Герцог и я

Первой нарушила молчание Дафна:

– Вы давно не бывали на лондонских балах и сразу натолкнулись на малоприятную сцену.

– В этой сцене один из персонажей был вполне приятен, другой – не слишком.

Она с улыбкой приняла комплимент и через некоторое время заговорила вновь, считая, видимо, нужным, как ее учила мать, поддерживать светский разговор во время танца:

– Не считая этого досадного происшествия, вы довольны сегодняшним вечером?

Он так выразительно затряс головой, что она не удержалась от смеха.

– Настолько противно?

– Вы и представить себе не можете!

– Но почему? Вас никто ни к чему не принуждает. Побыть бы вам хоть минуту на моем месте!

Он в ужасе прикрыл глаза.

– Не говорите так, это ужасно! Я бы не вынес.

– Если можно эти слова считать выражением сочувствия, то благодарю вас, сэр.

Ее смех, как ему показалось, прозвучал очень мелодично на фоне музыки, и он хотел бы попросить, чтобы она не переставала смеяться.

– Все-таки мы довольно грустная пара, не правда ли? – спросила она после новой паузы. – Не сменить ли нам тему?

Он не ответил.

Еще несколько туров вальса, и он откровенно сказал:

– Мне ничего не приходит в голову.

Это опять вызвало ее смех, который снова чудесным образом соединился с музыкой и подействовал на него завораживающе.

– Тогда сдаюсь, – сказала Дафна. – Но что вас так угнетает здесь?

– Что или кто?

– Кто? – уточнила она. – Это становится интересным. Вы можете объяснить, кто они?

– О, все, с кем я сегодня столкнулся. Для их описания не хватит слов.

– Вы имеете в виду – приличных слов?

– Пожалуй.

Она поджала губы.

– Это звучит довольно грубо, сэр. Вы не находите? Значит, мне просто показалось, что вы не без удовольствия разговаривали с моими братьями?

Его рука чуть сильнее сжала ее талию. Еще несколько танцевальных па, и он ответил:

– Прошу прощения, мисс. Ваша семья исключается из этой группы.

– Какое облегчение для всех нас, ваша светлость. Приношу вам благодарность от лица всего клана.

«Ну и язва! Ей палец в рот не клади. Да и я хорош – мелю всякую чепуху», – подумал Саймон.

– Еще раз прошу извинить за сумбурность высказываний, мисс Бриджертон. Я не хотел вас обидеть.

– Ладно, вы прощены. Но если серьезно – что вас привело в такое уныние?

– А как бы вам понравилось, – с горячностью произнес он, – если бы вас подвергли знакомству со всеми незамужними леди в этом огромном зале? Если бы требовалось что-то сказать каждой из них и их матерям и, в свою очередь, выслушать всех?.. Вы смеетесь, мисс Бриджертон?

Да, она смеялась. Ее красивые глаза даже немного увлажнились.

– Прилично ли насмехаться над своим партнером по танцу? – спросил он с улыбкой, на что она отрицательно замотала головой, с трудом выговорив:

– В высшей степени неприлично.

– Однако вы продолжаете смеяться.

– Да, продолжаю. Потому что сама прошла через это – в несколько ином роде, но прошла – и, как видите, осталась жива.

Его лицо сделалось серьезным.

– Но почему вы продлеваете свои страдания? – спросил он. – Разве никто не просил вашей руки?

– Должна я понимать так, что это сейчас делаете вы?

Кровь отлила от его лица. Он молчал.

– Не пугайтесь, милорд. Прошу извинить меня за неудачную шутку. Но ваш вопрос тоже был не из самых тактичных.

Ему хотелось ответить каким-нибудь ироничным пассажем, но, как назло, ничего не приходило на в голову.

Она заговорила первая.

– Чтобы ответить на ваш вопрос, сэр… – голос ее звучал не так звонко, как раньше, в нем не стало прежних мягких нот, – должна напомнить, что любая девушка стоит перед выбором, и это, поверьте, самое трудное. Вам уже повезло увидеть Найджела, одного из кандидатов. Не слишком подходящий, верно?

Саймон молча кивнул.

– А до него мне делал предложение лорд Чалмерз. Видите, как я с вами откровенна. Сама не знаю отчего.

Он тоже не знал, но сейчас его поразило другое.

– Чалмерз? – воскликнул он. – Но ведь ему…