Оценить:
 Рейтинг: 0

When I grow up. Пособие для взрослых девочек из дисфункциональных семей

Год написания книги
2021
Теги
1 2 >>
На страницу:
1 из 2
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
When I grow up. Пособие для взрослых девочек из дисфункциональных семей
Екатерина Алексеевна Соколова

Созависимость, дисфункциональная семья, токсичные отношения… Если все эти слова не являются для вас пустым звуком, добро пожаловать в мир моих рассказов, чьи героини так не похожи друг на друга, имеют разный уровень образования и жизненный опыт, но всех их объединяет одно – они учатся жить. Содержит нецензурную брань.

Екатерина Соколова

When I grow up. Пособие для взрослых девочек из дисфункциональных семей

Love story

Да, я хочу остаться,

Но я уже разучилась любить,

Я была слишком глупа,

Я прошу тебя "Остановись, остановись",

Я очень сожалею,

Нет, я не хотела этого!

Вот я стану богатой,

И подарю всё тебе,

Но если тебе наплевать,

Я буду ждать тебя до последнего,

Если ты меня проигнорируешь,

(Французская песня, перевод)

– Я одного не могу понять – как они меня нашли?! – прижимая подбородком телефон к плечу, эмоционально говорила Мария, преподавательница русского языка и литературы тридцати пяти лет, неся в руках сумки с продуктами.

Пластиковые пакеты начинали неприятно впиваться ей прямо в пальцы, грозясь уже нанести реальный порез.

– Подожди, Вер, я телефон переложу, плечо затекло, – наконец, остановившись и выдохнув, переводила дух Мария.

– Машк, ты что себе наушники так и не купила? Ты ж два года собираешься! – зазвенел в трубке бодрый не знающий возражений голос Верки, – а, ну как всегда! Ежики плакали, но продолжали есть кактус!

– По-моему, это все – таки были мыши, которые мечтали стать ежиками, – засмеялась Мария, – Вера Павловна, ну посудите сами, – с новыми силами, поудобнее повесив пакеты на пальцы и переложив телефон, продолжала Маша, – бедного парнишку вместо каникул хотят обязать ежедневно заниматься русским и французским все лето! А как же отдых? Не говоря уже о том, что я так и не добилась от тебя информации, откуда они вообще взялись с таким рьяным желанием заниматься именно у меня. Ладно, передай им, что я подумаю. Но в любом случае – после конференции в Ялте! Чеховские чтения будут, я материал год готовила! И кстати, уже купила билеты на поезд! Чехов, Ялта, море –ммммм, – улыбнулась Мария.

– Спасибо Маш, я знаю, что ты никогда не откажешь.

– Вер, подожди, второй звонок. Мама звонит. Я позвоню тебе позже!

– Ну ма-а-а-а-а-а-ма – это святое, – протянула Вера и отключилась.

Это было последнее, что помнила Мария о том дне. Потом начинался какой-то бред. Опьянение бредом. Шок. Боль. Обида. Снова боль. И четкое ощущение неизбежности.

Ключ, поворачивающийся в замочной скважине, превращался в голос Машиной мамы, обращавшейся к ней с просьбой. Самой жестокой и бессмысленной, которую только можно было вообразить. Мария старалась не терять нить разговора, но связь с «здесь» и «сейчас» все равно мучительно покидала женщину.

Она уже ставила сумки в коридоре, когда ее мать прокричала в трубку:

– Я твоя мать! Мать! Забыла?! А еще ты видимо забыла, что квартира, в которой ты живешь, все еще принадлежит мне! И я могу с ней сделать все, что захочу! Ты поедешь во Францию, заплатишь свою часть за дом, будешь переводить все, что понадобится. Потому что я так решила! – с нескрываемой злобой прокричала Машина мама и энергически бросила трубку.

Для Марии подобное отношение в ее семье было не новостью. Она давно привыкла и к крикам, и к обвинениям. Но то, что заставляла сделать ее мама в этот раз, казалось чем-то … нереальным.

Мария аккуратно разобрала сумки, достала фильтры с полки, затем запрятанную на особый случай баночку дорогого кофе. Отсыпав ровно три ложки, она впервые за много месяцев включила свою старенькую дешевую кофеварку.

Когда кофе был готов, она, медленно и смакуя каждое движение, налила себе кофе в огромную белую чашку, села за стол и набрала Вере.

– Как-то ты быстро в этот раз, – зазвенел бодрящий возвращающий в реальность голос Верки.

–Она в приказном порядке просит меня во Францию поехать, как раз на те даты, когда конференция в Ялте запланирована.

– Ну о Франции ты всегда мечтала. Правда почему именно сейчас? И почему ты говоришь голосом, как из преисподней?

– Она хочет, чтобы я поехала с Володей и его второй женой. В Ниццу. И еще она хочет, чтобы мы там одну виллу на троих сняли – так, типа, дешевле. Володя, как ты помнишь, за 10 лет спецфранцузской школы язык так и не освоил. А французы, сама знаешь, любят, когда к ним обращаются на родном. Вот мне и надо поехать в качестве третьего вилласъемщика и переводчика. Вера, но это безумные деньги!

– Чего? – выронила чашку из рук Верка. – С Володей и его женой? В одну виллу? И ты еще платить за это должна? Если не секрет, то сколько?

Мария, задыхаясь, произнесла сумму, равнявшуюся ее годовому заработку.

– Господи, – прошептала Верка, – и об этом тебя мама попросила?!

– Вер, ну она мне добра желает. Все эти годы, несмотря на мое рьяное желание, она не разрешала мне поехать во Францию одной – опасно. А тут вроде как Володя рядом, плюс он на машине. Знаешь, что самое смешное? Все эти годы я действительно мечтала попасть во Францию именно с ним. Ходить по уютным улочкам, пить кофе. Но в моих мечтах не было ни его жены, ни виллы, за две недели проживания в которой мне придется отдать весь свой денежный запас, – с болью в голосе произнесла, стараясь не плакать, Мария.

– Откажись, – стукнула голосом Верка. – Выселит из квартиры – у меня поживешь! Откажись! Ты же умрешь там! Я же знаю, как ты в него влюблена была!

– 20 лет прошло! И потом – это действительно такая возможность!

Время бежит с неумолимой скоростью – факт всеми известный. Вот только мало кто может представить, что для человека, внутри которого живет надежда, школьная математика не работает и один год равняется вечности.

Володя был сыном маминой ближайшей подруги и одноклассницы, тети Лены, и по совместительству лучшим гитаристом школы. Боже, как же он пел! Ему впору было ехать в Голливуд, и записывать саунд-трек для какого-нибудь известного фильма. Учеба его интересовала мало, французский (несмотря на элитную спецфранцузскую школу) – еще меньше. Они росли вместе, пели вместе. Маша делала за него домашние задания и отдавала свой бутерброд на завтрак, он наспех благодарил ее и небрежно целовал в ухо. Собственно, вот и все, что связывало их в школьные годы.

Потом были бесконечные «своднические» попытки их родителей, закончившиеся бунтом Володи и женитьбой…не на Маше. За скорой свадьбой, пришел «скоропостижный» развод. Володя, по своей вечной безалаберности, успевший приобрести на мамины деньги квартиру в одном из строящихся домов, потерял не только жену, но и деньги – дом так и не построили, но поскольку квартира была «совместно нажитым», первая жена без зазрения совести мстительно потребовала половину ее стоимости…

Потом была череда неудачных проектов и таких же неудачных Володиных романов. Казалось, Володя мстил сам себе, что, повинуясь родителям, стал экономистом, вместо того, чтобы заниматься музыкой.

И вот недавно он женился второй раз. На девушке значительно младше себя, бывшей модели. В его жизнь пришло некое подобие стабильности, нарушаемое лишь постоянной критикой его жены, которой, по ее мнению, он не смог обеспечить достойное существование.

С Машей они ритуально поздравляли друг друга каждый год с днем рождения и Новым годом. Ну собственно и все. Хотя… Маше до сих пор казалось, что та детская любовь никуда не делась – именно этим она оправдывала свое многолетнее одиночество и нежелание впускать никого в свою жизнь.

История с виллой с самого начала ей не понравилась. Почему она? Зачем? Зачем Франция? Почему именно сейчас? На все эти вопросы у Марии ответа не было, как и не было сил спорить с собственной мамой. И хотя на кону стояли огромные деньги, Маша подчинилась.

– А вот и сама «Мисс Франция», – язвительно прошептала жена Володи, красивая Ирка, незадолго до объявления посадки, и по лицу у нее пробежала улыбка омерзения – надеюсь, вы рады, что мы едем в таком составе, – в ее голосе звучал нескрываемый сарказм.
1 2 >>
На страницу:
1 из 2