Смиритесь, мисс Чарльз

Он вздохнул и откинулся на спинку стула.

– Анна, ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю.

– То, о чем ты пытаешься говорить, Николас, ? это бессмысленный предмет беседы. Между нами ничего не было и нет. Давай установим границы для плодотворного сотрудничества. Я хочу, чтобы ты понимал: то, что между нами произошло, мешает нормальной работе, и повториться больше не должно.

Я гордилась собой. Тем, насколько ровно и спокойно звучал мой голос, что он не дрогнул ни разу, и я не отвела взгляд. Хотя внутри меня в тот момент бушевал ураган. И обида захлестывала снова и снова. Мне хотелось как можно скорее попасть домой, и еще раз проанализировать его слова. Неужели моя жизнь и правда была пустой? Не сказал же он это просто так.

– Анна, ты сколько угодно можешь называть это ошибкой, но ты должна признать, что между нами есть притяжение.

– Ненужное, которое мешает, ? добавила я.

– Да ты можешь поговорить со мной нормально?! ? Николас повысил голос и слегка ударил ладонью по столу. Посетители начали оборачиваться на нас, а я вздрогнула от этого жеста. Было странно видеть Донована таким. Да, он был эмоциональным, но вряд ли так легко демонстрировал это на публике.

Я подскочила, намереваясь уйти. Разговаривать с ним в таком тоне я не собиралась. К тому же, я пыталась вести диалог о том, как нам работать дальше, избегая подлянок исподтишка, а он все время норовил обсудить что-то личное. То, которого между нами не было и быть не могло.

Николас схватил меня за локоть и встал передо мной. В опасной близости, буквально на расстоянии поцелуя.

– Как же мне надоело, что ты все время от меня бегаешь, Анна, ? процедил он сквозь зубы. Его взгляд скользнул по моим губам и вернулся к глазам. ? Почему ты не можешь просто вести себя, как взрослый человек?

– Как взрослый человек, да? ? зло прошипела в ответ.

– Да! ? рявкнул он.

– Тогда я поступлю как взрослый человек и профессионал. Представь себе, что между нами стена, Николас. И за нее шагнуть ты не имеешь права. И отпусти мою руку, потому что в твою уже впилось стекло из стены, которую ты пытаешься разбить, и она вовсю кровоточит.

Вырвала локоть из хватки и, развернувшись, выбежала из ресторана. И пускай он после назовет меня незрелой. Я, черт возьми, не хотела находиться рядом с ним!

Глава 32

Я вошла в квартиру, включила свет в прихожей и бросила ключи в корзинку у входа. Съехала спиной по стене и отбросила сумку в сторону. Устала. Как же я чертовски устала сражаться с ветряной мельницей. С самой собой в первую очередь.

Я уставилась на столик у входа, а потом обвела взглядом квартиру. Помню, как покупала ее. Боже, это было волшебное время. Когда ты не можешь себе позволить даже снять полноценную квартиру и вынуждена делить ее еще с двумя соседками, а потом внезапно становишься хозяйкой собственного угла. И не какого-нибудь, а не в самом захудалом районе города. Квартира-студио с видом на реку, парк. С собственной ванной комнатой, которую не нужно делить с двумя девочками, ругаться из-за того, кто пойдет туда первым утром. Не нужно спрашивать о каждом продукте в холодильнике, можно ли это съесть. А еще можно побыть в тишине. Или наоборот, громко включить музыку. Потому что во время ремонта тебе хватило средств на шумоизоляцию, и теперь я могла пригласить в гости диджея с его оборудованием, без риска встретиться с полицией. А еще у меня был балкон. И паркет. Настоящий, деревянный. Я так мечтала о деревянных полах с подогревом, и окнах, через которые не будет слышно шум города.

Я перевела взгляд в угол, где стоял робот-пылесос. Еще одна мечта, и она сбылась. Я смеялась, как сумасшедшая, когда это чудо впервые полировало полы моей небольшой квартиры. Да, она не была роскошной и не находилась в самом престижном районе города, но она была моей. Купленной на заработанные мной деньги. До последнего цента. Из-за этого ремонт растянулся на полгода, постоянно не хватало средств, и приходилось замораживать работы, а потом через время продолжать. Но это того стоило.

В моей жизни были любимые, близкие люди. Родные и друзья, коллеги, клиенты. Люди, с которыми мне было комфортно. Благодаря которым я понимала, что живу не зря. Если меня кто-то любит, значит, это уже не зря, правда?

Я едва ли ощущала горячие дорожки, которые бежали по щекам, и не осознавала, что раз за разом повторяла:

– Моя жизнь не пустая. Не пустая.

Обида и подавленность переростали в злость и раздражение с каждым аргументом, который я себе приводила, пытаясь доказать, что моя жизнь наполненная. Что в ней есть то, что приносит мне радость. Да вот хотя бы работа, без которой я не могла прожить и дня. В ответ на этот аргумент внутренний голос прошептал голосом Донована: «Это потому что у тебя нет личной жизни». Да кому она, к черту, нужна? От нее одни сложности! Я зарыдала в голос. Хреновый был аргумент, неубедительный.

Внезапно в дверь позвонили. Как раз в тот момент, когда моя кровь закипала все сильнее и сильнее. Мне хотелось, чтобы это была Аманда с парой бутылок вина. Я была бы не прочь напиться.

Встала, вытерла слезы со щек, и распахнула дверь. А потом попыталась ее захлопнуть прямо перед надменным лицом Донована. Он стоял в коридоре хмурый и напряженный. Поставил ногу между порогом и дверью так, что я не смогла закрыть ее.

– Чего тебе нужно? Проваливай! ? рявкнула я.

Но не успела сделать следующий вдох, как Николас втолкнул меня в квартиру, захлопнув за собой дверь. Буквально секунду он всматривался в мое лицо, а потом неожиданно впился в мои губы жадным поцелуем. Я выворачивалась и пыталась его оттолкнуть, но объятия были слишком сильными.

– Не хочу тебя! Не хочу! Пошел вон! ? кричала, пока он разрывал на мне блузку и жадно кусал кожу на моей шее. ? Не хочу!

Я слабо колотила его по плечам, а он вжал меня в стену и придавил своим тяжелым телом. Оторвался, рвано вдыхая, и жадным взглядом обвел мою грудь.

– Кружевной, ? хрипло произнес он.

– Не для тебя, ? рявкнула я. ? Пусти!

– Для меня. Ты вся для меня, Чарльз. Вся. Моя.

Он набросился на меня снова, пробуждая худшее во мне. Жажда и голод, злость и раздражение, граничащие с лютой ненавистью, создавали не самый лучший коктейль для общения с подонком, которого в ту секунду я готова была прикончить. Потому что по его вине испытывала все эти чувства. Я не знаю, в какой момент мои пальцы вплелись в его волосы и притянули этот жаркий рот к моей груди. Но следующее, что я почувствовала, ? как он прикусил сосок, и я выгнулась, подставляя грудь под ласки языка. Он как будто зализывал болезненные ощущения от укуса. Потом то же самое проделал со вторым соском, пока я бесстыдно терлась бедрами об его ширинку.

Ник выпрямился и, схватив одной рукой за затылок, снова впился в губы, пожирая мой рот, торопясь насытиться поцелуем. Отстранился, а я, совсем не думая, замахнулась и влепила ему звонкую пощечину. А потом сама же и схватила его за волосы, притягивая для поцелуя. Наши движения были хаотичными, мысли отсутствовали. Я только шептала «Быстрее, Ник, быстрее», пока он разрывал на мне трусики, а я возилась с молнией на его идеальных брюках.

Он подхватил меня под попку и поднял в воздух, снова прижимая своими бедрами. Я высвободила каменный член, и он тут же пристроился у моего входа.

– Презерватив, ? выдохнула Нику в ухо.

– К черту. Не хочу с тобой резинку. Ничего не хочу чувствовать, кроме тебя, ? судорожно шептал он в мою шею.

– Ни-и-ик! ? простонала протяжно, ощущая, как он наполняет меня, не оставляя внутри ни миллиметра. Растягивает и разрывает, жадно и мощно вколачиваясь в мое ослабевшее от ласк тело.

– Смотри на меня, ? дрожащим шепотом. ? Смотри на меня, Анна. Моя. Слышала? Моя!

– Боже, да! Да! Еще! Сильнее!

– Мало тебе, жадная? Мало, блядь?! ? выкрикнул он, слегка подался назад, а потом одним рывком жестко вошел в меня, кусая мою нижнюю губу, заставляя мычать и срывать голос от удовольствия, граничащего с болью.

Тем вечером я действительно хотела поверить, что я его. Что принадлежу мужчине, который хочет меня и сходит с ума, когда мы не можем быть вместе. Так же, как и я, рискует свихнуться, если не получит доступ к желанному телу.

– О, Господи, Ник! Боже, пожалуйста! ? кричала, царапая его спину. Отвечая на поцелуи и укусы. Всасывала влажную от пота кожу его шеи и рвала пуговицы на рубашке, отчаянно желая чувствовать жар его тела. Положить ладонь на грудь и убедиться, что не только мое сердце так неистово колотится. Что он чувствует то же, что и я. Что не может остановиться, пока не поглотит меня целиком. Что нуждается, что… влюблен.

Меня окатило горячим душем от осознания того, что только что пронеслось в моей голове. Я замотала головой из стороны в сторону, мысленно отрицая чувства.

– Смотри на меня, Анна! ? снова зарычал он и, схватив меня грубо за челюсть, повернул к себе так, чтобы я смотрела прямо ему в глаза. ? Не отворачивайся. Не сейчас. Моя. Моя ведь? Скажи, Анна, моя?

Его голос был сиплым, а во взгляде была мольба. Странно было видеть это, и непривычно. Но мне почему-то на минутку, всего на миг, захотелось, чтобы он увидел мое отчаяние. Чтобы поглотил мой страх, и хотя бы немного ослабил это отчаяние. Я кивнула. Ничего не сказала. Просто утвердительно качнула головой, но ему этого хватило. Он крепко зажмурился и остановился. Его грудная клетка ходила ходуном от тяжелого, рваного дыхания. Точно так же, как и моя.

А потом Николас снова трахал меня, жадно и больно впиваясь пальцами в мои бедра, кусая и целуя каждый миллиметр кожи, к которому дотягивался. Без остановки. Что-то шептал в мою кожу, а я умоляла о большем. Пока нас одновременно не накрыл оргазм, который лавиной пронесся по соединенным телам, и выбил дух из нас. Дыхание остановилось и замерло сердце, пока дрожь сотрясала мое тело, заставляя мышцы в самом укромном месте часто и сильно сжиматься.

– Анна, ? прохрипел Ник, зарывшись в мои волосы. ? Моя Анна.

Я не знала, что делать или говорить дальше. Внезапно во мне проснулось чувство неловкости. Как будто я впервые оказалась в ситуации «после секса» и не знала, как вести себя. Поэтому из меня вылетело единственное, что пришло в голову:

– Хочешь кофе?

Ник уткнулся лбом мне в плечо и тихонько рассмеялся.