Два с половиной человека

Рита недоверчиво фыркает, но все равно спрашивает:

– Что ты делал в том переулке?

– Искал тебя.

– Зачем?

– По работе.

– Ты должен был меня куда-то отвезти?

– Да.

– Тоже передать кому-то, как те двое?

– Да.

– А почему себе оставил? Выжидаешь положенное время? Что за игру ты затеял, Ярослав? Ты понимаешь, что я запуталась? Что мне страшно? Понимаешь, Ярослав? Я не знаю, чего ждать от завтрашнего дня, могу ли я доверить тебе свою жизнь и жизнь собственного ребенка, безопасно ли мне спать по ночам, не ты ли подставил меня… В моей голове сотни вопросов, и самый главный – зачем тебе все это, если ты действительно пытаешься мне помочь?

Я молчу, пытаясь подобрать слова. Почему-то я уверен, что для правды сейчас не самое подходящее время. Ритка не станет откровенничать, если узнает, кто я на самом деле.

– И все невероятно осложняется тем, что я видела тебя раньше, – всхлипывает Ритка.

Я замираю в ожидании продолжения. Правда за правду – такой расклад по мне.

– Я видела тебя дома, Ярослав. В тумановском кабинете. У вас были какие-то общие делишки, не вздумай отрицать. И учитывая все это, скажи, как мне понять, что ты действуешь не из корыстных побуждений, что это не ты разрушил до основания мою жизнь, что мне не о чем переживать, сидя рядом с тобой?

Наверное, я должен чувствовать раздражение от ее прицельных вопросов, на половину из которых у меня нет удобоваримых ответов, но я испытываю глубокое разочарование. Хотя для этого нет никаких оснований, да и в принципе все довольно закономерно – по неясной причине мне жаль, что она действительно не понимает моих мотивов.

Но готов ли я сам принять их? А ей как объяснить?

– Ну что ты молчишь? – спрашивает Ритка. – Неужели тебе совершенно нечего мне сказать?

– Приехали, – говорю устало.

– Что?

– Мы приехали. Сейчас ворота отопру.

Выбегаю из тачки с каким-то эгоистичным наслаждением. Послать бы ее к черту, да только что потом делать со своей совестью? Ведь интуитивно я понимаю, что Рита никого не убивала.

Загнав тачку во двор, не тороплюсь глушить мотор.

– Тебе лучше посидеть здесь, пока я не затоплю в доме.

– А если кто-нибудь придет? Я не хочу оставаться одна, – упрямится девушка.

– Рит, в доме холодно.

– Я тепло одета, а там наверняка есть одеяло или тулуп.

– О себе не думаешь – подумай о пузожителе.

– Я не останусь одна, Яр, – строго отрезает она сталью. – Если ты не особо сообразителен, я поясню: тебе я не доверяю, замалчивание ответов на мои вопросы очков тебе не добавляет, и если ты меня вывез из города, чтобы сбыть с рук как ненужную вещь, то я хочу в этот момент смотреть прямо в твои продажные глаза.

Она вылетает из машины и хлопает дверцей, а я делаю несколько глубоких вдохов, прежде чем отправиться следом за ней. Не уверен, на сколько меня хватит, чтобы вытерпеть ее капризы, а не просто припереть к стене, заставив говорить правду от безвыходности, но я держусь.

В доме первым делом набрасываю на нее старый отцовский ватник и отыскиваю огромное одеяло. Кутая девушку и устраивая ее в кухне у зажженной на все конфорки и с распахнутой духовкой плиты, занимаюсь растопкой печи и бани и разжигаю мангал.

Эти действия меня успокаивают. Это куда приятнее, чем гонять по кругу тупиковые материалы дела или размышлять на тему того, как долго мне удастся прятать беременную женщину в своем доме, что делать, если она начнет рожать до того, как я докажу ее невиновность, как скрыть наличие младенца и что мне, мать твою, делать, если все мои предположения в корне неверны и Рита действительно виновна?

Она сидит как нахохлившийся воробей на жердочке. Из одеяла торчит один лишь нос и сияют подозрительным блеском огромные печальные глаза. Не выдержав наблюдения со стороны, я подхожу к ней и сажусь рядом, обвивая укутанное тело руками.

– Я действительно видел тебя раньше… – тихо говорю ей то, что она хочет услышать. – Там, в доме. Я был в кабинете твоего… Туманова. По работе. Мне не нужно тебе рассказывать, что Аркадий был не самым честным и приятным человеком, вот и… Я пришел к нему по делам и увидел тебя. Поэтому я знал, кто ты такая, когда посадил тебя в свою машину, знал, кого мне нужно забрать из переулка. Не надеялся, что найду, но мне повезло.

– Кому ты должен был меня доставить?

– Людям, которые пытаются выяснить, кто убил твоего… Туманова. – Глупость или нет, но я упрямо не хочу называть Аркадия ее мужем. – Но все пошло не так.

– Что именно? Тебе дали приказ избавиться от меня? Эти люди, да? Они конкуренты Туманова или все-таки компаньоны?

Вопросы Ритки кажутся мне забавными, но только на первый взгляд.

– Я им просто стала не нужна, а ты пожалел меня, да?

– Нет, Рит. Ты по-прежнему им нужна, просто теперь я не могу самоустраниться, пока не разберусь, что именно происходит.

– Зачем тебе это нужно? Только не говори, что ты борец за справедливость, все равно не поверю.

– Тогда я скажу, что ты мне нравишься. Поверишь?

– Ну конечно. – Ритка морщит нос. – Ты не похож на идиота, который может втрескаться в первую встречную и поставить под угрозу свою жизнь и свободу.

Я смотрю на нее со скептической улыбкой. Так уж, мол, и не похож?

– В нашу первую встречу ты была такая трогательная и беззащитная, что сразу приглянулась мне. А там, в подворотне… Думаю, я просто убедился, что первое впечатление правдиво, и решил тебе помочь. Теперь я играю сам по себе – заметь, играю на твоей стороне. И все, что тебе нужно…

– Я помню, Ярослав, – чопорно перебивает Ритка, – раздвигать ноги и подставлять глотку.

– Все, что тебе нужно, – надавливаю я, – постараться поверить и довериться мне. Иначе все это не сработает.

– Не так-то это просто, – вздыхает девушка. – Особенно после таких вот заявлений.

– Я надеюсь, ты понимаешь, что мне не составит труда скрутить тебя, взять силой, причинить тебе боль, да и просто уничтожить?

Рита внимательно смотрит на меня и медленно кивает.

– Если бы я хотел причинить тебе вред, я бы сделал это сразу. И уж точно не привез бы тебя к себе домой, если бы просто выжидал нужное время. Запер бы тебя в каком-нибудь подвале вместо того, чтобы накупить тебе одежды на все случаи жизни. Если бы мне было все равно, Рит, разве купил бы я тонометр, пустырник, фолиевую кислоту, витамины, в конце концов? Зачем мне тратить деньги, если я планирую сбыть тебя с рук в ближайшее время? Зачем мне играть в доброго самаритянина, если я могу просто добиваться всего силой, и это было бы гораздо проще, чем искать подход, лавируя между твоими беременными капризами? Если я такой злодей, Рит, почему меня беспокоят твоя беременность, самочувствие, настроение? Разве я стал бы беречь чужой плод, если бы мне была безразлична его мать?