С ней что-то не так

– Пошли, вечеринка окончена, – я в два счёта подлетела к размякшей подружке и потянула её за рукав, прикидывая, смогу ли оставить в живых его. Дилемма – идея крайне соблазнительная и избавит меня от необходимости караулить его каждый день, но мысль о затруднениях с телом несколько напрягала. И я не видела здесь тех самых гаражей, куда он собирался сбагрить то, что останется от нас.

– Ты чего-о-о? – Караваева округлила глаза и качнулась на высоком стуле, чуть не рухнув на пол. От неё несло не только выпитым, тут что-то ещё. На стенках бокала сохранился приторный дух чего-то лекарственного, и я поняла, что он не стал тратить время на пустые разговоры.

«Одна уже, считай, готова. А эта чего артачится? Сама же прискакала, вот дурёха. Знает же, что будет, и пришла. Странные эти девчонки, разве их поймёшь? Вечно с ними заморочки».

Караваева снова глупо хихикнула и протянула немного капризным тоном:

– Я не хочу уходить, – и добавила неожиданно твёрдо, хотя язык уже плохо слушался, – мне здесь нравится.

Тишинский плотоядно потёр ладони и достал из металлического круга над её головой ещё один бокал для меня:

– Ну вот и отлично! У меня столько планов нас вас! – и заполнил бокалы пузырящейся жидкостью, а я тут же унюхала, что источником дурмана было содержимое этой бутылки. Он предложил мне напиток, уже не скрывая жадный блеск в глазах. – Держи!

«Наконец-то. Сразу двое. А день удался, несмотря на тупые лекции отца о недопустимом поведении. Он просто не понимает. Не может понять. Ему и не надо понимать».

Взяла бокал за ножку и сжала пальцы капельку сильнее, чем положено, и стекло с треском лопнуло. Дождавшись, когда остатки долетят до пола, я ещё и с интересом рассмотрела, как там образуется мокрая клякса из крупных и мелких стёклышек, и только после этого хищно оскалилась. И зарычала – по правде говоря, совсем тихонько, но Тишинский остолбенел.

«Что за чёрт? Что это? Она что… мне угрожает? Не может быть. Соплячка, кем она возомнила себя? Просто какое-то ничтожество. Девчонка».

Караваева мигнула и вцепилась в край столешницы.

«Как она сделала это? Просто сломала? Эй, это же вряд ли так просто, а теперь она ещё и рычит, как зверюга. Кажется, я слегка перебрала, что за чушь мерещится».

– Может, мне и правда пора, – но она осталась сидеть в той же испуганной позе.

«По-моему, я не смогу встать, чтобы не упасть. Это будет позорно, если я рухну, как мешок с картошкой».