Кло-Кло. Повесть

Ещё пара минут возни – и все солдаты спустились вниз. Сержант командовал осмотреть всё вокруг дома, но и через полчаса никого на территории поймать не удалось – посторонних никто не видел. Следы загадочных убийц двух офицеров так и не были найдены ни ночью, ни на следующий день. Тела Отсо и Петтери отнесли в лазарет, где уже на следующий день их осмотрели врач и полковник из Петрозаводска. В заключении решили всё списать на партизан и вражеских лазутчиков. Истинного виновника смерти двух финских офицеров в июле 1942 года найти так и не удалось.

Часть 2

Лето в этом году выдалось жарким. В городе Н. стояла знойная, душная погода, не характерная для Северо-Запада России. Обычно такая жара больше подходила для южных широт, но сейчас на дворе конец двадцатого века и все только и твердят, что о глобальном потеплении и конце света. Любимая тематика! Все так и живут в ожидании всё больших и больших потрясений, обступающих людей со всех сторон. Смутное время, когда всё старое и советское не до конца растворилось, а новое, «современное», ещё не устоялось. Для старшего поколения время страшное и даже трагичное, поскольку тяжелее всего принимать правильные решения во времена больших перемен. Но для тех, кто решения в полной мере не принимает, время было необычное и даже «волшебное». Детские и юношеские умы так быстро впитывают всё новое, не сортируя и порой не осознавая, зачем им всё это и почему так происходит. Оно просто происходило – весь этот пёстрый калейдоскоп заграничной моды, сотканный из фастфуда, голливудских боевиков, красивых журналов, дорогих иномарок и, конечно же, денег, без которых теперь в нашей жизни не обходилось ничего.

Саше Землякову было десять, и он скучал у окна в своей новой комнате, в своей «новой» квартире, в которую он переехал с родителями из Кемерова. На подоконнике было светло и уютно. Мальчик рассматривал свою коллекцию наклеек, бережно собранную им почти за два года. Он делал это не потому, что хотел так сильно пересчитать и пересмотреть все выученные давным-давно наизусть вкладыши от жвачек, а просто потому, что делал это всякий раз, когда становилось скучно. Как сейчас. Родители ещё не распаковали все вещи и были заняты этим трепетным процессом, а сына, естественно, к этому делу не подпускали. Свой немногочисленный «скарб» он уже выложил в своей новой полупустой комнате, а взрослые вещи – дело родителей. Сашке было скучно, и он решил прогуляться. Надоело рассматривать двор в деталях – захотелось по нему побродить. Мать, естественно, попросила не уходить далеко от подъезда и уж тем более со двора. И хотя они были не из маленького города, а город Н., по словам мамы, был немногим меньше их родного Кемерова, по новым районам одному лучше всё же не гулять. Но все эти мамины нотации были для мальчика слишком утомительными, и он постарался поскорее скрыться от них, едва надев спортивную «мастерку» и штаны к ней. Хотя на улице достаточно было футболки и шорт, мама усмотрела тучи на небе и «похолодание». Саше ничего не оставалось, как согласиться.

– Пусть идёт погуляет – на улице погода отличная, чего ему дома париться! – пробурчал отец, перетаскивая коробки с вещами.

– Город новый, я должна ему всё сказать, – отвечала мать.

– Мам, я всё знаю, – протянул Саша.

– Но всё-таки нужно… – продолжала мама. – Ты всё понял?

– Да, я всё понял, мама.

– Хорошо, иди, но не долго. К пяти приходи кушать! – Она показала на часы, на которых было что-то около двенадцати.

– Хорошо! – донеслось со стороны Сашки, и он буквально помчался по лестнице прочь из душной «хрущёвки».

На улице его ждали солнце и свежий ветер. Двор был стандартным для большинства дворов постсоветского пространства. Вокруг – пятиэтажки, посреди двора – детская площадка со старыми поржавевшими горками и металлическими столами, за которыми обычно сидели «старшие» и играли в карты или домино, а по вечерам устраивались «банкеты» с игрой на гитаре. Немногочисленные машины, среди которых ещё более немногочисленные иномарки некоторых «баловней судьбы» в обнищавшей стране. Деревья и кустарники были уже достаточно большими, из-за чего всё пространство напоминало лес. Саше вспомнился их двор с такими же «зарослями», в которых так весело было играть в прятки… а ещё там очень часто находили спящих «старших», которые по каким-то причинам после шумных застолий не смогли добраться до дома.

Стоял день, и во дворе почти никого не было, за исключением редких прохожих из ближайшего магазина. Ветер игриво шевелил кроны деревьев. Всё совсем так же, как у них в Кемерово, – даже жарко, как и у них летом. Будто и не уезжали. Мальчик подумал о своём прежнем доме, о друзьях и оставленных бабушке и дедушке, и ему стало немного грустно. Он прошёлся вокруг двора, посматривая по сторонам. У одного из домов был небольшой ухоженный палисадник – наверное, какая-нибудь пенсионерка ухаживала за ним долгими днями. Такие бабушки есть в каждом дворе – у них в Кемерово тоже была. Звали её баба Шура, и она часто угощала окрестную детвору своей выпечкой. Цветов в палисаднике было много, и в них роились шмели. Всё было аккуратно обкопано и свободно от сорняков. Своеобразным украшением служили старые пластмассовые игрушки. Истрёпанные ветрами и дождями, немного выцветшие на солнце, они смотрелись ужасно, а их «милые улыбочки» скорее наводили тоску или даже лёгкий страх на фоне ржавых оград и валявшегося вокруг мусора.

Саша пошёл дальше, мимо площадки по мини-футболу. А дальше двор заканчивался – и пришлось возвращаться обратно. Скучно! Побродив без дела с час, он сел на скамейку под берёзами и, взяв палку, начал что-то выводить на песке под скамейкой. Рисовать, потом стирать ногой и снова выводить. Где-то вдали загудел самолёт, залаяла собака.

– Привет! – раздался чей-то голос над ухом.

Саша вскинул голову. Перед ним стоял мальчишка – высокий, рыжеволосый, худощавый, с длинным веснушчатым носом и бегающими голубыми глазками, в шортах и футболке голубого цвета с мордой быка из «Чикаго Булс». На лице у него красовалась улыбка из кривоватых, но белоснежных зубов. Он держал в руках пакет с чем-то тяжёлым – с чем именно, Саша не разглядел. Мальчишка нетерпеливо переминался с ноги на ногу, словно чего-то ждал или куда-то спешил. А если спешил, так зачем поздоровался? На вид «рыжий», как его окрестил про себя Саша, был не намного старше его, просто более вытянутый.

– Привет, – ответил Саша.

– Это вы сегодня въехали в квартиру в этом доме? – Мальчик показал на новый Сашин дом, продолжая переминаться.

– Да, мы.

– Ммм, будешь жить в квартире Макса.

– А кто такой Макс?

– Мой бывший хороший друг.

– Понятно, – вздохнул Саша и посмотрел на свои каракули на песке.

– Меня Костя зовут, а тебя? – протянул руку мальчик.

– Саша, – протянул тот в ответ, и они пожали друг другу руки.

– Откуда приехал?

– Из Кемерова.

– Это далеко от нас? – спросил рыжий, щурясь от солнца.

– Очень. Мы пять дней почти на поезде ехали, с пересадками.

– Ого!.. А я в том доме живу, – Костя показал на дом рядом.

– Будем соседями.

Они немного помолчали, обдумывая, как продолжить разговор.

– А ты играешь в настольный теннис?

– Нет, – коротко ответил Саша.

– Хочешь, научу?

– Давай.

– Пойдём!

– Куда?

– В соседнем дворе столы – большие, железные, классные!

Саша потупил взгляд:

– Мне нельзя со двора уходить.

– Как нельзя? Это тут, рядом! – удивлённо воскликнул Костя. – Там вон, за моим домом. Твои родители, если что, тебя найдут. Это рядом – идём!

– Мне к пяти надо вернуться.

– Так вернёмся. Пойдём! – продолжал Костя

– Ну пойдём.

Ребята пошли за дом. В соседнем дворе, расположенном за Костиной пятиэтажкой, действительно стояли теннисные столы. Мальчики подошли. Рыжий поставил пакет на скамейку, аккуратно достал сетку и стал неспешно её устанавливать. Затем извлёк ракетки и пакетик с мячами.

– Держи, – сказал он Сашке, протянув ракетку.

– И как играть.

– Сейчас всё объясню. Отбивай.

Вначале всё получалось весьма неуклюже. Сашу отвлекали осы, к тому же стол был слишком высок, и он, выглядывая из-за него, с трудом отбивал все подачи своего более рослого оппонента. Мячи летели в его направлении, как из рога изобилия. Но мальчик старался. Поначалу всё было совсем печально, затем он приноровился отбивать тыльной стороной ракетки – и игра пошла интереснее. Костя, естественно, глумился над своим более слабым противником и новым знакомым, хотя делал это не сильно, стараясь не задевать чувства соперника, чтобы тот от обиды не перестал играть. Сашка тем временем даже вспотел. Костя его «подкалывал», но опять же корректно, – тот отвечал «взаимностью», проигрывая очередной матч.