Чёрный гость. Книга 1

–Но если вы найдете нужным, то я конечно доплачу еще, сколько скажете. Расходы на похороны и все такое…Тем более вы на правах родственника можете, наверное, распоряжаться… Она просто обомлела и, похоже, просто потеряла способность выталкивать из горла членораздельную речь.

–Да.., я наверное .. сейчас.. давайте его посмотрим что ли, что там есть,-наконец нашлась она. И повела меня в комнаты. Я просто не верила своей удаче! Мы заглянули в спаленку, потом еще в небольшую комнатку, где было много разных живых комнатных растений в горшках на стеллажах, на полу, на подоконнике. Наконец добрались до маленького кабинета, где в высоких деревянных шкафах со стеклянными дверцами было множество книг. У окна стоял шкаф -секретер – сплошные глухие дверцы, ящики. Рубина торопливо просматривала шкафы, хлопая дверцами. И вот, о радость! В секретере с откидной дверцей мы одновременно, среди какой – то мелкой посуды, записных книжек, мелких сувениров увидели большое овальное блюдо из темно красного стекла! И все. Больше от сервиза нам ничего не попалось.

–Вот такой цвет?– уточняла она, доставая его оттуд .

–Да, он… Оно. Это его я не забрала, – выпалила я, стремясь быстренько застолбить свое право на обладание этой вещью. Она медленно поворачивалась ко мне держа на вытянутых руках это огромное блюдо, гипнотически всматриваясь в него каким – то застывшим взглядом.

–Странно, – сказала она ,– Збыслав кажется что – то увозил, я думала его. Берите, раз Бажана отдала вам. Я схватила его и прижала к животу, чтобы удобнее было его держать. Блюдо оказалось тяжеленное. “Вот еще и Збыслав какой – то появился. Интересно, кто это. И что увозил?”: думала я.

–А Збыслав – это кто, позвольте?– язык работал вперед головы. ”Брякнула так брякнула. Где сдержанный тон?”: мысленно корила я себя. Хотелось укусить свой язык. Но обстановка была уже какой – то почти семейной, интимной и Рубина вполне спокойно все это выдержала.

–А Збыслав – это брат Бажаны. Младший брат. Живет сейчас в Сербии , под Златибором есть такое небольшое село, вот там он и живет. Не захотел жить в городе, уехал. Там у них большой дом, который очень много лет принадлежит их роду. Она медленно вышагивала вдоль шкафов с книгами, такая задумчивая и заторможенная, как в полусне.

–Но они не потеряли друг друга. Брат с сестрой. Переписывались. А вот вероятно и письма Збыслава здесь, – она указала на высокую стопку вскрытых конвертов, пристроенную на узенькой полочке возле книг за стеклом. Резкие звонки в дверь вывели ее из задумчивости, а меня из радостного равновесия. Кто- то ещё хотел сегодня почтить память усопшей Бажаны Львовны, загадочной блондинки с портрета. Рубина поспешила открывать гостям, а я осталась в комнате. Потопталась возле книг. Положила на письменный стол крупную купюру за блюдо. Чего жду, не ясно. Вот бы сейчас и откланяться в суете, среди вновь прибывших. Я толкнулась в дверь, но было поздно. В коридоре уже шуршали одеждой и негромко переговаривались несколько женщин. “Ведьминский слёт какой – то. Ни одного мужика,”– подумала я. Так что пробиться в коридор, а тем более начать там одеваться и прощаться, в этой толчее, было невозможно. Я развернулась снова к книгам. И тут меня словно прошили её слова, внезапно всплыв в памяти :”Збыслав что – то увез, я думала его.”Збыслав увез. Значи, есть, у них же, ещё предметы! Боже мой, надо выспросить дальше! А получиться ли? Отвлечется сейчас на новых гостей… Да и захочет ли раскрывать какие – то чужие семейные секреты. Если они ей ещё и известны. Может эти письма мне хоть что нибудь поведают… Один прыжок, тонкий звон стекла – и я уже засовываю себе за пояс несколько конвертов. Ах, не видит меня мама! Сердце колотится, руки трясутся. Ничего. Тяжело всем коллекционерам. Наконец, возня в коридоре затихает и я иду в туалет, спрятать письма поудобнее. Рубина заметила меня из кухни:

–Катерина, вы уже уходите?

–Да, – отвечаю я,– столько собралось у вас гостей. Но мне уже пора. Скрываюсь за дверью, обливаясь потом, стараясь не шуршать конвертами, надежно устраиваю их под одеждой. Вдох – выдох. На выход. Приоткрываю тонюсенькую щелочку в коридор и…Вот тогда я поняла, что значат выражения “ потемнело в глазах “и “кровь застыла в жилах “. Всё именно это я и прочувствовала, увидев следующую картину в коридоре. Рубина, эта старая ведьма, стояла около моего пуховика и что – то прицепляла в меху воротника!ё”Колдует!”– мелькнула сразу мысль.“ Подожду. А может лучше спугнуть ее, не дать закончить ритуал? Что же делать?”– мысли цеплялись одна за другую. “Лучше дождусь, посмотрю, что сделала. А там будет видно, как бороться, все равно оставит след,” -остановила я себя. В зажатом кулачке ,с тыльной стороны замечаю у неё что – то вроде маленького клубочка темных ниток. Она там ещё немного повозилась и как ни в чем ни бывало, поплыла по длинному узкому коридору в зал, где слышались сдержанные голоса гостей.

Так, так, посмотрим. Я осторожно копалась в мехе воротника, раздвигая его невидимкой, что выдрала из волос. Надо осторожно. Главное, не трогать руками вещи, которые побывали в колдовском ритуале. Ага, нашла. Она привязала к подшерстку пушистого меха чёрную шерстяную нитку! Я осторожно поддела ее невидимкой и засунула в один из конвертов, что утащила из кабинета. Сунула в свою сумку. Дома сожгу. Самый верный способ разрушить колдовство. Интересно, они тут все такие чародейки? Я быстренько накинула пуховик и прижимая к себе тяжелое блюдо, не прощаясь, выскочила вон из квартиры.

На улице снова метались снежные вихри, забирая в круг своей пляски деревья, прохожих, столбы. Ветер был настолько силен, что над головой свистало. Когда я добралась до дому, уже стемнело. Я ввалилась в квартиру голодная и усталая. Но сначала отмыла свой трофей и вытерла досуха. Безудержно захотелось полюбоваться всеми предметами, что собрала. Выставила их на стол и всё прикидывала, как можно это блюдо использовать в сервировке. Ставила на него чашки, думая использовать его как поднос. И располагала его в центре стола в окружении остальной посуды – тоже эффектно и богато смотрелось. Наконец, моя фантазия иссякла, и я рухнула на диван, любуясь своей выставкой. И только тут вспомнила про конверты под одеждой, потому что они мешали сидеть. Вытащила. Ничего открывать не хотелось. Слишком много сегодня впечатлений, слишком устала. Не хочу. Засунула их под диванную подушку. И тут подскочила, как ужаленная! В конверте заколдованная нитка! Надо срочно её сжечь! Принесла с кухни жестяную тарелочку и спички. Прикасаясь только пинцетом, вытащила жирную черную нитку, бросила на тарелку и подожгла. Нитка горела и горела. Но не сгорала! Я, наверное, с полчаса смотрела, не отрываясь, в пламя, пока в замке входной двери не загремел ключ. Так меня Игорь и застал, над тарелкой с пляшущим пламенем, среди разбросанных конвертов и парадной выставкой сервиза. Видимо, выражение моего лица было настолько страшным, что он и не думал приставать с расспросами. Только молча и как – то испуганно поглядывал на меня, передвигаясь по квартире. Пламя погасло. Нитка так и не сгорела. Я заметалась в поисках какой – нибудь горючей жидкости что ли или чего – то такого. Я выдергивала ящики, шарила на кухне в шкафчике со всякими хозяйскими мелочами. Ничего не находилось, а мне не терпелось её уничтожить. Наконец, я догадалась расковырять пластиковую зажигалку и вылить жидкость на нитку. Пламя вспыхнуло и взметнулось, опалив мне брови и ресницы. Нитка корчилась и извивалась, но горела. Когда пламя погасло и от нитки осталась кучка пепла, я схватила раскаленную и закопченную тарелку и вышвырнула её в открытую форточку. Ну и денёк. Я была утомлена до предела, силы мои и физические, и душевные были настолько истощены, что я, прилегла на диван и мгновенно провалилась в сон.

Глава 7

Всю следующую неделю я раздумывала, не переставая , и дома и на работе. Планы пуститься по следу остатков сервиза казались заманчивыми и выполнимыми. Я явно напала на их сербский след. Надо изучить письма, а потом уже определяться окончательно. Следующие выходные я задумала потратить на изучение писем.

Глава 8

Но работа над письмами оказалась очень трудоемкой и не быстрой. Все письма были для Бажаны от Збыслава. Писал он на сербском языке. Нужно было сначала разобрать его почерк, а потом еще и перевести тексты. В первых двух письмах, что я перевела, сидя за компьютером до ночи, были какие – то рецепты травяных сборов, заметки, касающиеся самого сбора трав. Как и когда их нужно собирать, какие молитвы или заговоры читать. Никаких упоминаний об интересующих меня предметах не было. Оставалось ещё три конверта. Работа шла очень медленно, требуя кропотливости и точности. Я боялась пропустить что нибудь такое, что касалось бы обстоятельств их жизни или упоминаний о моем, начавшим пополняться, сервизе. Я планировала к 8 Марта закончить с переводами, но провозилась до конца месяца. Ничего не попалось ни в третьем, ни в четвертом письме. А пятое послание повергло меня в шок и ступор, от которого я приходила в себя дня три. Дело в том, что в последнем конверте письма не было, а только оказался документ, очень напоминающий свидетельство о рождении. Так вот, документ этот принадлежал Бажане (тогда почему он был у Збыслава) и датирован он был 1869 годом !!! Если верить ему и исключить всякую ошибку, то Бажане на момент смерти было 154 года! Подлинность этого плотного листа гербовой бумаги, потертой на сгибе и приобретшей своеобразный запах от долгого использования и хранения, не вызывала сомнений. Хотя я колебалась тогда; может показать его специалистам? Остановило только то, что наличие такого документа и такой знакомой могло вызвать огромный интерес и огласку, которые мне были вовсе ни к чему. Ничего не обнаружив в письмах, я не придумала ничего лучшего, как разыскать младшего брата Бажаны. И попытаться выкупить у него оставшиеся предметы. Ни о чём другом, кроме этого я думать просто не могла. Мрачный темно красный блеск этих вещей владел всеми моими помыслами, тянул за душу, не давал покоя. Лихорадочное нетерпение владеть этими вещами поглотило меня полностью, толкая на самые смелые и безрассудные поступки.

На конвертах Збыслав аккуратно указывал обратный адрес. Так что, куда мне отправляться, я знала точно. И всерьез засобиралась в дорогу. Естественно, меня волновали всякие житейские вопросы, связанные с этим самым Збыславом. А жив ли он теперь? Если брать за точку отсчёта год рождения Бажаны, то он такой же древний, как и его сестра! Последнее письмо было датировано ноябрем прошлого года. Но я отмела все сомнения и твердо решила ехать. Единственной трудностью было – это разговаривать об этом с Игорем. Он наотрез запретил мне ехать и совершенно не поддерживал эту мою идею. Но что мне с его запретов? Я сама себе хозяйка.

Решила лететь. Первым моим пунктом был аэропорт Морава. В турагентстве мне подсказали, что из него будет удобнее попасть в Златибор. Дата назначена, билеты куплены и я с волнением ожидаю встречи с другой культурой, новыми людьми, а может быть, и новыми тайнами! Апрельское яркое солнце и беспрестанный щебет отогревшихся птиц вселяли тогда неукротимую энергию и жажду нового. Интересно, если бы я знала, чем всё это обернется, с таким бы я энтузиазмом и приподнятым настроением готовилась к поездке !!?