Упыриная наука. Дилогия

– Раэль, да? – переспросил мужчина. Голос его как-то сразу изменился, мягче стал, сговорчивей. – Долина недалеко. За этой рощей. Если прислушаешься, можешь даже различить гудение толпы на рыночной площади. Ты вовремя приехала в Горлен, в это время суток только закипает жизнь, – вновь наклонившись к воде и намочив тряпку, поведал незнакомец. Который раз убеждаюсь: женские слезы – безотказное оружие и бьют наповал. Да и необходимо записать, что на закате жизнедеятельность вампиров общины активизируется.

– Так какого мантыра ты меня мурыжил?

– Что? – он не расслышал. Или очень хорошо притворился.

– Извини, говорю, Вален, я… эм… действительно не хотела… плохого ничего. Ну, как-то так, – заверила я и собралась уходить. Пешком, ведь долина близко, но вампир остановил. Вот приставучий, а!

– Подожди, я провожу – может встретиться стража, – наскоро омыв коня и омыв водой свое лицо, вампир взял под уздцы животное и неторопливо побрел в сторону рощи, – так что привело тебя в Горлен?

Что ответить вампиру? Рассказать душещипательную историю о том, как василиск сожрал направление? Спросить, где тут маг и, пересказав ему мои злоключения, получить пинок под зад и вылететь отсюда? Сомнительное удовольствие, учитывая, что вампиры не особо любят чужаков и исследователей, а тем более чужаков-исследователей. Особенно сейчас… А если съедят меня заживо? Буквально…

– Подзаработать хочу, на мир поглядеть, себя показать, – да показать было что, поэтому вампир, тактично отвернувшись, усмехнулся в кулак, сделав вид, что закашлялся. Искренне сомневаюсь в подобных анатомических возможностях упыриного организма. – Вы вообще народ спокойный? Не агрессивный? На ночлег можете принять?

Вален добродушно усмехнулся:

– Смотря, к какому вампиру в дверь постучишь.

– Совсем как люди, – под нос себе заметила я.

– Вообще-то она от Яна… – фея не успела договорить – я пальцем заткнула ей рот и улыбнулась новому знакомому:

– Она у меня того… с расстройствами мышления, – заверила я.

Фея насупилась, слетев с моего плеча и заняв место между ушей Графа, за которые она любила держаться словно за поручни.

– Долина, – обозначил вампир, раздвинув нежные березовые ветви.

Перед нами, в низине, окутанная невесомым сизым туманом, раскинулась долина, которая с этой точки просматривалась целиком. Домики будто игрушечные – все выглядело таковым, словно задумка архитектора, но никак не ее воплощение. В центре возвышалось нечто вроде дворца. Без куполов и высоких башен, здание просто возвышалось над остальными, без вычурных и пафосных знаков величия. Перед дворцом площадь размеров достаточных, чтобы разместить на ней фонтан, искрящийся радугой от заходящих лучей солнца и толпу упырей этак в двести, а может и триста. А от площади-сердцевинки большого архитектурного цветка, отходили, лепестки прямых дорог, между которыми рассыпались дома. Если сделать быстрый набросок карты города – получится солнце… странный оксюморон…

– Уау, – протянула я после долгого молчания, завороженная невиданным зрелищем. Чем-то отдаленно напоминает эльфийские воздушные замки. Никогда не думала, что скажу нечто подобное про злобное упыриное логово.

Вампир лишь улыбнулся и, не взглянув в мою сторону, бросил на прощание:

– Надеюсь, больше не увидимся.

– А как спуститься вниз? – долина расположилась у подножия горы, на которой мы стояли. А спуск с этой горы ни одна живая душа на своих двоих не переживет без переломов, не совместимых с комфортной жизнью. В двух шагах под ногами земля резко уходила вниз, начинался пологий спуск. Хорошая система защиты от непрошеных гостей, не имеющих крыльев. Я словно прочитала мысли.

– Одним путем, – посвятил вампир и…

Процесс трансформации в летучую мышь я увидела впервые. Голова и плечи мужчины, обернувшись вязкой эфирной субстанцией, через мгновение вспорхнули головой и крыльями летучей мыши, которые неведомыми силами, вобрали в себя эфирное тело Валена, став полноценной… точкой на горизонте. Конь, надменно фыркнув в мою сторону, принялся рыть копытом землю. Тоже мне, нашел время для развлечений! Или он намекал, что если сунусь в долину – меня в скором времени закопают?

Плюнув на вампира и его коня (жаль, не долетело), я решила, что справлюсь самостоятельно, как всегда. По крайней мере, мне хотелось в это верить – на кону поступление в школу. А я должна поступить, хоть и не очень хочется. И если вампир думал, что таким способом отвадит любопытную зеваку от своей любимой родины – он жестоко просчитался. Ну, родина, берегись – ты попала! В принципе, попали мы обе…

Ревизия места предполагаемого спуска заставила пригорюниться и боевой пыл несколько погас. Из мягкой и ласковой травы, усыпанной, словно бархатное одеяло, бусинками разноцветных цветов, зловеще выглядывали коряги – корни некогда растущих здесь деревьев. Значит, ни на ногах, ни на… э, в общем, без посторонних предметов спуск несколько опасен для жизни. Для достоверности пнув торчащую поблизости корягу, я взвыла. Аличка засуетилась вокруг и предложила гениальную идею:

– Зимой ты очень любишь кататься с горки, – начала она издалека.

– Да! Но зимой мне не грозит зацепиться прямой кишкой за корягу и свернуть себе шею! Причем неизвестно что лучше – первое, или второе!

– Раэль! – возмутилась она, махнув кулачками, – поскольку спуск несколько пологий…

– Несколько? Ты находишь? – я недоуменно подняла бровь.

– Я обижусь и улечу обратно в Эсаил! – пригрозила она.

– Ты только обещаешь!… Все, молчу-молчу, – расчесывая Графу гриву, клятвенно заверила я.

– Поскольку спуск проблемный, – она выдержала ахматовскую паузу, – то необходима ледянка!

– Ледянка? Где я тебе сейчас достану ледянку?

– Эх ты, темнота! Это прием литературный. Поройся в мешках и подыщи что-нибудь подходящее…

Гениально, что и сказать, хотя все-таки как-то рискованно. С другой стороны, как говорят эльфы, кто не рискует, тот не живет вечно, если не учитывать, что эльфы итак немного бессмертны.

Оказывается, есть среди моих вещей хоть что-то стоящее – огромная железная тарелка, больше напоминающая мини-тазик. Брала для приготовления пищи на костре и подумать не могла, что придется найти ей более экзотическое применение. Испробовав ее на прочность ударом о корягу, а затем, примерив на жизненно важный предмет (коим не являлась голова), я окончательно пала духом. Нет, тазик-то как раз был под мои размеры…

Другого выхода не было. Бросив предсмертный взгляд на фею, которой ничего не стоит слететь вниз (крылатая с оптимистическим настроем демонстрировала мне большие пальцы рук), затем на Графа, который безразлично жевал траву и, разве что не мычал, я скомандовала «Поехали!», заняла вакантное место в тазике, закрыла глаза и махнула рукой.

В этот момент я являла собой жуткое зрелище. Со стороны вполне была похожа на безумное умертвие, решившегося в одиночку захватить долину. Придерживая тарелку за края, чтобы не выпасть (это мне вряд ли грозило, потому, как попа прочно застряла в посудине), подпрыгивая на каждой кочке, крутясь на триста шестьдесят градусов по всем осям и направлениям, и вопя, как прокаженная, я твердо решила, что передумала спускаться! Но наглая сила тяжести плевала на мои думы, силу трения и хотения, усердно тащила вниз.

Приземление было куда приятнее спуска. Не потому, что меня мягко выгрузили в стог сена (я таки как раз уткнулась носом в подозрительно пахнущую кучу и, вероятно содрав колени, стояла тарелкой кверху на камнях), а потому, что этот кошмар закончился. Мышцы зудели и постанывали в необычных местах, отчего казалось, что сломано все до последнего хряща и косточки.

– Ну, ты как? – радостно возопила фея.

– Выдрец полный! – заявила я, предпринимая жалкие попытки подняться и освободиться от моего спасительного средства передвижения. Фея покраснела, вновь заслышав троллий язык и почему-то решив, что это непременно ругательство. В приличном обществе, конечно, выдрец не говорят, но в неприличной ситуации – вполне себе уместно.

Спустить коня при помощи левитации предметов, пусть и одушевленных оказалось куда легче, чем высвободить меня из спасательной посудины. Это с учетом того, что Граф усердно молотил копытами воздух, оторвавшись от земли, и ржал так, что уши закладывало. Все-таки помощь феи в некоторых делах просто неоценима, заключила я, оказавшись со всей своей братией внизу.

С легким сердцем мы повернулись к городу.

– Хм, – пискнула фея, я присоединилась к столь точно описывающему ситуацию замечанию. Легкое сердце мгновенно отяжелело.

Города не было. То есть, в самом деле не было. Пустота, чистое поле, ощетинившееся головками васильков и раскинувшееся до самого горизонта, даже не стало пологого спуска, по которому я так героически скатилась на железной тарелке. Кстати, даже уцелела, сломав лишь ноготь и порвав рукав черной рубашки. Упоительная радость от созерцания моих членов в целости и сохранности в положенных местах быстро сменилась праведным гневом. Это что же получается,… я чуть не угробилась из-за фантома? Отменная же в Горлене оборонительная система, как пить дать, еще те душегубы населяют долину! Нужно запомнить этот исторический момент, ибо именно с него начинается моя официальная антипатия к упырям, основанная не на выдумках моей учительницы, а личном горьком опыте.

Оглянувшись по сторонам, мы сделали несколько шагов вперед – ничего. Все то же поле, ласково улыбающееся цветочками паразитки-повилики, дремлющими одуванчиками и лютиками, сонно позевывающими розочками кустов шиповника и только просыпающимися пятнами ночной фиалки и горицвета. Ну, хоть что-то же должно здесь быть, кроме необъятного поля! В этот момент всплыли слова учителя, произносимые каждый раз одним и тем же наставническим тоном, мол, «кто ищет, тот всегда найдет» и «порой мы смотрим, но не видим». Зачастую, в магии стоит отталкиваться от этих слов, которые выдумали еще предки наших предков, судя по толщине измаранных ими фолиантов, бывшие жутко умными или дюже словоохотливыми. Потому, настроив себя на внутренне видение, я сделала еще пару шагов вперед, и, представив, что передо мной прохладная, уже пропитанная наступающим холодом сумеречного времени суток стена дома, провела по ней рукой. Действительно, под ней обрисовался четкий контур светло-серого дома, слегка шершавого и прохладного. Постепенно в поле зрения появился дом целиком, улица, дороги, вампиры,… словно подернутая дымкой, долина смахивала с себя бремя невидимости как пыль. Оказалось, на тарелке я заехала прямо на ярмарочную площадь, которую, видимо, и описывал Вален во всех красках. Странная эта долина Горлен…. Чем-то напоминает мне родной Эсаил с его сизыми туманами и многочисленными иллюзиями… Что более странно – я не распознала сразу осязаемую иллюзию. Словно магия, обитавшая здесь, имела иную структуру, отличную от той, что окружала меня с самого детства. Она не поддавалась моему пониманию и контролю. Отчего-то по спине пробежали мурашки, и мне хотелось, чтобы действие защитного заклинания поскорее развеялось, очистив воздух от остаточной непонятной энергии.

Вокруг толпились вампиры, изредка окидывая меня надменным взглядом из-под приспущенных ресниц. Судя по всему, эльфа во мне не разглядели, либо на площади собрались самые полит корректные вампиры Нории.

Время позднее, луна уже начинала перенимать дежурство у почти растаявшего на горизонте солнца, а у них торговля на рынке полным ходом. Более того, я подоспела к какой-то пышной ярмарке, или празднику мира и равноденствия, ибо площадь была полна не только вампирами, но и гномами, троллями, снующими туда-сюда. Пару раз мне показалось, что в толпе, наглухо закрывшись капюшоном, проплывали эльфы. Для заморских купцов, вроде людей, зажгли пару фонарей, рассекающих неуютную глазу полутьму. Граф, тупое животное, быстро затерялся в толпе, но фея, заверяющая, что у них с конем духовная связь, обещала его в нужный момент из-под земли достать. Причем, в буквальном смысле, и прецедент уже имелся. Давеча, повадился к нам на участок за Учительской репой кротопырь ползать. Понарыл ходов – вокруг всего дома, что ступать было страшно, то и дело проваливались по самые ягодицы, и потом еще весь день жесткая сухая Сиримская почва хрустела и кололась в сапогах и более потаенных местах. Долго мы терпели, ведь кротопыри занесены в Книгу Исчезающих Нетопырей и на их истребление необходимо специальное разрешение Совета Магов получить. Решили изловить зверюгу, потому послал меня Учитель в город за клетью. Долго мы Графа искали, чтоб до города съездить, пока Аличка не отыскала-таки. Утоп, скотина, по самую холку, и ни вперед, ни назад, ни на поверхность выбраться. Так и пришлось его из-под земли вытаскивать. Причем, Аличку угораздило поспорить, что коня она найдет первая, ведь у них с ним духовная связь. Связь-то у них с конем, может и была, да только Графу, по ходу, о ней не доложили, потому фея пыталась вытащить коня из-под земли, а мы с кротопырем на это дело глядели и обхохатывались. С тех пор, сдружились мы как-то с нежитью, он переселился на соседский огород, стал нам время от времени репу приносить, да Зеленику отходами жизнедеятельности удобрять. Так и повелось, что коня искать – Аличкино дело, потому я особо за Графа не волновалась. В самом деле, что он может сделать? Как и я – ничего смертельного.

Прилавки были расставлены странными группами. Семь рядов по одинаковому цвету на ряд, словно гости приехали целой делегацией, а остальные рассыпались хаотичными аляповатыми пятнами. В одноцветных рядах торговали оружием, мехом, мясом, медом, зельями, цветами, картинами, книгами, в общем, всем, чем только можно и нельзя, в аляповатых – всем остальным. Так что будь я заядлой покупательницей и отоваривальщицей, ушла бы с полными сумками, но без последних штанов. К счастью, штаны мои остались при мне, но все же удержаться от растраты казенного медяка я не смогла, завидев в одной из палаток широкий выбор фруктов. Фрукты я обожала, особенно яблоки: бардовые, сочные, хрустящие. При виде крупного красного фрукта у меня заунывно засосало в желудке, словно там завелся болотный сосальщик, поэтому, кинув медяк задорно улыбающемуся усатому человеческому продавцу, я ухватилась за самый крупный плод. Не тут-то было. Тот же плод облюбовала наглая мужская рука, причем, я видела – не заплатившая и медяка. Не желая уступать, наши руки вцепились в яблоко как червяки с двух сторон и подняли его над прилавком. Яблоко раздора недоумевало вместе с продавцом. Взглянув на соперника, я вознегодовала:

– Ты?! – воскликнули мы одновременно.

– Как ты сюда попала?

– Одним путем! – огрызнулась я, хлестко ударив Валена по руке, вцепившейся в мою добычу. Продавец покраснел, когда я апеллировала тем, что первая заплатила за фрукт и если вурдалак хочет разжиться таким же, то пусть соизволит раскошелиться, а то, видите ли, повадился чужие покупки тащить прямо из-под носа.