Предатели долго не живут. Книга вторая

К этому времени я подошел к своему номеру и электронным ключом открыл его дверь. Прямо от входа свой баул швырнул в одно из кресел, стоявших неподалеку, сам же прошел к минибару. Из него вытащил бутылочку бурбона «Jim Beam Bourbon» в семьдесят грамм и виски выплеснул в свою глотку. Я быстренько с себя скинул всю одежду вплоть до трусов-боксеров, великодушно мне подаренных Йозефом Коэном прошел в ванную комнату, всю одежду сунул в корзину для грязного белья на выброс. У меня попросту не было времени на то, чтобы всю эту одежду проверить на предмет наличия жучков прослушки.

Плотно прикрыв за собой дверь ванной комнаты, я вернулся в гостиную своего номера. Пребывая в голом виде, я решил продолжить разговор с Линдой, перейти к обсуждению более серьезных вещей:

– Между прочим, Линда, ты имеешь своих агентов в Тель-Авиве?!

– Разумеется, имею, шеф! Правда, всего лишь парочку!

– Этого недостаточно, Линда! Найди и дополнительно найми агентов, которые с сегодняшнего дня глаз не спускали бы с Гриши и Джека! Каждый вечер ты должна будешь отчитываться, чем эти двое занимались, тем или иным днем! Причем от тебя по ним мне хотелось бы получить детальный отчет!

– Но это же дополнительные и довольно-таки большие и незапланированные расходы по нашей работе в Израиле, шеф?! – Линда снова мне только что продемонстрировала, какая она хорошая и очень прагматичная женщина американка.

– Линда, ты, видимо, потеряла номер телефона Оливии Андерсен?!

– Нет, босс! Я его не потеряла, но и она не очень-то со мной любит разговаривать о деньгах!

– Хорошо, тогда я сам за тебя решу этот вопрос! Но помимо найма дополнительных агентов, постарайся перехватить каналы связи Гриши и Джека со своими командами организационно-технической поддержки и сопровождения! Мне хотелось бы знать, что они обо мне думают, что они по мне планируют!

– Хорошо, Валери! Этим делом мои техники смогут заняться! Насколько я понимаю, наш сеанс связи подходит к концу?! Так что в его завершение я хочу сказать, что я по тебе все же очень скучаю! И ты мне, даже в таком непрезентабельном виде, очень нравишься! – И Линда отключилась.

Не знаю, не могу сказать, так как рядом не было зеркала, чтобы в нем самого себя увидеть и понять, покраснел ли я из-за слов Линды или нет?! По всей очевидности, зачищая этот гостиничный номер от наличия в нем вражеских камер наблюдения, Линда техникам своей команды приказала установить собственные камеры наблюдения. Честно говоря, я не очень-то люблю ситуации, когда знаешь о том, что за тобой кто-то наблюдает, но против того, чтобы Линда за мной подсматривала, у меня не было серьезных возражений, она мне очень нравилась. Только надеюсь, что она за мной будет подсматривать только по ее собственному монитору, а сигнал из моего номера не выводить на главный монитор.

С этими мыслями, меня несколько взбудоражившими, я поднялся на ноги, сексуально потянулся и направился в ванную комнату принимать душ. Поплескавшись под его острыми струями, я покинул душ и долго вытирался мохнатым банным полотенцем. С мыслей об Линде я перешел на размышления о том, как мне провести время до встречи с Либой, но так ничего мне в голову не пришло. Решил, несмотря на стоявшую на улице жару, прогуляться по прибрежной зоне, по городскому пляжу, раскинувшегося прямо напротив гостиницы. Оделся во все легкое, что хранилось в моем бауле – в тенниску без рукавов, в легкие летние джинсы и в легкие мокасины на тонкой подошве. При этом постарался сделать так, чтобы во мне сохранялся внутренний облик военного человека. Израильтянам приходится воевать с арабами с пеленок и до глубокой старости, поэтому все они с должным уважением относятся к парням и мужикам в военной форме.

Когда я выходил на улицу, то на выходе никого не встретил. Лобби гостиницы выглядело совершенно пустым, два – три человека копошились где-то глубоко внутри него. Бара или ресторана в этой гостинице то ли не было, то ли они попросту в это время дня не работали. Я вышел на улицу, при этом меня опять-таки никто не остановил и не поинтересовался, куда в такую жару я направляюсь?! За дверьми гостиницы я едва не задохнулся от жаркого воздуха, до этого момента я постоянно находился в кондиционированной блаженной прохладе. В тот момент на улице стояла сорокоградусная жара, а солнце продолжало подпекать.

Отдышавшись и слегка пообвыкнув к этой израильской жаре, я немного прошелся вдоль дороги, пролегавшей вдоль побережья и отделявшей меня от городского пляжа. Там просматривалось невероятно количество раздетых до плавок жителей Тель-Авива. До подземного перехода мне предстояло пройти еще около километра, но я внезапно для самого себя прямо поверху перебежал дорогу. Причем я ее перебежал едва ли не перед самым носом автомобиля, несущегося на большой скорости. Словом, поступил, как обычно поступают москвичи или петербуржцы. И, несмотря на русский мат в спину, в Израиле каждый второй еврей – русский, я самого себя почувствовал почти что счастливым человеком, хотя бы на минуту вернувшегося в свою прежнюю жизнь. Да и к тому же вслед за мной никто другой этой дороги не перебегал!

Чтобы полностью раствориться среди загорающих и купающихся тель-авивского городского пляжа, мне нужно было только сбросить джинсы, что я тут же и сделал. В своей мокрой от пота тенниске и в коротких трусах, похожих на плавки, я перестал чем-либо отличаться от загорающих и купающихся в море израильтян. Прежде чем и самому окунуться в морскую воду, а затем немного позагорать, я решил для начала выпить остуженного пивка, так как из-за жары меня одолевала жажда. На пляже имелось большое количество забегаловок, кафе и баров, где можно было бы хорошо перекусить или выпить холодного пива. Особенно не выбирая, я зашел в помещение первого же бара, встретившегося на моем пути.

Внутри меня встретила желанная прохлада кондиционера, а также полная пустота. В баре не было ни одного посетителя, там присутствовал один лишь только бармен. Он чистым полотенцем пивные бокалы полировал до солнечного блеска. Обратив внимание на мой удивленный взгляд, бармен приятным баритоном произнес на хорошем английском языке почти без акцента.

– Я только что открылся, поэтому в баре и нет посетителей! Вчера из-за свадьбы пришлось поработать до самого утра! Я же не мог отказать жениху и невесте немного повеселиться в моем баре! А вы, сэр, видимо не обратили внимание на записку на дверях?! В ней говорится, что бар будет открыт через час!

– Ой, но вы уж меня извините, но я плохо знаю иврит или идиш, тем более не могу читать текст, написанный на этих языках! Так что вы меня извините, я пойду и поищу другой бар, который открыт и работает! Эта ваша средиземноморская жара кого угодно может свести с ума! Я же хотел выпить бокал охлажденного пива, а затем искупаться в Средиземном море! Я первый раз в Тель-Авиве и никогда прежде еще не купался в этом море!

После моих слов бармен свое полотенце отложил в сторону, на меня внимательно посмотрел, видимо, что-то решая, а затем предложил.

– Сэр, я могу вам и сам предложить хорошего израильского пива под названием Стелла Артуа! Бочку с этим пивом я начал охлаждать еще со вчерашнего дня! Почему бы вам не остаться в моем баре, где вы мне помогли бы скоротать время до открытия бара! А я бы вам предложил бокал хорошего пива за счет заведения!

Обменявшись паролями, я снова вышел на контакт с людьми своей агентурной сети. Из-за опасности ее раскрытия, мне требовалось предупредить израильских парней. И им посоветовать, на время уйти в глубокое подполье, прекратить связь с внешним миром.

3

В тот же вечер, вернее, было бы сказать, что глубокой ночью я встретился с Либой в одном из кошерных рыбных ресторанов Тель-Авива. Перед этой встречей с этой прекрасной израильтянкой мне пришлось перед Линдой разыграть спектакль, исполнителем в котором был всего лишь один актер. И как вы, наверняка, догадываетесь, это я был тем актером, который в своем гостиничном номере укладывался в постель.

Где-то в районе десяти часов вечер я с Линдой вышел на связь. Мы с ней снова обсудили сложившееся положение с Гришей и Джеком Смитом. Линда наняла двух безработных русских, в своем недавнем прошлом они работали в наружке ФСБ, по своей дурости решили вернуться на свою родину, где оказались никому не нужны. За предложение Линды они оба ухватились, как утопающий за соломку, и блестяще поработали вторую половину сегодняшних суток.

Если с Гришей все было просто и понятно, поработав пару часов в Шабак, он отправился домой к дочери. Недавно Грише удалось для самого себя и дочери приобрести небольшой домик в две спальни и с гостиной. В нем он вместе с дочерью любил коротать время, остававшееся у него после рабочих часов. Но современные дети слишком уж быстро взрослеют, становятся на ноги и покидают своих родителей. Нечто подобное сегодня происходило и с Гришей, его дочь себе нашла бойфренда, английского мальчика, вместе с ним она училась на одном из курсов Тель-Авивского университета. Вместе с ним дочь Гриши стала гораздо больше проводить времени, чем со своим отцом. Она теперь не так уж часто ночевала дома!

Я был доволен работой, проделанной этими людьми Линды. Теперь, что касается Гриши, то я стал обладателем ценной информацией о его слабом звене. У меня появился мощный рычаг на него воздействовать в случае возникновения подобной необходимости. Но вот, что касается Джека Смита, то с ним не все было так просто и ясно, как мне бы хотелось. Этот пройдоха быстро вычислил, что за ним следят, он профессионально ушел из-под наблюдения моих агентов из наружки ФСБ. Хотя я, оказавшись в его положении, не стал бы этого делать, а постарался бы так поступить, чтобы обо мне могли бы подумать, как о простом и разумном парне. Именно это обстоятельство, профессиональный уход из-под наблюдения меня насторожило. Ведь, по словам Джо Фишера, Джек Смит был агентом средней руки, что он ничем особенным не выделялся среди своих товарищей по шпионскому ремеслу. Две небольшие неточности, которые Джо Фишер допустил, характеризуя мне Джека Смита, меня очень сильно насторожили. Как ни крути, но все же выходило, что ЦРУ очень серьезно ко мне относилось и одного из своих полевых агентов бросило на мою разработку.

– Линда, поведение Джека Смита как бы говорит о том, что американцы продолжают меня разрабатывать. Но, по какой причине и в каких целях они все это предпринимают, нам пока не понятно! Ты бы не могла среди своих подруг поискать тех, кто сейчас работает в кадрах ЦРУ или ФБР с тем, чтобы они, покопавшись в бумагах, выяснили бы, на чем именно жиждется такой глубокий этих двух серьезных организаций ко мне?!

– Валери, но этот твой совет меня толкает на совершение преступления против своей же отчизны!

– Да, ладно тебе, Линда! Я такой же, как и ты, добросовестный американский налогоплательщик! Причем налогов своей отчизне плачу гораздо больше, чем любой средний американец! Так что я в праве знать, на что именно мое государство тратит мои деньги, полученные налогами! Если государство меня начинает преследовать, то оно должно всем объявить, по какой такой причине меня начали разрабатывать и преследовать! С тем, чтобы я смог бы защитить свое достоинство или честь!

– Хорошо, Валери, я постараюсь тебе в этом деле помочь! Может быть, какая-либо из знакомых девочка и работает в этих ведомствах?!

– Замечательно, Линда! Так что глаз не спускай с Джека Смита, когда он снова объявится в твоем поле зрения! Я же сегодня очень сильно устал, смертельно хочу поспать! Ты не будешь возражать, если я выключу свет и посплю!

– Валери, порой ты бываешь очень странным человеком! Иногда мне кажется, что ты состоявшийся мужчина, на которого женщина всегда и во всем может положиться! Но одновременно в тебе скрывается что-то детское и наивное! Как мне иногда кажется, что ты совсем не умеешь врать, но ведь на деле это совершенно не так! Даже сейчас, если судить по выражению твоего лица и глаз, то ты явно что-то задумал, спать же не собираешься! Хочу тебе прямо сказать, больше передо мной не разыгрывай комедий, будь таким, каким ты есть на самом деле! Да и передо мной никогда больше не притворяйся, я слишком уж хорошо тебя знаю!

С этими словами Линда прервала канал связи. Я же еще некоторое время посидел в кресле, а затем принялся разоблачатся для ночного сна. Оставшись в трусах плавках, я и их с себя скинул и тут же выключил ночник, стоявший на прикроватной тумбочке. Минут пятнадцать полежал на кровати в полной темноте и, не включая ночника, а затем, прихватив тюк со своей одеждой, осторожно покинул номер. В один их сеансов связи Линда мне передала всю схему расположения камер наблюдения в гостинице. Схема была добротно и продумано сделана, ни один человек не смог бы незамеченным покинуть гостиницу. Но и в хорошо продуманных схемах расположения камер внешнего наблюдения имелись провалы. При определенной смекалке ты мог бы покинуть гостиницу никем незамеченным, как это произошло и в моей случае.

Администрация гостиницы затеяла плановый ремонт одной лестничной клетки, в этой связи на этой лестнице были отключены все камеры внешнего наблюдения. Правда, администрация постаралась и различными барьерами надежно перекрыла доступ людям к этой лестничной клетке. Но для человека с техническим образованием и соответствующей агентурной подготовкой преодолеть искусственно возведенные барьеры к этой лестнице не составило труда.

В легком костюме для ночного бега я тенью выскользнул из своего номера и, придерживаясь зон невидимости для камер наблюдения, легкой тенью проскользнул к той самой лестнице, которая была перекрыта для ремонта. Минутная возня отмычкой с дверным замком, и я оказался на этой самой лестнице. По ней я легко спустился в подземный гараж гостиницы. Там мне было гораздо легче, минуя камеры, рассчитанные на съемку и регистрацию различных авто, выскользнуть на улицу. Пятиминутная пробежка и я остановился около Ferrari 599 GTO самого скоростного автомобиля из семейства Феррари. Один мой звонок полковнику Андерсену, сделанный за спиной Линды, и этот автомобиль вскоре станет моим подарком рыжеволосой Либе.

До встречи с этой девчонкой у меня оставалось всего лишь несколько минут. Мне не хотелось опаздывать на свое первое свидание с прекрасной израильтянкой, поэтому я быстро переоделся в одежду, Оливией для меня приготовленной и сложенной в заднем багажнике. Оливия Андерсен за годы совместной работы сумела хорошо изучить мой вкус касательно повседневной одежды. Так что ветровка, тенниска и полотняные брюки оказались в точности моего размера и великолепно на мне сидели. Когда я совсем уже собрался захлопнуть багажник, то на самом его дне увидел оба своих любимых пистолета Desert Eagle – Орлов Пустыни. Я только на секунду задумался по поводу того, почему Оливия решила, что в Израиле я не обойдусь без оружия?! Но время поджимало, поэтому я не стал своей головы заморачивать не нужными проблемами, оружие переложил за пояс джинсов и их прикрыл ветровкой.

На месте встречи я оказался за пять минут до момента появления Либы. В течение этих пяти минут я наблюдал за тем, как молодые израильтяне встречались перед входом в дискотеку, а затем исчезали за ее дверьми. Видимо, я все же несколько увлекся своими наблюдениями и попустил момент появления Либы, а может быть, я ее попросту не узнал в той красавице, внезапно появившейся перед дискотекой. Я в ней признал свою Либу только после того, как эта красавица пару минут покрутилась у дверей дискотеки, у меня на виду. За это время Либа раз десять смотрела на свои наручные часики и, когда она совсем собралась покинуть место нашей встречи, то я открыл дверцу Феррари и быстрыми шагами направился к девчонке.

– Я себе и представить не мог, что ты такая красивая, Либа! Я же тебя попросту не узнал, когда ты пришла не в военной форме, поэтому тебя заставил немного понервничать! Ты уж меня извини и позволь мне загладить свою ошибку!

Видимо, и Либа меня не сразу узнала! Она некоторое время в меня внимательно всматривалась, затем ее губы растянулись в улыбку, от которой у меня на душе потеплело.

– Ты и сам, Валери, очень сильно изменился! Я бы даже сказала, что сейчас перед собой я вижу совершенно другого человека, а не какого-то там полковника солдафона из американской глубинки! Ты не мог бы сказать, как мы с тобой проведем сегодняшний вечер?

– Сегодня твой вечер и я готов выполнить все то, чего бы ты не пожелаешь! Если ты очень голодна, то мы можем поужинать в ресторане! Если не голодна, то мы можем вместе повеселиться, где-нибудь потанцевать! Хотя бы в этой дискотеке. – Я головой кивнул в сторону дверей дискотеки. – К сожалению, в Тель-Авиве я всего лишь во второй раз, поэтому город плохо знаю, но ведь я могу положиться и на твое мнение, Либа?!

– Ну, вот, почему вы, мужчины, всегда так поступаете?! – Капризно сморщив свой носик, произнесла Либа. – Когда нужно принять решение, то вы. Мужчины, его принятие всегда пытаетесь переложить на хрупкие женские плечи! Валери, почему бы тебе самому не подумать и мне предложить, как бы тебе хотелось вместе со мной провести этот вечер?!

– Первым делом мы должны поужинать в каком-либо приличном ресторане Тель-Авива! Затем мы могли потанцевать в каком-либо из ночных баров этого города! Но тогда ты должна предложить, где именно можно было бы хорошо поесть и потанцевать!

– Ну, вот видишь, как это совсем просто принимать самостоятельное решение, Валери! Правда, с женской подсказкой! Я тебе помогу, сегодня вечером его наполнить хорошим и приятным содержанием! Так что лови такси, мы отправляемся на ночные приключения в городе, в котором я родилась и выросла!