Берлинская фрустрация

Берлинская фрустрация
Джулия Эльен

Эмилия Джонс – новоиспеченная студентка Берлинского университета. Обаятельная девушка, стремящаяся помочь каждому, даже тому, кто этого не просит. Уилл Беккер – непростой парень, живущий тихой размеренной жизнью и имеющий особенность, которую тщательно скрывает от посторонних глаз. Квартирка в центре Берлина становится местом столкновения двух разных характеров. Злая ирония судьбы заставляет героев посмотреть друг на друга другими глазами, что и становится началом их общей драматической истории.

Берлинская фрустрация

Джулия Эльен

Редактор Наталия Кулагина

Корректор Татьяна Бобко

Дизайнер обложки Екатерина Аникина

© Джулия Эльен, 2020

© Екатерина Аникина, дизайн обложки, 2020

ISBN 978-5-4498-4305-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть 1

Глава 1

Пожалуй, главное, что вам стоит знать об Эмилии Джонс, то есть обо мне, – так это то, что всю свою сознательную жизнь я прожила в Брайтоне, городке на юге Англии. Я не нашла себе хобби, которое смогло бы увлечь меня на долгое время, а все отношения были быстротечными и не стоят того, чтобы рассказывать о них. Я честно корпела над учебниками до последнего дня в школе и многие годы лелеяла мечту уехать. Нет, в общем-то я любила Брайтон и не старалась сбежать лишь бы куда-нибудь. Был только один город, в который меня тянуло, – Берлин. В него-то я и собралась переехать.

Мои родители не очень-то были рады такому намерению – они всячески уговаривали меня одуматься и остаться в Англии. Тем более у меня была возможность учиться в расхваленном Оксфорде или в каком-то подобном заведении. Но я верю, что всё на свете не случайно. Сколько себя помню, каждые летние каникулы я проводила в Берлине, где жили мои бабушка и дедушка. И как полагается, они делали детство своей внучки максимально ярким, разрешая то, от чего у моей матери, узнай она, волосы на голове встали бы дыбом. Вот почему этот город манил меня. Наверное, я надеялась, что, вернувшись сюда, я снова смогу быть такой же беззаботной. А ещё, как бы отчаянно мой папа ни старался воспитать из меня типичную англичанку, немецкая кровь, видимо, брала верх.

Последний раз я была в Берлине, когда мне было пятнадцать: тогда мы приехали с родителями, чтобы продать квартиру бабушки после её смерти. Родители надеялись, что таким образом навсегда закроют для меня дорогу сюда. Но не на ту напали. С раннего детства я говорила, что уеду жить в Берлин, а родители только посмеивались. Но они же не могли тогда знать, что ребёнок настроен решительно.

В Берлин я прилетела самым ранним рейсом. Хотя часы показывали всего семь, времени у меня было в обрез: до конца дня я должна была найти себе жильё. Тратить деньги на гостиницу совсем не хотелось. За неделю до этого я разругалась с родителями, когда сообщила, что меня приняли в Берлинский университет. Они были категорически против того, чтобы я уезжала так далеко, аргументируя тем, что я ещё совсем ребёнок. В чём-то они и правы, ведь именно юношеский максимализм заставил меня собрать вещи в тот же вечер и до отлёта несколько дней жить у подруги. После этого родители сказали, что палец о палец не ударят, чтобы помочь мне с переездом. Поэтому приходилось рассчитывать лишь на свои сбережения, которые я копила последние пару лет.

Уже в аэропорту я стала штудировать объявления о сдаче жилья, но не нашла ни одного подходящего варианта, обзвонив десятки. В расстроенных чувствах я побрела вдоль аэропорта в поисках какого-нибудь фастфуда и общественного транспорта. Я не представляла, куда мне ехать, поэтому не придумала ничего лучше, чем отправиться к университету. «Может быть, там я случайно встречу того, кто сдаёт жильё?» – таилась глупая надежда у меня в душе. Признаться, я уже была готова позвонить родителям, чтобы попросить помощи. Но только что они могли сделать, находясь за сотни километров отсюда?

Заплатив за проезд, я села в автобусе на самый последний ряд, кресла которого были повёрнуты спинкой в салон. Сиденье рядом пустовало, и я бросила на него свой рюкзак. В ногах поставила большой чемодан, который, как назло, оказался гораздо тяжелей, чем я ожидала. Я стала копаться в рюкзаке в поисках наушников, но они как будто сквозь землю провалились. Рассердившись, я оставила эту затею и обиженно надула губы, переплетя руки на груди. «Этот день явно не принесёт ничего хорошего!» – закралась в мою голову дурная мысль. Но, мамочки, я в Берлине! Как я могу расстраиваться?

Сердилась я недолго и уже через минуту во все глаза смотрела в окно – любовалась красотой берлинских улиц. Хоть в детстве я бывала здесь, но тогда мне не запомнилось ничего, кроме Рейхстага, Унтер-ден-Линден и Александерплац, куда бабушка водила меня каждые мои каникулы. Сейчас же я имела возможность досконально рассмотреть разрисованные стены зданий, странные афиши, зеркальные кафе, бетонные монументы, горожан, бегущих по своим делам… Мои мысли прервал звонкий голос женщины, который доносился из-за спины:

– Послушай, да, я помню, что ты живёшь там уже не первый год, но я вынуждена это сделать! Уверена, что мы сможем найти подходящего сожителя…

Я среагировала мгновенно:

– Извините, я тут случайно услышала, что вы вроде как ищете квартиранта…

Женщина чуть не выронила телефон от испуга, увидев меня, нависшую над её сиденьем.

– Да, ищу, но ищу… Хм, – она окинула меня оценивающим взглядом с ног до головы.

На мне был лёгкий вязаный кардиган лимонного цвета, надетый поверх сиреневого платьица, волосы были закручены в две гульки, ну и, что уж врать, я была очень миленькой.

Пока женщина рассматривала меня, я тараторила о том, что я студентка, которая только что прилетела из Англии, и что мне надо найти жильё до наступления ночи, и что я готова заплатить в два раза больше за первый месяц, и не забыла упомянуть о том, как же я мечтала жить в Берлине. Наверняка она заметила в моих глазах искру отчаяния, смешанную с огнём задора, и наконец ответила:

– За первый месяц заплатишь, как за остальные. Квартира в паре кварталов от университета. Рядом есть остановка, но на транспорте можно экономить, если не лениться и ходить пешком. Но учти, что это не квартира, а только одна комната, поэтому цена вполовину от средней. И да, есть одно обстоятельство, которое может тебе не понравиться. Там уже есть жилец, и он – парень. Но не стоит переживать: спокойнее и добродушнее его мне ещё никто не встречался. Он живёт в соседней комнате, и все двери запираются…

Я на пару секунд опешила, но решила, что других вариантов сейчас все равно нет. Потом поищу более подходящий, а пока нужно соглашаться на этот.

– Я согласна! – почти выкрикнула я.

Женщина удивилась моей импульсивности и продолжила:

– Хорошо, я как раз ехала к университету, чтобы распространить объявления, но ты сама нашла меня, и раз уж теперь мы едем в ту сторону, то я сразу покажу тебе квартиру.

С моей души свалился большой груз – и дышать стало легче, и улицы Берлина враз посветлели. А ведь не всё так плохо!

Оставшуюся дорогу я проговорила с Лаурой, которая оказалась довольно приятной женщиной.

Через несколько остановок мы вышли из автобуса и свернули с улицы вглубь дворов. Пройдя пару домов и миновав арку, мы подошли к девятиэтажке. По фасаду было заметно, что ей уже несколько десятков лет. Мы поднялись на четвёртый этаж, благо лифт был рабочий и мне не пришлось тащить чемодан самой. Подойдя к нужной квартире, женщина открыла дверь и пригласила меня войти первой.

Я шагнула за порог, и мне сразу ударил в нос специфический запах жилья. Это была не вонь обуви, не запах животных и не аромат чистоты. Это был именно запах жилой квартиры, который присущ любому обжитому пространству. И в этом стойком приятном запахе, окутавшем меня, чувствовалась тонкая нотка терпкого мужского парфюма.

Лаура проследовала вперёд, пока я снимала обувь. Тесную и тёмную прихожую освещала одна лампочка, и мои жёлтые туфли выделялись ярким пятном на фоне затёртого ковра. Здесь же стоял открытый шкаф с верхней одеждой, куда я и повесила свой кардиган рядом с тёмными, ничем не примечательными мужскими куртками. Справа была дверь ванной комнаты. Я заглянула туда и удивилась свежему ремонту и чистоте.

Напротив входной двери я увидела две двери жилых комнат, но пошла за Лаурой, и оказалась на кухне.

Лаура за столом что-то писала. Кухня была немаленькой, но, в отличие от ванной, давно не ремонтированной. Обои местами обшарпались, особенно там, где о стенку тёрлись спинки стульев. Кухонный гарнитур выглядел хорошо. Линолеум на полу был затёртым, но без дыр. Огромное окно с широким подоконником занимало почти всю свободную стену. На подоконнике красовалась пара горшков с цветами.

– Ну что, ты остаёшься? – спросила хозяйка, оторвавшись от бумаги.

Всё оказалось не так уж и плохо, как можно было ожидать.

– Да, конечно, – пролепетала я.

– Хорошо, тогда подпиши здесь, – протянула она мне бумагу.

Я поставила свою подпись.

– Дитя, кто же подписывает, не читая? – осудила хозяйка. – Ох, ты ещё такая молодая. Впредь будь внимательна. В этом городе много кто захочет за твой счёт поживиться. И это, – махнула она в сторону бумаги, – это для меня. Так, боюсь, теперь тебе придётся поливать цветы, а то этот засранец их совсем загубил, – сказала хозяйка уныло, потыкав пальцем в сухую землю.

– А где он? Ну, сосед.

– На учёбе, наверное, не знаю. Кстати, Уилл – парень с часто переменчивым настроением, но ты не обращай на это внимания. Я уж не знаю, что творится у него в голове, но он чистоплотный и не закатывает вечеринок, и меня это вполне устраивает. И да, если видишь, что он не в настроении, то лучше оставь его в покое, сам потом подойдёт.

Её советы меня насторожили, но я была рада, что справилась с первой задачей – нашла жильё вовремя. Остальное – ерунда.

Лаура оставила мне ключи и, попрощавшись, ушла.

Моя комнатка оказалась светлой, небольшого окна вполне хватало. В целом в ней было уютно: одноместная кровать, придвинутая вплотную к стене; платяной шкаф рядом с кроватью; возле окна – письменный стол с настольной лампой, на него я кинула сумку с ноутбуком; и свободный угол, в котором я сразу представила туалетный столик. Комната располагала к себе, впрочем, как и вся квартира.