Иринкино счастье

Дарья Михайловна и сама страшно перепугалась.

– Да нет же, нет, голубушка! – воскликнула она с тревогою. – Мы сейчас только что говорили о нем и тоже ужасно беспокоимся! Нужно бы лодку встречную послать за ним!

– Надежда Григорьевна уже послали, да только старая барыня все надеялись, что, может, они у вас сидят!

– Ах ты, Господи, какое несчастье! – засуетилась Дарья Михайловна. – Нужно будет мне пойти к Прасковье Андреевне; в такую минуту не следует оставлять бабушку одну! А ты раздевайся поскорей, Иринушка, и ложись в постель. Будь умница, не волнуйся понапрасну и постарайся заснуть. Бог милостив, ничего не случится с Левой, он такой ловкий у нас и так хорошо научился управлять парусом. Ульяна, уложи барышню!

Дарья Михайловна перекрестила Иринку, накинула на себя непромокаемый плащ и вслед за прислугой Субботиных отправилась к бабушке.

Кухарка приготовила девочке постель, помогла ей раздеться и, убедившись, что все в порядке, ушла к себе на кухню.

Маленькая Машутка уже давно спала, раскинувшись на постели матери. Ульяна прикрыла ее стареньким ситцевым одеялом и, достав с полки кусок полотна, собралась было немного пошить в ожидании барыни, но, утомленная дневною работою, она не в силах оказалась долго сидеть: глаза так и слипались от сна.

Ульяна свернула полотно, помолилась на образ в углу кухни, убавила немного огонь в маленькой стенной лампе и улеглась рядом с Машуткой.

«Хоть спать-то по-настоящему я и не буду, – решила она, – а все-таки подремать немного не мешает, авось услышу, когда барыня вернется!»

Но не прошло и пяти минут, как она уже спала не менее крепко, чем Машутка, и громкий храп ее монотонно раздавался из кухни.

Иринка с широко раскрытыми глазами лежала в постели и невольно прислушивалась к этому храпу. Она не могла заснуть, ее возбужденное воображение рисовало перед ней самые ужасные картины.

Ей казалось, что она уже никогда больше не увидит Леву и что он непременно погибнет в эту ненастную ночь.

«Правда, мама говорит, что Лева прекрасно научился управлять парусом, но что, если этот парус сломается, как сломался парус у хозяина, и лодку его захлестнет водой! Конечно, Лева отлично плавает, но разве он в силах будет доплыть до берега, и к тому же эта ужасная буря, эта темнота, ветер!..»

Девочка в смертельной тоске прислушивалась к завываниям ветра в трубе, и мучительная уверенность, что Лева непременно погибнет, все сильнее и сильнее охватывала ее маленькую душу.

В эту минуту Иринке показалось, что она слышит чьи-то торопливые шаги на дворе, кто-то громко разговаривал там, как будто звал кого-то…

– А вдруг это Лева! – обрадовалась девочка. – Он ведь хотел зайти!

Иринка быстро вскочила с постели, зажгла свечу и начала одеваться на скорую руку, как умела. Увы, шаги на дворе затихли, и опять ее окружила та же зловещая ночная тишина, нарушаемая только воем ветра в трубе да храпом кухарки за стеною.

Иринка решила не ложиться и ждать. Но чего? Девочка не могла бы ответить, но предчувствие близкого страшного несчастья не давало ей покоя.

Вот, вот… сейчас это будет, сейчас!.. она узнает!..

Внезапно громкий стук в наружную дверь в сенях заставил ее вздрогнуть и разбудил кухарку.

– Кто там?.. – спросила Ульяна, лениво слезая с кровати. – Вы, что ли, барыня?!

– Я, хозяин, отворяй скорей! – послышался снаружи нетерпеливый мужской голос. – Отворяй, говорят, чего завалилась спозаранку, огня надоть, фонарь задуло ветром!

Ульяна неохотно отворила дверь в холодные сени и протянула вошедшему коробочку со спичками.

– На что тебе огонь-то? – поинтересовалась она, зевая и запахивая потеплее на груди шерстяной платок.

– Да вот, слышь, на речке несчастье случилось, говорят, утонул кто-то, кажись, тело-то вытащили, наши молодые откачивать побежали, ну вот и я туда же, а парнишку своего за фельдшером в село послал.

– Ах ты, Боже мой, Боже мой, грех-то какой! – разохалась кухарка. – Уж не барчук ли наш потонул-то?

– Как барчук! Какой барчук?!!

– Да субботинский барин-то!

– Да нешто он не вернулся еще?!

– Не вернулся!..

Хозяин быстро схватил свой фонарь и, не слушая, что кричала ему вслед кухарка, опрометью кинулся к речке.

Лева был общим любимцем в Муриловке, его знали все местные крестьяне, и все по первому зову были готовы лететь на помощь молодому барину.

Иринка все слышала.

Ее детская отделялась от кухни только тонкой дощатой перегородкой, и девочка не упустила ни одного слова из того, что говорил кухарке их дачный хозяин.

Она не заплакала и даже не вскрикнула, а только сразу как-то похолодела, словно окаменела вся.

Удар был чересчур силен. С минуту она стояла неподвижно, и ее большие глаза, полные ужаса, почти бессознательно смотрели в темную ночь…

«Кто-то потонул там… вытащили… откачивать побежали…»

Эти отрывочные слова смутно проносились в уме, и вдруг она поняла, что этот кто-то был он, что это его побежали откачивать, и ей ясно представилось бледное закоченевшее лицо Левы.

«А что, если он еще жив, если еще спасти можно?» Она слышала, в таких случаях оттирают чем-то… чем только? Спиртом, кажется?!.

Девочка схватила с комода матери маленький флакончик с одеколоном и в одном платьице, как была, быстро отворила входную дверь и, не обращая внимания на холод и ветер, со всех ног пустилась бежать в овраг. Тропинка к речке была ей хорошо знакома, она могла бы легко найти ее, несмотря ни на какую темень, но сегодня ноги почему-то совсем не повиновались ей, они так сильно дрожали и все скользили… скользили…

Иринка уже несколько раз спотыкалась и падала, но девочка делала страшные усилия над собою и, крепко сжимая в руках маленький флакон с одеколоном, всякий раз снова подымалась с мокрой земли и опять бежала…

Ax, только бы ей поспеть, только бы поспеть, она спасет его, спасет! Какие ноги, право, зачем они так дрожат… и еще слабость эта… неужели она опять упадет!

Девочка с ужасом чувствовала, что тогда уже больше не встанет, силы совсем изменяли ей!

Но вот и речка наконец-то!

В темноте Иринка с трудом различила силуэты каких-то движущихся фигур с фонарями, но сильный ветер то и дело задувал огонь, и девочка не могла ясно различить их лица.

Эти люди несут что-то… носилки, кажется…

– Осторожнее! – раздается громкий голос дворника Ивана. – Тут не пройти, вода, берите больше влево, на село, сейчас фельдшер придет!

– Качать, братцы, что ли?! – нерешительно спрашивает кто-то в толпе.

– Не надо качать, не приказано! – раздается снова тот же громкий голос дворника. – Фельдшера ждут!

Темные фигуры с носилками медленно приближались к девочке… Иринка знала теперь, кого несут эти черные люди.