Непокорная

Один раз, когда только появилась в клубе. Тогда мне показалось, что, поскольку я новичок, самым логичным было бы, чтобы опытный Мастер обучил меня всему. Но после первой же сессии он сказал, что я не на своем месте, и посвятил меня во все премудрости роли Доминатрикс. И когда я впервые взяла стек в руки, а к моим ногам пал мужчина, я как будто заново научилась дышать. Ни за что теперь я не позволю себя заковать и испытывать мои пределы. Оставлю это удовольствие тем, кто действительно наслаждается этой ролью.

– Расскажите об этом опыте, – просит он, откидываясь на спинку дивана.

– Мне не понравилось. Более того, сразу после этого эксперимента я взяла в руки стек.

– То есть, вы чувствуете себя гармоничнее, если власть в ваших руках. – Я согласно киваю. – Но что, если я скажу вам, Одри, что настоящая власть находится в руках сабмиссив?

– Интересная теория, – произношу в ответ после пары секунд раздумий.

– Посудите сами: во время сессии Дом сосредоточен на том, чтобы доставить удовольствие сабе. Это раз. Пока саба не достигнет кульминации, Дом не прекращает сессию. Это два. И третье. Дом должен заботиться о своей сабе не только в стенах клуба, но и быть достаточно сильным, чтобы делиться своей силой и помогать ей справиться с сомнениями и страхами вне его. Это отношения, построенные на доверии и защите.

Келлан замолкает, давая мне возможность переварить сказанное. Я никогда не задумывалась о том, что сабам нужна постоянная поддержка и опека, потому что мои в этом не нуждались никогда. Какими бы покорными они не были во время сессии и нуждающимися в утешении после нее, вне пределов комнаты для наших игр они никогда не просили о помощи или поддержке. Может, потому что они позиционируют себя как сильных мужчин, которым не пристало сомневаться или бояться. А, может, из-за того, что действительно не было потребности в дополнительной заботе.

Я смотрю на Абрамса и понимаю, что вся эта пламенная речь не просто так произнесена. Он действительно хочет заполучить меня в качестве сабы. Вздыхаю и делаю еще глоток воды, чтобы промочить внезапно пересохшее горло.

– Вы предлагаете мне стать вашей постоянной сабой? – уточняю на всякий случай. Абрамс улавливает сомнение и недоумение в моем голосе, потому что слегка хмурится.

– Не думаю, что вы бы на такое согласились.

– Я бы вообще ни на какое не согласилась, Мастер Келлан.

– Не спешите с выводами, Мистресс Одри. Сначала выслушайте, что я хочу вам предложить.

Я заинтригована. Устраиваясь на диване удобнее, я готовлюсь выслушать знаменитого Лас-Вегасского адвоката.

– Я вся внимание.

– Хочу предложить вам беспроигрышную сделку. Условия просты. Вы должны мне подчиниться. – Я недоверчиво фыркаю, не в силах сдержать веселье, которое вызывает его предложение. – Всего на один вечер. Я не предлагаю стать моей постоянной сабой или рабой. Пара часов вашей покорности меня вполне устроит.

– Что я получу взамен?

По-хорошему мне бы встать, пожелать Мастеру Келлану приятного вечера и уехать домой отдыхать. Но серьезность его тона пробуждает во мне все большее любопытство. Несомненно, я не собираюсь участвовать в этом его спектакле, потому что нашла свое место в этом клубе. Но я настолько любопытна, что, кажется, уши слегка шевелятся в ожидании его ответа.

– Сессию со мной.

– Вы это уже упоминали.

– Нет, вы не поняли. Еще один вечер. – Он делает многозначительную паузу, желая, видимо, привлечь внимание к своим словам. Но я в этом не нуждаюсь, потому что уже даже подалась вперед в ожидании, даже сторонние звуки клуба меня не отвлекают. – Еще одна сессия… Со мной… В роли саба.

Я разве что не подпрыгиваю от такой перспективы. Возбуждение заставляет мое тело содрогнуться. Мозг тут же начинает подкидывать обрывки сцен, на которых Абрамс ползет на коленях, потом перегибается через скамью для порки и я стегаю его с каждым разом все сильнее. А он проявляет при этом выдержку, несравнимую с тем, что демонстрируют мои нижние. Мне хочется захлопать в ладоши от такой перспективы, но я пресекаю проявление ненужных чувств.

Тут же в память возвращается условие, при котором я все это могу получить, и я немного скисаю. Готова ли я отдаться в руки опытного Дома после всего того, что сама пережила в этой роли? «Вряд ли», – отвечает мой внутренний скептик. «А может, подумаем?» – вступается Доминатрикс, которой хочется поиграть с такой дорогой игрушкой. Побеждает здравый смысл, и я молча качаю головой.

– Не торопитесь с ответом, Мистресс Одри, – произносит Абрамс, и придвигается ближе. Его колено касается моего, и мое тело реагирует так, что хочется наклониться еще немного, чтобы почувствовать жар его тела на своей коже. Соски твердеют от такой перспективы, и это не укрывается от острого взгляда Дома. Он склоняет голову так, что теперь его губы слишком близко к моему уху, и посылают мурашек блуждать по шее, а горячая ладонь ложится на мое колено и слегка сжимает его. – Только представьте себе, сколько удовольствия мы можем доставить друг другу, Мистресс… Одри. – Он так выдыхает мое имя, что у меня перехватывает дыхание. – Обещаю, что вы не пожалеете, согласившись. Я буду настолько нежен, насколько вам это потребуется.

– А что, если я не нуждаюсь в нежности? – выдыхаю я тихо.

– Тогда я буду суров, Мистресс Одри. Только вы можете подсказать мне, где заканчивается ваш предел. И я буду уважать его, вы же знаете.

– Да, ни одна ваша саба пока на вас не жаловалась.

– Я просто умело затыкаю им рты, – отодвигаясь, произносит Абрамс все с той же кривоватой улыбкой. Жар его ладони покидает мое колено, оставляя после себя неостывший след.

Я улыбаюсь в ответ. Его спокойствие навевает на меня умиротворение и уверенность.

– В этом вы мастер, насколько я могу судить по рассказам.

– Вы мной интересовались? – спрашивает он.

– Нет. Люди сами судачат, вы же знаете.

– Да, в этом клубе ничего невозможно скрыть. – Абрамс обводит помещение взглядом, как будто размышляет о чем-то, а потом снова смотрит на меня. – Одри, не давайте мне ответ сейчас. Я лишь прошу вас подумать о моем предложении, а к разговору мы можем вернуться в любой момент, когда пожелаете.

– Мастер Келлан, я не думаю, что…

– Ничего не говорите. Встретимся здесь через неделю и поговорим. Хорошего вечера, Мистресс Одри.

Он наклоняется и едва ощутимо касается губами моей щеки. Запах, жар его тела, тепло дыхания и это чувственное касание не остаются незамеченными. Я чувствую, как сводит внутренности и тело кричит: «Прикоснись ко мне! Приласкай! Сделай своей!» Мысленно даю себе пинок. Его предложение – это то, что я пробовала и отвергла. Почему я вообще позволяю себе думать об этом и… киваю ему? А я киваю, прикрыв глаза, и наслаждаясь практически интимным моментом.

Сильной рукой он еще раз слегка сжимает мое обнаженное колено, после чего встает, застегивает пиджак и уходит. А я остаюсь на диване допивать воду и переваривать то, что только что произошло. Мое тело накалено до предела от напряжения, которое искрило между нами, и я не нахожу в себе сил подняться, чтобы уехать домой. Чертов Мастер Келлан Абрамс, поселивший в моей голове росток сомнения.

Глава 6

Келлан

– Этим приемом мы заведем Гаса в тупик. – Марта энергично кивает, сопровождая жестами свою пламенную речь. – Нам нужно поставить его в такие рамки, при которых он сам согласится на наши условия.

– Марта, не забывай, что у Гаса тоже прожженный адвокат. Простите, мистер Абрамс, не в обиду, – вступает в спор Джейден. Я киваю и слегка машу рукой, показывая, что не принимаю это на личный счет и побуждаю продолжать. Он кивает и говорит дальше: – У Гаса есть доказательства измены его жены.

– Но у нас тоже, – не унимается Марта.

– Да, вот только у нас снимки сомнительного качества и никакого доказательства того, когда они были сделаны. А Миранда занимается сексом с тренером в гостиной их совместного дома, что позволяет сделать выводы о том, что это было совершено после свадьбы. Как ты помнишь, дом был куплен через два месяца после бракосочетания, о чем в документах дела есть подтверждение. Нам нечем крыть, Марта, смирись.

– И не подумаю! – с жаром выкрикивает моя помощница, ее щеки покраснели. Джейден смотрит на нее сурово, но он не может скрыть восхищения. – Мы все прекрасно знаем, что Гас изменял жене с первого дня. Он даже на свадьбе умудрился загулять с подружкой невесты. Он – патологический лжец и изменщик.

– В отличие от твоей подзащитной, Марта, он еще и умный. Не забывай, что его поймали всего раз, и то в отеле и неизвестно когда.

– А как насчет свидетельских показаний?

– Сомнительные. Они все исходят от сотрудников дома, которых нанимала Миранда. Соответственно, они могут быть на ее стороне априори, и не могут свидетельствовать объективно.

Марта рычит и сжимает кулачки. У нее не осталось аргументов, и от этого она злится. Джейден удовлетворенно откидывается на спинку кресла и с триумфальной улыбкой осматривает свою жену. Зная этих двоих, они даже по дороге домой с работы будут спорить.

Репетиция прерий в зале суда, которая перед каждым делом проходит в конференц-зале нашего офиса, напоминает смертельную схватку, если в ней участвуют два сильных адвоката, а не стажеры. Марта и Джейден Соммерс – это слаженная команда, которая работает в унисон, когда трудятся над делом вместе. Благодаря им мы выиграли уже не один процесс, потому что эти двое, споря друг с другом, умеют докапываться до истины. И мне всегда так забавно наблюдать за их пререканиями.

Глядя на неугомонную парочку, я думаю о том, что если бы был на месте Джейдена, а место Марты занимала Одри Ланкастер, я бы выгнал мужика, сидящего в моем кресле в зале, к чертовой матери. Опустил бы жалюзи, нагнул свою женщину над столом, задрал ее юбку – Марта носит брючные костюмы, но это моя фантазия и Марты там нет – и не трахнул бы, нет, отодрал. Через легкую боль, жесткие ограничения на звуки и оргазм я бы доставил ей удовольствие до дрожи в коленях, после которого она не смогла бы так со мной пререкаться.

И вот мысли снова уплывают к Одри. Я представляю, как проделываю все это с ней в долбаном конференц-зале, в котором сейчас сидят люди, а я прячу под столом каменный стояк. Одри, Одри, Одри. Избалованная девчонка богатых родителей. Папина дочка и надежда на процветание его бизнеса. Она получает все, не напрягаясь. А я хочу получить ее, и мне точно предстоит приложить усилия. Прошло четыре дня с нашей последней встречи, а я не могу забыть ее. То, как она вела себя во время сессии, ощущение нежной кожи ее колена под моими пальцами, запах, когда я поцеловал ее в щеку. Я, как капризный ребенок, хотел кричать «Моя игрушка!» и топать ногой, пока Одри не досталась бы мне в полное безраздельное владение.