Виноградная лоза. Сборник рассказов

Я могла просто отправить вам это письмо, но вряд ли бы вы мне поверили. Поэтому произошло то, что произошло. Я не знаю точно по какому сценарию все прошло в наш раз, но их много – и это всегда жутко.

Все началось в тот день, который потом в местных газетах обзовут днем красного винограда. Наверное, из-за нашего красивого виноградника, который, к сожалению, погиб в огне. Дело в том, что мой отец – каким бы он ужасным человеком не был – изготавливал действительно хорошее вино, на которое был спрос в городе. Благодаря этому мы имели довольно большой доход – и открыли винную лавку. Наш дом был прославлен именно этим.

Так вот, в тот день отец пришел домой из лавки пьяным. Он часто там выпивал, но этот случай был исключительным. Мы сидели за столом, ждали его к ужину; и он пришел. Отец был злым, потому что доход за месяц снизился на 20 процентов. Он ждал поддержки от мамы, но она лишь сказала: “Гриш, людям надоело видеть твою пьяную рожу – вот и перестали приходить”. Он ударил её. Отец часто бил маму, нас – реже, но тоже доставалось.

Обычно она угрожала ему уходом, и он затихал, но в тот день он озверел. Наверное, потому, что был пьянее обычного. Папа повалил её на пол и продолжил бить. Я пыталась помешать: подбежала к нему и начала бить кулаками по спине, – но он отбросил меня с нечеловеческой силой. Я вырубилась, а мой брат остался сидеть за столом и горько плакал. Проснулась лишь тогда, когда отец убирал руки с его шеи; рядом лежала мать с лицом, которое едва было на него похоже. Папа взял нож со стола и пошел ко мне.

Мои глаза начали слезиться. Я посмотрел на Дениса – он тоже был на грани. Что может заставлять людей так злобно срываться? Алкоголь? Бред. Или нет… Я вспомнил Яну. Она лишь хотела, чтобы её парень не пил – это была забота, а я – ударил её.

А он – убил.

Всем интересно, что же ждет нас после смерти. Нашу семью ждал ад. Мы оказались в своем доме, запертые в том вечере с этим монстром. Изо дня в день все повторялось. Он приходил и срывался на нас. Спустя месяц таких дней мама – а брат и то раньше – сломались. Но не я: я обнаружила то, что давало мне силы стерпеть все муки. Наш день начинался не сразу с его прихода. У меня был час наедине с собой перед тем, как отец приходил и убивал нас. Вначале я решила, что если убью его, то все прекратится. Я подумала, как лучше все провернуть – и воплотила. Ничего не изменилось; наступило следующее сегодня, и отец снова приходил.

И вот я стояла у окна, за которым не было ничего кроме темноты, но мне казалось, что это не так. Не напрасно. Собрав все силы, я посмотрела – и увидела. Передо мной открылась наша улица, её теперешний вариант. По ней шел почтальон, и мне показалось, что я могу увидеть еще больше – и я увидела. Не знаю, как правильно это назвать, но я залезла к нему в голову. Увидела буквально пару мыслей и связь оборвалась; за окном снова темнота.

У меня созрел план, и я начала тренироваться.

Я перевернул лист.

Я хотела внушить ему мысль. Подумала, что если могу видеть ваш мир, то и вы сможете увидеть мой. Мне стоит лишь показать. Он должен был зайти сюда, узреть и найти способ освободить нас, но потом я увидела вас в окно. Тогда я проникла в вашу голову и увидела, что вас гложет. Увидела её, вашу девушку. Увидела в вас зло, что было и в моем отце. Тогда я решила, что именно вы должны помочь нам, должны увидеть день – вечер – в котором я живу. Возможно, когда вы увидите, насколько далеко можете зайти, перестанете ходить по вечерам в бар в тайне от вашего друга. И ходить туда вовсе.

Я виновато посмотрел на Дениса.

– Прости, я пытался. Правда. Но это сильнее меня.

– Нет, не сильнее. Поговорим об этом позже. Продолжай.

На листе оставалось всего несколько строк.

Если вы это читаете, то я внушил почтальону идею, и он заманил вас ко мне. Найдите наши тела и спасите нас, а затем – себя.

– Да уж, – сказал Денис

– Ты веришь мне?

– После твоего рассказа я был готов подумать, что ты спился до чертиков. Но это письмо… Вряд ли бы ты так заморачивался.

– Хоть на этом спасибо.

– Что будем делать?

– Позови полицейского. Мне есть, что сказать.

Дом впервые предстал передо мной в своем истинном обличии. Красивый виноградник сменился пылью. Жилище больше не выглядело богато – это был набор черных досточек без окон и дверей. Но даже так он сохранял свое былое величие.

– Странно, почему никто не выкупил участок? – сказал я Денису.

– Не знаю. Думаю, случившаяся там история отпугивает местных. А приезжим проще купить целый дом.

– Денис, у меня к тебе будет просьба. Ты же вроде хотел открыть свое дело?

– Да, хотел. Можешь что-то предложить?

Я сказал.

Мы стояли и смотрели, как полицейские доставали останки из места под бывшим виноградником. “Откуда вам известно, что тела там?” – спросил полицейский после входа в палату. Мой ответ: “Я чувствую. Просто чувствую”.

– Допустим, они остались там, потому что тела не покинули территории. Но почему их отец тоже остался ведь он сгорел? – спросил Денис.

– Возможно, пару его косточек до сих пор лежат в доме. Но это не важно, если он остался там один, – ответил я.

– Странно, что их тела не нашли ранее.

– Возможно, не особо искали.

– Ну да…Как думаешь, теперь их души свободны?

Я потрогал карман, в котором лежала виноградная лоза. Она исчезла.

– Уверен. Они свободны.

Глава IV. После – себя.

“ Спасите нас, а затем – себя.“, – так написала Наташа в оставленном мне письме. Я не придал этому особого значения, когда читал его в первый раз. Но вот занимаясь этим в шестой раз, сидя на кухне за чашкой кофе, понимаю, что она имела в виду. И мне горько.

Да, я помог девочке; оправдал её ожидания. Могла она быть уверена во мне? Ответ очевиден: нет. Я слаб и жалок. Наташа выбрала меня именно поэтому. Получается нескладный стих: зачем звать на помощь слабейшего? Чтобы показать, как низко может пасть человек. Как низко пал её отец, так низко мог упасть и я. Всему виной – алкоголь.

Она была в моей голове, видела все, что я сделал с собой; что сделал с Яной. Но больше этого не повторится. Даю слово.

Я навсегда у нее в долгу.

Мы сидели с Денисом в баре и пили молоко.

– Я рад, что ты наконец-то решился, – сказал он. – За тебя!

Мы чокнулись стаканами.

– Не представляешь, как я этому рад. Кстати, что там с моим предложением?

– Все отлично. Осталось подписать пару бумаг – и винная лавка моя. После трагедии в доме она перешла в управление городу, и он сохранил ее.

– Звучит как тост.

И мы еще раз выпили по стакану теплого молока.

Так началась моя новая жизнь. Я купил в дом мебель, и он сразу же перестал напоминать притон. Сел за роман: события того вечера дали прочный сюжетный косяк. Больше не пью.

По итогу всё отлично.