Химера

Она встала, взяла сумочку со стойки показывая, что готова подняться в номер. Доступная и желанная.

Теперь Женя не мог и не хотел пропускать поездки. Коммерческий пытался запретить, заявляя, что Женя не успевает обработать результаты предыдущих. Но Женя засиживался допоздна, выходил в воскресенье и делал даже больше чем прежде. Вместо того чтобы довольствоваться посетителями, которые сами приходили на стенд, он перебирал региональные базы данных и справочники, прозванивал потенциальных оптовиков и дилеров, назначал встречи. Иной раз ехал за свой счет. Коммерческому директору сложно было устоять перед таким напором. Да, добытых клиентов Женя редко успевал довести до поставок, и их приходилось передавать другим менеджерам. Женя терял проценты с продаж, коммерческий не одобрял, но не препятствовал. Обороты крутились, и деятельность Жени была выгодна.

– Гляди, у тебя так моторчик-то стуканет, – качал головой коммерческий, когда Женя с красными глазами выходил в понедельник после отработанных выходных.

Но тот отмахивался и готовился в новую поездку.

Тоня держала Женю, владела всеми мыслями. Всегда разная, всегда новая. Каждое свидание с ней было как первое, лишь немного перекликалось с предыдущими отдельными словами или намеками.

Женя научился высыпаться в самолетах, поездах и автобусах. В гостиницах чувствовал себя как дома. Ему казалось, что он уже в любом новом номере мог ориентироваться с закрытыми глазами.

В Москве он не успевал заниматься собой, и это приходилось делать в поездке. Одежду, обувь, зубные щетки и бритвы он покупал вместе с Тоней в регионах. Стирали и гладили ему горничные в гостиницах. Готовили – барах и ресторанах.

Остальные участники проекта удивлялись его активности. Раньше он не был известен повышенным вниманием к женщинам. А теперь же в каждой поездке ночевал не один. Причем видели его коллеги всякий раз разных девушек.

Круговерть поездок, работы и встреч, которые были каждый раз случайными, не давали ему осознавать происходящее. Главным было дождаться встречи, узнать ее, подхватить повисший с прошлого раза намек и продолжить разговор.

Этот разговор он никак не мог закончить, и равно никак не мог понять ее. Несмотря на множество встреч, ему все не удавалось разобрать, какая же она сама по себе, что ей нравится, что нет, что он придумал, когда увидел ее в первый раз, а что она чувствовала на самом деле. Зато это не давало ему ни малейшего шанса разочароваться в ней или обнаружить то, что ему не нравилось. Кроме, конечно, того, что они не могут видеться как обычные люди.

Напуганный «наказанием», когда она не появилась, а потом чуть не ушла с другим, Женя боялся сделать что-то недозволенное. Чурался возможности начать отношения с какой-нибудь девушкой в Москве. Да и не было на то ни времени, ни сил.

Тоня появлялась кем угодно и когда угодно. Официанткой в ресторане, клиенткой, покупательницей на выставке, прохожей. Он никогда не знал, когда и кем она будет. Приходилось и гулять одному, и участвовать во всей разгульной жизни других участников поездок. Порой она являлась и среди тех продажных девиц, которых веселые коллеги вызывали в баню.

Очевидно было, что уже сами их встречи – нечто невозможное. Но он закрывал на это глаза. Списывал все на «другой мир», который открывается в поездке и пересечение этого другого мира с реальным.

Вот, думал он, когда-то вот этот участник познакомился тут с местной девушкой. Теперь новая поездка и он снова встретился с ней. Между приездами прошло больше года. Девушка вышла замуж, устроила жизнь. Но вдруг она получила сообщение, сказала мужу, что пойдет к маме или будет гулять с подругами всю ночь, и ушла из дома спать с заезжим гостем. Через час-другой ее супруг звонил, она сбрасывала звонок, писала «уже сплю». А сама сидела в баре гостиницы и тянула мохито с другим.

Никогда она не расскажет об этом супругу, он никогда не узнает. С супругом они будут гулять по пешеходной улице и увидев лавочку она улыбнется вдруг, вспомнит, что давней ночью они тут с заезжим гостем пили шампанское прямо из бутылки. Сколько таких улыбок и взглядов, думал Женя, мы замечаем у своих партнеров и даже не подозреваем, о чем они на самом деле? Чем это не другой мир? Если для местной девушки возможно в своем городе встретиться с «другим миром», то почему он не может встретиться с ним также в Москве?

Программа выставок-ярмарок продолжалась только до весны, дальше была пауза на полгода. Женя затосковал, а потом отважился на самостоятельную командировку и угадал. Тоня пришла. Он ездил, работал и снова ездил.

Он очень устал спустя год такой жизни, но не мог остановиться. Остановиться – означало потерять Тоню. Он всем существом стремился быть с ней, зацепиться за нее любым, самым нелепым способом. Как-то они шли длинным магистральным мостом над широкой рекой. Место было совершенно не романтическое, но и тут на ограде обнаружились замки по последней свадебной моде.

– Давай тоже повесим? – предложил Женя.

Она промолчала.

– Ладно, не можем жить вместе, так пусть хоть замок висит. Получится символически, а? – попытался настоять он.

– Не хочу… – скучным голосом ответила Тоня, – побежишь за вечным, потеряешь сегодняшнее…

Раньше он быстро расставался с девушками. Проходило очарование первой встречи, он начинал замечать ее недостатки или черты, которые не нравились. Влюбленность улетучивалась, и он уходил. Встреча с Тоней дала то, чего он так хотел – каждое свидание как первое. Но он не мог этим наслаждаться. Ему хотелось ее узнать, остановиться и остаться с ней. Но как раньше ему не удавалось остаться после того как узнал девушку, так теперь не удавалось даже узнать.

– Но ведь должен быть какой-то способ нам жить, быть вместе!

– Милый, ты понимаешь, что говоришь? Ты встречаешься с девушкой, которой нет, я умерла, – спокойно ответила она и посмотрела прямо в глаза, – ты ведь думал, что, может быть, просто постоянно видишь схожие черты в разных девушках? Думал ведь, да?

Он оторопел, но упрямо продолжил:

– Но раз мы встречаемся, раз мы сейчас вместе, значит, можно что-то сделать!

Она посмотрела на Женю как на наивного ребенка и положила голову ему на плечо:

– То, что ты можешь, ты уже делаешь. С чего ты взял, что возможно что-то больше?

– А если я перееду? Если стану дальнобойщиком или проводником? Тогда ведь буду постоянно в командировках?

– И мы заведем детей, да? Ты как себе это представляешь?

Нелогичность и необъяснимость ситуации мучила Женю, но еще больше терзала усталость. После начала нового сезона он выдержал пару месяцев. В ноябре он после поездки заскочил домой, чтобы переодеться. Был вечер пятницы, но он торопился в офис, сдать материалы по клиентам и продолжить работу по готовящимся регионам.

В прихожей Женя присел на тумбочку, чтобы снять обувь, и уснул. Проснулся на полу в воскресенье днем. В понедельник планировался вылет, и он уже не успевал подготовиться к нему. Женя созвонился с коммерческим. Тот вздохнул и сказал жестко:

– Ты смотри. Продажи у нас не растут, кризис добрался. Поездки твои нам обходятся в значимую сумму. У генерального вообще уже есть сомнения в эффективности личных поездок. Интернет, онлайн-продажи, вот это все. Так что съездишь впустую – закроем программу.

Терять эту поездку с риском быть наказанным Тоней или иметь шанс потерять саму возможность выехать снова? Женя вдруг понял, что перспектива не увидеть Тоню не отозвалась прежним ужасом. Он прошел в комнату и лег спать.

Немалая сила воли потребовалась, чтобы провести всю неделю спокойно. Но он решился. Уже в понедельник определил, что пропустит и следующую командировку. Уходил с работы вовремя, много спал.

Сразу отказаться от мыслей о Тоне он все-таки не смог. После работы много гулял по городу, всматривался в лица девушек на улицах и в метро. Может быть, мелькнет не она сама, но ее отражение?

Эта передышка позволила задуматься, осознать то, что происходило за год. Чего Тоня требовала от него всегда? Принимать ситуацию такой, как она есть. Если развить эту мысль, думал Женя, то получается, что надо принять и то, что ее не существует. Поиск ее черт, ожидание встречи с ней отравляло его жизнь. Значит – отказаться?

Вспоминалась последняя поездка, последний разговор. Ехали автобусом в ближний город. Пока автобус катил, Женя смотрел на дорогу, на серые осенние деревни и поселки, бурые пейзажи. Когда-то эта дорога была проложена от одного города до другого. Имела начало и конец. Сейчас же она слилась с другими и стала бесконечной – бежит все дальше и дальше. Он подумал, что и его погоня за Тоней лишь сначала преследовала какую-то цель, а теперь стала бесконечным путем в никуда.

Вечером, в номере он попробовал еще раз:

– Что тебе мешает являться дома? Что я могу изменить?

– Все возможно только так, – Тоня его обняла, погладила по руке.

Он вскочил, заметался, попытался даже наорать и тут же осекся. Тоня была безмятежна, как стоячая вода.

– А если я уйду? – тихо спросил он.

– Попробуй.

Она ответила спокойно, без всякой угрозы. Как будто давно пора это было сделать, но именно он, Женя, малодушничал.

Возможно, Женя продержался бы и дольше. Но к марту кризис крепко взялся и за сферу отделочных материалов, которыми торговала компания Жени.

– Чего не понятно? – сказал коммерческий, – старые клиенты отваливаются, новые объемов не делают. Надо ехать.

– Мне нельзя… – попытался Женя.

Коммерческий молчал, смотрел требовательно.

– Ну, пошли другого, – попросил Женя.