ничто не волновало меня, кроме клинков в моих руках и плавного танца. В тусклом свете серебром сверкали мечи, плавные и гибкие, практически жидкие. Я не демонстрировал отдельно блоки, удары, уклоны или ответы на атаку – мой танец состоял из всех элементов сразу и в то же время не походил ни на один из них. Я выкладывался больше, чем когда-либо, и вскоре перестал понимать, где заканчиваются мечи и начинаются мои руки: я превратился в воплощение оружия в центре зала, и никто не мог прикоснуться ко мне.