Все однокурсники Степанова, жившие в городе,
искали место на практике поближе к тёплому дому,
иногородние тоже пытались наладить контакты,
алчно подыскивая для себя будущее место работы,
и только романтик Степанов мечтал повидать мир.
Он с товарищами заблаговременно навёл мосты,
чтобы в нужный момент всё вышло как надо,
поэтому их и послали в Петропавловск-Камчатский.
Вулканы, океаны, корабли – Степанов с детства
грезил загадочными бригантинами и буканьерами.
Мест для практики было немного, всего-то три.
СРЗ – явно какой-то "селёдочно-развесочный завод",
ЖБФ – однозначно "база флота", но зачем Ж в начале?
ПРКЗ – "ремонтно-корабельный завод", как иначе?
На деле всё вышло совсем не так романтично.
СРЗ оказался судоремонтным заводом "Фреза".
ЖБФ – прозаической жестяно-баночной фабрикой,
а ПРКЗ – Петропавловским рыбоконсервным заводом.
Разделились по два человека на предприятие.
Степанову и Запарацкому свезло – им достался ПРКЗ,
аккуратный заводик на окраине, в бухте Моховой.
Их поселили в чистеньком заводском общежитии,
напротив которого по утрам открывалась пивная точка,
в столовке при заводе кормили рыбным за сущие копейки.
Отчёт по практике Степанов написал всего за неделю.
Каких-то особенных хитростей на заводе не сыскалось.
Из океана приходил проржавевший корабль-колхоз,
стивидор собирал местных "бичей" на выгрузку рыбы,
а вербованные работницы сутками фасовали банки.
Работа в вонючем трюме фантастически адовая,
но платили за неё хорошо, "бичи" не жаловались.
"Безработных интеллигентных людей" бродило много,
бывшие моряки отсидевшие или просто спившиеся —
Степанов жадно искал бесед, слушал чужие рассказы.
Приятель Игорь днём спал, ночи проводил у соседок,
за стеной жили чебоксарские девахи, нанятые на сезон.
Игорь отслужил срочную, жил у зажиточных родителей,
отец обещал устроить сына на нужное местечко —
а вот Степанов не знал, возьмут ли его ещё хоть на курс.
В военкомате Степанова предупредили – всё, хватит!
Осенью готовь котомку с сухарями, Родина ждёт тебя.
Камчатка оказалась него последним глотком свободы,
военная кафедра фактически отреклась от Степанова,
зачем ему сборы, если не сегодня-завтра «заметут»?..
Отстранённый от сборов, Степанов попал как кур в ощип.
Непрошедших сборы к дальнейшей учёбе не допускали.
А пока Степанов бродил по туманным берегам Авачи,
пил вкуснейшее пиво на свете, вкушал икру и палтус.
Тогда рыба стоила недорого, навагой кормили скот.
Степанов не знал, что будет дальше – и никто не знал.