Тайна «Школы Приквиллоу»

Притворяясь, будто помогает Крепышке Элис подняться и встать, Китти следила, чтобы мисс Фрингл, вновь обретшая зрение, не увидела лица подруги. Они вышли из комнаты, и Китти закрыла дверь. Крепышка Элис тряслась, силясь сдержать смех.

– Ну, как я сыграла леди Макбет? – осведомилась она, едва девочки оказались за пределами слуха регентши. – Плевать на бабулино мнение, сделаю карьеру на подмостках!

На кухне остальные девушки окружили Элис, чтоб расспросить, как она справилась с заданием. Элис поведала, что они с мисс Фрингл битый час беседовали, обсудили и покойного мужа миссис Плакетт, капитана Плакетта, и её двух братьев, Джеффри и Олдоса, а также Джулиуса, драгоценного сыночка Джеффри. Для Олдоса мисс Фрингл не пожалела презрения, тот оказался известным игроком. Девочки славно позабавились, глядя, как Элис изображает регентшу, изобличающую его пороки.

– Она всё твердила: «Знаю, он твой брат, но я обязана предостеречь тебя о его развратном образе жизни, и не постесняюсь сказать тебе это в лицо». Но она ни разу даже мельком не увидела моего лица! – Крепышка Элис содрогнулась от хохота.

– Молодчина, Элис, поздравляю! – воскликнула Беспутная Мэри-Джейн. – Отлично сыграно.

Элис раскланялась.

– Игрок? – задумалась Невозмутимая Китти. – Как интересно. Я и не предполагала…

– Чего не предполагала? – осведомилась Беспутная Мэри-Джейн.

– Ну вообще-то его убили, – подсказала Рябая Луиза.

– Тс-с, – зашипела Китти. – Она нас услышит!

Луиза не обратила на неё никакого внимания.

– Его убили. Может, есть какая-то связь? Карточные долги?

– Ну тогда и миссис Плакетт была игроком, – фыркнула Мэри-Джейн. – Воображаю её, разодетую в шелка и перья, в казино на Ривьере…

Рябая Луиза представила этот невероятный образ. Миссис Плакетт – игрок? Вот Мэри-Джейн прекрасно бы смотрелась среди сверкающей роскоши игорного зала…

– Зато теперь мы знаем, кто такой Джулиус, – заметила Крепышка Элис. – Наверняка пригодится.

– Поторапливайтесь, девочки, времени нет, – велела Китти, бросив взгляд на кухонные часы. – Скоро явится Аманда Барнс, и нам нужен план. А пока что, Роберта, голубушка, не могла бы ты принести для мисс Фрингл немного хлеба и масла? Марта, а ты вскипяти воды для чая, вдруг Генри задержится. Элис, прокрадись наверх, чтобы мисс Фригнл не заметила, и переоденься. Элинор, Луиза, найдите старые простыни, завернём в них трупы. Нужно убрать их с глаз, пока Генри везёт мисс Фрингл домой.

Девушки тут же бросились исполнять указания Китти. Глупышка Марта и Душечка Роберта приготовили мисс Фрингл завтрак, а Беспутная Мэри-Джейн, не вполне им доверяя, лично доставила еду больной. Элис с радостью избавилась от сорочки директрисы и спустилась вниз уже в собственном обличье. Генри Баттс к этому времени как раз прибыл забрать мисс Фрингл. Опираясь на его сильную руку, регентша сошла по ступеням, забралась в повозку и устроилась со всеми удобствами. Тут появилась Рябая Луиза и заявила, что намеревается тоже прокатиться в деревню, необходимо, мол, кое-что прикупить в аптеке.

– Хорошо, хорошо… – Китти отвела Луизу в сторону и прошептала ей на ухо: – Если сможешь, достань саженец вишнёвого дерева.

– Где? – спросила Луиза. – Но вдруг их не продают в это время года?

– Попробуй в питомнике, а если не выйдет, придумай что-нибудь. – Ответ Китти ничем не помог. – Мы в тупике! Нам нужно посадить дерево!

Луиза влезла в повозку, уселась позади мисс Фрингл, и вся компания тронулась в путь.

Не успел хвост пони исчезнуть из поля зрения, Беспутная Мэри-Джейн выволокла из шкафа мистера Годдинга.

– Он задеревенел! – хватая ртом воздух, вскричала она.

– Конечно, задеревенел, он же покойник, – заметила Мрачная Элинор.

Эта отговорка Мэри-Джейн не удовлетворила.

– Но он скрюченный!

Так и было. Олдос хранился в шкафу, что не позволило ему застыть ровно, как подобает респектабельному усопшему. Участь мистера Годдинга была предрешена: трупное окоченение навеки оставило его со скрюченными руками и ногами.

– Придётся хоронить его в сидячем положении, – постановила Невозмутимая Китти. – А ещё лучше… Пустите-ка взглянуть поближе… С одной рукой на лбу. Впрочем, какая разница? Давайте заворачивать.

Барышни обмотали тело старыми хлопчатобумажными простынями. Крепышка Элис только обрадовалась, когда жуткий лик Олдоса скрылся под импровизированным саваном. Китти и Мэри-Джейн работали споро, как паучихи, что, кажется, расстроило Мрачную Элинор. Должно быть, та лелеяла надежду насладиться этим зловещим опытом.

– Рабы мумифицировали фараонов неделями, – сопела она. – Давайте хотя бы воткнём ему в нос зонд, чтобы раскурочить и разжижить мозги! Они у него прямо из ноздрей выльются.

– А нам-то какая польза? – осведомилась Беспутная Мэри-Джейн. – Будь добра, держи свои крамольные варварские предложения при себе. Не видишь, мы торопимся!

Глупышка Марта и Душечка Роберта ни в какую не согласились прикасаться к телам, поэтому наверх, заворачивать миссис Плакетт, отправились Китти, Мэри-Джейн и Элинор. Вскоре оба трупа лежали у чёрного хода спелёнутыми, словно тюки белья для прачечной.

– Впереди самая опасная часть, – предупредила Невозмутимая Китти. – Нужно опустить их в землю до того, как нас застукают. Элис, стой на страже. Если кто-то придёт, отвлекай как-нибудь. Не подпускай к саду или окнам, которые туда выходят. Но в первую очередь держи подальше Барнс. Она может появиться в любую минуту. Вообще-то наша домоправительница уже опаздывает. Итак, сначала мистер Годдинг. Шевелитесь, девочки, шевелитесь!

Крепышка Элис притворилась, что срезает сирень в садике перед пансионом, а Китти, Мэри-Джейн и Элинор взялись за тюк с мистером Годдингом и поволокли его к яме для вишни. Опустив труп в яму, они сразу выяснили, что для сидячего тела копать требуется гораздо глубже. Китти и Марта принялись рыть дальше, а остальные поспешили за миссис Плакетт. Элис наблюдала за этой суетой с безопасного расстояния. Она следила так напряжённо, что не сразу услышала приближающиеся к дому шаги.

Сердце Элис провалилось до самых сапог. В час испытаний так оплошать на посту! Надо как-то спровадить незваного гостя. Тут Элис увидела, кто пожаловал, и сердце подпрыгнуло прямо в горло, едва не задушив хозяйку. Леланд Мерфи! До него мистер Уилкинс, деревенский стряпчий, державший контору на Хай-стрит, ни разу не нанимал столь юного клерка. Низенький, бледный, с редкими усиками и прыщами по всей физиономии, да ещё с таким невыразительным безвольным подбородком, что лицо вытягивалось прямо к адамову яблоку, будто нижняя челюсть и вовсе отсутствовала. Если бы Элис была Гвиневрой, мистер Мерфи стал бы её Ланселотом. Она не замечала в нём никаких недостатков. Однако нежная душа Элис непрестанно задавалась великим вопросом – видит ли Леланд недостатки в ней?

По вышеуказанной причине в присутствии мистера Мерфи Элис держалась застенчиво и скромно, едва не проглатывая язык, но в сей критический момент позволить себе подобной роскоши не могла.

По гравийной дорожке она ринулась навстречу Леланду.

– Мистер Мерфи, какая честь! Что привело вас к нам этим чудесным утром?

Бедолага Леланд Мерфи так оторопел, что даже скукожился. От клерка в лоснящемся чёрном сюртуке словно остался один скелет. Рука, прятавшаяся за лацканом, крепко сжимала чёрную кожаную папку.

– Мисс… Элис Брукс, не так ли? – выдавил он.

Юная леди удостоила его реверанса.

– Похоже, вы запомнили моё имя.

Леланд чопорно кивнул. Вид у него при этом сделался совершенно несчастный.

– Могу я войти?

Из-за своей вынужденной вопиющей дерзости бедняжка Элис буквально изнывала. А всё обстоятельства!

Взяв Леланда под руку, Элис направилась с ним в палисадник.

– Зачем заходить в дом, когда на улице такая чудесная погода? Какое бы дело ни привело вас сюда, его можно уладить и снаружи, верно?

Леланд Мерфи воззрился на собеседницу с ужасом, а может, и с отвращением. Возможно, он испытывал смешанные чувства, Элис не знала наверняка. Что бы это ни было, застыл Леланд надолго. Локоть его подрагивал. Они стояли молча. Леланд рассматривал черепицу на крыше, Элис изучала изгородь.

– Я принёс бумаги для миссис Плакетт, – наконец произнёс он.

От разочарования сердечко Крепышки Элис разбилось вдребезги. Близкое знакомство с Леландом Мерфи развеяло все заветные надежды. Его щёки покрыла испарина – доказательство отвращения к Элис. Ничего удивительного! Разве не ей довелось этим утром сыграть роль женщины шестидесяти двух лет? Какими чарами она могла бы привлечь внимание столь щеголеватого джентльмена, за чью руку нахально цеплялась даже сейчас?