Семена Перемен

– Чай? – снова спросил Луций.

– Д-давай.

– Чай.

– Хорошо, – хозяйка поклонилась и ушла.

Мальчики остались вдвоем. Луций водил пальцем по поверхности стола, раздумывая о чем-то. Наконец поднял лицо к Эрику.

– Я порасспрашивал о Башне. Есть кое-что новое. Возможно, это тебя заинтересует.

Эрик вытянулся вперед. Руки нетерпеливо перебирали подол рубахи.

– Мой учитель, Растус, рассказывает уклончиво. Но есть один момент, который привлек внимание.

– Какой?

– Возможно, он касается твоих особенных камушков.

– В самом деле? – Эрик подскочил на месте.

– В хрониках говорится, что гуддары, которые раньше жили в Патере, хотя бы раз в жизни совершали паломничество к какому-то гуддарскому храму за чашей. Но интересно не это. Каждый паломник брал с собой камень и оставлял его в храме, а вместо него брал другой, принесенный ранее. Они считали, что камни, полежав в храме, набираются силы и защищают от бед. Эти камни хранили в домах, как реликвии.

– То есть?..

– Вспомни, что говорил Веньян. Твои камушки наполнены энергией. Он не смог ответить, откуда она, а я, кажется, разгадал загадку, – Луций расплылся в самодовольной улыбке. – Каково, а?

– Интересно… – Эрик почесал затылок. – Как же это связано с Башней?

– Почему ты думаешь, что связано?

Эрик прикусил язык и ничего не ответил.

– И еще момент, забыл о нем в прошлый раз, – Луций постучал пальцем по столу. – Есть одно имя, которое должно быть известно даже тебе – Аврелий.

– Не знаю такого.

– Конечно, не знаешь, – засмеялся либер. – Он жил так давно, что и представить себе сложно. Но в каждом городе Семиградья стоит посвященная ему целла. Именно он основал Культы. И, кажется, он же прогнал гуддарского князя из Патеры. Пока не знаю, что нам делать с этой информацией, но похоже, что при гуддарах Башню не трясло.

– И потом что-то изменилось…

– Верно.

Луций замолчал. Им принесли сладкое и чай. Луций положил на стол монету, хозяйка подхватила ее и низко поклонилась. Луций скорчил ей рожу, Эрик прыснул. Хозяйка поджала губы и ушла. Луций заговорщически хихикнул.

– На самом деле, это не очень хорошо, но зато весело, – сказал он, откусывая ягодный пирог.

Эрик последовал примеру. Пирог был божественный. Эрик промычал «м-м-м…», затем «вау-м-м…» и откусил еще. Кто-то из посетителей обернулся, посмотрел строго и недовольно.

– Чего он? – кивнул Эрик в сторону недовольного.

– Ай, не обращай внимания. Взрослые либеры считают, что чавкать неприлично. По мне, так это такая мелочь. Оратор Сервий, который постоянно трется у нас дома и что-то вынюхивает, как-то за столом пускал газы, и все делали вид, что ничего такого не происходит. Этикет, знаешь ли, штука тонкая.

Эрик хмыкнул. Он представил себе почтенного оратора, который источает вокруг зловонное облако.

– Разве так можно говорить про оратора?

– Пока нас никто не слышит, можно.

– Я думал, что либеры уважают культистов.

– В большинстве своем так и есть. Но моя семья слишком знатного происхождения. А чем ты более знатен, тем у тебя больше претензий к действующей власти. Но это – между нами.

Луций приложил палец к губам, давая понять, что болтать не стоит. Эрик многозначительно покивал, мол, и так ясно.

Когда пирог и чай подошли к концу, дети выскочили на улицу, не забыв помахать хозяйке и состроить смешные гримасы.

***

Перепрыгивая лужи, Эрик и Луций бодро шагали в сторону Башни и богатых кварталов.

– Всегда чувствую себя здесь неуютно, – поделился Луций, как только они пересекли рыночную площадь.

– Почему? – удивился Эрик. Район был для него родным.

– Шумно, много народу. Не привык к этому. Хотя с отцом я часто бываю в городской Префектуре, а до нее рукой подать. Вероятно, мне просто не нравится видеть бедных. Хочется, чтобы все могли позволить себе все.

– Но ведь я тоже бедный.

– Да, но… – мальчишка задумался, подбирая слова. – Ты ребенок, а дети все одинаковые. Грязные и веселые. Бедные взрослые другие. Они хмурятся, словно боятся лишний раз улыбнуться. Смотришь на них и все время думаешь, а не ограбят ли тебя прямо сейчас.

– Для меня это не проблема, отродясь не было денег в кармане. Мне нечего терять, и нечего бояться. И не хмурюсь, кстати.

– Вот об этом я и говорю, дети другие. Они не хмурятся.

– А слуги? У вас же полно слуг?

– Наши слуги живут хорошо, они уверены в завтрашнем дне. Есть крыша над головой, еда.

– У меня тоже есть крыша над головой, и у большинства бедняков.

– Ну-у-у… Не знаю, надо об этом поразмыслить. А вот, кстати, и Префектура.

По левую руку, действительно, стояло величественное здание городской Префектуры. Монументальные колонны поддерживали массивную выносную плиту карниза с нанесенными на нее изображениями конных и пеших либерских воинов с большими щитами. В тени под карнизом группами собрались благородные либеры в длинных белых тогах. На карауле – несколько стражников-кустодиев.

– Бывал внутри? – спросил Луций.

– Нет, что ты. Не думаю, что туда вообще пускают гуддаров.