Зоя откинулась на спинку диванчика, а на Алёну взглянула непонимающе.
– Что значит – элитную? В новостройках?
Губы Алёна раздвинулись в едва заметной улыбке.
– Нет. Я продаю то, что в состоянии купить только очень богатые люди.
– Аа…
Принесли заказ, и Алёна взяла горячий чайник и налила себе фруктовый чай. В воздухе повис аромат настоящих ягод, что порадовало. А Зоя придвинула к себе бокал с коктейлем и с энтузиазмом потянула его через трубочку.
– Круто, наверное, общаться с богатыми.
– Когда как. Все люди разные.
– И что ты им продаёшь?
– Разное. Дома, участки. Иногда яхты.
Зоя вытаращила на неё глаза.
– Яхты?
– Мы живём у Волги. Люди покупают себе яхты. – Алёна улыбнулась изумлению сестры, и даже успокоить её попыталась: – Но это не океан, и яхты небольшие. Некоторые только так называются.
– Всё равно, – хмыкнула Зоя. – Наверное, классно, когда у тебя есть яхта.
– Это на самом деле классно, – согласилась с ней Алёна.
– У тебя есть? – Глаза Зои сверкнули любопытством.
Алёна улыбнулась и покачала головой.
– Нет. Иногда Вадим берёт в аренду, когда нам хочется отдохнуть на выходных. Мы живём в городе.
– У тебя классная жизнь.
Алёна перестала улыбаться, посмотрела на розоватый от ягод чай в своей чашке.
– Не думай, что это всё свалилось мне на голову, – сказала она. – Поэтому я и говорю тебе: нужно понимать, чего ты хочешь. И идти к этому.
Зоя кивнула, но выглядела при этом мрачно. А Алёне сказала:
– Интересно, куда здесь идти. В какую сторону хотя бы?
– Я уехала, – напомнила ей Алёна. Не сдержала вздоха, а сама ещё и руки до боли сцепила, правда, под скатертью, чтобы Зоя не видела её слабости. Раздумывала, стоит ли рассказать сестре хоть толику правды о себе. – Как только я оказалась в детдоме, поняла, что ничего у меня не будет, если я сама не решу это взять. Дома было плохо, и там не лучше. Не скажу, что хуже. Там меня, хотя бы, кормить и одевать не забывали, и мне не нужно было думать, чем кормить вас, чтобы вы не плакали ночь напролёт. Но таких, как я, в детдоме был не один десяток. Большая конкуренция. А я не обладаю никакими особыми талантами. Я всегда это понимала отлично, я даже училась с трудом. Потому что всем было плевать, умею я читать-писать или нет. У меня нет особых способностей, нет высшего образования, всё, что у меня есть, я сама, буквально, выгрызла зубами. Потому что я хочу так жить. Вот и ты живи так, как тебе хочется. Ты же моя сестра, я желаю тебе добра. Уверена, что у тебя тоже всё получится. Родители нам много не дали, но характер нам закалили. Вот и пользуйся этим.
– Алён, ты красивая, – вздохнула Зоя, разглядывая её с заметной завистью.
– И ты красивая, – не осталась Алёна в долгу. – Мы же с тобой очень похожи, почему ты в себе сомневаешься?
– Да я не сомневаюсь. Парней у меня, как грязи. Но толка от них никакого, если честно. Но ты очень красивая! Такая… как королева!
– Это лишь видимость, – снисходительно улыбнулась ей Алёна. Зоя смотрела на неё с восторженностью и детской непосредственностью, и девочку хотелось пожалеть, поддержать, научить. – Всё дело в том, сколько ты на себя тратишь. Я давно это усвоила. Конечно, можно тешить себя иллюзиями по поводу воспитания, благородства, честности и образованности, но это всё не работает, пока ты не поймёшь, что ты сама – это твоё главное вложение. Красота не даётся от природы. – Алёна даже усмехнулась, весьма вызывающе, на мгновение позабыв, что разговаривает с младшей сестрой. – От родителей тебе может достаться милая мордашка, густые волосы, даже хорошая фигура, но со временем ты обязана научиться, как всем этим пользоваться. Вот и приходится упаковывать всё это в приличную обёртку. Потому что многие, поверь мне, Зоя, многие, особенно, мужики, к тому же богатые, кроме сияющей обёртки видеть ничего не желают. Это самая паскудная категория мужиков. Хотя, нет, я не права. Самая паскудная категория хочет спать с королевой, при этом ничего ради этого не делая, и копейки в это не вкладывая.
– Вот такие мне и попадаются!
Зоя казалась немного захмелевшей и не на шутку задумавшейся. И Алёна решила, что сумела её запугать своими чёрствыми рассуждениями, и решила немного растормошить.
– Давай, расскажи мне о себе. Чем ты занимаешься, как живёшь.
Зоя помешала трубочкой ополовиненный коктейль. Судя по тому, что она выглядела захмелевшей, коктейль был довольно крепкий.
– Рассказывать особо нечего. С пятнадцати лет в интернате. После того, как Леван уехал, самого младшего с собой забрал, мать вообще с катушек слетела. При нём всё терпимо было. Хотя, скажу тебе, мужик он был суровый. Осетин, как в доме появился, всех строить принялся. Виталик злился жутко. Они без конца ругались, выясняли, кто хозяин в доме. Но ты же знаешь, какая мать. Для неё мужики всегда на первом месте были. Она Витальку быстро на место поставила, мол, не нравится, выметайся. А куда он пошёл бы? Ему до армии два года оставалось. Но, я тебе говорю, при Леване терпимо было. Мать не пила, он за ней следил. Чуть что, сразу в зубы.
– Он её бил?
– Да не бил!.. – Зоя лениво отмахнулась. – Но в зубы дать мог. Ей помогало. – Зоя ухмыльнулась. – Как в глаз получит, так неделю дома сидит, носа на улицу не кажет. Леван запрещал, мол, нечего его позорить. Еду покупал, одежду. А потом её снова понесло, он ребёнка забрал и уехал. И поминай, как звали. И вот тогда самая жесть и началась. Через несколько месяцев из опеки опять пришли. Если честно, – понизила Зоя голос, – думаю, тётя Маша их и вызвала. И всех детей забрали.
– Злишься на тётю Машу?
Зоя плечами пожала.
– А что мне злиться? Дома лучше, что ли, было? Ни пожрать, ни поспать. Всё мужики какие-то таскались. А мать потом ещё и на меня наезжать начала, мол, я у неё мужиков отбиваю. Прикинь? А мне пятнадцать лет! Нужны мне были её вонючие старикашки.
Алёна лишь головой покачала. Сестру послушаешь, так ей ещё повезло, что её так рано из дома забрали.
– Виталику в армию скоро, его в покое оставили, он так с матерью и жил, а меня в интернат забрали. – Зоя презрительно фыркнула. – Видите ли, я в школу не хожу! А чего я там не видела?
– Но школу ты закончила?
– Закончила. В интернате. И на парикмахера выучилась. – Зоя раздвинула губы в улыбке. – Так что, я парикмахер.
– Это неплохо, – осторожно заметила Алёна.
– Наверное. Просто я это ненавижу.
– Не работаешь?
Зоя протянула ей руку, демонстрируя маникюр.
– Я ногти делаю. Переучилась. Всё лучше, чем по десять часов в день с ножницами вокруг кресла топтаться.
– А живёшь где?
– Здесь, в городе. С подругой комнату на двоих снимаем. На Дмитровской.
– Я не знаю, где это.