Механическое сердце

Да, еда действительно была куда лучше той, что нам давали на предыдущем транспортном узле. На вид и вкус приятна, да и вполне себе калорийна. Так бы выглядел мой прощальный ужин.

Только сейчас стало заметно, что в камере нас сидело уже трое. Невзрачный молчун в позе эмбриона исчез. Мне ведь не показалось…

– А где ещё один… Ну, который…

– Ты про Эрла? Его забрали, пока ты спал. Похоже, его мы больше не увидим.

– Почему так?

– Не прошёл по каким-то стандартам. Сам же его видел, хлопком можно перепугать до полусмерти. Как третий статус получил, даже рассказать толком не мог.

– И что теперь с ним будет?

– Ну… может, отошлют обратно на перераспределение, а может, где-то работёнку под него подыщут на станции.

– Убьют, – резко вставил Кропоткин.

– Ты-то откуда это взял? – насупился Нил.

Кропоткин медленно поднял глаза на Нила, и в них я увидел какую-то скрытую угрозу. Этому типу определённо есть что скрывать.

– Знаю.

Наступило молчание. Нил продолжал выскабливать огромным смуглым пальцем остатки мяса в пакете, а Кропоткин хрустел крекерами. Меня не задевала смерть малознакомого парня, но хотелось побольше узнать про местные расклады. От этого зависела уже моя жизнь.

– А… эм… Что такое ШПИН, кстати?

Нил улыбнулся.

– Проснулось любопытство? Это они так нас называют. Штрафное Подразделение Интенсивных Наступлений.

Вот как. Интенсивных наступлений.

– Согласен, звучит не очень. Как-то мудрёно. Вот кому они хотят комедию ломать. Пять дней на подготовку к войне на передовой выделяют только пушечному мясу. Так бы и называли нас – ПМ. Ну или просто штрафники…

– Название оправданно, – снова вставил слово тридцать третий и посмотрел уже на меня. – Пушечному мясу такие игрушки не положены. Видел краем глаза, что они катили в своих погрузчиках. Такое на чёрном рынке не везде встретишь, а они в открытую применяют. Да и «Блицкриг» не просто название.

Он с шумом откусил следующий крекер и снова опустил глаза на свою книгу. Нил уставился на него, ожидая продолжения. Мне тоже было интересно, чего этот подозрительно спокойный и осведомлённый зек расскажет.

– А… что это тогда…

Снова тяжёлый взгляд из-под бровей.

– На древнем земном наречии слово обозначало молниеносную войну. У каждой военной корпорации есть свой бренд. Своя фишка для рекламодателей. Ну и «Блицкриг» свои козыри не прячет. Они специалисты по быстрым наступательным операциям. Минимум бронетехники, я её почти не видел. Все шаттлы в ангарах не тяжелее «Апекс»-семнадцать и, скорее всего, облегчённой модификации. И нас так обозвали не просто из-за отсутствия фантазии. – Он посмотрел на Нила. – Честно говоря, сто семнадцатый, я до сих пор не понимаю, как можно быть таким слепым. Ты по сторонам-то вообще смотришь?

Нил насупился, но стерпел. Не знаю даже, как с таким характером Сэм ещё в этой камере не ударялся головой по «чистой случайности».

– А что за игрушки?

– Сегодня сам увидишь. Они быстро вводят в курс дела, так что ушами не хлопай. Следующие дни будут учить с ними обращаться.

Как только все доели, за мной снова пришли. На этот раз на полигон отправлялись уже организованной колонной штрафников. Насколько можно было судить по одинаковым комбинезонам, здесь все были из подразделения Энигма-Красный. К концу сбора я успел насчитать порядка двух сотен человек в колонне. Не знаю, много это или мало по меркам местных подразделений, но нужно будет уточнить при случае. Разговаривать не дозволялось. С нами следовала дюжина бойцов по бокам колонны, а в спину идущим смотрело дуло автоматической пушки на передвижной платформе. «Не расслабляются. Молодцы».

К моей радости, петуха на месте не оказалось. Новых речей я бы точно не вынес. Вместо него на помосте стоял мужчина уже зрелых лет со шрамом от ожога на всю правую половину лица. Очевидно было, что этот человек уже непосредственно отвечает за практическую наработку навыков штрафных подразделений, и дело даже не в завидной мускулатуре, а скорее во взгляде. Целого глаза. Серьёзный перец.

– Приветствую, салаги. Меня зовут майор Ярослав Грей, и следующие четыре дня курса подготовки вы будете заняты тем, что вызубрите наизусть каждое мое слово!

Подача грубовата, но звучало вполне убедительно.

– Также вы будете познавать нелёгкую науку управления такими венцами военной инженерии, как прыжковые ранцы, а также научитесь использовать широкий спектр вооружения компании «Блицкриг». Времени у нас в обрез, зато утырков вроде вас хоть отбавляй, так что не вздумайте отнимать у меня драгоценное время! Каспер, ранец!

На помост выбежал молодой боец в лёгкой спецовке с каким-то нагромождением ремней и баков. Следующую минуту он помогал Грею закрепить на спине некую конструкцию с двумя мощными шаровидными раструбами над каждым плечом. Когда работа была закончена, майор проверил состояние ремней и продолжил:

– Знакомьтесь, «К.У.Ч. – Двадцать один». В простонародьи «Кузнечик». Разновидность лёгкого прыжкового ранца компании «Тангас». Модифицирован инженерами «Блицкрига» для большей манёвренности и простоты ношения. За спиной вы наблюдаете два подвижных сопла, точно такое же закреплено по центру спины снизу. Управление происходит через встроенный в перчатки интерфейс.

Грей рассказывал увлечённо, постепенно прокручиваясь на помосте, чтобы всем было видно устройство ранца. Несмотря на первое впечатление, надетым на человека он выглядел довольно компактным и вряд ли весил более десяти килограмм.

– Наши аналитики провели расчёты, согласно которым неподготовленный штрафник ловит пулю своей физиономией примерно за полторы минуты открытого боя. Но у подготовленного есть шанс продержаться до четырёх. Эта малютка позволяет вам увеличить время вашей жизни вплоть до момента завершения боестолкновения, если вы знаете, как с ней обращаться.

Ранец заурчал, и из сопел вырвались языки синего пламени.

– У «Кузнечика» две задачи. Максимально быстро сблизить вас с противником и так же быстро увести с линии обстрела. Комбинируя эти цели, вы можете оставаться эффективным на поле боя практически в любых условиях.

В подтверждение своих слов майор сделал резкий взлёт и, прогарцевав над нашим строем, аккуратно приземлился с противоположной стороны.

Мне доводилось видеть прыжковые ранцы и ранее, но таких размеров и конфигураций ещё ни разу. «Интересно, это те самые игрушки, о которых говорил тридцать третий?»

Майор оббегал строй поражённой публики на своих двоих, демонстрируя, что ранец не сковывает его движений.

– Но полагаться на «Кузнечика» так же опасно, как и не использовать. У этой малышки есть и свои недостатки. Облегчённая конструкция не предусматривает большого объёма топлива. Суммарно оно закончится через сорок секунд непрерывного полёта, и тогда вы должны избавиться от ранца, нажав на кнопку сброса.

Майор продемонстрировал, как легко ранец спадает с плеч, если нажать на фиксатор в центре сочленения ремней. Гулкий металлический звук удара о помост отразился эхом от стен.

– Запоминайте мои слова, салаги! Закончится топливо на позиции врага, и вы умрёте. Закончится в полёте – разобьётесь. Попадут в бак с топливом на вашей спине, и вы сгорите заживо. И наконец, не снимете пустой ранец, чтобы повысить мобильность, также сыграете в ящик. Всё ясно?

Сказать было нечего. Оборудование такого уровня требовало месяцы предварительной подготовки и ещё чёрт знает сколько на практическое освоение. Нам же предстояло освоить его за четыре дня.

Нас разбили по группам, и каждой был выдан подобный ранец. Нам объявили, что тренировка рассчитана на девять часов. Начались пробные полёты. Требовалось освоить вертикальный взлёт на низкой мощности, слегка приподнявшись над землёй. По итогам несколько человек получили сильнейшие термические ожоги рук и ещё с десяток отделались вывихами и переломами уже за первые часы.

Ранец требовалось настраивать под каждого отдельного пилота, ведь вес у всех был разный. Из-за непостоянства рациона я даже не мог точно сказать, сколько сбросил за время заключения. И даже с калибровками многие были не в состоянии зависнуть хотя бы на несколько секунд.

Майор бегал от одной группы до другой, с диким криком понося бедолаг за нерасторопность или недостаточное усердие. За ним семенил тяжеловооружённый охранник с электрошокером на массивной дубине, при виде которой пропадало всякое желание с майором пререкаться.

Сначала выходило очень паршиво. Даже на простой отрыв от земли уходило больше десяти попыток. «Кузнечик» тащил меня в сторону, бросал вперёд и делал всё, только не то, чего мне хотелось.

К концу тренировки пот лился рекой с пропитанного комбинезона. Болел позвоночник от непривычной нагрузки и при ходьбе слегка пошатывало. Но взлёт «на низких» я освоил. Были и те, кто с задачей не справился абсолютно. Им досталась порция ругательств Грея, а после их показательно избили дубинками на глазах у всех. После всех мучений, в камеру я зашёл самостоятельно. Сегодня был тяжёлый день, но не в пример первому. Грей давал понятную цель и понятное наказание за невыполнение. Была определённость. Системность. Это было легче вынести.

– И как тебе? – сто семнадцатый сидел, поджав массивные ноги, на своём спальнике.