– Простите. – Леланд откашлялся. – Возможно, вы меня не расслышали. Я сказал, что принёс бумаги миссис Плакетт.
– Конечно, – пробормотала Элис. – Извините. Почему бы вам не отдать документы мне, а я доставлю их хозяйке?
Вопреки обманутым надеждам, Крепышка Элис не намеревалась отказываться от своей миссии. Ширина её талии никоим образом не превосходила широту души.
Кадык мистера Мерфи тревожно дёрнулся.
– Я получил чёткие инструкции вручить бумаги лично в руки миссис Плакетт. Мистер Уилкинс выразился предельно ясно. Это важные документы.
– Понимаю, – кивнула Крепышка Элис. – К несчастью, миссис Плакетт со вчерашнего вечера нездоровится. Она отдыхает, её ни в коем случае нельзя беспокоить.
– Придётся мне вернуться ни с чем. – На лбу клерка залегла тревожная складка. – Мистер Уилкинс будет недоволен.
Никогда Элис не приходилось так лицедействовать. Отбросив разбитые мечты, она взглянула в глаза мистера Мерфи.
– Доверьтесь мне, – проникновенно прощебетала Элис. – Я избавлю вас от гнева мистера Уилкинса и необходимости возвращаться ещё раз. Сделаю всё, чтобы эти бумаги попали прямо на стол миссис Плакетт. Она увидит их сразу, как проснётся.
«В день Страшного суда, и ни секундой раньше», – мысленно добавила Элис.
В этот момент послышались ещё чьи-то шаги. Элис обернулась и увидела Аманду Барнс, их экономку. Та неспешно шла к дому, являя собой подлинную угрозу попыткам похоронить тела. Стоит Барнс войти внутрь, не пройдёт и пары минут, как она выглянет в окно кухни и застанет погребение в самом разгаре.
Доброе сердечко Элис пронзила острая боль. Придётся вырваться из рук мистера Мерфи, закончить их первую и последнюю беседу, вынудить его отдать документы, навсегда опорочить в глазах Леланда свой образ благовоспитанной юной леди и выпроводить клерка восвояси. И всё не более чем за двадцать секунд, чтобы встретить неминуемую опасность в лице домоправительницы!
– Доверьтесь мне, мистер Мерфи, – дрожащим голосом повторила она.
Словно околдованный тёмным заклятием, Леланд Мерфи медленно протянул руку и отдал бумаги.
– Спасибо. – Элис сделала книксен. – Мне пора. Тотчас же доставлю документы, только поздороваюсь с мисс Барнс. – И она повернулась, чтобы избавить клерка от своего присутствия, доставляющего ему такие неудобства.
– Мисс Элис, – задушенным голосом позвал Мерфи.
– Что? – Та замерла, с ужасом осознавая, что шаги Аманды Барнс звучат всё ближе, неся неотвратимую гибель.
– В среду вечером в приходе будет Клубничное суаре, званый ужин, – прохрипел Леланд. – Вы придёте?
У бедняжки Элис закружилась голова. Что это значит? Разумеется, он просто хочет удостовериться, что она передала документы. Лицо мистера Мерфи стало белее мела, только щёки и прыщи полыхали красным.
– Можно ли мне… Могу ли я… надеяться, что мы продолжим там нашу беседу?
Рапсодия цветущих роз и скрипок наполнила душу Элис.
– Можете! – выдохнула она и бросилась к дому.
Глава 7
У Невозмутимой Китти, Беспутной Мэри-Джейн, Мрачной Элинор, Душечки Роберты и Глупышки Марты дела на могильном участке продвигались хуже, чем ожидалось.
Яма требовала не только углубления из-за неудобной позы мистера Годдинга, но и расширения из-за его неловко торчащих конечностей. Он растопырил руки и ноги, словно непослушный мальчуган, который делит постель с братом и отказывается оставаться на своей половине. Спелёнутый груз девочки приволокли и спустили в яму так быстро, как только могли, но упрямые тела подчиняться не соглашались.
Мэри-Джейн рвала и метала.
– Ради всего святого, как же чертовски трудно кого-то хоронить! Запихать сюда живых людей и то было бы легче.
– Цыц! – шепнула Невозмутимая Китти. – Там шаги! И голоса. Кто-то пришёл в дом.
– Остаётся только довериться Элис и поторапливаться, – прошипела Мэри-Джейн. – Роберта, голубушка, сюда. Почему бы тебе не водрузить тот камень поверх мистера Годдинга? А мы насыпем навоз.
– Они как куколки бабочек, – заметила Мрачная Элинор. – Луиза бы так и сказала. Будем надеяться, что из них не вылупятся гигантские насекомые.
– В самом деле, Элинор! – Мэри-Джейн закатила глаза. – Думай, что говоришь.
Наконец барышни сумели расположить тела в яме и опрокинули поверх лавину навоза. Душечка Роберта уткнулась в носовой платок, а вот Глупышка Марта не возражала.
– Какой здоровый аромат, – восхитилась она. – Как от пони.
– Покойся с миром, директриса, – подытожила Душечка Роберта, на мгновение склоня голову.
– Весьма трогательно и очень уместно, – похлопала её по спине Мэри-Джейн. – Покойся с миром, мерзкий братец директрисы!
– О-о-о, – застонала Роберта, задышав тревожно и часто.
– Что случилось? – разволновалась Невозмутимая Китти. Она догадалась, что вскоре последует обморок.
Мэри-Джейн закатила глаза:
– Только не снова. И не сейчас, ради бога!
– Я подумала, – между учащёнными вдохами выпалила Роберта, – что зарыть их вот так не слишком-то по-христиански!
Все замолчали, обмениваясь взглядами, и в итоге выжидающе уставились на Китти. Та поняла, что её главенство проверяется на прочность.
– В самом деле, Роберта, – начала она, – не по-христиански.
– О-о-о, – возопила совестливая Роберта, – я знала!
– Однако, – твёрдо продолжила Китти, – обретение Царствия Небесного никак не связано со способом погребения. Только подумай обо всех бедных матросах, почивших в море.
Беспутная Мэри-Джейн одобрительно кивнула. Вперёд, Китти!
– Миссис Плакетт и мистер Годдинг… освободились от тягот жизни бренной. – Наконец от нудных проповедей преподобного Рамси будет какой-то толк! – Несчастный случай произошёл не по нашей вине. Мы их не убивали. – Китти окинула девушек взглядом, проверяя, не отразились ли на лицах тайные мысли, опровергающие сие заявление. – Так что помолимся об усопших, поклянёмся стать лучше и перевернём этот лист. Уверена, судьба никогда уже не поставит нас перед таким страшным выбором. В нашем саду больше не будет никаких похорон!
– Да уж, не хотелось бы, – пробормотала Беспутная Мэри-Джейн.
Китти неодобрительно кашлянула.
– Согласна, Роберта?
Скорбное выражение лица Роберты немного смягчилось. Она шмыгнула носом, вздохнула и наконец кивнула.