Собрание творений. Молитва

Такой характер полемики, без сомнения, зависел от самой формы, какую избрал учитель эдесский для своих опровержений, – формы стихотворной. А выбор формы, как мы видели, определялся частично обстоятельствами, частично назначением этих произведений собственно для народного употребления. Преподобный Ефрем писал в стихах опровержение против еретических заблуждений, потому что сами еретики излагали свое учение в стихах (в некоторых сочинениях, направленных против лжеучения Вардесана, например, святой Ефрем подражает даже размеру и напевам песен этого лжеучителя). Простые жители Эдессы, увлекавшиеся приятностью внешней формы вредных стихотворений, имели нужду не столько в ученом опровержении заблуждений и в полном развитии доказательств православия, сколько в общепонятном, живом, действующем на чувство и воображение изложении истины, как она исповедуется Церковью.

Молитвы и песнопения

И в нравственных, и в полемико-догматических творениях преподобный Ефрем часто обращается от беседы с людьми к сладкому собеседованию с Богом, или молитве.

Но и кроме этого он оставил Церкви много умилительных молитв и молитвенных песнопений. Они дошли до нас частично на греческом языке, но более на сирийском. Между сирийскими главное место занимают песнопения на Рождество Христово, покаянные и погребальные. Хвалебные песни Ефрема Господу Воплотившемуся отличаются торжественностью. Две из них он влагает в уста Самой Матери Богочеловека; в них Святая Дева прославляет величие Своего Сына и призывает всех к Нему. В одной – священный песнопевец, приглашая всю тварь, небо и землю к прославлению Сына Божия, располагает свои славословия по летам земной жизни Христа Спасителя.

Покаянные песнопения Ефрема исполнены умиления, как и все его беседы о покаянии. Преподобный Ефрем сам назначал их для церковного употребления, как видно из заключительных слов последнего песнопения. Посвящая благодатные плоды духа своего Господу, как Анна – благодатный плод молитвы, сына своего Самуила, он говорит: «Плод благодати Твоей, Господи, исшедший от духа моего, да служит в доме Твоем пред Тобою, как служил Самуил, который родился по благодати Твоей и также был от горы Ефремовой»[45 - «О покаянии», 76.].

Из погребальных песнопений некоторые написаны, вероятно, по случаю смерти лиц, особенно известных своим благочестием и заслугами перед Церковью, поэтому Ефрем восхваляет их подвиги. Есть особые песнопения на погребение епископов, пресвитеров, диаконов, клириков, монахов, богатых, отцов и матерей семейств, юношей, детей; три погребальные песни скончавшимся во время язвы; одна – на погребение странных, между которыми завещал похоронить себя, по смирению, и сам преподобный. В своих погребальных песнях Ефрем призывает к молитвам за отшедших, растворяет скорбь отрадным упованием на милость Искупителя, напоминает оставшимся о скоротечности жизни, о Страшном Суде и вечной жизни. Иногда эти наставления излагаются в виде беседы между почившим и сопровождающими его во гроб.

На греческом языке известны молитвы преподобного Ефрема к Пресвятой Троице, Сыну Божию, Духу Святому и Пресвятой Богородице. Некоторые из них взяты из его бесед. Инок греческий Фикара извлек из писаний Ефрема, равно как и из Священного Писания, молитвы на каждый день недели. Словами преподобного Ефрема Святая Церковь до сих пор молится во дни покаяния: «Господи и Владыко живота моего, дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми…»

Ему же, по некоторым рукописям, принадлежат и следующие молитвы, употребляемые в церковном и домашнем богослужении: «Господи, Царю Небесный, Утешителю, Душе истины, умилосердися и помилуй мя грешного» (молитвы на сон грядущим); «Боже Праведный и Хвальный, Боже Великий и Крепкий…» (молитва после 5-й кафизмы); «Величая величаю Тя, Господи, яко призрел еси на смирение мое…» (молитва на субботней полунощнице) и, наконец, молитва ко Пресвятой Богородице: «Нескверная, неблазная, нетленная, Пречистая, Чистая Дево…»

О стихотворениях преподобного Ефрема Сирина

По внешней форме поэтические произведения святого Ефрема, как догматические, главным образом заключающиеся в восьмидесяти семи песнопениях «Против пытливых исследователей» и в пятидесяти шести «Против еретиков», так и другие, например восемьдесят пять песнопений «На погребение умерших» и семьдесят шесть песен «Увещания к покаянию», различаются между собой размером стихов и строф. По размерам стихов в творениях Ефрема можно находить:

а) стихотворения четырехсложные, у которых строфа слагается или из пяти стихов (например, «Против еретиков», 67), или из десяти («Против еретиков», 42) или, наконец, из двенадцати («Против пытливых исследователей», 80);

б) пятисложные, которые или вовсе не разделяются на строфы («Против еретиков», 56), или разделены по строфам, но различаются количеством стихов каждой строфы; так, иные заключают в себе пять стихов, из которых последний составляет как бы припев («На погребение умерших», 13, 32, 34, 35), другие – шесть («Против пытливых исследователей», 33), иные семь («Против пытливых исследователей, 15,19), иные, наконец, двенадцать стихов, из которых последний служит как бы припевом, заключая в себе или славословие Богу, или выражение благочестивого желания («Против пытливых исследователей, 49);

в) семисложные, в которых строфа заключает иногда четыре стиха («Против пытливых исследователей, 3), иногда шесть («Против пытливых исследователей», 1), иногда, наконец, десять стихов, из которых последний служит припевом («Против еретиков, 22);

г) наконец, стихотворения, написанные смешанным размером, в которых некоторые стихи имеют восемь слогов, другие семь, а строфы заключают в себе тринадцать стихов («Против еретиков», 25).

Любимым размером Ефрема был семисложный, так что у сирийцев и в последующие времена этот размер удержал за собой название «Ефремова размера».

Стихотворения святого Ефрема разделяются на два вида: речи (мимре) и гимны, назначавшиеся для пения (мадраше); первые написаны стихами, то есть состоят из строк с одинаковым числом слогов, чаще всего семислоговых («Ефремов размер»); вторые имеют деление стихов на строфы различной величины, от четырех до двенадцати стихов, а некоторые мадраше имеют, кроме того, алфавитные акростихи.

Прежний взгляд на сирийское стихосложение как на силлабическое, в последнее время довольно сильно поколеблен Гримме, доказывающим, что сирийское стихосложение вообще и святого Ефрема в особенности основывается не на количестве, а на качестве слогов и на ударении и что тоническое стихосложение византийское и позднейшее латинское возникло из сирийской метрики. Рифмы встречаются редко, без определенного правила, и являются случайным созвучием.

Слова

Слово о том, как душа, когда искушает ее враг, должна со слезами молиться Богу

Скорбью подавленная душа приступает к Тебе, Святой Владыка, и со слезами предстает, жалуясь на губителя, врага, и со всяким смирением припадает, прося защиты от угнетающего ее сопротивника. Так как без стыда приступает она к Тебе, то выслушай ее вскоре и внимательно посети ее, прибегающую к Тебе с любовью. Если презришь душу, подавленную скорбью, то она погибнет. Если замедлишь выслушать ее, утесненную, то оскудеет она в силах. Но если по щедротам Своим посетишь – то обретется, если призришь на нее – то спасется, если услышишь ее – то укрепится в силах.

Поревнуй о ней, ибо душа обручена с Тобой. Обручил же ее с Тобой апостол Павел, который сказал, что Ты – бессмертный ревнитель (см.: Евр. 12, 29; ср.: Втор. 4, 24). Не презри ее, чтобы враг не подумал, что Ты в разводе с ней и отослал ее от Себя. Накажи меня, Господи, по щедротам Твоим, но не предавай меня в руки губителя. Вот, отовсюду собрал я мысли свои и не могу перед Тобой припомнить чего-либо доброго, исключая одного: не знаю другого Бога, кроме Тебя.

Благодать врачеваний Твоих – безмерная широта, и всем приходящим к Тебе подает она исцеление; язвы мои часто врачуются Твоими щедротами, но снова загнивают по моему нерадению. Пока здоров, я забываю врача, но и врач забывает меня в недуге моем. Что грехи мои огорчают Тебя – знаю; помилованный, прогневляю Тебя – и это также небезызвестно мне. Не забываю и того, что Ты поддерживаешь меня Своим милосердием, подобно сердобольной матери, отвергаемой собственным детищем, которая, однако, не в состоянии презреть его, будучи побеждена своей горячей привязанностью к нему. И если она так поступает, то кольми паче Твое милосердие!

Вот, Владыка, и сердоболие птицы изливается на птенцов ее, и она каждый час навещает их, принося им пищу, трудится, чтобы накормить их, потому что одолевается своей горячностью. Если же бессловесные так сердобольны, то кольми паче благодать Твоя, тысячекратно препобеждаемая милосердием, милует приходящих к ней и истинно ищущих ее! Вот и источник, полный вод, непрерывно струясь, обильно подает питье всем, приходящим к нему, и не имеет недостатка в похвалах человеческих. Но не за то хвалит его человек, что он даром подает ему питье, а за то, что в нем прославляет Тебя, ибо явно, что источник подает питье по благодеянию благодати Твоей. Так источник изображает собой беспредельное море Твоих щедрот.

Ты изобильно питаешь небесные силы и наделяешь пищей всякое дыхание на земле, не имея нужды в похвалах и прославлении всей твари, Ты прославлен в сущности величия Твоего и в велелепии славы Твоей. Любовь Твоя, желая нашего спасения, сама преклоняется к нам, чтобы мы, прославляя ее, в ней же спаслись.

Уверен я, что сама любовь благодати Твоей приемлет и защищает приходящего к ней. И как Предвидец, Владыка, видишь Ты, совершенно ли совлекся он от мира, и, прежде нежели придет он к двери, отверзаешь ему, прежде нежели припадет, простираешь к нему руку, прежде нежели источит слезы, повергаешь на него щедроты Свои, прежде нежели исповедует долги свои, даешь ему прощение. Не обвиняешь, не говоришь: «Куда расточил ты время? Почему пропустил ты срок?» Не спрашиваешь о количестве в рукописании грехов его. Не помнишь, что прогневлял Тебя нерадением своим, не упрекаешь за пренебрежение Твоими благодеяниями, но, предвидя смирение, плач и сердечное расположение, возглашаешь: «Выньте лучшую одежду и оденьте его, заколите откормленного теленка на упокоение и веселие; пусть соберутся ангелы и радуются обретению погибшего сына и возвращению заблудшего наследника! (Лк. 15, 22–23)». Как встречают купца, возвратившегося домой с великим богатством, так благодать Твоя приемлет грешника, от всей души к Тебе приходящего. Ибо Он любит зреть слезы, жаждет видеть покаяние, радуется рачительности старающихся покаяться.

Потому и на мне покажи великое Свое милосердие и дай мне отдохновение от угнетений губителя. Ибо, изъязвив меня, стоит и насмехается он надо мной. И как ученики на море пришли и пробудили Тебя и от благословенного гласа уст Твоих перестала буря ветреная, утихло смятение волн, так услышь слезы мои, которые день и ночь пробуждают Тебя. Трудясь двенадцать лет, мнимые врачи не в состоянии были уврачевать кровотечение, будучи скорее мучителями, нежели целителями. Но чего не смогли дать они, то подал Сам Ты, что огласили неисцелимым они, то сделал Ты здравым и без труда даровал исцеление.

Надеясь укрыться, тайно приступила кровоточивая к воскрылию одежд Твоих. Приступила, не коснувшись святого тела; одеяние Твое подало ей исцеление и безбедное освобождение от многих врачей. Освободи, Милосердный Врач, и мою подавленную скорбью душу от стыда и укоризн угнетающего меня врага. Покажи на членах моих великую премудрость Твою, соделай язвы мои неоскверненными и покрой их красотой добродетели, и о благодати Твоей, Безгрешный Агнец, закланный за спасение мира и умиротворивший небо и землю, провозвестится, что она спасла меня.

Не отвергни меня за то, что приступил к Тебе без стыда и не скажи мне: «Что потерпел Ты ради меня?» В тот страшный и трепетный день скажешь Ты нам, грешникам: «Знаете ли, что потерпел Я ради вас? Невидимый – стал вам видим, Бессмертный – за вас осужден, Безгрешный – за вас заушен; распинаемый – не гневался, посмеваемый – не проклинал. Я – Владыка, не доступный никакому греху и обвинению, ради вас претерпел все это. А вы, виновные, потерпели ли что за Меня? Потому никто из вас не имеет оправдания!»

Воспомяни, Господи, что все сие претерпел Ты ради нас по Своему милосердию, по Своей благостыне и правде, а не по нашим заслугам. Ибо как тогда предан Ты был за нас, Святой, Безгрешный, так и ныне тот же Ты, Владыка, потому что не изменилось милосердие Божества Твоего, какое имеешь по естеству. А мы и тогда были нечестивы и лукавы, и ныне грешны и немощны. Поэтому не отнимай у нас того дарования, какое даровано нам по Твоему милосердию. Ибо если бы тогда искупил Ты нас по нашей правде, а ныне, когда согрешили мы, стал за это гневаться и отъял руку Свою, то по справедливости сказали бы мы, Святой, что как тогда искупил Ты нас за правду нашу, так ныне, потому что согрешили мы, отступил от нас. Но, как выше сказал я, и тогда были мы нечестивы, и теперь мы грешны. Потому дар, какой даровал Ты нам по человеколюбию Своему, да утвердится в нас до конца.

Я – душа, подавленная скорбью, еще и еще вопию к Тебе, Владыка, вынужденный жаловаться Тебе на врага моего. Воззри, Владыка, будь моим прибежищем и запрети грабителям (бесам), потому что всякий час нападают на меня – а я и не разумею того, расхищают меня – и не знаю, рассеивают меня – а я и не сокрушаюсь о том, препятствуют мне призвать Тебя на помощь, так как знают, что если возопию к Тебе со слезами и плачем, то не оставишь Ты меня. Увы, какой у меня противоборник на поприще моем! Но блаженен я, что такой у меня Искупитель и Мздовоздаятель за подвиг!

Василиск – страшный зверь и по взгляду, и по свирепости, а этот змий лукавее его в том и другом – и в борьбе, и в бесстыдстве. Ты, Святая Сила, поглотившая жезлы, превращенные в змиев, запрети и сему змию, потому что нагло ко мне приступает, но наглостью борьбы своей приобретает сокровище выдерживающим его нападение: в скорби, которую причиняют угрозы его, сокрыто блаженство. Радость века сего полна печали, а скорбь и воздыхание доставляют радость и жизнь вечную. Всегда был я немощен, Владыка, и теперь немоществую.

Непрестанно призирает на меня благодать Твоя и врачует меня, а я ежечасно унижал и унижаю цену врачевств ее. Поскольку врачевства благодати Твоей неоценимы, то даешь их даром, а поскольку даруешь их за слезы, то и мне за слезы мои даруй врачество души моей.

Всякому известно, что век наш подобен поприщу и что со всеми вступает в борьбу сильный змий. Иными побеждается он и попирается, а иных сам побеждает и попирает; иными бывает низложен и осмеян, а иных сам низлагает и осмеивает. Одни за борьбу с ним увенчиваются, а другие в той борьбе уступают победу над собой; одни за горечь его (века сего земного) приобретают сладость вечной жизни, а другие за его сладость и свое расслабление получают горечь вечного мучения. Одни высокой своей нестяжательностью удобно преодолевают его, а других преодолевает он привязанностью к земному. Для любящих Бога всей душой брань с ним то же, что и ничто, а для любящих мир она трудна и невыносима.

Блаженны возлюбившие Бога и из любви к Нему всем пренебрегшие. Блаженны плачущие день и ночь, чтобы избавиться от грядущего гнева. Блаженны добровольно унижающие себя, потому что там будут возвышены. Блаженны воздержанные, потому что их ожидают райские утехи. Блаженны изнурявшие тела свои бдением и подвигом, потому что им уготовано радование в раю. Блаженны добровольно соделавшиеся храмом Святого Духа, потому что они станут одесную. Блаженны стяжавшие любовь Божию в душах своих, потому что нарекутся они христолюбцами. Блаженны распявшие самих себя, потому что помышление их день и ночь было о Боге. Блаженны препоясавшие чресла свои истиной, имеющие светильники свои готовыми и ожидающие Жениха своего, когда возвратится Он с брака. Блажен, кто приобрел созерцание мысленными очами будущих благ и вечного мучения и прилежно потрудился улучить вечные блага. Блажен, кто непрестанно имеет перед очами страшный тот час и заботится благоугождать, пока есть еще время. Блажен, кто на земле бесстрастен, как ангел, чтобы в тот день возрадоваться с ангелами.

Итак, постараемся, братья, на горнее взирать, о горнем помышлять, горнее представляет себе, о горнем рассуждать, горнее помнить, горнее изучать, о горнем мудрствовать, о горнем говорить, горнее делать, горним заниматься, вполне и всецело быть в общении с горним, а не склонять взоров к дольнему, где удовольствия, где похоти века сего суетного и смертоносного. Но как же прекрасно всегда всматриваться оком сердечным, чтобы не запало чего-либо в зеницу ока, или лукавого помысла, или иного чего, не благоугодного Владыке Богу, и не омрачило ума!

Но послушай, читатель (о себе говорю это)! У нас есть то, о чем всегда можно подумать: есть у нас ангелы, есть архангелы, есть силы, есть славы господств, есть херувимы, серафимы, мы сами, но главное – Владыка всех, Бог, прекрасное и святое имя; есть у нас пророки, есть апостолы, есть Святые Евангелия – словеса Божии, есть у нас мученики, все святые, есть исповедники, есть святые отцы, патриархи, есть пастыри, есть священники, есть небеса и все, что на них.

Вот о чем помышляй и будешь сыном Владыки Бога по благодати и человеколюбию Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава, ныне и всегда и во веки веков! Аминь.

О любви

Прекрасно сказал Господь: Бремя Мое легко (Мф. 11, 30). Какая тяжесть, какой труд – прощать брату легкие и ничтожные прегрешения, получить же прощение в собственных своих грехах и вдруг стать оправданным? Не сказал: «Дайте Мне в дар имение, или тельцов, или козлов, или пост, или бдение», – так что мог бы и ты сказать: «Нет у меня этого, я не в состоянии этого сделать». Но что легко, удобно, непродолжительно, то и повелел, говоря: «Прости согрешения брату своему – и Я прощу тебе твои грехи. Ты простишь малые ошибки, может быть, несколько оволов или три динария – а Я дарю тебе тысячи талантов. И ты прощаешь только, ничего не давая в дар, – а Я и грехи тебе оставляю, и дарую исцеление и Царствие. И дар твой тогда приму, когда примиришься с враждующим на тебя. Когда не будешь иметь ни на кого вражды, когда солнце не зайдет во гневе твоем, когда со всеми у тебя будет мир и любовь – тогда и молитва твоя благоприятна, и приношение твое благоугодно, и дом благословен, и сам ты блажен. А если не примиряешься с братом своим, то как же у Меня просишь прощения? Я, Владыка твой, повелеваю тебе, рабу, – и ты не внемлешь, как же смеешь приносить Мне молитву, или жертву, или начатки, имея на кого-нибудь вражду? Как ты отвращаешь лицо от брата своего, так и Я отвращу очи Мои от молитвы твоей и от дара твоего».

Еще умоляю вас, братия: Бог есть любовь (1 Ин. 4, 16), и что сделано без любви, то не благоугодно Ему, – как же Бог примет молитву, или дары, или начатки, или плодоношение от убийцы, если он не покается прежде как должно? Но, без сомнения, скажешь: «Я не убийца». А я докажу тебе, что ты убийца; лучше же сказать, Иоанн Богослов пусть обличит тебя, говоря: Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца (1 Ин. 3, 15). Итак, братия мои возлюбленные, ничего, наконец, не будем предпочитать приобретению любви, ни о чем не станем столько стараться, как об этом! Никто да не имеет ничего на другого, никто да не воздает кому-либо злом за зло, солнце да не зайдет во гневе нашем, но будем прощать все должникам и утвердим любовь, потому что она покрывает множество грехов!

Что пользы, дети, если имеет кто все, но не имеет любви спасающей? Если кто сделает большой обед, чтоб позвать царя и князей, и все приготовит богато, чтобы ни в чем не было у него недостатка, но нет у него соли, можно ли будет вкусить такого обеда? Без сомнения, невозможно. Напротив, и траты напрасны, и труд погубил он, и навлек себе неприятность от приглашенных им. То же и здесь. Что пользы трудиться на ветер, если нет любви? А без нее всякое дело, всякий поступок нечисты. Приобрел ли кто девство, постится ли, пребывает ли во бдении, молится ли, дает ли приют бедным, думает ли приносить дар, или начатки, или плоды, строит ли церкви, другое ли что делает, – без любви все это ни во что не вменится у Бога, потому что не благоугодно это Господу.

Послушай апостола, который говорит: Если я говорю языками человеческими и ангельскими… если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание… так что могу и горы переставлять, а не имею любви… нет мне в том никакой пользы (1 Кор. 13, 1–3). Кто имеет вражду на брата и думает принести что-либо Богу, тот принят будет наравне с приносящим в жертву пса или цену блудницы. Посему ничего не предпринимай делать без любви, ибо любовь покрывает множество грехов.

О, каким благом пренебрегаем мы! О, каких благ, какой радости лишаем себя, не приобретая себе любви! Не восхотев приобрести ее, Иуда удалился из лика апостолов, оставив истинный Свет – Учителя своего, и, возненавидев братий своих, стал ходить во тьме. Потому и первоверховный Петр сказал: Отпал Иуда, чтобы идти в свое место (Деян. 1,25). И еще Иоанн Богослов говорит:

Кто ненавидит брата своего, тот находится во тьме, и во тьме ходит, и не знает, куда идет, потому что тьма ослепила ему глаза (1 Ин.2,11).

Если же скажешь: «Хотя брата своего и не люблю, но Бога люблю», то обличает тебя тот же апостол, говоря: Кто говорит: «я люблю Бога», а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит? (1 Ин. 4, 20). Посему кто имеет любовь к брату и ни на кого вражды не имеет, кто исполняет слово апостольское: Солнце да не зайдет во гневе вашем (Еф. 4, 26), тот истинно любит Бога, тот ученик Христа, сказавшего: По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою (Ин. 13, 35). Итак, явно то, что ученики Христовы познаются здесь по истинной любви. А кто имеет ненависть к брату и думает, что любит Христа, – тот лжец и сам себя прельщает. Ибо апостол Иоанн говорит: Мы имеем от Него такую заповедь, чтобы любящий Бога любил и брата своего (1 Ин. 4, 21). И еще Господь говорит: Возлюби Господа Бога твоего… как самого себя (Мф. 22, 37, 39). Желая же показать силу любви, присовокупил Он: На сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки (Мф. 22, 40).

Какое необычайное чудо! Кто имеет нелицемерную любовь, тот исполняет весь закон, потому что любовь есть исполнение закона (Рим. 13, 10), как говорит апостол. О несравненная сила любви! О неизмеримая сила любви! Ничего нет драгоценнее любви ни на небе, ни на земле. Посему апостол Павел, уча, что нет ничего равноценного любви, так написал и послал во все концы вселенной: Не оставайтесь должными никому ничем, кроме взаимной любви (Рим. 13, 8) – полагайте души друг за друга.

Такова любовь – возглавление всех добродетелей, любовь – исполнение закона, любовь – непреложное спасение. Она первоначально обитала в сердце Авелевом. Она была кормчим Ною, она содействовала патриархам. Она сохранила Моисея, она сделала Давида жилищем Святого Духа, она водворялась в пророках, она укрепила Иова. И – почему не сказать важнейшего? – она Сына Божия низвела к нам с неба. Ради любви Бесплотный воплощается, Бездетный – для нас во времени, Сын Божий делается Сыном Человеческим. Любовью все домостроительствуется ко спасению: смерть упразднена, ад низложен, Адам воззван, Ева освобождена. Любовью из ангелов и человеков создано единое стадо. Любовью клятва разрешена, рай отверст, явлена жизнь, обещано Небесное Царство. Она, уловив во мрежу ловцов рыб, сделала их ловцами человеков. Она подвизалась с мучениками и укрепляла их, она пустыни обратила в благоустроенные общежития. Она горы и вертепы исполнила псалмопения. Она из человеков сотворила ангелов, она научила мужей и жен шествовать тесным и узким путем. Но где остановлюсь, преследуя недостижимое? Кто в состоянии изобразить все преимущества любви? Думаю, что и ангелы не изобразят как должно! О блаженная любовь, подательница всех благ! О блаженная любовь, соделывающая блаженными возлюбивших тебя! Блажен, подлинно преблажен человек, который приобрел любовь от чистого сердца и чистой совести!

Слыша же о любви, не предполагай любви мирской и плотской, в корчмах и на пиршествах, между людьми, которым слава и бог – чрево. Их любовь ограничивается временем трапезы, их любовь – вражда на Бога. Сюда зовут друзей, а не врагов, здесь нет места бедным; здесь смех, рукоплескания и шум, здесь пьянства и бесчестия. Об этой любви сказал апостол: Кто хочет быть другом миру, тот становится врагом Богу (Иак. 4, 4). Об этой любви, или, лучше сказать, об этой прелести, и чтоб не выразиться еще сильнее, об этой любви, на которую не призирает Бог, сказал Сам Бог, что и язычники поступают так же: Если любите любящих вас, какая вам за то благодарность, какая награда? (Лк. 6, 32). Но мы говорим не о такой любви, не ее возвещаем, не ее домогаемся – разумеем же любовь нелицемерную, неукоризненную, нескверную, некорыстную, всеобъемлющую и отличающуюся всяким добрым делом, – на какую указал Господь наш, говоря: Кто положит душу свою за друзей своих (Ин. 15, 13). Ибо Сам Господь так научил и сотворил и душу Свою положил за нас – не только за друзей, но и за врагов: Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного (Ин. 3,16).

Об этой любви, имея в себе Божественную любовь, сказал апостол Павел: Любовь не причиняет ближнему зла, не воздает злом за зло и укоризною за укоризну, но всегда долготерпит, милосердствует, любовь не завидует… не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Такая любовь никогда не перестает (1 Кор. 13, 4–8). Кто имеет сию любовь, тот блажен и в нынешнем, и в будущем веке. Кто имеет сию блаженную любовь, тот не гордится, не завидует, ни к кому не питает ненависти, не презирает убогого, не отвращается от нищего, не оставляет без призора сироту, вдовицу и странника. Кто имеет ее, тот любит не только любящих его, что и язычники делают, но и оскорбляющих. Имея сию Божественную любовь, первомученик Стефан молился за побивающих его камнями, говоря: Господи! не вмени им греха сего (Деян. 7, 60).

Еще говорю, и не перестану говорить: блажен человек, который пренебрег все земное и тленное и приобрел любовь! Мзда его возрастает с каждым днем, мзда и венец ему готовы, ему даровано Небесное Царство. Его ублажают все ангелы, его хвалят все силы небесные, его с радостью примут лики архангелов. Перед ним с готовностью отверзутся небесные врата, и с дерзновением внидет он и станет перед Престолом Божиим, увенчается десницей Божией и с Богом будет царствовать бесконечные веки. Кто блаженнее его, кто выше его, кто досточестнее его! Видите, на какую высоту возводит любовь имеющих ее? Прекрасно сказал апостол: Ни оставайтесь должными никому ничем, кроме взаимной любви (Рим. 13,8). Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем пребывает во веки (1 Ин. 4,16). Аминь.