Последние маги

Эднартайя сделала глоток и закашлялась. Крепкий напиток, словно огнём, опалил её горло.

– Вот и отлично, этого вполне достаточно, – странник забрал у неё флягу и тоже отпил. Голова у девушки закружилась и вскоре её потянуло в сон. Когда с едой было покончено, Бран убрал горшочек подальше вместе с флягой, снял куртку и расстелил рядом с покрывалом девушки. Она недоверчиво уставилась на него.

– Ты что? – спросила она.

– Не бойся, ложись уже, – снова посмеиваясь, ответил он. Эднартайя опасливо устроилась на своём месте. Тогда странник повернулся к ней и обнял.

– Бран! – воскликнула она. – Что ты делаешь?

– Успокойся, – мягко произнёс он, укутывая её свободным краем покрывала и привлекая к себе . – Между нами полно всякой одежды и даже покрывало. Тебе нужно согреться и расслабиться. Вот я тебя и согреваю. Можешь спать спокойно, тебе никто не угрожает, в особенности я.

Эднартайю эти слова явно успокоили. Она замолчала, но надолго её не хватило.

– Бран? – позвала она шёпотом. – Этот Староста, кажется, не очень нам поверил?

– Почему ты так решила? – поинтересовался он.

– Не знаю, он так осматривал нас. Кажется, он что-то понял. Нас не убьют?

– Не волнуйся, всё будет хорошо, – заверил её Бран. Хотя сам разделял её опасения. – Отдыхай и ничего не бойся.

Скоро она уснула. Бран прижался щекой к её мягким волосам и легко поцеловал девушку в макушку. От неё, как и всегда, нежно пахло духами.

Глава 7. Волчий хребет

Всё следующее утро Корп бродил по лагерю. Он осматривал здания, изучал укрепления, прогуливался, всем своим видом изображая скуку. У одной из стен он набрёл на компанию из трёх разновозрастных мужчин, устроившихся перед небольшим костром. Судя по одежде, это были не то охотниками, не то следопытами. Увидев паладина, они радушно пригласили его присоединиться, угостили жаренным на огне сыром и старым крепким вином.

Завели разговор о непростой походной жизни и выяснили, что один из них приходится Корпу земляком. Они не узнали друг друга сразу, слишком много лет прошло с последней встречи, в которую оба были ещё мальчишками. Их отцы некогда водили дружбу и даже помогали друг другу, а семьи бок о бок сидели на деревенских праздниках за одним столом.

– Вот где удалось встретиться, – сказал Корпу земляк. – Давненько ведь не виделись.

– Да, неожиданно, – ответил паладин, чувствуя беспокойство. В деревне все знали, о его службе Ордену. По глазам собеседника он догадался, что и тому об этом известно.

– Сестру твою видел недавно здесь.

– За ней и иду.

– Понимаю, – кивнул земляк.

На этом их диалог прекратился. Следопыты должны были отправиться за пределы лагеря с заданием, озвучивать которое не могли. Тепло попрощавшись с паладином, они пожелали ему удачи и ушли, но чувство беспокойства и боязни быть разоблачённым так и осталось с братом Корпом.

Он поднялся на стену. Перед ним зеленели шапки елей, покрывавших все холмы и предгорья до самого Предела. Скалистые склоны поднимались из туманной дали, а пики тонули где-то в облачной высоте. Это было невероятное зрелище, поражавшее воображение Корпа своей величественностью и мощью. Он и помыслить не мог, как решиться преодолеть такое препятствие. Какой зверь или человек отважился бы на это. Однако его сестра ушла именно туда.

Маленькая Кара никогда ничего не боялась, возможно, потому что не понимала всей опасности мира. Для неё не существовало препятствий, обязанностей, авторитетов. Было лишь то, что ей нравилось и нет, то, что она любила и не любила. Он сдерживал её сумасбродный характер, пытался обучить её законам и думал, что у него это получилось.

– Праткорп? – вопрос Иолы отвлёк его от раздумий. Девушка стояла на лестнице, позади. Он был так занят своими делами и мыслями, что почти забыл о ней. Сделав шаг в сторону, паладин позволил ей подняться и встать рядом. Она окинула взглядом ландшафт и повернулась лицом к собеседнику. – Что решать, Праткорп?

– Не знаю, Иола, – ответил он. – Это непростой выбор. У меня есть долг.

– Не понимаю, Праткорп, – сказала она. – Любишь сестру, ты – свет, когда думать про неё. Но долг против. Что такое долг? Когда говоришь "долг", ты не свет, ты – тьма и страх. Долг плохой, да?

– Нет, наоборот, – паладин чуть улыбнулся.

Его тронула наивность девушки и та искренность, с которой она интересовалась ситуацией. Порой она вела себя как несмышлёный ребёнок, впервые услышавший незнакомое слово. Сейчас Иола внимательно смотрела на него, удивлённо распахнув свои необычные глаза. Никогда раньше Корп не видел ни у кого таких глаз. Они буквально сияли, светились, словно два пронзительно голубых кристалла, сквозь которые проник луч солнца. Обычно Иола была замкнута в себе, и взгляд её ничего не выражал, но бывали моменты, когда она вдруг раскрывалась навстречу собеседнику. В эти мгновения её личико будто озарялось неким внутренним светом, разжигавшим румянец на её белых щеках, вдыхавшим особое тепло жизни в её голос. Корп поймал себя на том, что любуется ею и смутился.

– Не понимать, долг губит, но ты говоришь, долг – это хорошо. Как же так?

– Почему ты решила, что он меня губит? – удивился паладин.

– Я вижу, – веско ответила девушка. – В тебе есть сильный и большой человек, но есть и другой, маленький, несчастный. Маленький человек прячется от мира, мир несёт боль. Маленький человек любит сестру, сестра нужна для счастья. Но долг против. Борьба убивает маленького человека.

– Какая же ты чудная, – он снова перевёл взгляд на горы.

Что будет с Карой без него? Куда она направилась? Он стал вспоминать слова того бородача о группе людей ушедших в Альмандин. Пожалуй, каждый ребёнок знал сказочные истории о таинственном городе за горами. О нём любили болтать всякие бродяги в тавернах, а потом россказни расходились в народ. Говаривали, что стены города сияют в лучах солнца тысячью зеркал, а сделаны из такого крепкого камня, что не разрушить их никаким оружием.

Ещё говаривали, что на улицах города нет ни соринки, все окна домов украшены цветами, а на площадях вместо засиженных птицами колодцев бьют в небо чудеснейшие источники прозрачной воды. Нет там нищих, нет попрошаек. А ещё нет в этом городе Бога. По его улицам бродят колдуны и звездочёты, никого не стесняясь и не боясь. И всякому желающему готовы состряпать любое зелье. Они не берут денег, но тот, кто обратился за услугой, становится их рабом, каковых и полон город.

В Ордене Альмандин называли вражеским станом и рассадником ереси. Какие планы имелись у Приора на его счёт, Корп не знал, но в его заинтересованности городом был уверен. Оставалось только найти способ передать в Орден полученные сведения о Перебежчиках и дальнейшем маршруте. Мысль о том, чтобы стать разведчиком во вражеском стане, приятно волновала его. Глядя на силуэт гор, он вспомнил, что неподалёку от Волчьего хребта Орденом был установлен аванпост для слежения за границей. Нужно было только выбрать момент, чтобы связаться с ним. Паладин воспрянул духом. Всё складывалось как нельзя лучше. Переход через горы и поиск Кары уже не казался ему сумасбродной затеей. Предстоящий поход был оправдан, он был во благо Хранителей, он служил чести.

Корп нашёл Брана у кузни, куда тот привёл лошадей. Оставив животных кузнецу, странник встал под козырьком навеса. Снова моросило. Собравшиеся в предгорьях тучи, казалось, упёрлись в высокие пики и не собирались расходиться. Паладин встал рядом с ним.

– Я иду в Альмандин, – сообщил он.

– А Иола?

– Возьму с собой. Возможно, там ей найдётся место.

– Староста ещё не сказал нам "да", – заметил Бран, глядя на лагерь. – Если он и согласится, то захочет денег. И немало.

– Я отдам всё, что у меня есть, – пообещал Корп. – Не скупись и не торгуйся.

Странник бросил беглый взгляд на собеседника и чуть заметно кивнул. Он знал, что паладин согласится на переход, у него не было другого выбора, но его такая бурная готовность вызывала подозрения.

Посыльный от Старосты пришёл за Браном, когда тот занимался подготовкой к походу через горы. Оставив дела, странник немедленно отправился с провожатым. Его снова привели в тот же зал, где Староста находился теперь в одиночестве. На столе перед ним лежала карта, и маленькая слепая свеча слабо освещала знаки на ней. Когда Бран вошёл, Староста сделал ему жест, приглашающий сесть к столу. Странник послушался.

Староста был явно моложе, чем казался на первый взгляд. В его лице, глубоких морщинах, избороздивших лоб, мешках под глазами, бледности кожи читалась усталость. Жизнь в городище явно не была простой ни для него, ни для его соратников.

– Мои люди говорят, ты всё утро готовишься к переходу, – сказал староста, глядя на собеседника исподлобья. – Хотя я ещё не отпустил вашу компанию.

– Но мы всё ещё живы, значит, есть шанс, – ответил Бран спокойно. Он понимал, что их жизни зависят лишь от решения Старосты. Решения, которое тот по какой-то причине до сих пор не принял.

– Ты ничего не хочешь добавить к своему рассказу?

– Я всё рассказал.

– Допустим, твоей легенде я верю. Таких, как ты, я неоднократно встречал и раньше, и здесь. Твоя спутница и твой слепой тоже вопросов у меня не вызывают. Вижу, что они – твои компаньоны, и ты их ведёшь. Значит, и отвечать будешь за них сам. Но вот этот здоровяк, – Староста покачал головой. – Я не вчера родился, парень, и уж человека из Ордена вижу за версту. И ведь ты тоже знаешь, что он из Хранителей. Так почему тащишь его за собой? На дурака ты не похож, на шпиона их и подавно. Зачем он тебе?

– Я рассказал, что знал. Он ищет сестру.