Подводный город Протто

– Да, – ответила Зэя. – Он хороший. Помогает нам.

Мы некоторое время двигались молча. Я еще раз взглянул на Кора. Рядом с ним стояли еще несколько эо в белых налобных повязках. Остальные хранители сторонились их.

Вскоре по обеим сторонам дороги двигались два потока эо. Пустые встречные линии траволаторов разделяли их. Зэя повесила сумку через плечо, и я оказался ниже поручня. Хотел уже попросить ее поднять сумку, когда обратил внимание на движущуюся дорожку. Сквозь прорези в ней я увидел крысу, которая, прицепившись к нижней поверхности ленты, ехала вместе с нами. Этот способ передвижения был опасен. Совсем рядом вращались колеса привода. Но мы часто так ездили, чтобы быстро и незаметно добраться до нужного места в городе.

– Послушай, Зэя. Опусти сумочку на пол. Под нами крыса. Я хочу поговорить с ней.

– Точно. Я слышу ее сигнал.

Паутинка поставила сумку на ленту, и я сквозь прорезь увидел напряженный оскал Зенга. Езда на нижней поверхности траволатора требует сноровки и смелости.

– Привет, Зенг! Это я, Зор!

Я знал, что он будет немного ошарашен, но не мог терять время.

– Зор?! Ты где?!

Зенг завертел головой. Он действительно растерялся, но не настолько, чтобы свалиться и удрать.

– Видишь сумку? Я в ней.

– Ну ты даешь! Как ты смог это сделать?

– Сейчас некогда объяснять. Ты должен помочь мне.

– Говори, чего надо. Для крысы в сумке я в лепешку расшибусь, – этот остряк еще и шутить вздумал.

– Я направляюсь в храм. Ты должен привести туда деда.

– Направляешься? Хорошо сказано. Ты больше похож на крысу, которую несут в девчачьей сумочке.

– Зенг! Мне некогда болтать!

– Ладно, ладно. Молчу. Ты ведь знаешь, что Старый Зорго не ходит в город.

– Знаю! Просто передай, что я установил контакт с эо. Пусть найдет в храме рядом с центральным столбом невысокую худенькую эо с золотистой сумочкой.

– Да эти эо все одинаковые – тощие, как спицы.

– Разберется.

Зенг умчался.

– Значит, наш герой установил контакт с эо? – рассмеялась Зэя.

– Я немного прихвастнул, Паутинка. Прости. Но мне без деда не разобраться.

– Да я не сержусь. Только, когда мы будем взывать, мне не до вас будет. Это тяжелая процедура. Мы просто отключаемся. Сам увидишь.

Я не успел ответить. Рядом с нами возник эо, такой же невысокий и худенький, как Паутинка.

– С кем ты шепчешься, Зэя?

– Отстань, Тир. Мне и в школе хватает твоих шуточек. Могу я побыть одна?

– Да ладно. Я ведь так спросил. Смотрю – девушка сама с собой разговаривает. Может, ей поговорить не с кем.

– Мне не до тебя сейчас. Я сегодня взываю.

– Не знал. Прости. В прошлый раз я тоже был в группе. Так вымотался, что два дня пластом лежал.

Парень отошел, и мы облегченно вздохнули.

Паутинка шепнула:

– Он так-то хороший. Живет один с матерью. Его отец работал с моим, но полгода назад ушел в купол. Хранители насели на него с расспросами о Протто. Он знал, что не выдержит, и ушел. Отец очень переживает из-за этого.

Мы тем временем добрались до Храмовой площади. Эо стекались на нее с радиальных улиц. Но потоки хранителей и мэоти везде были разделены.

Через прорезь я не мог видеть храм целиком. Подумал: «Если купол живой, то как вырос в нем этот каменный храм?»

Паутинка услышала.

– Внешняя стена храма – ороговевшая часть скелета Протто. Столб в центре – пучок нервных волокон, закрытый электрическим полем. Протто позволяет мэоти прикасаться к нему, хотя ему и нам это дается тяжело. Здесь возникает настоящая связь, здесь купол чувствует наши тайные страхи и желания, голос нашего внутреннего сознания. Все, что мы произносим и думаем, неважно. Важно то, что внутри нас. То, в чем мы боимся признаться даже себе. Мы не знаем последствий, но без этого сокровенного контакта мир утонет в потоке ложных объяснений.

– То есть когда ты думаешь, что ненавидишь хранителей, это может не отражать твоего истинного отношения к ним?