Дочь Ленина. Взгляд на историю… (сборник)

Смело направляется к маске, но кавалеры тотчас преграждают ему путь.

Он пытается их обойти. Однако они, как стена.

ПЕРВЫЙ КАВАЛЕР. Коли вам не надоела жизнь, сударь, никогда не приближайтесь к этой даме.

Домино в танце, смеясь, исчезает в толпе.

К Сансону тотчас подходит Маска.

МАСКА (хохочет). Кто вы, наивный провинциал?

САНСОН. К вашим услугам – шевалье де Лонгеваль.

МАСКА. Вы хоть сейчас поняли, кто была эта дама в домино?

САНСОН (наконец, понимая). Боже мой!..

МАСКА (хохочет). Да, Мария-Антуанетта – королева Франции… Вас могли заколоть, дружок.

САНСОН. Так я встретил еще одну даму, к которой мне все же придется приблизиться… правда, тоже через двадцать лет.

МАСКА. Однако маски прочь, сударь… (Снимает свою и его.) Что ж, стать не обманула – шевалье и вправду хорош…

САНСОН. Это была герцогиня де Грамон. О похождениях этой прелестницы говорил тогда весь Париж. И я начал решительную атаку…

ГЕРЦОГИНЯ (отталкивая). Как же вы неопытны… Запомните: никогда не торопитесь в приют Наслаждения… ибо пропустите восхитительную станцию в стране Изнурительной Нежности… Приходите завтра ко мне. И мы начнем ваше образование.

САНСОН. Но… вы замужем?

ГЕРЦОГИНЯ. Боже мой, вы солгали… Вы не шевалье? Не может дворянин думать о таких глупостях… Вы, скорее, сойдете за великолепно сложенного кучера. Впрочем… это только возбуждает… И запомните: мой муж – благороднейший человек. Однажды – я была тогда совсем юна – я бежала от него с маркизом де С. Но мой умница муж послал за нами свою лучшую карету. Нет-нет, не для того, чтобы нас настигнуть, избави Бог! Просто мысль о том, что жена герцога де Грамон путешествует в жалкой наемной карете, была для него нестерпима… Это вряд ли понятно людям вашего сословия.

САНСОН. Клянусь честью, сударыня, я дворянин!

ГЕРЦОГИНЯ. Ну, хорошо, хорошо… Я жду вас завтра в нашем дворце за утренним туалетом.

САНСОН. Сколько прелестных обычаев уничтожила революция… Например, «lavais» – утренний туалет знатных дам, во время которого они принимали поклонников. Она приняла меня в ванной, лежа под простыней. Что может быть притягательней обнаженного женского тела, прикрытого жалким куском материи?

Во дворце Герцогини. Герцогиня, Сансон и камеристка Китти.

ГЕРЦОГИНЯ. Милочка Китти, оставь нас. (Камеристка уходит.) Итак, раскройте ваши желания – в пределах путешествия в страну Нежности.

САНСОН. Я мечтаю, сударыня, о дозволении откинуть на мгновенье ненавистную простыню.

ГЕРЦОГИНЯ. Но вы помните – на мгновение. (Приподнимает простыню.) Вы получили представление о прелестях, которые вам сулит будущее?

КИТТИ (входя). Пришел маркиз де С.

ГЕРЦОГИНЯ. Как же вам повезло! Увидеть маркиза де С.! Маркиз – мой первый и поныне главный любовник. Великолепный наставник. Похитив, он поселил меня в своем «Петит мезон» вместе с двумя проститутками. И научил истинным премудростям любви… К сожалению, бедный маркиз сейчас сидит в Бастилии. Но за большие деньги его привозят ко мне раз в месяц. Так что ждать он не может… А вы… приходите завтра.

Входит маркиз де С.

ГЕРЦОГИНЯ. Дорогой друг, оцените мое новое приобретение… (Представляет мужчин.) Шевалье де Лонгеваль – маркиз де С.

Маркиз и Сансон в церемонном поклоне усердно метут шляпами пол.

ГЕРЦОГИНЯ. Я обнаружила это неотесанное бревно на маскараде.

МАРКИЗ ДЕ С. (разглядывая Сансона). Ну, что сказать, дорогая? Он явно обещает быть усердным в нашем любимом деле. Но есть качество, уничтожающее все его достоинства. Вижу по глазам: он ревнив.

ГЕРЦОГИНЯ (в ужасе). Шевалье ревнив?!

МАРКИЗ ДЕ С. (Сансону). И прежде, чем наша повелительница позволит вам разделить со мной ее драгоценнейшее тело, вы обязаны раз и навсегда усвоить истину, без которой…

ГЕРЦОГИНЯ и МАРКИЗ ДЕ С. (вместе). Не может быть истинной любви!

МАРКИЗ ДЕ С. Итак, ревность – есть всего лишь… всего лишь доказательство глупой относительности человеческих понятий. (С видом ученого.) Есть племена, где вам предложат жену, как обычную чашечку кофе. Там это входит в понятие гостеприимства… За то же самое в европейских странах женщину презирают, а в какой-нибудь Персии вообще убьют… Ужас!

ГЕРЦОГИНЯ. О! Чувствую, нас с ждет великолепный монолог!

МАРКИЗ ДЕ С. К счастью, в Париже нет персов, и даже напротив. Пример тому – муж герцогини. Истина номер один: обманутый муж не смешон. Смешон муж ревнивый. Да, герцогиня для меня – дороже жизни… Но я не буду возражать, если по сладострастию или просто по любопытству она отдастся вам. Я назову это милой прихотью… Однако вы, с вашими простонародными предрассудками…

САНСОН (угрожающе). Меня зовут шевалье де Лонгеваль, сударь!

МАРКИЗ ДЕ С. Мой друг! Назовитесь хоть королем Франции, вас выдадут ваши красные натруженные руки… (Герцогине.) Но, вместе с тем, в нем есть что-то притягивающее. Нет, это очень интересный господин… Этот псевдошевалье пахнет Истиной…

ГЕРЦОГИНЯ. Говорите… говорите! Но и… приступайте к делу!

МАРКИЗ ДЕ С. (раздевая герцогиню). Мне было тринадцать, когда я открыл Истину. В тот день я изнасиловал нашу служанку… Она была невинна и богобоязненна. Именно тогда я понял: только в ужасе и боли рождается истинное наслаждение. В нас просыпается наша подлинная природа – природа зверя… Оркестр боли и страсти – этот хор постоянно звучит в природе. (С ученым видом.) Вот почему амебы при совокуплении поедают друг друга, и крабы во время случки выкусывают друг у друга куски. Вот почему даже при обычном поцелуе в нас пробуждается невинная жажда – укусить… (Герцогине.) Прошу! (Герцогиня целует маркиза.) Однако, мадам, вы преступно ошиблись. Вы наградили меня флорентийским поцелуем. А я вас учил какому? Здесь должен быть…

ГЕРЦОГИНЯ. Венецианский!

МАРКИЗ ДЕ С. При котором следует…

ГЕРЦОГИНЯ. Умело ласкаться языками, не забывая сладостно пощипывая ушки любимого… (Трагически.) Как же я могла забыть! О, как вы хороши, мой учитель! Я взволнована! (Сансону.) Оставьте нас, шевалье! Быстрее! И, если сможете оценить мудрость маркиза, приходите завтра.

САНСОН. Это был мир Содома и Гоморры… Мой эшафот, залитый кровью, показался мне храмом невинности… Но я пришел вновь!

Во дворце. Герцогиня лежит в постели.

ГЕРЦОГИНЯ. Мои стихи: «Легкая муслиновая шаль на белых точеных плечах не скрывала грудь…» Вы видите, как вам доверяют… Хотя и ждут многого… Для начала сходите узнать, куда запропастилась моя камеристка. (Насмешливо.) Поищите негодницу, только хорошенько! (Сансон уходит.)

ГОЛОС САНСОНА. Кэти! Кэти!

ГЕРЦОГИНЯ (нежно). Какой глупец. (Закрывает глаза и лежит уже обнаженная на постели. Он возвращается.)

САНСОН. Сударыня, дом пуст, служанки нигде нет… Сударыня! И я… Так, по галантному обычаю, она позволила себе проспать самое интересное… проснувшись невинной…

ГЕРЦОГИНЯ. Ах, мой друг, сны бывают так пленительны, что, порой, жаль просыпаться. Я буду ждать продолжения сегодняшнего сна. А пока – ступайте!