Смотрящий

Стараясь не шевелиться, чтобы не тревожить плечо, я прикрыл глаза, размышляя о том, что все эти события кажутся оторванными от реальности. Ведь, действительно, в них сложно было поверить. В своей жизни я никогда не любил фантастические фильмы и книги, считая, что в них нет настоящей жизни, а соответственно, и смысл их также был далёко не полный. Это как обёртка от конфеты. Мы смотрим на неё и представляем, что лежит внутри, делая вывод только по этой красивой бумажке, а на самом деле реальность оказывается совершенно другой. И всё чаще я сталкивался с тем, что чем красивей фантик, тем противней и омерзительней субстанция, скрытая под ним. Кто-то скажет, что это приходит с возрастом, кто-то, что надо смотреть на вещи проще, а кто-то проговорит, что он старается вообще не заглядывать внутрь и ему вполне хватает наслаждаться видом блестящей упаковки. Затем я переключился на мысли о том, что между мной и Лесником до нашей встречи, была огромная пропасть в понимании настоящих мужских жизненных принципов, а сейчас её не стало. Были небольшие разногласия, но если копнуть глубже, то основа, по сути, одинакова, несмотря на наши совершенно противоположные координаты в социуме. Меня даже не отвлекало движение внизу и, приоткрыв глаза, я посмотрел на Лесника. Казалось, что он безмятежно дремлет, отдыхая и набираясь сил. О недооценки нашего противника уже не могло быть и речи, но судя по всему, подпалить дерево это был их последний довод. Ощущение, что они уже использовали все свои ресурсы, стойко застряло внутри. Росомаха, словно элитное подразделение спецназа, как и полагается, было брошено только после неудавшихся попыток остальных родов войск этой лесной армии зачистить территорию. Поэтому, я был уверен, что осталась только одна схватка. С волками, с теми, с кого всё и началось. Только теперь мы были более, чем безоружны. Я, однорукий со штык-ножом и хромой Лесник с ракетницей, а по ту сторону девять озлобленных волков и две волчицы, которые всё это время продолжали сидеть в стороне, наблюдая за происходящем. Силы явно были не в нашу пользу и, как бы я за свою жизнь привык надеяться только на себя, реально оценивая расстановку, понимал, что без идущих на выручку друзей Лесника, наши шансы равны нулю. Он тоже это понимал и поэтому спокойно дремал, пытаясь таким нехитрым способом убить ожидание подкрепления, а заодно и расслабиться, благо, было от чего. Я снова прикрыл глаза и последовал примеру своего соседа.

Глава 15. Встреча

Пять выстрелов, выпущенных мною в росомаху, были услышаны группой, идущей нам навстречу. Башкир поднял верх ладонь, давая команду остановиться и повернувшись к остальным, не скрывая озабоченности, спросил:

– Все слышали?

– Ну да, пять раз пальнули,– ответил голос Хирурга, – а что тебя так смутило?

– Насколько мне известно, у Лесника была только двустволка, а это явно не она и очень похоже на пистолет Макарова. Значит, там не только звери. Ускоряемся, пацаны, оружие наготове.

Возникшее напряжение, созданное выводом Ильдара, придало сил, заставив забыть о приближающейся всё ближе усталости. Снова появилась та решительность, с которой они выезжали из депо. Каждый шаг становился всё более твёрдым и Башкир уже не сильно обращал внимание на преграждающие путь заросли деревьев, просто проламывал их своим телом, выставив плечо вперёд и подняв руку с фонариком перед слегка опущенным лицом в виде боксёрского блока. Не хотелось, чтобы в этой темноте какая-нибудь ветка предательски встряла в глаз или залезла в ноздрю, что тоже не доставило бы много радостных ощущений. В его голове голосом кукушки звучала лишь одна дилемма из двух слов: «Кто стрелял? Кто стрелял?». Он обратил внимание, что лай прекратился уже давно, но эти пять выстрелов прозвучавшие практически один за другим, задали ещё больше вопросов, которых за эту ночь собралось на целую оптовую партию.

Группа вышла на большую поляну и, Башкир остановился, подняв голову вверх. Всё это время, пока они двигались сквозь дебри глухого леса, он не мог видеть небо, а сейчас чистое сияние далёких светил и стоявшие по стойке смирно верхушки деревьев подсказывали, что погода, по крайней мере, в ближайшие часы будет тихой. Это радовало. Его острый взгляд привлекла небольшая, растворяющаяся в тёмноте ночного неба, еле заметная пелена, которую он сначала принял за мерцающий свет звёзд, который прорывается через облака, но их полное отсутствие говорило о другом происхождении этой дымки. Первая мысль, конечно же, что она была от костра. Он несколько раз глубоко вдохнул носом, пытаясь уловить запах дыма, но воздух был полон только лесной свежестью после небольшого дождя. Причиной было абсолютное безветрие. Ильдар подсветил компас, чёрная стрелка которого смотрела строго на объект его внимания. Не было никаких сомнений, они уже рядом и дым исходил из пункта назначения. Довольный тем, что за этот рейд хоть кое-что прояснилось, и направление не было потеряно, он, сфотографировав взглядом следующий ориентир, молча, сделал шаг вперёд.

– Что ты там присмотрел, командир? – Хирург не мог не спросить, увидев утвердительный кивок Башкира самому себе.

– Подходим. Осталось совсем немного. Я видел дым. Не знаю, пацаны, что нас ждёт, но готовьтесь к худшему, – эти словами он хотел сказать, что, ни в коем случае нельзя расслабиться даже на секунду и потерять контроль.

Звездное небо спряталось за листвой деревьев над головами, и бегающие лучи фонариков снова стали единственным источником света. Лес уже не выглядел таким зловещим, глаза привыкли к этой невесёлой картине, которую вряд ли нарисовал бы художник. Всю её мрачную глубину можно было только представить. Башкир прикинул, что в таком темпе оставалось идти минут тридцать или чуть больше. Жаль, что прекратился волчий лай, он был хорошим направляющим. Ильдар оказался прав в своих расчётах и через полчаса, в тридцати метрах от себя, он увидел сплошную стену кустарника, явно искусственного происхождения, из-за которой на фоне открывшегося небо, ясно был виден поднимающийся прямо верх дым. И дал команду рукой остановиться остальным, а затем, обернувшись, еле слышно, сказал:

– Тушим свет. Все ко мне.

Башкир рассчитывал лицезреть хижину за невзрачным забором, но никак эти заросли в виде неприступного частокола, через которые лезть напролом было бы вершиной идиотизма, как с тактической точки зрения, так и с рациональной стороны. Он обвёл взглядом подошедших товарищей, держа указательный палец на губах, а затем, опустив его вниз, медленно шёпотом начал проговаривать:

– Впереди большие кусты, судя по всему, это забор. Наша задача, по-тихому найти вход. Пойду я и Илюха. Хирург, расположитесь вкруговую, чтобы не было атаки со спины и внимательно наблюдайте. Как я подам знак, два раза сверкнув фонариком, перемещаетесь ко мне, главное, без шума. Всё понятно?

Он увидел, как четыре силуэта одновременно кивнули в ответ, и тихо добавил:

– Давай, Илюха, за мной. Прикрой мой зад.

Синий, пусть и довольно тусклый свет звезд был хорошим подспорьем и Башкир, пригнувшись, направился вперёд, прижав приклад автомата к плечу и положив палец на спусковой крючок. Достигнув кустарника, он присел на одно колено, остановившись перед выбором дальнейшего направления. Влево или вправо? Дым был левее, соответственно, и двигаться надо туда, поскольку проход должен быть ближе к дому, а скорей всего горел он. Конечно, такой вывод не был стопроцентным, но другого варианта не было. Ильдар встал в полный рост и медленно пошёл вдоль кустов в поисках проёма. Метров через десять он увидел тёмную нишу. Никаких сомнений, это был вход, который был точно такой, как и тот, через который зашёл я. Сначала вперёд, а потом налево и перед тобой открытый двор. Башкир выглянул и увидел тлеющую хижину, за которой играли блики огня, затем вернулся назад, достал фонарик и подал знак. Меньше, чем через полминуты они в полном составе стояли около прохода.

– Как заходим, справа дом. Хирург и Илья, обходите его с дальней стороны, а мы сразу с ближней. Первые, кто откроет огонь, занимает позиции, а вторые возвращаются назад на подмогу. Нельзя выходить навстречу, ещё перестреляем друг друга в этой тьме. Дальше по ситуации, – чётким тихим голосом Ильдар определил план действий, – ну, пацаны, как сказал бы Боцман, с нами Бог и Андреевский флаг. Хирург, пошёл. Илюха, следом.

Я приоткрыл глаза и увидел, как Белый замер на месте и навострил уши, пристально всматриваясь на северную сторону.

– Псс, – шёпотом окликнул Лесника и, увидев его вопросительный взгляд, сказал, – глянь на Белого. По-моему твои бойцы уже совсем рядом.

Он посмотрел вниз на вожака, который продолжал всё также стоять, как истукан, не поведя и ухом на мои слова.

– Уверен, это они. – И дальше Лесник сделал то, что я никак не ожидал, звучно, резко, с хрипотцой во всеуслышание прогремев. – Башкир, это ты?

Ильдар только сделал первый шаг во двор, как раздался этот крик знакомого до боли голоса. Он увидел, как остановились Хирург и Илья, понимая, что план обхода дома меняется. Они обернулись и смотрели на Башкира в ожидании новой команды, который не мог скрыть довольную улыбку, услышав, что Лесник жив. Значит, успели.

– Да, это мы, – прокричал в ответ он, – что нам делать?

Теперь все волки остановились и недоуменно смотрели то на нас, то в сторону, откуда прилетели непонятные для них звуки, то на вожака, который смог лишь выдавить из себя дежурный оскал, в котором уже не было дикой решимости, а ощущалась тень обреченности.

– За домом дерево. Мы на нём. Здесь одиннадцать волков. Надеюсь, патронов хватит, – Лесник не заставил себя ждать с ответом.

Местоимение “мы” резануло слух Ильдару, но не сейчас время это выяснять. Он махнул рукой Хирургу и Илье, чтобы вернулись к проходу, а сам с ухмылкой посмотрел на автомат.

– Оружие к бою, становимся цепью, обходим дом с ближней стороны и начинаем отстреливать этих тварей. Все слышали, их одиннадцать, – и со вспыхнувшим огнём в глазах, добавил, – в плен не брать, раненых добивать. Пошли, пацаны.

Как только они показались из-за дома, волки отбежали от дерева и встали в строй немного позади Белого. Ильдар узнал его и, не дав возможности начать атаку, сразу открыл по нему прицельный огонь, выпустив короткую очередь. Убить вожака стаи, это уже полдела. Три пули вошли в переднюю часть груди чуть ниже гордо поднятой головы, выпустив весь воздух из легких и раздробив в щепки нижние рёбра. Белый рухнул и умер так стремительно, что даже не успел закрыть глаза, в наполнявшейся луже своей крови. Поднялся дикий лай и остальные, без мыслей броситься в разброс, все вместе кинулись вперёд. Выстрелы Ильдара прозвучали как интродукция музыкального произведения, а затем одновременно заиграл весь ансамбль, благодарными слушателями которого стали мы. Казалось, что лес содрогнулся от этих звуков, разбудив всю птичью братию, поднявших невероятный гам, которая никогда не слышала ничего подобного. Вскоре ко всей этой какофонии прибавилось скуление раненых волков.

Я посмотрел на волчиц, которые всё также продолжали сидеть на месте в стороне от дерева. Они вели себя, словно приговорённые, как будто жизнь уже не имела смысла после смерти альфа-самца. Их взгляд был пустым, а на мордах не было никакой реакции на происходящее. Они напоминали больше каменные статуи, чем живых зверей. Я не знал, как правильно назвать такое поведение, преданность или любовь, но оно завораживало. За эту ночь я понял, что людям есть много чего взять и научиться у волков. В какой-то момент мне даже стало жалко их, но ставки в сегодняшней игре были слишком высоки. Треск автоматов перешёл на одиночные выстрелы, что означало только одно, стаю добивали. Я продолжал смотреть на самок, так как не видел происходящее за домом. Они одновременно поднялись и, опустив головы, медленно побрели к трупу вожака. Подойдя к нему, они сели рядом, не поднимая морды. Тут из-за угла появился Башкир, посмотрел на дерево и затем уставился на волчиц.

– Что с этими делать? Почему они смирные такие?

– Они просят, чтобы ты убил их, – Лесник тоже, как и я, всю перестрелку наблюдал за ними, угадав их желание.

– Легко.

Он подошёл почти впритык и два выстрела сверху в черепные коробки раскидали их содержимое по сторонам. Наступила тишина. Появились остальные.

– Ну, здравствуй, Башкир, как говорится, поближе. Вовремя пришли. Подсобите слезть отсюда.

Откинув ногами горящие доски у ствола, нам помогли опуститься на землю. Ильдар пристально смотрел на меня и спокойным, но твёрдым голосом сказал:

– Я узнал тебя. По фото в паспорте, что мент показывал и куртка та же, что на регистраторе была. Это он убил Толяна.

– Знаю. Забудь об этом, – голос Лесника не требовал никаких объяснений и, выдержав паузу, таким же тоном добавил, – это моё дело.

Башкир развёл руками, показывая, что абсолютно не возражает. Лесник внимательно обвёл всех взглядом и спросил:

– А где остальные?

– Лысого больше нет, А Боцман с Петрухой на опушке остались. Длинная история. На обратной дороге расскажу. Мы же не собираемся здесь рассиживаться?

– Да, Ильдар, скоро тронемся. Пацану помогите лапу раненую зафиксировать, да спиртом обработайте, – он кивнул на меня, стоящего чуть в стороне, видя, как рукой прижимаю её к телу и достал знакомую мне флягу.

В дело пошла ещё одна разорванная майка и пока двое помогали мне, Башкир наткнулся на труп росомахи. Он, ухмыляясь, смотрел на неё, а затем абсолютно безобидным голосом, спокойно произнёс:

– Дааа… знатная тварь, – и, повернувшись к Леснику, стрельнув взглядом в мою сторону, тихо спросил, – это он её приговорил?

В ответ был утвердительный кивок.

– Кстати, братва, забыл сказать, что рад видеть вас, но оставим эти сантименты. Скоро пойдем. Я думаю, на окраину выйдем к рассвету. Быстрее навряд ли, не сильный я сейчас ходок, – Лесник поднял голову и задумчиво посмотрел на лес.

– Думаешь, ещё остались? – Ильдар перехватил его взор.

– Да, один точно, и не знаю кто это. Хотя, как ты там, разведка, сказал, что генерал без армии – никто, и зовут никак. Поэтому, вычёркиваем это неизвестное из уравнения. Все готовы? Двинулись, пацаны, – и, увидев вопросительный взгляд Башкира, добавил, – по пути расскажу.

Как же приятно было снова ощущать под ногами землю и я даже немного расслабился, чувствуя себя освобожденным из плена. Башкир возглавил строй, а Лесник, выломав ветку в качестве трости для ходьбы, занял место чуть сзади и, опустив на глаза прибор ночного видения, подсказывал так хорошо знакомую ему тропу. Я расположился третьим и прекрасно слышал всю историю о ночном вояже наших спасателей, а также предшествующим событиям. Криминальные разборки и засада на выезде из городка вызывала не более, чем обычный интерес, а вот поход стаи волков на завод, встреча с кабанами и рысями, заставила снова думать о лесном “смотрящем”. Несмотря, что от его войска остались крошки, можно было смело успокоиться и забыть, но мысли постоянно возвращались к нему. Мозг требовал ответа на этот вопрос, но я понимал, что чем дальше мы отходим и чем ближе будем к городу, тем скорее перестану думать о нём.

Лесника же, наоборот, история с атакой диких зверей не сильно волновала. Он несколько минут молчал и не задавал никаких вопросов, узнав, что случилось с Лысым. Затем, спокойным нейтральным голосом, словно старец, произносящий очередную мудрость, произнёс: