В тихом омуте

– Ты горничная? – спросил мужчина, и Юле от его глубокого голоса захотелось присесть. То ли от страха, то ли в реверансе.

– Нет, – выпалила она.

– А кто?

– Юля! – послышался с балкона голос Любы. – Машина у калитки, приехал кто-то!

Юля невольно обернулась на голос помощницы по дому, подняла глаза к балкону второго этажа, собиралась сказать, что уже встретила гостя, но промолчала, увидев, как Люба вдруг вытаращила глаза, глядя на мужчину, а затем и вовсе торопливо перекрестилась, и скрылась за балконной дверью.

Сказать честно, от подобного поведения Юля оторопела, к мужчине повернулась, на самом деле собираясь перед ним извиниться, но, к своему удивлению, увидела на его губах усмешку. Которая, кстати, совершенно преобразила его строгое лицо.

– Вот сразу чувствуется, что домой приехал, – проговорил он. И повторил свой вопрос, обращаясь к Юле: – Так кто ты, Золушка?

После такого замечания, Юля смущённо кашлянула, одёрнула старенькую футболку.

– Меня зовут Юля Тетерина. Я здесь живу.

– Юля Тетерина? – Во взгляде мужчины проявилось любопытство. – Не помню таких Тетериных. Или папаша ещё себе дочку на стороне успел заделать, а я не в курсе?

Игнат. Это был Игнат Кудепов. И как она раньше не поняла? Наверное, он настолько её поразил своим появлением, своей внешностью, что разум на какие-то минуты отключился полностью, и Юля продолжала и продолжала на Игната таращиться.

Заставила себя сделать вдох, надеясь, что с притоком кислорода к мозгу, вернётся и способность соображать. Хоть немного.

– Я жена Сени, – пояснила она.

– Ах, ты пришлая! – Игнат обошёл Юлю по кругу, разглядывая, а на его губах всё шире расплывалась ухмылка. Он не улыбался по-доброму, не смеялся, пока Юля видела только усмешку и ухмылку с намёком на издёвку, но даже это преображало лицо Игната. Он казался мягче и привлекательнее. Она едва успела себя одёрнуть, прежде чем дать новоявленному родственнику ненужный совет: «Вам нужно чаще улыбаться!». Если бы сказала, он бы окончательно убедился в том, что она откровенная дурочка. – Братик, значит, достаточно подрос, чтобы жениться?

– Сене тридцать два, – зачем-то напомнила Юля.

– Я почти помню это. Ты знаешь, кто я? Меня зовут Игнат.

– Я догадалась, – проговорила Юля себе под нос.

– Правда? Наслышана? Родственники, наверное, живут с моим именем на устах. Особенно, в последнее время. – Он продолжал насмешничать, но хоть Юлю перестал пытать взглядом. Крутил головой по сторонам, осматриваясь. – А ничего так всё обустроили, отец постарался. – Это прозвучало почти, как похвала. Игнат снова на Юлю посмотрел. – А где все?

Она дёрнула плечом.

– Я одна. Все в город уехали.

Игнат остался к этой информации равнодушен, прошёлся по саду, Юля с напряжением за ним наблюдала. Тревога не покидала, хотя она уговаривала себя расслабиться, говорила сама себе, что ничего особо страшного не происходит. Ну, приехал он и приехал, все ждали его появления со дня на день.

– Как бизнес идёт? – спросил он вдруг.

– Вроде, неплохо, – ответила Юля. Не понимала, что ей можно говорить, а что нельзя. Была уверена, что ей всё равно достанется от родственников мужа, что бы она Игнату не сказала, даже если будет молчать, как партизан. Сам факт того, что говорила, что оставалась наедине… Послушать Тетериных, да и всех остальных, на неё теперь обязательно ляжет проклятие. – Вы хотели поговорить с Николаем Васильевичем?

Он на неё посмотрел.

– Не то что бы прямо хотел, – проговорил Игнат, – но, думаю, надо. В конце концов, десять лет не виделись, пора подпортить старику настроение.

– Зря вы так, – вырвалось у Юли. – Он ведь, на самом деле, не молодеет. У Николая Васильевича давление скачет.

– Ещё скажи, что он сердечник. С удивлением посмотрю его рентгеновский снимок и обнаружу там сердце на положенном ему месте.

Ответом Юля осталась недовольна, степень ехидства Игната говорила о том, что впереди всех ожидает череда скандалов. Но не могла же она его выгнать? Во-первых, у неё не хватило бы на это смелости и сил, а, во-вторых, она не знала, как было бы правильно поступить. На случай появления Игната в их доме её никто не инструктировал. Но в дом его приглашать всё же не стоило. Поэтому Юля указала рукой на беседку под яблонями.

– Вы присаживайтесь. Я принесу вам чай.

– Чай? – Игнат, кажется, не на шутку удивился. Но отказываться не стал, снова к Юле присмотрелся. – Ну, неси чай.

Пока Юля заваривала чай для Игната, без конца посматривала в окно. Видела, что гость снова стоит и смотрит на купола, потом всё же прошёл в беседку и присел за стол. Думал о чём-то, вроде как хмурился.

– Что делается, что делается, – запричитала Люба, вбегая в кухню. Женщина казалась взволнованной и запыхавшейся. – Игнат приехал!

– Не понимаю, чему ты удивляешься, – нервно проговорила Юля. – Ты же сама говорила, что он обязательно приедет.

– Да, говорила. Но вот он приехал! Чёрт его принёс.

Юля кинула на помощницу укоризненный взгляд.

– Зачем вы все так говорите? Это неправильно, и даже неприлично. Человек не виноват, что у него такой цвет кожи. В этом нет ничего особенного, в конце концов.

– Как же, нету, – передразнила её Люба. – Когда ни одного мужика похожего в округе нету, а тут такое родилось. Сам чёрт!

– Странная логика, – не утерпела Юля. – Если ни одного такого мужчины в округе не было, то с кем его мать Николаю Васильевичу, по-вашему, изменить могла?

Люба застыла в лёгкой растерянности, но затем открыла рот, а Юля её прервала, уже зная, что сейчас снова начнутся деревенские басни про чёрта. Взяла поднос с фарфоровым чайником, чашками, вазочкой с вареньем и румяными плюшками.

– Мне нужно подать чай, – оповестила она Любу. Из кухни вышла, не обернулась, но знала, что Люба прильнула к окну, с жадностью наблюдая за происходящим.

– Ого, – проговорил Игнат, увидев поднос и, по всей видимости, не на шутку впечатлённый. – Никогда меня так в этом доме не угощали. Точнее, вообще, никогда не угощали.

Стало неловко, Юля аккуратно поставила поднос на стол и подала Игнату чашку. Он протянул за ней руку, а у неё от испуга всё внутри сжалось. Но она выдержала, руку не отдёрнула. Чем, наверное, произвела впечатление.

– Ты ведь не местная, я прав? – спросил Игнат, наблюдая за Юлей.

– Я городская, – согласно кивнула Юля. Присела напротив, налила и себе чай, стараясь не встречаться с Игнатом взглядом. Не потому, что не хотела, а потому что тьма в его глазах, казалось, окутывала и затягивала в какой-то омут.

– И зачем же городская девчонка за деревенского простака замуж выскочила? Кстати, сколько вы женаты?

– Два года.

– Немного.

– И вы не правы, Сеня не простачок.

Игнат пил чай из фарфоровой чашки, и она казалась несуразно маленькой и невесомой в его огромной ладони. Вот на чашку Юля и предпочитала смотреть, стесняясь поднять глаза к тёмному лицу.

– Думаю, придётся изменить своё мнение. Ума хватило найти в жёны хозяйственную городскую девушку. Или ему просто повезло?