Назад в будущее

Хозяином квартиры, которую снимала Эмили, оказался сухой старичок лет девяноста на вид. Похоже, все свои силы он потратил на то, чтоб дойти до двери. Однако голос его оказался на редкость противен и визглив.

– Больше я просрочек прощать не буду! – безапелляционно заявил он, после того как Эмили передала ему внушительную пачку банкнот.

– Конечно, мистер Огест, – вежливо ответила девушка.

– Ещё раз задержишь оплату – можешь сразу собирать вещи! – гаркнул он, подозрительно поглядывая на кровавые подтёки на моём лице и захлопнул перед нами дверь.

– М-да, – расстроено протянула Эмили. – Похоже, мне и правда пора подыскивать себе другую квартиру. Одна я не потяну такую аренду.

– Может, тебе вернуться к родителям? – осторожно спросил я.

– К родителям? – прыснула Эмили. – Джек, мне двадцать два года! Кто в этом возрасте живёт с родителями?

– И правда, – потупившись, уступил я.

Мне было сложно представить, что молодая девушка могла запросто жить одна, без родителей, без мужа, поэтому ничего внятного я посоветовать ей не мог. Она была очень приятна мне, и я не хотел бы, чтоб она попала в беду.

– Ну а с тобой что стряслось? – почувствовав неловкую паузу, Эмили перевела тему. – Выглядишь так, будто сбежал с костюмированной вечеринки.

– Ну…да, что-то вроде того…

Эмили выжидательно посмотрела на меня, но, поняв, что я не собираюсь продолжать, лишь пожала плечами.

Я чувствовал себя виноватым, что не мог открыться девушке, хотя она со мной была предельно честна. Но что я должен был сказать ей?! Если бы я рассказал ей всё как есть, она бы уже бежала от меня со всех ног, а я бы остался коротать отмеренные мне здесь дни или часы в какой-нибудь лечебнице для душевнобольных.

На самом деле, вопрос со временем тревожил меня больше, чем я пытался себе внушить. Когда дядя рассказывал за обедом про это устройство, он говорил, что всегда происходит скачок обратно, но я никак не мог вспомнить, какую дату мы выставили для обратного перемещения? И выставили ли мы её вообще?

Чёрт, ну почему я никогда не слушаю то, что по-настоящему важно! Ну зачем, зачем я согласился на этот эксперимент! Ах да, потому что наш дядюшка Фредди всегда был чудаком, и ещё ни одно его изобретение не работало так, как должно, и кто бы мог подумать…Желая убедить его в непригодности устройства, я оказался за восемьдесят лет от своего дома!

– Ну, вот мы и пришли, – Эмили прервала мои мрачные размышления искренней улыбкой. – Пойдём, покажу тебе, за что я только что отвалила кучу денег.

Мы стояли у ступенек небольшого старого пятиэтажного здания, отделанного снаружи красным кирпичом. Я никогда не бывал в этом районе Чикаго, но мне показалось, что его строили даже в моё время, настолько оно было ветхим.

– Эмили, я…не думаю, что это будет правильно, – я остановился на пороге.

– Не волнуйся, если ты захочешь на меня напасть, я тут же вызову полицию, – улыбнулась она. – Или ты боишься, что я на тебя нападу?

Она рассмеялась, и я увидел, как дёрнулась штора в окне первого этажа.

– Я не об этом, – нахмурился я. – Что скажут соседи? Вдруг они сообщат родителям, что ты привела в дом мужчину, и тогда…

– Что?! – она рассмеялась так легко, что даже мне показалось, что мои слова звучат как-то по-дурацки. – Джек, мы живём в двадцать первом веке, и нет ничего предосудительного, чтобы ходить друг к другу в гости, верно?

Я кивнул, согласившись. Я не знал, насколько изменились нормы и правила за эти восемьдесят лет, поэтому не стал спорить, чтобы не выглядеть в её глазах идиотом.

– Пойдём, тебе всё равно нужно смыть кровь и переодеться, а то ты и правда выглядишь странно.

Квартира оказалась очень уютной, несмотря на необычную для меня обстановку: буквально на каждом квадратном метре расположились незнакомые электронные устройства, и если некоторые из них я уже видел, например, вот это плоское тёмное зеркало, явно было праправнуком наших чёрно-белых телевизоров с небольшим выпуклым экраном, то другие оставались для меня загадкой.

– Проходи, не стесняйся, – пригласила Эмили, небрежно ставя сумку возле двери. – Можешь пока включить музыку, а я поищу для тебя подходящие вещи.

Она удалилась в комнату, располагающуюся по правую руку от просторной кухни-гостиной, которая выходила прямиком в прихожую. Я прошёл туда, куда Эмили махнула рукой на фразе «включить музыку» и не нашёл ничего, даже отдалённо напоминающего проигрыватель. На невысоком комоде стоял только небольшой ящик серебристого цвета, на верхней панели которого виднелись кнопки.

Я не хотел показаться Эмили беспомощным, поэтому решил наугад нажать несколько из них, и на мою удачу комнату наполнил мягкий звук струнного инструмента. Почти с первой ноты я узнал произведение – «Слеза» испанского исполнителя Франсиско Торрега. Звук показался мне слегка механическим, возможно, это была какая-то современная обработка, тем не менее, я высоко оценил музыкальный вкус моей новой знакомой.

– Вот, держи, здесь всё, что нужно: полотенце, джинсы, футболка и толстовка, – Эмили протянула мне аккуратно сложенную стопку одежды. – Твои вещи в крови, да и пора бы сменить стиль поклонника ретро.

Поблагодарив её, я направился в ванную, находившуюся слева от входа в квартиру. Тщательно смыв кровь, я осмотрел нос. Он выглядел целым, лишь немного опухшим и красным. Ссадина на щеке тоже не вызывала опасений. Натянув предложенную одежду, немного коротковатую, я усмехнулся. Было непривычно видеть себя так чудно одетым. Зато это позволит мне не так сильно выделяться из толпы, ведь неизвестно, сколько мне придётся здесь пробыть.

Мне предстояло решить ещё один крайне важный вопрос – деньги. Если те купюры, которые были у меня с собой, действительно больше не в ходу, тогда мне срочно нужно придумать, где найти хоть какой-то заработок. Я не был уверен, когда вернусь обратно, и если это произойдёт через пару дней, то протянуть можно, а если это будет пара месяцев или лет? А что если это навсегда?!

Спина покрылась холодным потом: я представил, что будет с мамой, если я не вернусь. Да, конечно, у них есть ещё Саманта и Элис, но я был их единственным сыном, и именно мне предстояло заботиться о родителях и всей семье. Саманта вот-вот должна родить, а Элис ещё совсем юная, ей всего четырнадцать. Мне было страшно думать о том, что сейчас переживают родители, и что им предстоит, если я так и не появлюсь. Интересно, расскажет ли Уильям им правду о нашем споре? Или предпочтёт всё скрыть?

Встряхнув головой, я попытался прогнать эти мысли из головы: проблемы нужно решать по мере их поступления, и первая моя проблема – финансовая.

– Спасибо за одежду. – Пока я переодевался, Эмили уже успела приготовить нам две чашки ароматного чая и сделать целую тарелку сэндвичей. В животе заурчало.

– Присаживайся, ты наверняка голоден, – она жестом пригласила меня к столу. – А тебе идут вещи Эрика, в них ты больше не выглядишь как гангстер из двадцатых.

Я вздрогнул. Не гангстер, конечно, но вот с годом она почти не промахнулась.

– Эрик – это твой жених? – осторожно спросил я, жуя предложенный бутерброд.

– Нет, конечно, это парень моей подруги, Анджелы, я тебе о них говорила. Первое время он частенько оставался у нас, поэтому тут завалялись некоторые его шмотки, – объяснила она.

Я удовлетворённо кивнул, мысленно отругав себя за то, что испытал облегчение. Не жених. Отлично.

– Скажи, Эмили, – откашлялся я, – а этими деньгами где-то можно расплатиться? – Я достал из кармана смятые банкноты.

– Боже, Джек, да где ты их взял? Купил в комиссионке вместе с прикидом? – она пыталась не подавать виду, но я чувствовал, что заставляю её нервничать.

– Ладно, неважно, – продолжил я. – А где я могу это продать?

Я снял с запястья и положил на стол часы, единственную ценную вещь, которая могла здесь хоть что-то стоить.

– Ого, – протянула Эмили. – Настоящие? – Прищурившись, она внимательно изучала циферблат.

– Конечно, – ответил я.

– Я знаю одно место, – нерешительно проговорила девушка. – Там за такое дадут больше, но неофициально. Так что если ты обещаешь никому не говорить, то я могу проводить тебя туда. Тем более, я вроде как твоя должница – ты спас меня от ограбления. Но перед этим нам надо обработать твои раны.

– Перестань меня благодарить, любой мужчина поступил бы так же на моём месте, – отмахнулся я.

– Но не поступил.

– Ну, я был ближе… – я с удивлением вспоминал спокойно проходивших мимо людей. Неужели для этого времени такое в порядке вещей? Я начинал волноваться за Эмили.

Час спустя мы выходили из небольшого магазинчика, расположенного в подвале жилого дома. Толстая пачка наличных приятно грела мой карман. Сара, владевшая магазином «всякого винтажного хлама» (как выразилась Эмили), выкупила у меня часы за семь с половиной тысяч долларов. Я понятия не имел, сколько это по современным меркам, но Эмили заверила меня, что «более чем достаточно на первое время».