Сами мы дороги выбираем (сборник)

На АПЛ была организована дежурно-вахтенная служба, для несения которой привлечены заводские операторы и личный состав экипажа, входящие в состав сдаточной команды. Работы, проводимые на корабле, возможны были только с ее разрешения и с обязательной фиксацией в вахтенных журналах центрального поста и пульта управления ЯЭУ.

Личный состав регулярно отрабатывал организацию службы на корабле, для чего проводил учебные боевые тревоги.

Прибористы из лаборатории теплоконтроля проверяли правильность подключения термометров к вторичным приборам. В наиболее недоступное место – под турбину – послали мою жену, И.Н. Антошину, она работала в этой лаборатории и участвовала в монтажных операциях в прочном корпусе. На корабле была объявлена боевая тревога для личного состава АПЛ, и всех попросили уйти с корабля. Прибористы ушли, а ее забыли. Она через какое-то время выбралась из-под турбины и получила нагоняй от вахтенного отсека. Это событие надолго осталось в ее памяти. Она стала невольным свидетелем действий экипажа и была ошеломлена, увидев, как быстро передвигались моряки в тесноте отсека и как каждый молниеносно исполнял команды.

Операторы ЯЭУ прошли обучение в г. Обнинске, в учебном центре, были допущены к самостоятельному управлению наземным прототипом ЯЭУ АПЛ первого поколения.

Перед началом швартовных испытаний у них были приняты экзамены на допуск к управлению ЯЭУ строящейся АПЛ. В состав комиссии по приемке экзаменов были включены Евсиков, Ефимов и я. Не всем удавалось с первого захода сдать экзамен. Требования к инженерам управления были довольно высокие. От них во многом, если не в основном, зависела безаварийность испытаний. И должен заметить, что Р. Леднев, В. Бязров и др. выдержали экзамен с первого раза, грамотно и уверенно управляли ЯЭУ на всех режимах ее работы.

Закончены швартовные испытания систем и механизмов, приборов, обслуживающих ЯЭУ. Не считаясь со временем, участвовали и осуществляли приёмку В.И. Евсиков и С.С. Ефимов. Им помогали пришедшие в ВП в разное время С.С. Защеринский, А.С. Задерей, Л.Г. Баумштейн, Л.С. Романов. Мне помогали А.С. Бажора, С.Е. Воеводин, Ю.А. Краснов.

Наступил особо ответственный момент в жизни корабля и его создателей: комплексные швартовные испытания ЯЭУ. Получены разрешения всех заинтересованных специалистов завода и военной приемки на начало испытаний. Личный состав сдаточной команды находится на боевых постах по боевой тревоге. Производится проверка и пуск механизмов и устройств, обслуживающих ЯЭУ. На пульте управления установкой – Роберт Леднев. Он отдает соответствующие команды, действуя в строгом соответствии с Инструкцией по управлению ЯЭУ. Здесь же Генрих Шпиро – начальник физической лаборатории завода, члены испытательной партии, военный оператор (не помню его фамилию) и автор этих строк. В центральном посту АПЛ – командир БЧ-5 Леонард Никитин и вахтенный инженер-механик.

При проверке сигналов аварийной защиты реактора выявляется неисправность одной из цепей. На входном контроле, в период швартовных испытаний отказов не было, и вдруг такая неприятность. Попытка устранить неисправность не увенчалась успехом. Валентин Лопухин предложил заменить блок защиты имеющимся в лаборатории и прошедшим входной контроль. Я даю согласие. На замену и проверку в условиях корабля ушло несколько часов. Наступила ночь. Подготовка ЯЭУ к физическому пуску на корабле закончена. Ставлю подпись в вахтенном журнале пульта управления, разрешающую пуск. Взведена аварийная защита реактора, стержни автоматических регуляторов в среднем положении, начинается подъем компенсирующей решетки (КР) в строгом соответствии с Инструкцией по управлению и расчетом физической лаборатории. Томительно тянется время, нештатная аппаратура реагирует отдельными щелчками динамика, включённого на полную громкость. По мере подъема КР растет количество щелчков, Г. Шпиро переключает нештатную аппаратуру на менее чувствительные диапазоны. И вот наступил тот самый момент, которого ждали все присутствующие: пулеметная трель динамика, стрелка штатной пусковой аппаратуры стронулась с нулевой отметки. Громкое «ура!», взаимные поздравления, восторг от случившегося. Внесены соответствующие записи в вахтенные журналы пульта управления и центрального поста, с указанием времени и даты, а также в протоколы испытательной партии. За пределами прочного корпуса наступило утро нового дня. На завод идет первая смена. Следуют доклады руководству завода и ВП о проделанной за ночь работе.

Роберт Леднев вывел реактор на МКУ и начал разогрев установки.

Свершилось: осуществлен физический пуск реактора на головной АПЛ 670-го проекта. Это огромное достижение всего многотысячного коллектива завода «Красное Сормово» и полноценное начало атомного судостроения на заводе.

Пройдет несколько дней, и комплексные швартовные испытания будут завершены без каких-либо серьезных замечаний, подтвердив тем самым, что рабочий класс и инженерно-технические работники, принимавшие участие в строительстве АПЛ, высоко держат марку завода «Красное Сормово». Сделано на заводе – сделано надежно и качественно!

Прошла на этих испытаниях обкатку Инструкция по управлению ЯЭУ. К чести ее разработчика Н.М. Батракова, существенных замечаний не было отмечено. Ставлю это также в заслугу В.И. Евсикову, С.С. Ефимову, себе и нашему руководителю С.Н. Варваркину. То же отношу к программе комплексных швартовных испытаний ЯЭУ, позволившей всесторонне испытать системы и механизмы и с твердой уверенностью заявить: ядерная энергетическая установка АПЛ готова к работе по прямому назначению!

Северная сдаточная база. Полным ходом идет подготовка к заводским испытаниям АПЛ. Как поведет корабль в море? За работу ЯЭУ мы, спецэнергетики, спокойны и уверены. Хотя без неприятностей не обошлось: отмечено повышение солесодержания питательной воды после ионообменных фильтров. Шихту в фильтрах, по предложению А.И. Нахрова, меняли прямо в море. Были неполадки в работе испарительной установки. С.С. Ефимов предложил внести изменения в конструкцию, положительно сказавшиеся на работе испарителя, авторское свидетельство на изобретение – тому подтверждение.

По окончании заводских испытаний на АПЛ пришла Государственная комиссия, назначенная Главкомом ВМФ, в состав которой от военного представительства вошли: С.Н. Варваркин – секретарь комиссии, В.И. Евсиков, С.С. Ефимов и автор этих строк – члены комиссии.

На государственных испытаниях ЯЭУ использовалась по прямому назначению и была принята практически без замечаний.

Приемный акт на головную АПЛ 67-го проекта «К-43» был подписан 5 ноября 1967 года.

В скором времени С.Н. Варваркин убыл к новому месту службы в г. Комсомольск-на-Амуре.

С.С. Ефимов возглавил нашу группу.

Служба службой, но у каждого из нас были семьи, интересы и увлечения. С.Н. Варваркин был капитаном сборной ВП по волейболу, в которую входили А.С. Бажора и я. На третьих Сормовских олимпийских играх наша волейбольная команда заняла призовое место. В.И. Евсиков увлекался водным туризмом. В один из отпусков мы с ним на байдарке спустились по Ветлуге и Волге до Козьмодемьянска.

Пришедшие в группу Ю.А. Краснов, Л.С. Романов, Н.Ф. Мурзин обзавелись мотоциклами. У меня был мотороллер, и мы дружной компанией ездили на рыбалку, за грибами. Но такие походы и поездки были не частыми, так как мы были заняты на приёмках серийных АПЛ 670-го проекта и других, строящихся в то время на заводе. Я и мои товарищи по военному представительству несказанно гордимся тем, что принимали участие в грандиозной эпопее строительства АПЛ второго поколения на заводе «Красное Сормово». Медаль «За боевые заслуги» за головную АПЛ 670-го проекта – дорогая для меня награда.

Март 2008 года, г. Рязань

Главный конструктор Владимир Петрович Воробьев

В 2006 г. моряки-подводники отмечали славный юбилей – 100-летие Подводных сил России. О подводных лодках, подводниках в юбилейном году вспоминали, проводили праздничные мероприятия. Хотелось бы рассказать читателю об отечественных изобретателях и создателях атомных подводных лодок – главных конструкторах, а точнее, об одном из них – Владимире Петровиче Воробьеве, с которым мне посчастливилось работать на заводе «Красное Сормово» при строительстве АПЛ 670-го проекта.

В конце 50-х гг. в СССР были развернуты работы по созданию атомных подводных лодок второго поколения с возможностью строительства крупных серий. ВМФ Советского Союза нужна была АПЛ для борьбы с авианосными и другими крупными кораблями противника.

Специальное конструкторское бюро (СКБ-112), образованное в 1953 г. и возглавляемое В.П. Воробьевым, выиграв конкурс, получило 9 мая 1960 г. техническое задание на разработку относительно простой и дешевой атомной подводной лодки 670-го проекта. Создание первого атомохода стало серьезным испытанием для коллектива СКБ.

Владимир Петрович свою трудовую деятельность начал учеником формовщика на заводе «Красное Сормово» в 1930 г. В 1931 г. поступил на вечернее отделение Горьковского индустриального института на кораблестроительный факультет, который окончил в 1936 г. Вся его последующая трудовая деятельность была связана с заводом «Красное Сормово» и СКБ-112 (ныне ОАО ЦКБ «Лазурит»).

В предвоенные годы (1936–1937) завод приступил к строительству средних и малых подводных лодок. Воробьев трудился в качестве конструктора, затем руководителя группы в конструкторском отделе завода. В военные и послевоенные годы он – ответственный конструктор и помощник строителя сдаточной базы в г. Хабаровске, начальник сектора по обслуживанию строительства подводных лодок конструкторского одела завода «Красное Сормово». В 1952–1953 гг. работает заместителем главного инженера завода, а в 1953 г. назначается главным инженером СКБ-112, затем в 1954 г. становится начальником этого бюро.

Завод «Красное Сормово» в послевоенные годы начал осваивать строительство дизель-электрических подводных лодок 613-го проекта, которых построено было 113 единиц. Рабочая документация была разработана в ЦКБ-18 г. Ленинграда. Одним из главных конструкторов проекта был В.Н. Перегудов, ставший затем главным конструктором первой отечественной атомной подводной лодки.

За время работы Воробьева начальником и главным конструктором СКБ были разработаны проекты дизель-электрических подводных лодок (ДПЛ) на базе 613-го проекта для отработки аварийно-спасательных устройств, спасателя с подводным аппаратом, с увеличенной до 45 суток автономностью, для проведения исследований в Арктике.

Кроме этих проектов были разработаны ДПЛ радиолокационного дозора, с крылатыми ракетами для отработки подводного старта ракетного комплекса «Аметист» и спасатель (проект 940). По завершении строительства подводных лодок 613-го проекта СКБ-112 совместно с заводом вышло с предложением создать серию улучшенных средних подводных лодок 633-го проекта. ВМФ поддержал завод и СКБ. Это был первый собственный проект подводной лодки, разработанный конструкторами СКБ под руководством В.П. Воробьева.

Как видим, не на пустом месте коллектив СКБ приступил к созданию атомной подводной лодки. Душой и мотором стал главный конструктор проекта В.П. Воробьев.

Основным отличием создаваемого корабля от атомных подводных лодок первого поколения (проекты 659 и 675), вооруженных крылатыми ракетами, являлось оснащение его ракетным противокорабельным комплексом «Аметист» с подводным стартом и новая ядерная энергетическая установка.

Предполагая строительство разрабатываемой АПЛ в г. Горьком на заводе «Красное Сормово», Воробьев принял ряд технических решений, противоречащих «Правилам проектирования подводных лодок», и убедил заказчика в правильности этих решений. И это ему удалось. Так главная энергетическая установка была выстроена по схеме – одновальная однореакторная. Пришлось также пожертвовать обеспечением надводной плавучести при затоплении любого из водонепроницаемых отсеков. Технические решения позволили уложиться в допустимые габариты и водоизмещение лодки, что дало возможность транспортировать ее по внутренним водным путям на достроечную базу завода в г. Северодвинске.

Технический проект атомохода был утвержден в 1963 г. На стадии рабочего проекта лодки Воробьеву пришлось решать массу вопросов, связанных с размещением в ограниченном по габаритам корпусе корабля систем и оборудования, вооружения с их разработчиками и поставщиками. Это требовало глубоких теоретических и практических знаний, твердости, способности совместить интересы и требования различных групп специалистов в интересах главной цели. Воробьев обладал качеством видеть главное и отбрасывать все мелкое и несущественное. У Воробьева были прекрасные помощники: Ю.Б. Бабанский (главный конструктор по электрооборудованию и радиоэлектронному вооружению), А.Г. Лещев (зам. главного конструктора), Б.В. Осипов (главный конструктор по энергетическим установкам) и др.

Опыт работы заместителем главного инженера завода «Красное Сормово» (1952–1953 гг.) пришелся как нельзя кстати. Воробьеву решал вопросы организационного и технологического характера с руководством завода, главным технологом и главным строителем АПЛ, а также с представителями заказчика.

Мне, как представителю заказчика, приходилось часто встречаться с Владимиром Петровичем при согласовании рабочих чертежей, эксплуатационной документации на главную энергетическую установку, в период проведения швартовных, заводских и государственных испытаний головной АПЛ «К-43». Его спокойствие, уверенность, твердость в отстаивании принятых конструктивных решений вызывали во мне уважение к этому талантливому конструктору и руководителю коллектива СКБ.

Как выглядело детище главного конструктора – атомная подводная лодка с крылатыми ракетами 670-го проекта?

Прочный корпус корабля делился на семь водонепроницаемых отсеков:

– 1-й – торпедный, жилой и аккумуляторный, где размещался боекомплект торпедного оружия, жилые помещения для матросов и старшин;

– 2-й – жилой, где размещались каюты офицерского состава, кают-компания;

– 3-й – центральный пост и аккумуляторный, в котором было сосредоточено управление кораблем и его оружием;

– 4-й – электротехнический;

– 5-й – реакторный;

– 6-й – турбинный;

– 7-й – электромеханический.

Ракетные контейнеры размещались вдоль носовой оконечности корабля вне прочного корпуса, по четыре с каждого борта. Ракетное вооружение – восемь ПКР «Аметист» с максимальной дальностью стрельбы 80 км, с высотой полета 50–60 м и скоростью свыше 1000 км в час, что должно было затруднять перехват ракеты средствами ПВО кораблей противника. Стрельба могла выполняться с глубины до 30 м при скорости лодки не более 5,5 узла и волнении моря до 5 баллов. Для обнаружения и наведения ракет на цель использовались средства гидроакустики, гидролокации корабля и собственные средства, размещенные на самой ракете, уже после ее выхода из-под воды.

Торпедное вооружение размещалось в носовой части. Четыре торпедных аппарата (533 мм) с боекомплектом из 12 торпед, а также два торпедных аппарата (400 мм) с четырьмя торпедами. Вместо торпед лодка могла брать на борт 26 мин, а также ложные цели «Анабар».

Главная энергетическая установка – одновальная, однореакторная мощностью 15000 л.с. – обеспечивала полную скорость подводного хода 26 узлов. Два автономных турбогенератора (2000 кВт) питали электроэнергией механизмы лодки и системы жизнеобеспечения. В качестве резервных источников электроэнергии использовались дизель-генератор и две группы аккумуляторных батарей.

Для снижения гидродинамического шума при движении с большой скоростью впервые в отечественном подводном судостроении были применены механизмы закрытия шпигатных и вентиляционных отверстий. Для снижения акустического поля лодки была применена звукоизолирующая амортизация механизмов и их фундаментов, облицовка переборок и палубных настилов вибродемпфирующими покрытиями. Все наружные поверхности легкого корпуса, надстройка и ограждение рубки были обшиты резиновым противогидролокационным покрытием. Внешняя поверхность прочного корпуса также имела подобное покрытие. Для своего времени уровень акустической заметности лодки был ниже, чем у других отечественных атомоходов второго поколения.

Был резко увеличен уровень автоматизации: управления движением по глубине и курсу, процесса погружения и всплытия, управления подготовкой к ракетной и торпедной стрельбе и т. п.