Два с половиной человека

И вот с ее губ срывается чувственный стон, от которого мне сносит крышу окончательно. Чувствую, как плотно сжимается ее влагалище вокруг моей плоти, и отчаянно впиваюсь пальцами в ее бедра, притягивая ближе к себе, изливаюсь внутрь нее, распадаясь на атомы под ее страстные крики. Я притягиваю ее тело к себе и смыкаю руки в кольцо, чувствуя, как бьется ее сердце – почти так же сильно, как мое собственное, – и закрываю глаза.

Это дело высосало все мои силы. Я не мог нормально выспаться уже несколько недель. И теперь, когда главная подозреваемая находится под моим личным контролем, я чувствую небывалую усталость и проваливаюсь в столь необходимый мне сон.

Глава 4

Маргарита

Стоит мне проснуться, я понимаю, что мой странный спаситель – огромный мужчина лет тридцати пяти – оставил меня одну. Это хорошо, потому что меня смущает его близость. Смущают его дерзкие взгляды. Смущает его прямота.

От воспоминания о его предложении у меня пересыхает во рту, а сокровенное местечко между ног сводит мучительной истомой. «Раздвигать ноги по первому требованию и подставлять глотку», – кажется, так он и сказал. И я возбудилась от его грубых слов. И, несмотря на неуместность таких чувств – я только что стала вдовой, меня разыскивает полиция и вообще-то я беременна, – во мне засел порочный огонь желания. Видимо, чертовы гормоны берут свое!

Опасно находиться рядом с ним, но выбора нет. Лишь надежда, что он поможет мне разобраться во всем, зудит в моей голове. Боюсь даже думать о том, что мне делать, если я ошибаюсь. Если он просто решил воспользоваться моментом и позабавиться со мной. Но одно то, что он привез меня к себе домой, вселяет надежду на его порядочность.

Блуждаю по комнатам типичного холостяцкого логова – никаких фотографий, картин, украшений. Суровый минимализм.

Плотно завтракаю и принимаю душ. Одежды у меня раз-два и обчелся, поэтому иду прямо в полотенце на поиски шкафа с одеждой хозяина и облачаюсь в простую футболку, которая садится, как платье.

Машинка с сушилкой обнаруживается в его личной ванной, и я отправляю в стирку свои вещи – все, кроме белья, которое я освежила ночью и высушила на батарее в своей комнате.

Подумываю, что должна приготовить еду, но не знаю, к которому часу вернется Ярослав. Просто сижу в тишине и глажу животик.

Я не была готова стать матерью в восемнадцать лет, но этот ребенок стал моим спасением. Я была благодарна судьбе за то, что так вовремя забеременела. Не могу без содрогания вспоминать свою жизнь с тех пор, как родители сказали, что я выхожу замуж за старика Туманова, и до тех пор, пока не объявила ему о беременности. Слава богу, все в прошлом.

Внезапный звонок в дверь пугает меня. Тихо подхожу к окну и смотрю через щель в занавесках. На пороге стоит ухоженная молодая женщина слегка за тридцать. Она звонит еще несколько раз и недовольно поджимает губы. А потом резко разворачивается и уходит.

Я думаю: что, если к нему так и будут вереницей тянуться гостьи? Мне придется прятаться, обмирая от страха? Придется скрываться в выделенной комнате, пока этот грубый зверь не насытится перепихоном? От последней мысли во мне поднимается волна раздражительности. Чертовы гормоны! Бесят меня своей непокорностью! Словно я не могу совладать сама с собой!

Пью чай и прячу свою верхнюю одежду и сапоги под кровать на тот случай, если у кого-то из его баб имеются ключи. Поднимаюсь на второй этаж, но машинка еще не достирала, и я решаю ненадолго прилечь. Укрываюсь одеялом и, очевидно, засыпаю.

Потому что снится мне сладкий сон, словно Ярослав касается моей напряженной плоти, и я испытываю огромное желание ощутить его целиком в себе.

И когда это происходит на самом деле, остатки сна рассеиваются. Но я не решаюсь открыть глаза. Лишь сильнее стискиваю в руках простыню, наслаждаясь чувством наполненности. Я не могу больше сдерживаться и стону от его действий. Чувствую, как жидкое пламя растекается по всему телу, и выгибаюсь навстречу его проникающим движениям, наслаждаясь волнами экстаза. Оргазм высекает из моей души сладострастные крики, и я ощущаю, как обжигающее семя наполняет мое лоно, вызывая приятную дрожь.

Лежу, скованная кольцом рук, и не смею пошевелиться. Мужчина рядом спит, и я поворачиваю голову и несколько минут изучаю его лицо. Оно излучает спокойствие, словно он освободился наконец от одолевающих его тяжких дум. От него немного пахнет алкоголем, и я думаю, часто ли он пьет и не опасен ли в такие мгновения.

Мой муж пил часто – со дня нашей свадьбы и до самой смерти. Вспоминаю унизительную первую брачную ночь и не могу сдержать слез. Мое счастье, мое чудо – ребенок, так вовремя появившийся, стал моим спасением от унижения и, скорее всего, даже от побоев.

И, конечно, если бы не моя акция протеста накануне свадьбы, то до этого самого дня я бы и не узнала, как сладко бывает с мужчиной в постели.

Вспоминаю о стирке и выбираюсь из его хватки.

Не знаю, встанет ли Ярослав к вечеру, но решаю все равно приготовить что-нибудь простое и сытное. Например, пасту с куриной грудкой и шампиньонами в сливочно-сырном соусе. Благо его холодильник набит под завязку разной снедью.

На столе стоит початая бутылка виски. Подношу горлышко к носу и задумчиво принюхиваюсь. Запах копченой кожи раздражает рецепторы, и я вспоминаю…

Яркая вспышка в сознании вызывает судорогу. Бутылка выскальзывает из моих рук и разбивается вдребезги о дорогую плитку. Осколки разлетаются по всей кухне, впиваются в мои босые ноги, которые мгновенно щиплет от попавшего в ранки алкоголя, и я вскрикиваю.

Слышу торопливый топот по лестнице.

– Не заходи в кухню босиком, – предупреждаю я заспанного мужчину.

– Какого хрена?.. – Он осекается, разглядывая осколки.

– Я случайно, не хотела. Стала прибирать, и бутылка упала… Прости меня.

Я посылаю ему извиняющуюся улыбочку. Стараюсь не разглядывать его обнаженное тело, все эти восхитительные кубики и мышцы, но удается с трудом.

– Да черт с ней! Сама-то как? Поранилась?

– Да, и попала в осколочный плен.

– Сейчас спасу тебя, – усмехается он и на мгновение скрывается из виду.

Появляется снова, обутый в сланцы. Идет как по минному полю, вызывая улыбку на моем лице. Сразу же обхватывает меня за талию и сажает на стол. Его руки ложатся рядом с моими бедрами, а сам он стоит очень близко. Мое лицо немного возвышается над его, и я задерживаю дыхание от этой близости. Его карие глаза впиваются в мои, голубые. Смотрят внимательно. Словно он ищет ответы. Словно вопрос уже задан, но я его пропустила. И я прикусываю нижнюю губу, чтобы правда случайно не вырвалась на волю.

Я должна хранить свои секреты, пока не узнаю, что он за человек. И пока он хранит свои. Пусть во всем мире сейчас нет никого ближе него, я должна держать язык за зубами и не выдавать своих тайн. Козыри могут пригодиться мне позднее.

Глава 5

Маргарита

Ярослав с силой сжимает своими кулачищами столешницу и на секунду прикрывает глаза.

– Ты чума, – говорит он с усмешкой, – у меня крышу от тебя конкретно сносит. Вся такая ладная… сладкая… губы пухлые… Запах твой дурманит. Опасная ты гостья.

Я не успеваю придумать ответ, потому что он запечатывает мои губы своим дерзким поцелуем. Глубоко. Наотмашь. Словно жалит. Врывается со вкусом виски. Выкачивает весь кислород. Я вынуждена схватить его плечи в поисках поддержки. Ногами упираюсь в стенку стола и взвываю от боли.

– Черт, я забыл… – Он трясет головой, чтобы снять наваждение. – Сейчас…

Он убирает крупные осколки с пола и проходится с моющим пылесосом.

– Все равно босиком не ходи пока, – говорит он мне и достает аптечку.

Ярослав вручает мне белую коробку, подхватывает меня на руки, несет в гостиную и располагает на диване в подушках. А потом садится в ногах, поочередно берет мои ступни и обрабатывает, извлекая при необходимости мелкие кусочки стекла.

Когда дело сделано, я хочу встать, но властная рука хозяина дома скользит по ноге и накрывает низ моего живота. Он смотрит изучающе на мою реакцию. Хочу провалиться сквозь землю от стыда, потому что жар его руки мгновенно воспламеняет меня.

Ерзаю в предвкушении. С дерзкой усмешкой мужчина резко притягивает меня к себе и целует. Я запускаю пальцы в его растрепанные волосы, слегка царапая ногтями кожу головы, и он стонет. В моей груди бушует адское пламя. А уверенные пальцы Ярослава умело высекают искры моей похоти.

До неприличия быстро мое тело начинает дрожать от его прикосновений, и я взрываюсь. Пока я в беспамятстве сжимаю бедра, он жадно целует мой стонущий рот. У меня дыхание перехватывает от его поцелуев – грубых, первобытных, основанных на желании обладать, захватывать, порабощать.

Когда я затихаю, он смотрит на меня с кривоватой улыбкой, а потом притягивает меня к себе и снова целует. Я смущена.

– Черт! – восклицает он. – Какая же ты!.. Не отрывался бы! Сутками бы из постели не выпускал! Но это…

Он накрывает своей ладонью мой живот, и я застываю от неожиданности. Даже мой муж никогда не касался меня так – бережно, но властно.

– Это нам придется поберечь, конфетка, – заканчивает мужчина.