Аспирра: таланты Мудреца

– Отправлю птицу до сумерек, – уверила Таори. И мы обнялись на прощание. – Береги себя, Йерра.

Дальше, подождав, пока команда «Аспирры» покончит с указаниями Вацлавы и нырнет в каменный город в поисках приключений, я пошла следом за «знатоками» в лице кока и Ранко в «лучшее увеселительное заведение Вэнгарда».

Однако злачное место оказалось лишь чуть менее паршивым, чем пивнушка в Кайшене. Те же дрянные музыканты, только настраивающие скрипучие инструменты, те же дурные запахи табака и пота. Шум, духота и тусклые масляные лампы, освещающие дурные, заплывшие лица тех, кто кутил еще с самой ночи. Единственное, чем отличалась эта разливуха от портового заведения Кайшена, – размерами: зал казался в несколько раз больше, а деревянные столы, занятые гостями и постояльцами, шире.

Захлопнув за собой дверь, привыкая к полумраку, я приветливо махнула полноватой женщине за прилавком, что как раз разливала пенную брагу по высоким деревянным кружкам:

– Меда мне! И два яйца поджарить, если можно!

– Не местная? – сипло осадил меня старик в потрепанной шляпе, что сидел подле входа, помешивая в руках колоду карт.

– Вы тоже, – с уверенностью кивнула я, осмотрев его.

Сидел тот вразвалочку – видать, уже выпил. Лицо, впитавшее в себя всю ненависть южного солнца, осунулось, почернело и сморщилось. Седые волосы свисали до плеч, красная рубаха сверкала швами и заплатками, а на поясе висел кинжал. И я не сомневалась – чуть что, патлатый старик мог с легкостью вспороть неприятелю брюхо или перерезать глотку. Убийц, наемных и несостоявшихся, я умела определять по глазам. А у этого старикашки они были серые, почти бесцветные, и смотрели они на мир так, будто этот человек успел повидать все на своем пути. В особенности плохое.

– Эх, был бы я на десяток лет моложе, приударил бы за тобой, – шмыгнул незнакомец носом, криво усмехнувшись. – Может, хотя бы в карты сыграем? Или хочешь – разложу на судьбу? Составь компанию старику, девочка.

Медовухи не было, сидра – тоже. Пришлось согласиться на пиво, которое оказалось более горьким, чем кайшеновский эль, и сесть напротив старика на отполированную задницами скамью, дожидаясь, пока работники на кухне управятся с моей яичницей.

– Почему наемник прозябает в таком месте? – спросила я, выдержав на себе его тяжелый взгляд из-под полей шляпы.

– Могу спросить о том же торговца информацией, – парировал он, выложив перед собой карту рубашкой наверх. Благо он не увидел, как улыбка медленно сползла с моего лица. – Слишком уж много вас развелось. Как собак. Могли бы прятаться и получше. – Вторая карта легла на стол, выскользнув из его темных пальцев. – Готов преклонить голову перед Мирным Небом, но последние лет пятнадцать, похоже, дела у рандалов идут паршиво. Бездействуют, увы, охотники за вашими головами, а вы только имена благородных людей очерняете. Причем с каждым годом все успешнее. – Тут он дернул подбородком, сверкнув молниями из глаз. – Но не бойся, солнышко. Я уже давно отошел от дел. Зим прошло столько, что не счесть.

Глоток хмельного пойла быстро успокоил тревогу, всколыхнувшуюся в душе.

– И каково это – сойти с пути Пасти Бездны и осесть в Вэнгарде, играя в карты с заезжими?

– Осел уж давно, – сказал старик и сплюнул на пол. Кто-то из-за соседнего стола глянул на него и заржал. – Спокойное место. Безопасное для тех, кто лезет на рожон. Нападать на город бесполезно, а бежать отсюда еще более дурная затея. Нашел тут себе жену, остепенился. И зарабатываю на жизнь то шулерством, то гаданием.

– А разве это не одно и то же?

Старик лукаво растянул губы в улыбке:

– Кто знает?

И третья карта легла посреди стола.

– Слишком уж вы болтливы для бывшего рандала, – заметила я.

А вот и яичница подоспела – тетка, подойдя со спины, неожиданно плюхнула тарелку прямо передо мной. В животе заурчало от аппетитного запаха, рот наполнился слюной.

– Ну а что мне скрывать? – пожал тот плечами. – После того как мне ногу чуть не оттяпали, я бесполезен. И могу разве что байки травить. Орден рандалов давно обо мне позабыл и знать не знает, а я их тайны пропил и забыл. – Вытянув из колоды еще несколько карт, старик одарил меня пристальным взглядом: – Ну что, хочешь узнать о том, что было и что будет? Тебе я разложил карты задаром.

– Вообще-то я ем, – пробормотала я, быстро уплетая поданную стряпню.

Меньше всего я любила узнавать что-то про себя. Поскольку, судя по опыту прошедших лет, ничего хорошего это не предвещало.

Но старик попросту отмахнулся:

– Кушай, кушай, дитя. И слушай. – И развернул первую карту лицом вверх, глянув на нее с прищуром.

Я приподнялась на скамье, чтобы заглянуть к мужчине под руку, не переставая жевать. Оттуда на старика глядел трехглавый дракон, жирный и очень-очень злобный.

– У каждого из нас есть враги, девочка. Порою они наживаются даже легче, чем друзья. Но твои враги куда влиятельнее, чем мои. И это отнюдь не рандалы… – Трехглавый дракон лег на стол, в ход пошла вторая карта. – И идут они за тобой, чтобы забрать вещь, которая тебе не принадлежит.

С этими словами он положил передо мной вторую карту с изображением золотого сундука, что стоял на костях, а за ним – множество темных силуэтов с поднятыми мечами.

Аппетит пропал сразу. Да и желание выпить – тоже. Почувствовав застрявший в горле ком, я отодвинула яичницу, точнее, то, что от нее осталось, и с горечью проводила взглядом сморщенную руку старика, перевернувшую третью карту.

– Так говорят карты, – фыркнул он, надув губу. – Именно поэтому ты столько лет засиживалась на одном месте. Думала, что тебя там не найдут, и вылезла, как только показалось, что буря утихла. Но ты ошиблась.

Третья карта, упавшая на стол картинкой вверх, явила собой волчью стаю с ярко-желтыми глазами.

– Запугать меня вздумали?

Сказать, что мне не понравилось услышанное, было бы слишком мягко. Не то чтобы незнакомец попал в цель своими лжепророчествами, но слова его меня насторожили – он напомнил мне о том, о чем я думать не хотела.

И перед глазами вновь всплыло это лицо, бледное, изможденное и старое. Слезы, стекающие по щекам. Трясущаяся рука, что притянула меня за рукав. Смрадный запах изо рта. И глубокая рана в животе, с которой люди не то что двигаться не могут, а вообще не выживают.

– Прошу, забери. Забери и спрячь, – ревностно умолял мужчина, с последними силами подтащив к себе тяжелую седельную сумку по окровавленной траве. – Не отдавай никому. Береги. Я уверен, он полюбит тебя и защитит. Откроет свои тайны.

– Но я…

– Забери! – что есть сил, рявкнул он, сморгнув слезы. – Они гонятся за ней. Эти люди, наемники… Забери ее и беги. Не отдавай им. Поняла меня?!

Затем холодный ветер сорвал с его головы капюшон, и я, цепенея от страха, наблюдала, как темные волосы мужчины стремительно седеют, а его лицо покрывается глубокими бороздами морщин, точно шрамами.

Так он и умер, не произнеся больше ни слова. Оставил меня, малолетнюю соплячку, одну посреди поля со старой шкатулкой в руках, а откуда-то издалека все отчетливее доносился топот копыт, несущихся по пыльной дороге. Черные плащи всадников хлопали на ветру…

– Запугиваю? – удивился старый рандал, вернув меня из мира грез. – Всего лишь говорю, что вижу, но мы еще не дошли до самого интересного.

Его рука потянулась было к следующей карте, но тут его по голове резко огрели клюкой. Да с такой силой, что потрепанная шляпа слетела с седой головы незнакомца, являя миру его лысую макушку.

– Ай! Ой!

Карты из его рук рассыпались и разлетелись по полу. Казалось, что в таверне даже музыканты притихли, чтобы понаблюдать за представлением.

– Ишь чего вздумал! – заверещала толстая женщина, возникшая меж столов, столь же седая, загорелая и сморщенная, как сам старик. – Сидит тут, молодуху охмуряет! Как тебя еще Пасть Бездны не проглотила?!

И снова ему прилетело клюкой по лысеющей голове, зажатой меж ладоней.

– Ой-ёй! Хватит, женщина!

– Иди домой, хрыч блудливый!

И она схватила старика за воротник, подняв его с места. Тот, прихрамывая на правую ногу, униженный и побежденный, поковылял за ней, чудом успев поднять с пола шляпу.

– Уплывай отсюда, девочка! Это плохое место! – кинула старуха мне напоследок, встав в проходе. Свет с улицы окаймлял ее заплывший силуэт. – Белый туман здесь всех доконает!