Четвертый всадник

– Если мне не изменяет память, там недалеко Парк Марин расположился? – спросил Николас.

Дрил посмотрел на карту в том районе и утвердительно кивнул.

– Он даже больше стал, теперь он полностью идет рядом.

– И ты согласен вновь пройти рядом с парком?

– Я не думаю, что два раза повторится одно и тоже, – в задумчивости произнес Дрил.

– Тогда пошли.

– Как?

Николас ничего не сказал, а лишь указал в сторону Фрэнка, ушедшего далеко вперед, попросту решив вернуться на старый маршрут и уже выходящий на пересечение улиц Снайдер и Бедфорд.

– Я бы сейчас перекусил, – произнес Николас, направляясь вместе с Энтони в ту же сторону.

– Так мы ж завтракали совсем недавно?

– Питательные батончики из смеси полезных витаминов? Я прям таки представляю, какую они несут пользу моему организму.

– А что ты предлагаешь?

– Попадется магазинчик, заскочим внутрь и совершим акт вандализма по отношению к современному обществу. Если лампочка горит, авось и какая-нибудь банка с консервами пережила столь длительный срок и выглядит более аппетитно.

– Дураком буду, если откажусь. – усмехнулся Энтони. – Да и современная еда, думаю, может похвастаться необычностью.

– Да, – кивнул Николас. – К примеру мясом из лапок, виденных нами недавно пауков. Очень рекомендую. Невероятного вкуса деликатес.

– Да пускай хоть и паучье мясо, только при одном условии.

– Каком?

– Что у Фрэнка за история такая с амазонками?

– Неужели ты не знаешь? – Николас даже остановился в неожиданности, как раз в этот миг, их на большой скорости обогнал Дрил, как можно быстрее старавшийся приблизиться к надежному плечу Фрэнка.

Энтони проводил его долгим задумчивым взглядом и отрицательно покачал головой:

– Никогда про нее не слышал.

– Тогда слушай, – произнес Николас и начал свой пересказ.

– И ты представляешь, – продолжал Николас, когда они с Энтони уселись на грязном полу давно опустевшего магазина с банками, наполненными какими-то водорослями, отдаленно напоминающими вяленное мясо. – Четыре полноценных, здоровых мужика и полная симуляция женщин, где самой младшей из тех, кто видел мужчину в живую, давно перевалило за девяносто.

– Феминизм в планетном масштабе, – отсмеявшись перебил его Энтони.

Магазин, располагался недалеко от набережной и в принципе до нее можно было бы дойти и так, но они все-таки решились сделать вынужденную остановку, просто потому что им этого захотелось.

Суть симуляции, куда занесла их очередная командировка была в целом ясна. Уничтожение человеческой расы было констатировано, а сопутствующие побочные эффекты мозговитым ребятам, заседающим в недрах лаборатории, были неинтересны. Очередной сбой, который подлежит утилизации. Конечно расспросы будут, по возвращению придется пройти привычный обряд с ворохом вопросов, на которые вовсе не так просто ответить, но это дело привычное и давно переставшее обременять. Поэтому и отдых был нужен больше для галочки. Слишком быстрое возвращение могло насторожить начальство. Но делать в очередной симуляции было в общем-то больше нечего. Все, что подкидывал в данной ситуации скучающий от безделья мозг, давно превратилось в жизнь в более ранних командировках, а заново проигрывать одну и ту же пластинку было совсем не так весело, как казалось однажды.

Лишь небольшая передышка, с принятием очередных лакомств нового для них мира, еще хоть и была довольно таки изъеденной темой, все же оставалась в новинку. Зачастую, именно в такие моменты и раскрывалась вся суть очередной симуляции. Так и сейчас, пробуя очередные консервы, Николас и Энтони сошлись на мнении, что с такой едой ни одна нормальная цивилизация существовать не сможет, причиной тому было и полное уничтожение мясной промышленности как таковой. Этому свидетельствовали и полки в магазинах и отрывки из зачитанных до дыр, когда-то газет, в которых черным по белому писалась о том, что несмотря на все попытки ученых, восстановить былую популяцию не является возможным.

– И что было дальше? – не выдержав Энтони задал терзающий его вопрос.

– А дальше вообще начало твориться что-то необъяснимое, – Николас на мгновение прервался, определяя где сейчас находится один из участников сего рассказа и убедившись, что Фрэнк при всем желание не мог подслушать их разговор, понизил голос и начал рассказывать дальше. – Первыми неладное заметили дежурившие на пульте операторы. Ну ладно, группа запросила дополнительные пол часа, но ведь такое случается сплошь и рядом. Иногда времени категорически не хватает и ответы не столь очевидны, как у нас, но, когда запросы начали сыпаться один за другим, просто не успевая сменять друг друга, интересно стало не только операторам. Все лаборанты, включая и верхушку, находящуюся на тот момент в здании окружив пульт, стали ждать результатов. Как ты знаешь, что связи у нас нет, как ты не старайся, лишь маяк. И два типа сигнала, плюс, минус, и на этом все.

– Сложность и высокая потеря энергии с принимающей стороны, – пояснил Энтони.

– Да-да, – согласившись закивал Николас, его просто разбирало от хохота. – Тогда ты представляешь, что случилось у всех в лаборатории, когда через маяк пришла просьба о дополнительной группе, которую они должны выслать немедленно.

Энтони уже просто не мог слушать. Отбросив банку с консервами, он катался по полу держась за живот и хрюкая от смеха.

– А за просьбой посыпались сплошные плюсы, намекая на то, что групп должно быть гораздо больше чем одна.

– Да быть того не может? – пытался, отдышавшись спорить Энтони, но у него это получалось крайне плохо.

– Да если бы я собственными глазами не видел в тот момент округлившиеся лица тех персонала, сам бы не поверил. Представь, что там творилось и не только со спецами. Все находились в таком шоковом состоянии, что на какое-то время даже утратили способность связно говорить.

– И чем все закончилось? – наконец-то, отсмеявшись и приняв вертикальное положение спросил Энтони.

– Было принято решение, отправить две дополнительные группы. Ответственные на тот момент молились всем богам, лишь бы об инциденте не было доложено на самый верх раньше времени и на всякий случай писали завещание.

– Про случай с дополнительной поддержкой и я где-то слышал, – уточнил Энтони, – но не припомню при каких обстоятельствах это было.

– Слухов потом столько ходило, – уточнил Николас – да и сейчас. Странно, что ты не слышал всего этого.

– Видимо были причины, – как-то сухо ответил Энтони, пытаясь перевести нить разговора в привычное русло. – И чем все это закончилось?

– Не поверишь, – пристально посмотрел на него Николас, вновь еле сдерживая подступающий смех. – Просьба о дополнительном времени посыпалась уже от трех групп сразу.

Взрыв хохота, сотрясший в этот момент магазин, можно было бы принять за землетрясение, если бы не виднеющиеся фигуры, которые издавали этот шум.

Дрил в этот момент все кружил вокруг, почему-то хмурого Фрэнка и не мог понят причин его негодования и легкой злобы, с которой он смотрел через пыльные витрины. И когда до их слуха донесся очередной хохот, Фрэнк еще сильнее нахохлился и сжал кулаки.

– Сутки, – проговорил Николас, когда в очередной раз им удалось погасить хохот. – Практически сутки нашего времени первая группа провела в той симуляции, а это ты сам должен понимать, почти два года.

– Самый большой срок, среди всех. – не смог не согласиться Энтони. – До этого рекорда был… – но он не договорил, а лишь махнул рукой, обрывая разговор.

Николас, сделал вид, что не заметил этого и как ни в чем не бывало продолжил:

– Когда их вытащили уже принудительно. Всех двенадцать человек. Перед столпившимися участниками невольного события предстала такая картина, что они отдали бы все, лишь бы ее никогда не видеть. Но сделанного не изменишь. Практически голые, в чем мать родила участники экспедиции рухнули на обратную платформу и быстро были доставлены врачами в медицинский блок, где было установлено полное истощение организма. Конечно их привели в форму, заставили отвечать и писать подробные отчеты, на основании которых вышестоящим руководством было принято решение о ликвидации данной симуляции. Так эти двенадцать олухов плакали в момент ее утилизации как малые дети. Все без исключения получили строгие выговоры, некоторых даже порывались уволить со службы, но тем не менее происходящее внутри симуляции в конце концов стало достоянием общественности и вышло в народ как очередная байка, в которую с трудом верили, но под давлением доказательств не могли не принять. После на это просто закрыли глаза, сделав вид, что этого и вовсе никогда не было.

– Я вот только одного понять не могу, – вклинился в рассказ Энтони. – Зачем необходимо было уничтожать такую симуляцию? Если я правильно понял, то человечество там все еще продолжало существовать.

– Все очень просто, как рассказывал после Фрэнк, за все время его там нахождения, не родилось ни одного мальчика. Генетика местных, так сказать дам, изменилась в корне, что и привило к полному уничтожению рода. Как бы сильно не кричали о самостоятельности и возможности жить без мужчин, мы смогли увидеть реальную картину происходящего. Полное исчезновение человека как вида, а это является основной причиной закрытия всех симуляций.

– Туда необходимо было билеты продавать, как на лучший курорт, – опрокинул Энтони поднимаясь с пола, и потягиваясь всем телом, разминаясь после долгого сидения.