Не смотри на часы

Не смотри на часы
Егор Козлов

RED. Мистика
Шейна Андерсен – жительница Агелидинга, самой северной столицы мира. Прожигая обыкновенную жизнь непримечательной студентки, вряд ли она могла подумать, что таинственные события станут её вечными спутниками. Впереди Шейну поджидают убийства, перестрелки, взрывы, встречи с волками, преступниками и… призраками, способными состарить человека за одно мгновение. Но как их остановить?

Книга «Не смотри на часы» – начало истории Шейны Андерсен. Если она вам понравилась, ожидайте продолжения!

Комментарий Редакции: Автор прекрасно владеет даже самыми непростыми художественными инструментами, по итогу предоставляя читателям чудесный роман на пересечении захватывающих жанров: от классического фэнтези до жуткого триллера.

Егор Козлов

Не смотри на часы

Раньше я думала, что время жестоко. Оно убивает людей, стирает в пыль дома и города, превращает в небытие целые миры. Но что если оно не может иначе? Что если сила времени – его проклятие? Оно любит своих детей, своих учеников и плачет каждый раз, когда кто-то из них погибает. Быть может, время – самая несчастная сила на Земле?

Глава 1

Поздняя осень

Улица, такая знакомая и привычная, вновь встретила меня своим гостеприимством. Сколько раз я уже ходила по ней за свою недолгую жизнь? Я даже и не сосчитаю. Она видела меня ещё совсем юной, и тогда все эти серые дома, пёстрые гранитные набережные и мостовые казались маленькой девочке чем-то сказочным, необычным и столь новым. Теперь же этот вид не вызывал ничего, кроме старых воспоминаний. Настолько многочисленных и однообразных, что те давно слились в один сплошной поток – поток бесконечной скуки. И как много ещё в городе таких же, как я? И не сосчитать! А если учесть, что по Университетской набережной за три с половиной века прошёл не один миллион человек, я бы не хотела оказаться на её месте. Будь так, давно бы уже покрылась ямами и впала в глубокую депрессию. Хотя второе вполне доступно и людям…

Наконец набережная осталась позади, и я вышла к реке. После четырёх пар в универе устать – это ещё привилегия. Меня же сегодня вымотали так, что я была готова просто лечь на первый попавшийся глазам мягкий объект и не вставать с него часов восемь-десять. Но увы, сегодня в наш мир снова пришло двадцать восьмое сентября. Так что я была готова на всё, лишь бы не возвращаться к себе домой как можно дольше. Жаль, что у подруги не заночуешь – родичи убьют, если я не приду сегодня к вечеру. Да и Айна уехала по делам, а её родители хоть и адекватнее моих процентов этак на двести, но всё равно не так меня поймут.

Река Ритты, происхождение названия которой для меня так и остаётся тайной, блёклой бронзовой лентой промелькнула слева. Северные реки вообще отличаются от всех других. Вот и наша главная городская артерия не осталась в стороне: широкая, медленная и величавая. Хотя я бы сказала «флегматичная». Вряд ли ей было бы дело до тех, кто живёт рядом, если бы реки обладали разумом и характером. Скорее всего, она бы проводила взглядом пару катеров и рыбацких лодочек и, перевернувшись на правый бок, продолжила бы свой холодный дрём… Правый бок? Это я так сказала? Да, я действительно сегодня жутко измотана – только в таком состоянии начинаю нести несусветную чушь.

Звонкий стук, который издавали мои не самые новые туфли, неожиданно сменился на гораздо более низкий и глухой. Это и ясно: престижная набережная, вдоль которой, как можно было догадаться из названия, располагался Государственный Университет Агелидинга, быстро перешла в улицу Совы, для которой престиж и понты уже были не так важны. Какой иностранный гость станет тут расхаживать? Да и наши высокие чины заглядывают сюда разве что только на инспекцию… И кто же будет жить тогда на такой улице? Правильно: самые незаурядные и обычные горожане, так не сумевшие выбиться в люди. Одним словом, неудачники! Кстати, на этой самой улице живу и я. Что это может обо мне говорить? К сожалению, всё. Хотя… этот район ещё не самый плохой. Вот северо-западный – там только и гуляют разные банды и всякие маньяки-психопаты. Про последних особенно часто любят рассказывать в местных новостях. Людям нравятся такие истории, вот их и показывают по двадцать четыре часа в сутки.

Думая над тем, как бы мне совершить крюк и прийти домой как можно позже, я невольно кинула взгляд на темноватый массив деревьев, стоящих вдалеке. Парк Листа, посаженный ещё в прошлом веке, всегда нравился мне своей уютной обстановкой и возможностью погулять без пристальных взглядов зорких посторонних глаз. Это не то, что парк имени Себастьяна Кёртиса – там народ ходит толпами даже по утрам в понедельник. Парк Листа был небольшим сквером, где в детстве я так любила посидеть на лавочке вместе с интересной книжкой или просто послушать музыку. Природа всегда успокаивает – это даже психологи говорят. К счастью для меня, я знаю этот факт только из умных телепередач.

А вот и парк: размышляя, я по привычке даже не заметила, как прошла через главные ворота и оказалась на его территории. Увы, меня ждало горькое разочарование. Парки и леса хороши летом, зимой и, пожалуй, весной, но никак не осенью. От былой летней роскоши не осталось и следа: листья почти полностью облетели, ветви осин и клёнов давно оголились, и даже пёстрый ковёр, на котором так любят фотографироваться молодые легкомысленные девушки, потерял все свои яркие краски. Однако тёмно-коричневый цвет – оттенок земли и коры – как ни странно, прекрасно сочетался с серой палитрой неба. Для какого-нибудь сумасшедшего художника (того же чудаковатого Энди Гросберга) это был бы идеальный пейзаж для творчества, а мне же… Мне от такого вида хочется зарыться в землю и не вылезать до весны. Но, тем не менее, я направилась вперёд по этим блёклым аллеям, вспоминая старые времена и стараясь не задумываться о новых. Что я ищу в этой поздней осени? Явно ничего хорошего.

Пройдя мимо памятника первому агровакскому космонавту (да и первому в мире), я ещё раз взглянула в небо. Кто придумал наш мир? Кому был нужен этот город, эти осени, институты, дома и мэры? Неужели никто не в силах создать такую страну, где бы все жили хорошо? А, к чёрту, всё равно в такой мир меня бы не пустили. Поздняя осень. Вы думаете, с чего она поздняя, если на дворе сентябрь? Если так, значит, вы никогда не были в Агелидинге. Наш город – самая северная столица мира. Северней не придумаешь. Конечно, официально первым зимним месяцем у нас признан декабрь, но на деле стужа тут стоит по полгода. И это если не будут дуть северные ветра. Вот и ещё одна причина, почему я ненавижу сегодняшний день…

Забыв о времени, я совершила очередной круг по периметру парка и, к сожалению, встретилась с первым гулякой. И кого несёт в эти места? В такую-то погоду…

– Как хорошо, что я кого-то нашла! – девушка, завидев меня, ускорила шаг, так что скрыться от её назойливости я бы уже не смогла.

Да и надо? Вряд ли восемнадцатилетняя студентка, убегающая от первого прохожего, получит главный приз на конкурсе «Самый нормальный обыватель».

– Добрый день, – сказала незнакомка, и я волей-неволей обратила внимание на её длинное бежевое пальто. Модельер Рит Чапмен – это не хухры-мухры. – Я в этом городе новенькая, только три месяца как переехала. Не подскажите, где тут больничный комплекс?

– В юго-западном районе, вдоль по улице Зари, – вспоминая карту родного города, ответила я. – Как перейдёте через мост, сразу же увидите большой купол Вильяма Вайтла. Улица, уходящая на запад, вплоть до высокой башни (Солнечной, как её называют), как раз та, что вам нужна.

Думаю, я её слишком загрузила новой информацией. На пару секунд она призадумалась, сделав умное лицо (или умело изобразив – кто её знает), а затем кивнула, поблагодарила и отправилась дальше. Что самое невероятное, в правильном направлении.

Блин, эта обывательница совсем сбила меня с мыслей! Хотя так даже лучше. А то они опять ушли бы не в те края. Новые предметы, старые знакомые, расставания со всякими парнями-сволочами (точнее, с одним – в плане личной жизни я похвастаться не могу) – раздумья бы снова меня завели. А так даже лучше. Кстати говоря: уже начало смеркаться. Серые облака стали терять свои хмурые краски, и саван неба постепенно наливался холодной северной темнотой (да, я всегда любила красивые фразы с кучей эпитетов). Жаль, что сейчас не увидеть созвездий! В это время года особенно хорошо видны Часы – как раз мой знак по Нордумскому календарю. Ладно, так уж и быть, пора возвращаться домой. А то ещё чуть-чуть, и маньяки начнут активизироваться и наполнять улицы.

Парк скрылся даже раньше, чем я из него вышла – так быстро сегодня потемнело. Улица Совы никогда мне особо не нравилась. Агровакско-Рапанский (если верить моей учительнице по МХК) стиль – это тусклые улицы, серые, местами даже чёрные дома, узкие окна и ещё более узкие помещения. Этот архитектурный стиль ещё называют палеостилем – настолько он древний. Конечно, ненавидеть свой дом за тесноту несколько глупо, но жаловаться на недостатки родной квартиры – в этом я профи. А вот и показался сам дом – двадцать восьмой по левой стороне. Такое же число, как и у сегодняшней даты. Смешно? Обхохочешься.

Дверь – подъезд – лифт – дверь. Стандартная процедура, обычно совершаемая на автомате – и вот я уже в коридоре своей квартиры. Хотя я бы сказала, в проходной тюрьмы общего режима.

– Шейна, это ты?

Я, кто же ещё… Или вы кого-то ещё ждёте?

– Да, мам! – крикнула я в сторону кухни, попутно расстёгивая свою осеннюю куртку и подходя к зеркалу.

Оу, да… Вид у меня сегодня такой, будто я только что сражалась с дюжиной волков. И, скорее всего, проиграла.

– Почему ты так долго? – мать продолжала кричать с кухни и пока что не показывалась.

Конечно. После тяжёлой работы ни ей, ни отцу вообще нет дела до того, что и в каком виде является в их дом.

– Нас задержали на последней паре! – врать – так врать. Хотя я бы назвала это дезинформацией в стратегических целях. Так всегда говорит бабушка.

– На целых два часа? – кажется, мама всё-таки соизволила встать с дивана. Как же хорошо, что я уже успела кинуть куртку в гардероб и снять туфли – можно убежать в комнату безо всяких препятствий.

– Стой, ты куда? – мать вышла в коридор и удивлённо на меня взглянула. Видимо, она искренне была уверена, что я пойду к ней на кухню.

– Отдыхать – я устала как собака!

– Шейна, сегодня твой праздник, и мы с отцом обязаны тебя поздравить!

Вот в том то и дело, что обязаны. Нет бы взглянуть на свою дочь хоть разок и понять, что ей нужен отдых. Как же!

– Но, мам!

– Посидишь с нами хотя бы полчасика и пойдёшь к себе. Тем более, сейчас только восемь часов вечера, – после этих слов она развернулась и ушла, ясно давая понять, что никаких «но» не принимается.

А так хотелось избежать этих экзекуций! Ненавижу свой День рождения! И не потому, что мне уже восемнадцать, и по факту я стала взрослой – мне пофиг. А потому, что приходится проводить много времени в кругу родителей и выслушивать их тосты и пожелания. Нет, конечно, это ещё не страшно, но почти всегда они переходят в сторону советов и нравоучений, а потом и обсуждения аспектов моей личной жизни, что дико раздражает. «Шейна, будь ответственной, Шейна, уважай наше мнение, Шейна, найди себе хорошего парня…» Тошно!

Ладно, чего уж там. В конце концов совсем скоро наступит новый день, и от меня отвяжутся. Приведя себя в более-менее презентабельный вид (то есть, просто причесав растрёпанные волосы и умыв лицо), я отправилась на кухню. Ё-моё, они и стол накрыли! Попала, так попала! Мама уже ставила на скатерть какой-то торт и наливала шампанское, а отец, перечитывая свой любимый журнал, вразвалочку посиживал на диване. Этому-то вообще должно быть всё равно. А нет же, тоже будет поздравлять!

– О, Шейна, а вот и ты! – воскликнул он, заметив меня. – С Днём рождения тебя! Уже восемнадцать, совсем большая!

Да, большая. Главное, чтобы не по весу…

– Садись за стол, – и мама нанесла свой последний штрих, поставив в центр большую бадью с картошкой-пюре. Типичное блюдо для нас, кстати, хотя картошка в наших краях почти не растёт.

К сожалению, тут началось самое страшное. Не буду пересказывать все тосты слово в слово, скажу лишь, что всё прошло так, как проходило всегда. Лишь цифры немного поменялись. Отец пожелал мне побольше ответственности по отношению к своей жизни (в его случае это уместно, кстати, – вдруг потолок шахты рухнет!), мать – найти своё место в этой самой пресловутой жизни и оставаться такой же умной и красивой (если в первом пункте мне ещё что-то светит, то во втором уже слишком поздно), а позже все принялись за ужин. Кстати о подарках: в этот раз родители не поскупились и подарили мне новенький плеер! Видимо, число восемнадцать как-то гипнотически на них повлияло…

– А, кстати, – неожиданно оторвался от тарелки отец, – бабушка ведь тоже подарок передала.

Да, про бабушку они всегда вспоминают в последнюю очередь.

– Эмили, принеси его, он в шкафу у нас в комнате.

Мама быстро ушла в коридор и вскоре вернулась с красивым вязаным свитером, таким белым, что наш городской снег точно бы позавидовал.