Ироничный маньеризм

Ироничный маньеризм
Эдуард Компанеец

Задуматься на минутку и посмеяться от души предлагает читателю автор стихов в жанре вымышленного ироничного маньеризма.

Здесь вы найдёте оттенки всех стилей – от тонкого английского юмора до реализма и от детектива до фэнтези. Поражает фантазия и эрудиция автора, с лёгкостью создающего невероятные образы.

Автор приглашает читателя заглянуть в ироничный и невесомый мир главного героя – Авдея.

Эдуард Компанеец

Ироничный маньеризм

Задуматься на минутку и посмеяться от души предлагает читателю автор стихов в жанре вымышленного ироничного маньеризма.

Здесь вы найдёте оттенки всех стилей – от тонкого английского юмора до реализма и от детектива до фэнтези. Поражает фантазия и эрудиция автора, с лёгкостью создающего невероятные образы.

Автор приглашает читателя заглянуть в ироничный и невесомый мир главного героя – Авдея.

Любезный читатель!

Тонкая книжечка, что держишь ты в руках, издана семьей большого ценителя слова, коему ныне исполнилось 80 лет. Почтенный юбиляр пишет стихи по велению души, по вдохновению, а то и просто так.

Автор родился во Владивостоке, во время войны маму с маленьким сыном эвакуировали в Омск. Там он окончил институт, женился и, движимый желанием послужить Родине на дипломатическом фронте, уехал в Китай, затем с женой и двумя дочками в Монголию, Бирму и снова в Китай. Росли должности, повышалась ответственность и напряжение в работе.

Короткие ироничные четверостишья рождались легко и спонтанно, в редкие минуты, когда искусство разведки отходило на второй план и оборачивалось искусством поэзии – лёгкой, отнюдь не легкомысленной.

Авдей – лирический герой, альтер эго автора, за ёрничаньем и игрой словами порой высказывает глубокие, но ненавязчивые мысли.

Уже двадцать с лишним лет наш автор проводит лето и осень в живописной деревне Тверской области. Северной природе и уюту столетнего дома посвящены многие строки искренней любви.

С пиететом к автору преподносится это скромное издание.

Времена года

В манере рифмы куртуазной…

Свищут ветры в чистом поле,
Снег валит, не видно зги.
Некто в нанковом камзоле
Строит куры от тоски.

Забрела к нему соседка
Одолжить щепоть ля ви,
Дама, право, не кокетка,
Из порядочной семьи.

Муж ея, служака бравый,
Славно в чине и годах
После пыла поля брани
Пребывает на водах.

Некто ж наш, дитя уюта,
Был с младенчества холим,
Сторонится всякой службы,
Буде в том неколебим.

Приподняв подол неспешно,
Но нечаянно вполне,
Дама Некту обнажила
Уголок дезабилье.

Чу! Трезвон звучит в покоях,
То француз Жиль де Бредок
Приготовил для приёма
Некту полдничный декокт.

Некто тут зардел румянцем,
Просит дать ему пардон
И стремглав, как в туре танца,
Покидает даму он.

Буде доброго декокта
Хватанувши от души,
Некто в кресле у камина
Задремал в хором тиши.

«Что же дама?», – спросит кстати
Наш докучливый читатель.
Теребя в руках сонетку,
Прилегла она в кушетку.

Видно, нрав у нашей дамы
Был решителен вполне,
Так и ждёт она упрямо
Постдекокт на канапе.

Когда б декокт пришед по вкусу…

За межой укрылось солнце,
В поле дремлет тишина.
Некто, сидя у оконца,
Пригорюнился слегка.

Затеплил лампаду в зале
Надоеда Жиль Бредок.
«Вечерять уж не пора ли?» —
Некто мыслил между строк.

Что сегодня нам к обеду