Два года из жизни Антона Павловича

Два года из жизни Антона Павловича
Екатерина Радда

В сборник вошли рассказы и пьесы: «Два года из жизни Антона Павловича», «Пять женщин», «Осколки» и «Счастливая семья». Пронзительная проза Екатерины Радды о судьбах обычных людей. Любовные мезальянсы, измены, корысть, дружба, предательства, мечты, месть – всё это встречает на своем пути каждый человек, смело шагающий по неизвестной дороге под названием жизнь. Эти истории про каждого из нас.

Екатерина Радда

Два года из жизни Антона Павловича

ДВА ГОДА ИЗ ЖИЗНИ АНТОНА ПАВЛОВИЧА

Глава 1. Новая сотрудница

Вика свалилась на меня как снег на голову. Перед Новым годом я пришел на традиционный корпоратив с целью выпить две рюмки водки, забрать Людку и пойти к ней. Трахнуть её разок и уехать домой. Все коллективные междусобойчики уже давно навевают скуку. И так каждый день эти рожи видишь. Выпивать с ними и вести пустые разговоры вообще не хочется. Людка по традиции сидела недалеко от меня, сверлила всех глазами через очки. Мы ровесники. Нам обоим по 50 лет. И мы трахаемся вот уже десять лет. Познакомились тоже на работе, как-то выпили вместе, и вот тебе. В целом удобно. Людка живет в двух шагах от офиса. Иногда я хожу к ней на обед, а иногда мы ненадолго встречаемся с ней после работы. Жена мне надоела давно. Я сам не понимаю, почему живу с ней. Конечно, я привык к заботе Надьки. Как с мамой живешь. С годами перестаешь жену воспринимать как женщину. И спать перестаешь с ней тоже. Ведь с матерями не спят. Матери поправляют завязки на шапках, дают с собой домашнюю еду в контейнере. И ругают тебя тоже как матери, когда ты нашкодишь. Но в большей степени разводиться я не хочу всё же потому, что мне лень заниматься разводом и судом. А судиться Надька будет точно. Со всеми моими деньгами в целости и сохранности на волю она меня не отпустит. Явно будет претендовать на половину. Причем половину не ей заработанных денег, вот что обидно. Но вообще я знаю, что Людка ждет моего развода. Я специально ничего ей не обещаю. Потому что, честно говоря, и с ней я не хотел бы жить. Это не женщина, а рысь. Если что, она меня просто загрызет от ревности или злости. Десять лет назад Людкин муж ушел из мирской жизни в монастырь. Это как надо допечь мужика, чтобы он ушел в монастырь? Ну уж нет. Поэтому пока я ничего не планирую менять. По десятибалльной шкале меня моя личная жизнь устраивает на четыре. Терпимо.

А вообще, наверное, я просто хорохорюсь. Мне 50 лет, и я старею, чувствую это прекрасно. Больная поджелудочная, забитые сосуды, пошаливает сердечко. В том году дважды в кардиоцентре лежал. Не могу себя заставить заниматься спортом или окончательно отказаться от алкоголя. Пью я редко и мало, но все равно хочется иногда ведь. Есть все подряд врач тоже недавно запретила. Надо налегать на вареную курицу, нежирные супы и гречу. Ну да! Попил я водки в свое время! Чего скрывать? И лет через пять-семь я сдам еще больше, и за мной нужно будет ухаживать еще тщательнее. Супчик варить. Людка не против принять эстафету у моей жены. Ну их к чёрту, дуры! Надоели! На самом деле они две одинаковые абсолютно мегеры не первой свежести.

Вику я заметил сразу. Новое лицо. Да ещё какое. Сидела через пару кресел от Людки. В супермини-красном платье. Ноги от ушей, длинные темные волосы, вздернутый нос, огромные глаза. Фигура тоже наливная. Господи, сколько же ей лет? Лет 25, наверное. В дочери годится. Так. Спокойно. Две рюмки, Людку в охапку и на выход. Кому-то сегодня повезет, потому что я буду в процессе представлять эту деваху в красном.

Ведущий корпоратива объявил очередной тост, все выпили и задвигали челюстями.

– А теперь белый танец! Девочки, специально для вас! – Прошелестел в микрофон он. Бабы завизжали и ломанулись из-за стола. Только бы Людка не пошла ко мне, пожалуйста!

– Можно вас пригласить на белый танец? – Раздался за моим плечом чей-то незнакомый голос. Меня бросило в жар, потому что танцевать меня приглашала та самая девчонка в красном платье. Ну и дела! И я вскочил как ужаленный. Сам не понял, как и что произошло, но я уже держал одну свою руку у нее на талии, а во второй её мягкую горячую руку. От нее пахло горьковатыми восточными духами. Они ей очень подходили. Мы были одного роста, и она смотрела мне прямо в глаза. Танцевала она плавно, то и дело прижимаясь ко мне, попадая в ритм. У меня пересохло в горле и зашевелилась ширинка. Что же ты делаешь, гадюка? Еще не хватало мне сейчас с привставшим членом по залу ходить!

– Как вас зовут? – Промурлыкала девчонка. – Меня Вика. Я работаю тут всего три дня и еще никого не знаю. Ничего, что я вас пригласила?

– Привет, Вика. Меня зовут Антон. И я тут работаю 13 лет. – Хохотнул я.

– Много! – Подтвердила Вика, кладя мне вторую руку на плечи. – А в каком отделе? Я в кадрах.

– Я заместитель директора. И кадры как раз находятся в моем подчинении. Какое совпадение! – Проблеял я, но потом прокашлялся и снова заговорил басом. – Антон Палыч Краснов я. Разрешите отрекомендовать самого себя! – Глупые шутки! Ну что я несу?

– Мне так неловко! – Вика остановилась в танце, и цвет щек ее стал напоминать оттенок платья. Или мне просто так хотелось думать. Что тут разберешь в приглушенном свете с мерцающим диско-шаром? – Наверное, я лучше пойду. Мне очень неудобно! – И она действительно ушла. Вышла из зала куда-то. Но не мог же я побежать за ней! На глазах у всего коллектива. Чувствовал себя дураком. Ушла и сделала еще хуже. Как-будто бросила меня из-за чего-то серьезного. А может, начальник начал домогаться до новенькой сотрудницы, а? Прямо на корпоративе! А она, не выдержав позора, побежала к себе в кадры писать заявление по собственному желанию! Фу ты, черт! Так! Идем обратно за стол и начинаем вести себя естественно! И у меня еще рюмка в запасе.

Людка сидела за столом одна и явно злая. Не выдержала в итоге и подсела ко мне ближе. Подперла щеку рукой и спросила:

– А почему это, Антон Павлович, от вас так стремительно убежала прочь новая сотрудница?

– Затошнило ее, сказала. – Я положил в рот кусок сыра и ветчину. Прожевал и развел руками. – Только имя свое успела сказать, и тут же скрутило! Ты как сама-то? Не тошнит? Может, еду привезли некачественную?

– Не тошнит… – Людка положила руку мне на колено. – Мы домой когда, Антон Палыч? Вы зайдете на чай, обсудить рабочий проект?

– Людмила, держите себя в руках! – Я убрал ее сухую, как ветку осеннего дерева, руку со своей ноги. Людка вся была как сухая ветка, тощая и не очень складная. В это время свет в зале сделали более ярким, и танцующие расселись снова по своим местам. Вернулась и Вика. Как ни в чем не бывало. Я зачем-то помахал ей рукой. Она скорчила мне гримаску и сложила губы в линеечку.

И я неожиданно остался до конца корпоратива. Ближе к десяти вечера люди начали лениво расходиться. Пьяные, счастливые, обнимались между собой и с руководством. Ко мне тоже подходили, жали руку, благодарили за всё хорошее. Настроения витали благостные. На работу всем теперь только через десять дней. У входа в гардероб столкнулись с Викой. Она стояла обособленно и надевала шубку, заматывалась длинным белым шарфом, прятала волосы под воротник. Я прошел мимо, не стал смущать. Хотя очень хотел подойти. Рядом, как змея, вертелась Людка и тянула меня за рукав. К ней я уже не хотел и, громко со всеми попрощавшись, стал вызывать такси домой. Надька прислала сообщение: «Ты скоро?» Ответил, что выезжаю. Людка поджала губы и удалилась домой, нарочито громко цокая сапогами по каменному крыльцу, покрытому ледяной коркой. Начинался снегопад. Через три минуты подъехало такси, и я отправился домой.

Глава 2. Новый год

Десять дней тянулись долго. Во-первых, сам праздник, новогодняя ночь уже давно перестала быть чем-то волшебным и желанным. Пришли гости, мы поели салатов, холодца, выпили водки, послушали президента и отругали Америку. Во-вторых, на следующий день у меня так прихватило поджелудочную, что я мог только лежать и иногда бегать блевать в туалет. Жена суетилась рядом, подавала то постный бульон, то воду, то лекарства. Бок болел дико, тошнило, поднялась температура. Панкреатит – очень противная болезнь. И как я ни старался в те дни не переедать и пить умеренно, болячка все равно напомнила о себе. Так мы и лежали с ней вдвоем под тяжелым ватным одеялом три дня. Щелкали пультом по каналам и отвечали на очередные поздравительные сообщения от знакомых. Я очень хотел на работу. Выздороветь. И на работу. К Рождеству почувствовал себя совсем хорошо и решил, что надо обязательно пойти погулять в парк. Пошел один, Надька уехала поздравлять детей. Да, у нас есть сын, у которого тоже теперь есть сын. Саше, сыну, 30 лет, а внуку Добрыньке уже пять. У Саши хорошая семья. Но его жена мне очень напоминает Надьку. Это не удивительно. Мальчики всегда ищут себе жену, похожую на мать.

Я шел по заснеженному парку. Было морозно и солнечно. По веткам деревьев прыгали белки и птицы. Купил в автомате семечек и орешков, покормил животину. Рядом сразу оказались чьи-то маленькие дети, смеялись и показывали пальцем на забавную серую белку с облезлым хвостом, которая набила рот орехами и пыталась унести еще два в лапах. Орехи из лап белки падали, а мы с детворой смеялись. Прошелся дальше по аллеям, купил горячего чаю. Хотелось, конечно, кофе. Но поджелудочная все еще передавала мне приветы: забудь про кофе!

Еще три дня дома. Это очень долго! Русскому человеку нельзя столько отдыхать! Ну что вот делать дома, если ты не пьешь? Разобрал балкон в кухне и починил шкаф в туалете. Жена обрадовалась. Начал разбирать свою одежду в шкафу, развешивал по цвету пиджаки. Вдруг почувствовал непривычный запах. Принюхался и понял, что он исходит от моего синего пиджака, в котором я был на корпоративе. Едва уловимо от лацканов пахло Викиными духами! Меня бросило в холодный пот. Я все дни старательно отгонял от себя мысли о ней. Чуть было даже с женой не переспал, как хотел секса. Но потом справился сам в ванной. Четыре раза за все праздники. Просто глаза вылезали из орбит уже.

Утром 11 января вскочил в пять часов. Побрился, причесался, побрызгался духами, надел новую рубашку, найденную в шкафу, и поехал на службу. Я работаю в производственной компании. Хотя кому это интересно прямо сейчас?

Первая планерка в новом году. Сотрудники сидели с постными лицами. Неужели не наотдыхались? Сколько же можно? Ну что вот такого интересного можно делать дома с семьей столько дней? Провели общее собрание. Потом еще одно с начальниками отделов. Время близилось к обеду. Дурацкий день, конечно. Эта нескончаемая говорильня столько времени отбирает. После 14 часов надо обойти свои отделы, раздать ценные указания.

В моем подчинении находятся отдел кадров, канцелярия и отдел специального учета. Даже лень объяснять, что это такое, но очень важная служба. В этом отделе работает Людка. В кадры я пошел в последнюю очередь.

В кабинете сидел весь «музей». Начальница – шестидесятилетняя Нонна Ивановна, хорошая тётка, грамотная, деловая, хваткая. Её заместитель Марина Васильевна, чуть помоложе начальницы. Три инспекторши, никак не запомню их имена. И Вика. Та сидела за столом у окна и грустно смотрела на кипу личных карточек, которые лежали перед ней.

– Антон Палыч! – Грохнула, как в иерихонскую трубу, Нонна Ивановна. – Добрый день! Проходите! Какие новости? Какие указания? Все на службе, все хорошо! – Она показала рукой на своих подчиненных и на кабинет. У Нонны всегда порядок, никто не сомневается даже. Все бы были такими ответственными.

– Дорогая Нонна Ивановна! Я знаю, что у вас всегда ол райт! Зашел поздороваться, поприветствовать! Не проверки ради, а только из самых искренних чувств! – От души сказал я. – Здравствуйте, девочки! Как ваши новогодние праздники? – Девочки что-то ответили, но я не стал вслушиваться. – Вопросов у меня к вам нет! Если что нужно подписать, я в кабинете, Нонна Ивановна, заходи в любой момент!

– А-ха-ха, Антон Павлович! А я вот себе молодую, видишь, какую взяла? Буду теперь ее гонять за подписями по всему предприятию! Я уж не могу, как раньше, быстро бегать! Спасибо, что зашли! – Нонна расхохоталась басом. Её голос вообще никак не вязался с ее маленькой, субтильной фигуркой и седой высокой халой на голове.

– До новых встреч, коллеги! – Я ушел, хлопнув дверью. В горле пересохло. Вика…

Начался новый рабочий год. Предприятие жужжало, как улей.

Глава 3. Отрицание

Спустя несколько дней я сидел в своем кабинете и разбирал очередную кипу бумаг по отделам. Что-то подписать, что-то перепоручить по инстанции. В дверь постучали. Я, не поднимая головы, громко и раздраженно крикнул, чтобы входили. Никто и никогда у нас не стучался. Мы на работе, а не в отеле на отдыхе.

– Ну чего вы скребетесь? Я тут что, голый могу быть? – Возмущенно спросил я, поднимая глаза от стола. Передо мной стояла Вика с увесистой папкой, из которой торчали бумажки.

– Здравствуйте, Антон Павлович! – сказала она, густо покраснев. Черт! Мне не показалось на корпоративе – она правда густо краснеет! Значит, и тогда тоже. – Я пока только знакомлюсь с порядками предприятия. Не знала, что стучать в дверь нельзя, извините! Вот Нонна Ивановна меня к вам прислала. Тут пятьдесят документов, их надо подписать. Я оставлю? А в конце дня кто-нибудь из наших заберет?

Я сглотнул. Вика была одета в длинную черную юбку и строгую белую рубашку. На лице ни следа косметики, только длинные волосы, завитые в тугие локоны, лежали на плечах.

– Нет-нет, Вика, вы садитесь. Я сейчас все быстро подпишу, и заберете. Иначе я зарасту в этих кипах и вообще ничего не разберу потом! – Я махнул ей на стул за длинным столом для заседаний, который примыкал к моему.

– Хорошо, спасибо. Я подожду тихонечко тут. – сказала она просто, села за стол и сложила руки, как прилежная ученица. От нее пахло теми самыми горьковатыми духами.

В папке, которую мне прислала на подпись Нонна, лежали и несколько личных карточек новых сотрудников с сопроводительными документами. В ворохе обнаружилась и карточка Вики. Она же пришла работать к нам перед самым новым годом и толком не успела оформиться. Так-так, посмотрим. Сколько ей лет? 20? Господи! 20! Даже не двадцать пять! Какая молодая! А я – старый греховодник, вот я кто! Так, Антоша, собрался, подумал о мертвых крысах в подвале, взял ручку и подписал все бумажки. И морду кирпичом сделай. 20 лет! Я старше ее на три десятка! Твою мать, Палыч! Приди в себя!

Подписал всё, что требовалось от меня, за пять минут. Захлопнул папку и не глядя отдал Вике. Та поблагодарила и ушла. Я снял трубку внутреннего телефона.

– Людмила Борисовна! Зайдите ко мне! С наступившим вас! Да-да! – Бросил трубку и откинулся на кресле, чуть ослабив галстук. Я даже не поздравил Людку в праздники! И после того как вышли на работу, я тоже ее не видел! Вот те на! Вообще забыл про нее. Ладно, сейчас вспомню!

Людка зашла в мой кабинет. Помятая, немного раздраженная. На ней был красный брючный костюм и много золотых цепочек в несколько рядов.

– Закрой дверь изнутри. – Тихо сказал я и пошел в сторону дивана, который стоял в углу кабинета. – Иди сюда! – Похлопал рукой по сиденью.

Людка молниеносно подскочила ко мне и, схватив за шею, присосалась мертвой хваткой к моим губам. Сейчас о мертвых крысах лучше бы не думать, потому что надо срочно сбросить напряжение. Иначе я взорвусь. Я облапал Людкину грудь, расстегнул её пиджак. Она расстегнула мне ремень на брюках, и на минуту в кабинете повисла тишина. Дольше я не смог, потому что был слишком возбужден после визита Вики. Людка поднялась с моих колен с недовольным лицом. Ей ничего не перепало, я уже всё. Она вытерла рот и вопросительно посмотрела на меня.

– Людочка! Прости, я все праздники был с семьёй! Там дел накопилось не в проворот! А еще я лежал с панкреатитом. Всё одно к одному! – Виновато сказал я, вставая с дивана и заправляя рубашку в брюки.