Свет мой зеркальце, скажи…

Я повернулась к нему.

– Ты понимаешь, что тебя тоже обманули? Понимаешь? Я не знаю, как она это сделала, но она вышла замуж под чужим именем. Это мошенничество! А я тебе не жена.

Он вдруг взял меня за подбородок, вглядывался в моё лицо, в глаза всмотрелся. Высматривал что-то для себя понятное, потом головой покачал, даже усмехнулся.

– Такого не бывает.

– Бывает, – возразила я.

Он кивнул.

– И сейчас ты скажешь, что вас родители в детстве путали.

– Нет, не путали, – каменным голосом сказала я. – У нас не было родителей, и росли мы врозь. Поэтому я не знаю, бывает так или не бывает. Но то, что я поверила ей, доверилась ей, впервые, это, точно, моя вина.

Роман Евгеньевич с кровати поднялся, ушёл в гостиную, а вернулся с фотографией в рамке. Я к тому моменту с пола всё же поднялась, присела на край кровати, а он подошёл и приставил фотографию с изображением Лады к моему лицу. Принялся сверять. Затем спросил:

– Скажи, ты всё придумала?

– Как такое можно придумать?

– Не сомневаюсь в твоих талантах, любимая. Ты у меня очень предприимчивая девочка.

Я глаза на него подняла.

– Я не девочка. Мне двадцать семь.

Роман выдержал паузу, затем выразительно хмыкнул.

– Вот сейчас удивила. Но знаешь, что я думаю?

– Что?

– Что ты, моя золотая, в прямом смысле золотая, крутишь мне мозги.

Я рот приоткрыла, пытаясь осмыслить.

– И чего я, по-вашему, хочу?

– Как всегда: денег.

Я хоть и зло, но рассмеялась.

– Высокие отношения. Прямо-таки образцовая семья!

– Вот уж какая есть, – парировал он. – Что поделать, люблю тебя, заразу. И советую тебе завязать с играми и просто сказать, чего ты хочешь.

– А если я хочу уехать?

– Куда?

– Домой!

– Ты уже дома, – порадовал меня Роман и ободряюще улыбнулся. – А на море поедем через пару недель.

– Ваша жена уже на море! С кем-то!

– С кем?

– Не знаю! Но у вас рога, поздравляю! – Я отвернулась от него.

– Не надо так шутить, – попросил он.

– Какие уж тут шутки, – пробормотала я.

Роман Евгеньевич меня взглядом попытал, я на него не смотрела, и он из спальни вышел. Правда, довольно быстро вернулся. И его озабоченный вид давал надежду, что он не такой уж твердолобый и упрямый. Несмотря на то, что мой рассказ звучал для него, как бред, господин Явза его обдумывал.

– Мы знакомы почти год, – сказал он. Я покосилась на него, ожидая продолжения, и желательно продуктивного. – И ты хочешь сказать, что год жила под чужим именем?

Я предостерегающе вскинула руку.

– Подождите! Я ни под каким чужим именем не жила! Я ни в чём не виновата. Это всё Лада!

– О твоей Ладе я слышу только от тебя!

Я с кровати поднялась, глянула рассерженно.

– Признайтесь, что вы просто не хотите мне верить! Конечно, вам неприятно, что вас обманули!..

– Меня никто не обманывал! – неожиданно рявкнул он, и я, признаться, снова присела. Нервно сглотнула, а на Романа Евгеньевича взглянула с укором. Но тот лишь глаза на меня в возмущении таращил и не внял. – Ты хоть знаешь, кто я? – Выдохнул этот вопрос, понял, что сам запутался и в досаде рукой воздух рубанул. – У меня самая крупная охранная фирма в области. На меня куча специалистов работает, у меня собственная тренировочная база, целый штат ищеек и охраны, и все с опытом, если не с армейским, то с милицейским. И ты хочешь мне сказать, что я поддельный паспорт от настоящего не отличу? Что не пойму, когда мне врут? Что не поймаю человека на лжи?

Он замолчал, только взглядом меня жёг, а я обречённо на него смотрела. Роман не выглядел расстроенным, он выглядел задетым за живое. Но я всё равно спросила:

– А вы хотели её поймать?

Его аж перекосило, он всерьёз разозлился. А в меня пальцем ткнул и приказал:

– Молчи.

На этот раз, выйдя из спальни, он так дверью о косяк шарахнул, что я невольно зажмурилась.

– Она оставила мне вашу банковскую карту и блокнот с указаниями. Когда и где появиться, что и где лучше купить, как себя вести.

Я прошла в гостиную и протянула Роману блокнот. Он недовольно посмотрел. А я его поторопила.

– Посмотрите, это её почерк, не мой. Вы можете сравнить.

Роман Евгеньевич выдал язвительную улыбку.