Стальные сети

– Что?..

– Магию.

– Боюсь, что я ничем не смогу помочь.

– Очень жаль. Откровенно говоря, без вашей помощи выбраться отсюда у нас шансов мало – магия вашего отца смертоносней ножа.

Новая партия теней протянулась из темноты через свет. В том, как чернильный морок вырастал, менял форму, переплетая щупальца-линии, было нечто завораживающее, от чего трудно оторвать взгляд, несмотря на пугающий эффект.

«Свет никогда не разгоняет мрак – он лишь подчёркивает его», – всплыли в памяти Вильмы слова отца. – «В отсутствии света никогда не понимаешь, насколько по-настоящему черна ночь».

– Всеблагой бог, помилуй наши души! – снова затянул мальчишка-паж.

Из теней, клубящихся общей массой, вырисовывали очертания жутких существ, куда более пугающих, чем любой хищник. Множеством длинных лап с острыми когтями, множеством ощеренных пастей, то с приплюснутой мордой, то с вытянутым рылом, щерили зубы; множеством острых рогов, украшающих самые жуткие физиономии эти чудовища угрожающе скалились сверкая то алыми, то синими, то белыми щелями глаз. И лишь страшнее было от того, что отчётливо видимое чудовище вдруг размывалось, как клякса, таяло, чтобы в следующую секунду принять уже иную, ещё более жуткую форму.

– Это ведь только наваждение? – голос Вильмы отчётливо дрогнул, как не пыталась девушка владеть собой. – Оно лишь пугает нас, да? Не способно нанести настоящий вред?

Температура стремительно падала. Чьё-то тяжёлое дыхание, похожее на дыхание охотящегося крупного зверя, плутающего в трёх шагах от них – зверя пофыркивающего, вынюхивающего свою жертву, зверя смертельно-опасного, – раздавалось в ушах Вильмы. Она слышала, как скребут длинные когти по чему-то тонкому, как шёлк; взрезают его, прорывая, прорезая, прогрызая себе путь. Свет и тень переплетались, свивались в единое полотно. Вильма кожей чувствовала, как неплотный кокон между миром, что окружал её сейчас и миром по Ту Сторону, готов вот-вот прорваться. Интуитивно она знала, что, как только это случится, произойдёт нечто непоправимо и страшное.

Слово – «Смерть» – витало в воздухе.

Тела спящих людей наполнялись Тьмой, превращая их в оборотней, что пожрут живых. Осознание того, что этой ночью с поляны никто не уйдёт живым, пришло к Вильме ясно и неотвратимо.

Если только… если только… Если только – что?.. Если она ничего не сделает и ничего не предпримет. Но что она могла предпринять? У Вильмы никогда не наблюдалось магических талантов, если не считать её необычной, завораживающей внешности, доставшейся от хайриманов. Как спасёт их всех её умение становиться невидимкой

Она никогда не колдовала.

Одна из теней выпростала чёрную клешню с белыми когтями. Амадей постарался парировать, выставляя на её пути меч, но чернота обняла меч, протекла по острому лезвию и ударила когтями по плечу принца, разрезая белую ткань рубашки, оставляя на ней следы: прорехи в материале и алое, расплывающееся пятно.

Сомнений не оставалось. Тени реальны и опасны.

Амадей успел отскочить назад. Тень шарахнулась, было, за ним, но принц, выхватив горящий сучок их костра, взмахнул импровизированным факелом, отважно вставая между плотоядным демоном, прорывающимся к ним, и остальными людьми, прочерчивая огненную дорожку с рассыпающимися искрами.

На несколько секунд Тень втянула щупальца и, казалось бы, оружие против ночных монстров найдено. Но в следующий момент в воздух выстрелило несколько щупалец с когтями и гибель Амадея казалось неотвратимой.

Вильма зажмурилась. Она изо всех сил желала, чтобы всё исчезло, оказалось стёртым, как некачественный рисунок стирают водой или ластиком. Захлопнуть картинку, как книжку и открыть другую, в которой всё спокойно, размеренно и тихо.

Это длилось несколько коротких секунд. Мысленно она перевернула страницу в невидимой книжке, потом – другую. Задёрнула несколько невидимых пологов, погасила синий страшный свет и смешала все тени воедино.

Пришла в себя она от саднящей боли в ладонях. С трудом открыв глаза, она увидела, что бело-синего, яркого сияния больше нет, а тени стремительно откатываются за границу лагеря. Люди, как марионетки, с подрубленными ниточками, падали обратно на землю, их било в конвульсиях, а потом они затихали.

В лицо ударил сильный, свежий ветер и стало темно. Просто – темно. Никакого месяца над ними не было – над головой стояли, которые в следующую секунду разразились ливнем.

Амадей стоял на одном колене, прижимая к раненному плечу ладонь. Факел в руки принца зашипев, погас. Но мир вновь вернулся. Несовершенный, полный ветра, волчьего воя, грязи и бог ещё знает, чего – но обычный, предсказуемый и родной – их мир!

Послышались звуки ругательств – кто-то из людей просыпался. Оставалось только надеяться, что ночное происшествие и встреча с Тенями никак не повлияет на них дальше, ночное происшествие не оставит следов.

– Леди Чарис, – тихим, но уверенным голосом приказал Амадей, – возвращайтесь в свой шатёр. Я нанесу вам визит позже.

ГЛАВА 8

Вильма очнулась от ощущения чье-то присутствия рядом – принц сидел рядом со спящей девушкой и, как любовник из баллады, не сводил с неё глаз. Смущённая, она натянула волью шкуру до самого подбородка.

– Ваше высочество?.. Я, кажется, проспала? Простите.

– Спящая красавица – прекрасное зрелище. Не смущайтесь, прошу вас, для смущения нет причин. Напротив, я пришёл поблагодарить за вашу чудесную ворожбу, спасшую всем вчера жизнь.

– Откровенно говоря, благодарить не за что. Во-первых, я спасала в первую очередь себя. А, во-вторых, мне и самой не понятно, что я сделала и как. Всё будто само собой получилось. Надеюсь, повторять это не придётся, потому что не уверена, что смогу.

Принц Амадей скрестил руки на груди, либо его скорбно вытянулось: Впрочем, стоило ему обратиться к Вильме, как голос и взгляд потеплели:

– Совсем недавно вы интересовались, что привело меня в эти края и неслучайна ли наша с вами встреча? Тогда я не решился сказать всю правду, но сегодня ночью имел несчастья убедиться, что худшие мои подозрения оправдались.

– Вы про это не-пойми-что? Да, уж! Никогда не думала, что можно так бояться то, что, по сути, даже описать трудно.

– Тени. Это всего лишь тени, леди Чарис.

– Они ужасны.

– Да, – согласился принц, – но как раз сами тени не так сильно пугают меня, как тот, кто их породил.

– Не могу похвастаться тем, что хорошо понимаю вас, ваше высочество.

– Прошу, – протестующе вскинул руку принц. – Давайте обойдёмся сейчас без титулов? Столица, дворцы, придворная свита – всё так далеко, к чему эти огрызки этикета? Возвращаясь к теням, скажу – их всегда порождают люди, как в прямом, так и аллегорическом смысле.

– Ну, это, честно говоря, не так. Предметы тоже вполне себе способны эти тени порождать. Так что вы хотели мне сказать?

– Только то, что тени не приходят, если их не позвать. Их вызвать способен только маг.

Вильма нахмурившись, недовольно взглянула на собеседника:

– Вы сейчас говорите о моём отце?

На этот раз улыбка принца была многозначительной и грустной:

– Знай ваш отец о нашей встрече и дружеских беседах, остался бы недоволен.

– Это абсурд. Какой отец будет недовольным дружбой дочери с единственным наследником короны? «Это великая честь для нас», не так ли, милорд?

– Милорд? – удивлённо вскинул бровь принц.

– Вы же сами просили избегать дворцовых титулов?

– Да, конечно, просто… просто непривычно.

– Режет слух?

– Не слишком. А что касаемо нашей дружбы – ваш отец определённо не будет рад никакому союзу между мной и вами. Он – правая рука короля.