Нескучный киносад (сборник)

Но они не услышали ее – все трое уже спали точно так, как когда-то они спали на своих койках в общежитии летного училища.

Гюльнара стояла и смотрела на них – на Егора с его забинтованными, в шинах, руками, на повзрослевшего Вахтанга, на своего Миколу.

Затем она поставила поднос на столик, выключила свет в купе и ушла на свое рабочее место.

Ан-124 «Руслан» летел в Россию.

Глава 15

Разведя забинтованные руки, Егор голяком сидел на стуле под душем, Катя изо всех сил терла его намыленной мочалкой и смывала пену узкой, но мощной струей душевого массажа.

– Руки шире! Шире! – командовала она.

Потом Егор, одетый в свежую рубаху, сидел за кухонным столом, Катя кормила его с ложки овсяной кашей и поила апельсиновым соком.

А ночью, когда Егор спал, раскинув забинтованные руки, Катя сидела над ним на кровати и осторожно, только в касание, гладила его плечи ладонью. А он все-таки просыпался и пробовал схватить ее забинтованными руками, но охал от боли.

– Лежи, не двигайся! – приказывала она, смеясь, и, прижав его руки к кровати, сама набрасывалась на него жадно, трепетно и страстно…

Затем врачи сняли гипс, и Егор, делая утреннюю зарядку, пытался отжаться от пола, но руки давно ослабли, и он в бессилии садился на полу.

– К чертям! Все равно мне уже не летать!

– Нет, ты будешь летать! – настаивала Катя и наступала ему на ноги. – Давай качайся! Качайся, я сказала!

Егор, сидя на полу, принимался качать пресс. После этого он подтягивался на домашнем турнике, а Катя считала: «Три… четыре… Ну! Еще! Еще раз! Любить не буду!» Тут Егор спрыгивал с турникета и хватал ее, поднимал на руки и стискивал до боли:

– Будешь любить?

– Не буду! – кричала Катя, дрыгая в воздухе ногами. – Пока десять раз не подтянешься, не буду!

И чуть ли не силой выводила его на пробежку по зимнему лесу. А когда Егор, выдохшись, останавливался и, тяжело дыша, сгибался в пояснице, Катя, бегая вокруг него, кричала:

– Вперед! Ты мужик или кто? За мной!

И убегала вперед. Егор вынужденно бежал следом.

Три месяца спустя она привезла его в Москву на медкомиссию в Министерство гражданской авиации. Здесь целый консилиум именитых врачей и еще какие-то чины и начальники придирчиво рассматривали большие рентгеновские снимки его рук и грудной клетки. Егор, раздетый до пояса, стоял напротив их стола и ждал приговора. Сбоку, в углу комнаты сидела на стуле Катя, напряженная и одетая в парадную форму старшего лейтенанта МЧС.

Врачи, передавая друг другу снимки, негромко обменивались непонятными медицинскими терминами. Потом председатель комиссии поднял глаза на Егора:

– Ну, что вам сказать, молодой человек? У вас было ранение в грудь, и я вообще не знаю, как вас приняли в летное училище. А тут еще перелом обеих кистей…

– Но ведь все срослось! – не удержалась Катя.

– И что? – повернулся к ней председатель. – Кости-то ослаблены. Не дай бог, очередная нестандартная ситуация… Нет, мы не можем аттестовать его на пилота.

– Нет, можете! – вскочила Катя и подбежала к Егору: – Ложись! Ложись, я сказала! Отжимайся!

Егор послушно лег на пол и стал отжиматься.

– Нет! Одной рукой! – приказала Катя. – Одной!

Егор забросил правую руку за спину и стал отжиматься на одной левой.

– Сядьте на него! – приказала Катя председателю. – Садитесь!

– Да вы что?! – возмутился тот.

Тут Егор сменил руку, Катя села ему на спину, и Егор, держа Катю на спине, стал отжиматься на одной правой.

– Ну?! Вы видите? – гордо сказала Катя членам комиссии и подошла к их столу: – Есть среди вас хоть один летчик? А? Есть?

– Ну, есть… – отозвался один из них.

– Замечательно! – усмехнулась Катя. – Ложитесь! Ну! Ложитесь на пол и отжимайтесь, как он!

Члены комиссии рассмеялись, но Катя сказала:

– Нет, это не смешно! Я летчица! Я командир Ми-8, работаю в МЧС! Так вот я вам скажу: мы с вами летчики, а он – ас! Понимаете? Ас! Он спас машину, которая должна была разбиться! Потому что он летчик от бога! – И сменила тон на просительный: – Пожалуйста, пустите его в небо!

Члены комиссии переглянулись, и один из них вдруг сказал:

– Пилотом-инструктором я могу его взять…

Глава 16

Во дворе московского жилого дома игрушечный самолет, управляемый по радио, кружил над детской площадкой. Семилетний сын Марины и Вахтанга держал в руках пульт и заставлял самолет делать крутые виражи. Рядом с ним стояла пятилетняя девочка.

А из открытого окна квартиры на третьем этаже неслось знакомое:

Мы ангелы, парящие над миром,
Летящие по Млечному Пути!
Наш курс проложен огненным пунктиром,
И нам с него вовеки не сойти!
Оторвись от земли, оторвись
В ослепительно чистую высь!
Кто во сне никогда не летал,
Тот с рожденья от жизни отстал!

– А ты тоже летчиком будешь? – спросила пятилетняя девочка у сына Марины и Вахтанга…

– Я? Нет, конечно! – ответил он. – Я буду космонавтом.

И, нажав тумблер на пульте, «свечкой» отправил свой самолет круто в небо.

Эпилог