Четыре столицы Древней Руси. Старая Ладога, Новгород, Киев, Владимир. Легенды и памятники

Жители южного побережья Ладожского озера, оставившие после себя многочисленные курганы – могилы, разбросанные по берегам рек, впадающих в озеро, относятся уж к гораздо более позднему времени, чем только что описанные люди каменного века. При исследовании этих курганов, относимых учеными к векам IX, X и XI, найдены уже изделия из железа, бронзы и других металлов. Найдены также признаки разных домашних животных, как лошади, свиньи, барана, собаки, курицы.

Археолог Н. Бранденбург исследовал эти курганы южного побережья Ладожского озера, занимающего уезд Новоладожский и часть Шлиссельбургского. В восточной части это побережье орошается реками Сясью, Воронегой, Пашей и Оятью. Некогда оно составляло часть Обонежской пятины Великого Новгорода. Здесь, по словам Бранденбурга, сохранились в разных местах следы древнего языческого населения, жившего между Волховом и рекой Оятью. До археологических раскопок местные жители считали курганы «военными батареями». Когда-то у реки Воронеги происходила битва ладожских жителей со шведами, предание о ней сохранилось в памяти жителей, и они назвали военными батареями прибрежные курганы. Но при раскопках в курганах оказались могилы, в которых, кроме человеческих костей, были обнаружены разные предметы жизненного обихода и оружие.

По внутренности одних курганов можно вывести заключение, что трупы сжигались при погребении, по внутренности других – что их зарывали прямо в землю. Отчего приблизительно в одно и то же время и в одной и той же местности происходила такая разница в погребении – объяснить невозможно. Нередко в могилах находят очаги с такими предметами и остатками, по которым можно предполагать, что здесь совершалась тризна или поминки. Глиняные горшки, железные котлы, сковороды и сковородники находят размещенными в каком-нибудь определенном порядке. Бывали случаи нахождения горшков, накрытых сковородами. В одном кургане на реке Паше найден, между прочим, котел так, как будто он висел над очагом; на нем была цепь и найден он был поверх возвышения из углей. В другом кургане был найден в таком же виде бронзовый котелок: здесь же находились кости животных. В могилах, где видно трупосожжение, находятся обыкновенно предметы вооружения, конского снаряжения, домашней утвари и разные украшения, очевидно также бывшие в пламени погребального костра. Бранденбург набрасывает такую вероятную картину погребения на основании содержания исследованных им курганов: «Вероятно, где-нибудь поблизости места, выбранного для возведения кургана, устраивался погребальный костер, на котором помещали труп покойника в полном вооружении и убранстве, с разными предметами его обстановки при жизни. Вместе с трупом помещались жертвенные животные или части их, по всей вероятности совершались и человеческие жертвоприношения. После сожжения все остатки тщательно собирались и переносились на место погребения. Здесь площадь, предназначенная для насыпки кургана, предварительно выжигалась или усыпалась пеплом от погребального костра, и на ней складывались кости; рядом с ними раскладывались разные предметы обихода и прикрывались берестой, или же кости помещались в глиняные сосуды. Затем совершалась тризна, для чего в середине будущей насыпи устраивался небольшой костер, под которым земля усыпалась крупным песком, и производилось приготовление пищи на железных сковородах, в котлах или горшках. По окончании тризны приступали к сооружению кургана. В заключение, вероятно, вся насыпь покрывалась свеженарезанным дерном».

При обыкновенном погребении, кроме сожжения трупа, все обряды, вероятно, были такие же, как и при трупосожжении. Около скелетов также находят предметы обихода, оружие и разные украшения, остатки очага и тризны – котлы, сковороды, горшки, кости животных и часто железные лопаты. Все предметы, найденные в приладожских курганах, сделаны почти исключительно из железа и бронзы.

Остатков одежды находят мало, в редких случаях попадаются на скелетах обрывки из грубой или более тонкой материи. Остатков обуви не попадается никаких. Посреди разных инструментов попадается иногда железный кочедык – инструмент для плетения лаптей. Вместе с топорами, копьями, стрелами и разным другим оружием находятся украшения в виде бус, браслетов, подвесок, пряжек, застежек, пуговок, шейных гривен, колец ручных и височных, серег, разных видов привесок и других металлических украшений.

В виде привесок встречаются иногда игольники, ключи, уховертки и ложечки. Затем в большом количестве находятся бусы. В могилах с трупосожжением находят много рассыпанных бус, а в могилах с обыкновенным погребением находят целые ожерелья на скелетах. Бусы эти самой разнообразной формы и весьма разнообразного материала. Предметы обиходной жизни, находимые в могилах, тоже очень разнообразны; там встречаются: ножи, точильные бруски, огнива, замки, весы, гребни, ножницы и разные хозяйственные или рабочие инструменты. Древние язычники верили в загробную жизнь и снабжали уходившего туда всеми необходимыми для жизни предметами.

Бранденбург указывает на то, что все вещи, найденные в приладожских курганах, встречаются в описании быта древних финнов, которое мы находим в их рунах или преданиях, изложенных в виде поэмы, носящей название «Калевала».

В мифе (предании) о происхождении ехидны говорится, что пасть ее происходила из застежки, данной богиней Сюойятер. В другом мифе заяц, принеся известие о гибели девы Айно, говорит, что красавица исчезла вместе с бывшей на ней серебряной застежкой; в мифе о происхождении железа к последнему обращается кователь Ильмаринен со словами: «Станешь ты мечом для мужа и застежками для женщин»[3 - «Калевала» – полный перев. Бельского.]. Также много можно встретить в «Калевале» указаний на пряжки, браслеты и разные другие украшения. Среди подвесок и украшений встречаются небольшие металлические изображения утки или гуся, которые, вероятно, имели значение талисманов. По финским преданиям, собранным в «Калевале», утке приписывается происхождение вселенной, так как из яйца утки вышли земля, небо, звезды и тучи. Слова «уточка», «курочка» служат у финнов ласкательными названиями. Один из героев «Калевалы», Ламмикейнен, похитив невесту на одном острове, прощаясь с последним, говорит:

«Ну, прощайте, луг Саари,
Корни сосен и пни елей,
Где ходил я этим летом,
Эту курочку искавши,
Все за уточкой гоняясь».

Хозяйка севера, Лоухи, отдавая дочь кователю Ильмаринену, говорит:

«Эту уточку драгую,
Птичку нежную вручаю,
Будет дней твоих подругой,
Будет курочкой любимой».

Подвесок в виде конской головки также имел значение по финским преданиям. В одном месте «Калевалы» злобная Лоухи, похитив с неба солнце и месяц, говорит, что они не освободятся, пока она не выпустит их вместе с девятью конями. Кони изображались на гробницах и как бы означали душу усопшего и победу над смертью. Изображение конской головки считалось талисманом против всякого зла. Подвески в виде бронзовых ключей тоже имели значение талисманов. По преданию древних финнов, ключами обладал бог неба Укко. Все предметы домашней утвари и все оружие, найденные в курганах, встречаются в описаниях жизни финнов в «Калевале».

Переходя к курганам Волхова, Бранденбург отмечает различие их от курганов Приладожья. Здесь замечается, прежде всего, некоторая разница в похоронных обрядах. Трупы, очевидно, также сжигались, но остатки их складывались в особые сосуды – урны. Затем в насыпях замечается везде присутствие каменных груд или кладок, чего совершенно не встречается в курганах Приладожья. Подобные курганы исследовались археологами возле Новгорода, на реке Ловати, около Чернигова и в других местах, где исстари селились славяне. Волховские курганы Бранденбург считает тоже славянскими.

Разные иностранные монеты VI, VII и VIII веков, преимущественно восточные, найденные в курганах близ Старой Ладоги, подтверждают свидетельства о торговле, происходившей здесь еще в первые века христианства. Славяне и руссы, которые вели торговлю с восточными народами, были известны им с давних времен. Арабский писатель X века Ибн-Фодлан ездил в Болгарское царство, находившееся при впадении реки Камы в Волгу, встречался там с русскими купцами и описывал потом их обычаи. Обстановка, найденная при раскопках славянских курганов, согласуется с описанием обряда погребения у руссов, которое дал этот писатель. Трупосожжение было в обычае при погребении, но разные обряды, сопровождавшие сожжение, были в зависимости от общественного или материального положения покойника. Иначе хоронили бедного, чем богатого, иначе князя или начальника, чем простого смертного. «Бедному человеку делают у них небольшое судно, кладут туда труп и сжигают. Имущество богатого они собирают и разделяют на три части: треть дают семье, за треть кроят покойнику одежду и за треть покупают горячий напиток, который пьют, когда убивает себя одна из рабынь покойного и сжигается вместе со своим хозяином». Дальше Фодлан рассказывает подробно о погребении знатного русса, на котором он присутствовал. «Они опустили покойника в могилу на десять дней, закрыли могилу крышкой, а сами шили пока для него одежду. Затем семья покойного спросила его молодых рабынь и рабов, кто из них пожелает умереть вместе с ним. Согласившуюся рабыню поручили двум девушкам, которые должны были стеречь ее, всюду ходить за ней, всячески служить ей и даже мыть ей ноги. Родные в это время шили одежду и приготовляли все нужное. Девушка каждый день пила, пела, была весела и довольна. Когда настал день сожжения умершего и девушки, все отправились на реку, где стояло большое судно. Оно было уже вытащено на берег и стояло между четырьмя столбами, вбитыми в землю, а кругом столбов были расставлены фигуры, похожие на людей. Люди ходили взад и вперед и говорили слова, которых я не понял, а мертвец лежал вдали, в своей могиле, откуда его еще не вынимали. Потом принесли ложе, поставили его на ладью и покрыли ватными стеганными одеялами, греческой золотой паволокой и положили на нее подушку из той же материи. Все это расстилала старуха, которую руссы называют ангелом смерти. Она же распоряжалась шитьем платья и всеми приготовлениями, она же должна была убить рабыню. Когда пришли к могиле, то сняли землю с деревянной крыши, отняли прочь крышу и вынули покойника, завернутого в холстину, в которой он умер. От холода он весь почернел. Крепкий напиток, плоды и музыкальные инструменты, положенные с ним в могилу, теперь вынули. Мертвеца одели в штаны, сапоги, камзол и кафтан из золотой паволоки с золотыми пуговицами, надели на него шапку из золотой материи, опушенную соболем. Затем понесли в шатер, разбитый над ладьей, посадили на одеяло, подперли подушками, принесли крепкий напиток, плоды, пахучие травы и положили возле него. Здесь же положили хлеб, лук и мясо. Потом принесли собаку, разрубили ее на две части и бросили в ладью. Все оружие покойника разложили возле него. Привели двух лошадей и гоняли их до тех пор, пока они не измучились, тогда разрубили их своими мечами и куски бросили в ладью. Потом привели двух быков, которых также изрубили и бросили в ладью. Принесли еще курицу и петуха, зарезали их и бросили туда же. Было в пяток после обеда… Подняли девушку в ладью, но не пустили пока в раскинутый над покойником шатер. Пришли мужчины со щитами и палицами и поднесли ей чашу крепкого напитка. Она взяла чашу, запела над нею и потом выпила. «Этим, – сказал мне переводчик, – она прощается со своими ближними». Подали ей другую чашу; она взяла, держала ее и пела длинную песню. Но старуха торопила ее скорее выпить чашу и войти в шатер, где лежал ее господин. Девушка со страхом и нерешительно подошла к шатру. Но едва успела она просунуть туда голову, как старуха быстро втащила ее в шатер и сама вошла туда же. В ту же минуту мужчины начали бить палицами в щиты, чтобы не было слышно криков девушки и чтобы другие рабыни не испугались и не стали бы отказываться умирать со своими господами. Потом вошли в шатер шесть мужчин, положили девушку возле господина, двое из них схватили ее за руки, двое за ноги, а старуха, называемая ангелом смерти, обвила ей вокруг шеи веревку, конец которой дала мужчинам, чтобы они затягивали. Сама же она взяла большой ширококлинный кинжал и несколько раз вонзила его между ребер девушки, а мужчины тянули веревку, пока не задушили ее. Затем подошел ближайший родственник умершего, взял кусок дерева, зажег его и им поджег дрова, положенные под ладьей. Потом подошли все остальные люди, каждый подкладывал дрова и поджигал их. Наконец огонь охватил дрова, затем судно, палатку с мужчиной, девушкой и всеми находящимися в ней вещами. Подул ветер, пламя разгорелось и распространилось. Не прошло и часа, как судно, дрова и трупы превратились в пепел. После этого руссы сделали на месте, где стояло судно, что-то в роде круглого холма, вставили в середину дерево, на котором начертали имя усопшего, и удалились».

В числе других Волховских курганов Бранденбург исследовал и величественный курган у села Михаила Архангела, верстах в восьми от Старой Ладоги, который предание называет Олеговой могилой. Курган этот доходит до пяти сажен вышины и до 140 аршин в окружности. До раскопок он был в виде усеченного конуса и имел в основании каменную кладку из плит, как бы обходящую подошву кургана внутри его. По исследовании кургана нашли на глубине от вершины в пять аршин две небольшие груды камней и род площадки, выложенной плитами, на три аршина глубже еще пять плоских груд, или каменных помостов, сложенных из булыг в два яруса. Наконец, на глубине в 13 аршин, т. е. в основании кургана, нашли семь отдельных каменных груд, также частью в виде более или менее правильных помостов, частью же в виде громадных куч булыжников. По самой подошве под всей насыпью расстилался черный слой с вкрапинами угля, на котором между упомянутыми грудами найдены четыре обгорелых бревна. Вся подошва была обнесена каменной оградой около двух аршин толщиной, причем наружная ее сторона состояла из ряда огромных валунов, а внутренняя тонкая стенка из плит, пустое же пространство в аршин между ними было забито мелкими камнями со щебенкой и сверху прикрыто плитами. Кроме того, в насыпи было найдено немного разбросанных обломков костей, железа и бронзовой проволоки, развалившийся глиняный горшок с кусками какой-то черной обугленной массы (животного угля, быть может, от сожженного мяса), с остатками коры или бересты, которой, по всей вероятности, был накрыт горшок. Наконец, в подошве кургана найден только небольшой слой сожженных костей. Но снаружи насыпи было обнаружено целое языческое могилище, заключавшее 14 погребенных трупов. Снаружи могильник не имел никаких признаков, но внутри был продолговатой формы и как бы огибал круглую подошву кургана. Ряды лежавших в нем скелетов следовали за кривизной насыпи и постепенно вследствие этого изменяли свое положение. Из числа трупов два было женских. При некоторых скелетах оказались кое-какие предметы украшений, как кольца, бусы, пряжка, затем костяной гребень, несколько ножей и обломок венедской монеты XI века.

В летописи Ипатьевского списка мы видим указание на то, что уже в XII веке жители Ладоги находили в земле разные украшения и старинные вещи. Летописец, как видно, был в Ладоге во время построения в ней каменного городища, о котором он и сообщает, между прочим, в одном месте летописи: «В се же лето Мстислав заложи Новгород болии первого. В се же лето заложена бысть Ладога камением на присне Павлом посадником, при князе Мстиславе. Пришедшю ми в Ладогу, поведоша ми ладожане, яко сде есть, егда будет туча велика, и находят дети наши глазкы стеклянныи, и малыи и великыи, провертаны, а другие подле Волхов берет, еже выполаскивает вода, от них же взях более ста; суть же различни». Из дальнейшего разговора летописца с ладожанами видно, что они связывали нахождение бус на размытом дождем или волнами Волхова берегу с грозой, тучами и другими явлениями природы. Они считали это дивом и, очевидно, им не приходило в голову, что они находят остатки украшений, которые носили люди, жившие здесь задолго до них.

Раскопки курганов с научной целью, т. е. археологические, стали производиться уже в гораздо более поздние времена. Волхов в этом отношении был счастливее всех других исторических мест в России, на его берегах были произведены первые археологические раскопки. Но многие курганы, как здесь, так и в других местностях, были разорены и разграблены еще в древности и, конечно, без всякой научной цели, а просто с желанием поживиться. Немые, загадочные холмы – «сопки», как называют их обыкновенно, давно уже интересовали людей, а предания о богатых кладах, зарытых в них, разжигали интерес. На это хищническое опустошение курганов Волхова указывает Штрандман, оставивший в 1816 году рукописное описание курганов России и Сибири. Передавая, что в Старой Ладоге, в одном кургане, около 1774 года были выкопаны какие-то необыкновенной величины человеческие кости, Штрандман указывает на огромный курган ниже Ладоги, глубоко разрытый кладоискателями.

По сообщению Гюссена, издавшего в 1773 году в Лейпциге описание Петербурга, еще до 1710 года евангелическим пастором Толлем была совершена археологическая экскурсия за Шлиссельбург и Старую Ладогу для курганных раскопок. Тогда же были найдены им многие древности, поступившие потом в частную собственность. Здесь же производились в шестидесятых годах прошлого столетия раскопки В. Прохоровым и некоторыми другими археологами, но результаты или неизвестны, или незначительны. Самые ценные и осязательные результаты дали раскопки в семидесятых и восьмидесятых годах прошлого столетия, произведенные вышеупомянутым Н. Бранденбургом. Он же производил раскопки Рюриковой крепости и нескольких разрушенных церквей, исчезнувших с течением времени под земляными насыпями.

Раскопки крепости, основательно уже к тому времени разрушившейся и ушедшей в землю, обнаружили все разнообразие ее переживаний и дали разнообразные остатки людей разных племен и разных состояний, перебывавших на ее области чуть не с доисторических времен. Наряду с медвежьим зубом с просверленным отверстием и небольшим каменным диском с отверстием в центре, т. е. предметами, которые могут быть отнесены к доисторическим временам, можно встретить среди находок рыцарскую шпору, рукоятку шпаги или даже медную полушку 1735 года.

Бранденбург тщательно исследовал внутренности всех башен, глубокие сводчатые входы и переходы которых смущали жителей и возбуждали всевозможные разговоры о таинственных подземных и подводных ходах. Мы приведем здесь только некоторые описания исследований найденных предметов, по которым можно судить о характере находок и во всем городище.

«При очистке пола башни от покрывавшего его черноземного слоя, в последнем было найдено довольно много различных предметов, как: ручной мельничный жернов, железная оправа от заступа, обломок копья, цепь с крюком, железный ковш, три ножа, таган, кирка, ключ, большой дверной замок, конская подкова, сапожная подковка, род костяного свистка, черепки глиняной посуды (некоторые с поливой, другие грубые, с древними украшениями, свойственными курганному периоду), обломки железа, гвозди, много костей животных, осетровая шелуха и кости, угли и пять чугунных ядер. Подобный характер находок может указывать, что в этой части башни находились в свое время более или менее постоянные обитатели, даже готовившие здесь себе пищу». В другом месте было найдено следующее: «Грубые (без поливы) глиняные черепки, из которых на одном характерный орнамент (рисунок) курганного периода (волнообразный), часть конской подковы древнего образца, железный вбивной в стену светец, подсвечник, нож, железное кольцо и плоская глиняная бляшка с отверстием».

Раскопали также место исчезнувшей Тайничной башни, «где находилась большая седловина, покато спускавшаяся к Волхову. Вскоре после начатия работ среди этой седловины был обнаружен незначительный остаток каменной сводчатой перемычки, при окапывании которой оказались по бокам две каменные параллельные стены, шедшие по направлению к реке, а между ними ступени каменной лестницы, спускавшейся туда же. Очевидно, что здесь были найдены остатки именно того тайника, который вел к колодцу под башней. При дальнейшем производстве работ открылась и вся лестница, имевшая в ширину четыре аршина и составлявшая один марш в 21 ступень на протяжении четырех сажен».

Между прочим, Бранденбург упоминает об одном любопытном слухе, распространившемся среди жителей Ладоги во время раскопок. В одном из внутренних проходов башни, на потолке и на полу, образовались, вследствие просачивания воды сквозь известковую кладку над проходом, сталактиты и сталагмиты. Некоторые из них были до вершка толщиной и придавали очень странный вид темному закрытому проходу. Несмотря на данное объяснение, рабочие приняли торчавшие сверху и снизу толстые сосульки за статуи и стали говорить об идолах, найденных в крепости.

В главе о церквах и монастырях Ладоги было сказано об исчезнувших церквах, найденных тем же Бранденбургом под старыми часовнями, крестами и земляными насыпями. В восьмидесятых же годах другой археолог – Д. Сабанеев, осматривая земляное городище и его обвалы, наткнулся на остатки фундамента и стен Климентовской церкви. Он указывал на то, что уцелело подсводное нижнее помещение, в котором видна стенная живопись; но так как подсводное пространство заполнено землею со щебнем, то, чтобы достать обломки фресковой живописи, нужно расчистить этот мусор. По его словам, изучение очертаний плана храма заставляет видеть в нем типичную православную церковь первых веков водворения христианства на Руси. Дальше церковь не раскапывали, и развалины каменных стен с древними фресками остались под землею.

Может быть, много и еще кое-чего погребено внутри старого земляного города – этой большой бугристой возвышенности, местами заросшей травой, местами раскопанной под огороды. Как и во времена первых летописцев, весенние воды Волхова размывают ее основание, и, как тогда, копаются ребятишки в каменистой земле. Они знают, что господам, раскапывающим огороды у батюшки и псаломщика, нужна каждая бусинка, интересен каждый острый кончик стрелы, как остаток от жизни людей, живших здесь когда-то очень давно.

С 1909 года производятся каждое лето раскопки земляного городища под руководством археолога Н. И. Репникова. Снимают гряды с капустой и глубоко, до самого материка, раскапывают земляную насыпь.

Более тысячи лет назад была сделана она для защиты от врагов и для обозначения древнего города. За высокими земляными валами устраивали люди свои жилища. Враги разоряли жилища, выгоняли обитателей и на развалинах, полузасыпанных землею, селились сами.

Осторожно снимают работники наслоения земли, внимательно рассматривают их и находят между ними остатки жилищ и быта разных племен.

Материк земляного городища состоит из слоя глины, под которым находится слой белого песка. Непосредственно на глинистом слое лежит слой тучного чернозема, состоящего из чешуи рыб, угля и отдельных рыбьих костей. В этом слое при раскопках не было ничего найдено, кроме небольшого количества грубых черепков сосудов, приготовленных из дурной глины с большой примесью толченой дресвы. Дальше идет слой более светлого чернозема, который и составляет насыпь вала со всевозможными остатками быта. Здесь было найдено большое количество разнообразных черепков сосудов с орнаментами, кости животных и разные мелкие предметы и украшения. В числе находок имеются, между прочим, разные изделия из костей животных и недоконченные поделки из рогов лося и тура. Здесь же найдены разнообразные бусы, шиферное прясло, обломки стеклянных браслетов и золотая лунница-подвеска.

На первом глиняном слое городища находится толстый пласт, заключающий в себе кости рыб и животных, которые являются результатом рыбного и звероловного промыслов ладожских жителей. Здесь же найдены орудия из камня и кости. По отсутствию среди находок железа можно полагать, что жители этого периода употребляли, как материал для своих изделий, камень и кость, умели уже их полировать, но металлов еще не знали.

На всем пространстве Северной России насчитывается очень много таких мест, где находят подобные орудия из камня и кости; но в Ладоге, кроме них, найдено еще большое количество и разных деревянных изделий. Среди находок встречаются разные предметы домашней утвари, сделанные из березовой коры, затем деревянные рукоятки и охотничьи снаряды, которые можно отнести к эпохе доисторического человека. Определить точно время, в какое жили люди, оставившие здесь эти следы жизни, невозможно. Но на поверхности этого слоя были уже найдены остатки построек, которые могли служить жилищами людям VII или VIII столетия. Над этими постройками идут наслоения земли, заключающие в себе разнообразные предметы, относимые археологами к предметам обиходной жизни финнов от VII и VIII веков. На поверхности этого слоя снова найдены остатки деревянных построек, которые археологи относят к типу норманнских построек века X. В наслоениях мусора над постройками, помимо многочисленных бытовых предметов, найдены предметы, относящиеся к вооружению норманнских викингов IX и X веков. Выше этого слоя идет мощный пласт чернозема, в котором находили разнообразный и подчас очень ценный материал, относящийся к жизни русских от XII до XVIII столетия. Но в этих слоях, к сожалению, не сохранилось никаких остатков деревянных построек указанного времени. Здесь нет предохраняющих природных условий, благодаря которым в более глубоких, древнейших наслоениях земли сохранились такие легко поддающиеся тлению предметы, как дерево, кожа, ткани и т. п. Условия эти зависят от того, что весенние воды от таяния снегов задерживаются в нижних глубоких слоях земли и образуют вечно жидкую подпочвенную массу.

По Ладожским описным книгам и документам XVII века видно, что на земляном городище была выстроена впоследствии деревянная крепость, связанная с каменной. В деревянном городище сосредоточивалась преимущественно административная жизнь Ладоги, в каменном – военная.

С основанием Новой Ладоги то и другое было перенесено туда по словесному приказанию Петра Великого. С этого времени Ладога стала называться Старой и потеряла звание и значение города, а ее каменная и деревянная твердыни были заброшены и постепенно разрушались.

Уже с 1724 года земляное городище было заглохшим пустырем, на котором виднелись только груды развалин упраздненной церкви Св. Климента. Мало-помалу и эти развалины исчезли под землей, заросшей сочной высокой травой. В настоящее время от деревянного городища не осталось никаких следов, а остатки стен и башен каменного разрушаются и обваливаются в Волхов и Ладожку.

Много интересного и, может быть, совершенно нового дадут начатые раскопки Старой Ладоги. Эта древняя торговая гавань и военная крепость видала на протяжении многовекового периода своего существования, в качестве врагов, гостей и временных или постоянных жителей, представителей чуть не всех народов Европы.

Старая Ладога была стоянкой доисторического человека, участвовала в торговле по великому древнему пути, была первой столицей нашего нарождавшегося государства, принимала участие в вековой борьбе из-за моря, а теперь тихо дремлет в роли захолустного селения под звон монастырских колоколов.

Главным материалом для составления истории Старой Ладоги служили: Н.Е. Бранденбург «Старая Ладога», С.М. Соловьев «История России с древнейших времен» и И.Е. Забелин «История русской жизни с древнейших времен».

II. Новгород

Глава I

Много, много миллионов, может быть, и миллиардов, лет существует наша земля, и много всяких перемен претерпела она за свою долгую жизнь. Необозримые моря разливались раньше там, где впоследствии образовалась суша, а еще много позднее люди настроили свои селенья, деревни, города. Роскошные деревья и самые разнообразные растения, требующие много тепла и солнца, росли на тех местах, где расстилались потом ледяные пустыни.

И на севере нашей России миллионы лет назад было несравненно теплее, была роскошная растительность и жили животные, которые потом, по наступлении холода, вымерли или ушли в более теплые края.

Не сразу, конечно, наступил холод вместо тепла. В течение долгого времени дули холодные ветры с отдаленного северного моря, постепенно становилось все холоднее и холоднее, постепенно вымирали или уходили животные, не выносившие холода. Постепенно уничтожались роскошные растения, давая место другим, менее красивым, но и менее требовательным, способным жить при новых условиях.

Наконец, природа края совершенно изменилась. Появились снега там, где их никогда не было, затем появились льды, покрывшие мало-помалу землю толстым холодным покровом. Медленно ползли громадные ледяные реки с высоких мест на более низкие. Тяжелые ледяные массы давили на поверхность земли, по которой двигались, разрушали рыхлые слои почвы, углублялись в нее. Встречая на пути скалы, они стирали их в порошок, или дробили, унося за собой обломки, или полировали и шлифовали бока и вершины остающихся на месте. Целые гряды таких отшлифованных скал, или «бараньих лбов», как их прозвали, тянутся по нынешней Финляндии. Среди полей и топких лесов Петербургской, Новгородской и Олонецкой губерний часто встречаются громадные валуны или блуждающие камни, занесенные сюда ползущими ледниками. Ледники уносили такие валуны за много сотен верст от того места, где отрывали их. Так наползали ледники со Скандинавского полуострова, через Финляндию, на область теперешней России и занимали ее на юг до тех мест, где находятся теперь города Киев и Полтава, и на восток почти до того места, где стоит Казань.

В науке о земле это время распространения ледников называют «Ледниковым периодом». Как постепенно, в течение громадного количества лет, наступал этот период, так же постепенно и так же долго освобождал он скованную льдами землю. Мало-помалу становилось теплее, и отступала часть ледников к северному полюсу, а часть таяла, наполняя водой все котловины и рытвины на поверхности земли. Образовались целые сети разной величины озер и не существовавшие прежде моря. От ледниковой воды получились и такие большие озера, как Ладожское, Ильменское, она же наполнила и море Балтийское.

Особенно много озер образовалось в той области, о которой мы собираемся говорить и которая получила от них свое название «Озерной». В настоящее время к Озерной области принадлежат губернии: Петербургская, Псковская, Новгородская и Олонецкая, а в былые времена она составляла только часть одной обширной Новгородской области.

Громадные, дремучие леса, почти непроходимые болота, затянутые обманчивым покровом седых мхов, и всюду вода во всех видах – вот отличительные признаки природы Озерного края. Коренные жители Олонецкой губернии, корелы, создали такую легенду о происхождении мира: «Сначала в мире были только вода и ветер. Ветер дул, вода волновалась и шумела, неугомонный ропот ее несся к небу и сильно беспокоил Бога. Наконец Богу это надоело. Разгневанный, Он одним словом приказал окаменеть волнам. Волны, как были, так и остановились и окаменели, превратившись в горы. Отдельные брызги превратились в камни и землю. Пошли дожди, и в углублениях между горами образовались озера и реки».

Прежнего тепла не было уже больше там, где прошли ледники, но все-таки постепенно становилось теплее. Вслед за наступлением тепла двинулись с юга на север, по приготовленной, влажной почве, растения. За растениями последовали животные, а за животными и человек. Природа подчиняла себе неопытных первобытных людей так же, как и животных. Гоняя их с места на место, она заставляла их изыскивать средства для возможности существования. Ставя жестокие преграды на их пути, она как бы воспитывала их, заставляла проходить суровую школу жизни и вместе с тем заботилась о них, открывая для пользования свои неистощимые сокровищницы.