Виноградные грезы. Найти и потерять

Выждав минут десять, пока сердцебиение немного успокоится, я покинула зал. Неважно, что я потеряла выгодное место – рядом со сценой! – нужно привести мысли в порядок, иначе я свихнусь.

Домашняя девочка не может справиться с приключениями.

СТИВЕН

Впервые я увидел Аристель на последнем концерте калифорнийского тура. Перед выступлением я прогуливался за сценой, любуясь интерьером – как в родном Техасе! – и разглядывая поклонниц. Никогда не спал с фанатками, предпочитал цеплять обычных девушек в барах и моделей на тусовках, но не мог не отметить: фанатки юные, страстные, мои музы.

Ари не выделялась среди остальных. Обычная. Рядом стояла высокая девчонка с волосами цвета жженой карамели, она активно жестикулировала, ее глаза горели. Джерад говорит про таких: «Дурочка, легче нее только шлюху снять». Позже я узнал, что ее имя Эйприл. И когда девица убежала к бару, я посмотрел на Ари. Брюнетка в узких джинсах и зеленой клетчатой рубашке. Волосы длинные, из них можно сделать лассо и обхватить луну, и волнистые, будто ручей, потревоженный ветром. Она стояла недалеко от сцены, нас разделяло несколько шагов и плотная штора. Черты лица у Ари мягкие, никаких острых углов, а фигура стройная. Не до конца сформировалась, но расстегнутая на три пуговицы рубашка приоткрывала грудь, отправляя фантазию в полет.

До концерта оставалось минут десять. Я забрал у персонала бутылку минералки и спросил:

– Как тебе девушка?

Джерад прищурился, оценивая. Он вернулся с улицы, где курил и наверняка флиртовал с поклонницами, а сейчас был не прочь обсудить публику. Его глаза (зеленые, как у меня, но темнее) стали почти черными.

– Рэтбоун, что с тобой? – возмутился Джерад. – Ей нет и пятнадцати, старый ты извращенец!

От неожиданности я выронил бутылку.

– Расслабься. – Друг захохотал и поднял минералку. – Если я прав, это не имеет никакого значения. Ты в любом случае ее получишь.

– Я просто… – Я действительно не имел в виду ничего плохого. Она прелесть. Но я не заинтересован в серьезных отношениях, а воспользоваться милашкой… даже Джерад не поступил бы так гнусно: его фанатки стервы и знают, на что идут. Как Эйприл. – Вообще-то, мне всего двадцать четыре! Старый извращенец – это ты! – крикнул я.

– Два года разницы! Зато я мудрее. – Он помахал МОЕЙ бутылкой и ушел в гримерку.

Придурок. Не перестаю удивляться, как мы сдружились. Мы разные, начиная с роста (он выше, но у?же в плечах) и заканчивая жизненной позицией. Но кому-то романтики нравятся, кому-то циники. Группа выигрывает от такого тандема.

Я запомнил Ари в тот вечер не только из-за противоречивой внешности – сексуальность и невинность. Пару раз оглядывая зал во время концерта, я смотрел в ее сторону: Ари не визжала, не прыгала. Она стояла, растерянная, и смотрела на меня, а ее щеки блестели от слез. Хорошенькая, неиспорченная…

Посреди выступления Аристель рванула в сторону выхода, будто ошпаренная моим взглядом, моими мыслями о ней.

Выжатый как лимон, я поспешил на автограф-сессию. Там я сидел и мило улыбался, пытаясь не показывать, как взрывается голова от звонких голосов. Не то чтобы я не любил своих фанатов, напротив – обожал, но под конец дня хотелось покоя. Я машинально расписывался на CD-дисках, плакатах, клочках бумаги, руках и… груди? Господи.

– Стив, ждем в машине, – сказал Джерад и скрылся в дверях.

Я устало кивнул. Они всегда справляются раньше, ведь к фронтмену самая большая очередь. Раньше ребята ревновали, но сейчас рады: если надо, легко найдут, с кем провести время, но девчонок не будет много. Меня, боюсь, когда-нибудь разорвут на сувениры.

– Ты задница, Джерад, – пробормотал я и вновь натянул улыбку.

Обычно фанатки называли свое имя, а я писал его рядом с автографом, но тут мне всего лишь протянули тетрадь.

– Для кого? – спросил я, поправив очки.

В ответ тишина. Господи! Ступор – это мило, но я устал, как отцовская лошадь после трудного дня на ферме.

Я поднял глаза и увидел… Ари, конечно же. Но тогда я не знал ее имени и начал ответно рассматривать милашку, позволяя привыкнуть ко мне. Нос слегка курносый, губы почти без изгиба, родинка у края рта. Ей правда не больше пятнадцати?

Губы Ари дрогнули в улыбке. Нет, она не ребенок. Женственность девушки, почти женщины. А карие глаза красные от слез, просят о чем-то. Как правило, на меня смотрят иначе, словно я желанный приз. Она же смотрела с робостью олененка Бэмби.

– Для кого? – повторил я, потому что за спиной Ари недовольно загудели другие поклонницы.

Эта девчонка не станет мне подходящей парой. Она кажется неопасной, греет, как солнечный свет, но огонь, что дремлет внутри, когда-нибудь разгорится, и я рискую сгореть в пламени.

Тогда я испугался внезапного интереса. Почувствовал банальную мужскую уязвимость.

– Так что писать? – резче, чем следовало, спросил я.

– Ари. Меня зовут Ари. Аристель, – наконец представилась она.

Зря я узнал ее имя. Или нельзя было ничего изменить? Фатум свел нас.

– У тебя любопытный акцент, Ари. Ты не местная?

– Из России. Но я немка. И не знаю, какой у меня акцент.

Я не успел ответить, Ари выбежала из бара, когда я вернул ей тетрадь.

АРИ

Вторую половину выступления я смотрела из конца зала, а после, в растерянных чувствах, ждала Эйприл. Я не знала, что делать. Когда она нашла меня, то сообщила, что в ее билеты входит автограф-сессия.

– Дыши, Ари, дыши! – вновь повторяла я, но теперь это была приятная нехватка воздуха. Эйфория, ведь я поговорила со Стивеном!

Вернее, я впала в ступор. Затем состоялся диалог, вежливый и отработанный – я удивила Стивена Рэтбоуна долгим молчанием и сильным (из-за волнения) акцентом. Но я не могла перестать на него смотреть. Стив так же прекрасен, как и на фото. Спросил мое имя… чтобы расписаться, конечно же. Потом улыбнулся, и три минуты счастья истекли.

Глупая, глупая Ари! Могла пофлиртовать, оставить электронную почту, пригласить его куда-нибудь. Теперь я понимаю, что моя инициатива изменила бы все, как взмах крыльев бабочки в теории хаоса.

В моих чувствах ничего не изменилось, но иллюзии разбились, и, отдышавшись на свежем воздухе, я осознала, что мечтать о популярном музыканте дома проще, чем в малознакомой стране. Здесь я одна из, обычная девчонка. Он забудет меня утром, если еще не забыл. И я должна трезво смотреть на вещи: вокалисту популярной рок-группы плевать на всех, кроме него самого. При всем желании мечтать дальше, мне нужно что-то предпринять. Я не хотела возвращаться домой. Я не могла.

– Мы идем? – зевнула Эйприл. – Джерад уехал с какой-то сучкой-Барби, мне тут делать нечего. Ты, кстати, не против, что со мной живет старший брат?

– Конечно, идем.

Эйприл не передумала! От радости я подпрыгнула и крепко обняла новую подругу. Она потрепала меня по плечу. Спасибо, Джерад, что не выбрал Эйприл в пассию на ночь, мне бы пришлось ночевать на улице.

Усталость от перелета накатила в полной мере, и я плелась следом за Эйп, вяло рассуждая: а не поехать ли мне завтра в Лос-Анджелес? До следующего тура несколько месяцев, а в Эл-Лей я никого не знаю. Наверное, останусь у Эйприл, чтобы выспаться и все обдумать. Я улыбнулась. Вау, я в Америке! Свободная! Безумная? Что ж, моему совершеннолетию несколько дней. Я могу делать глупости.

Глава 2

Вот они мы. На безопасном расстоянии.

А вот мое сердце. То, что от него осталось.

В этом городе, я убедилась,

Однажды, однажды, да…

У меня была надежда, слепая вера.